Читать книгу Лезвием по уязвимости - Дина Серпентинская - Страница 5

Вечером десятого июля самолет приземлился в международном аэропорту «Инчхон». Обратный вылет во Владивосток намечался на семнадцатое число, а значит, впереди ждала неделя отдыха в Сеуле. Остаться подольше затратно, да и недели для первого раза достаточно.

Алла добралась до города экспресс-поездом и так намучилась в сложном мире корейской транспортной системы, что почувствовала себя, будто вышла из леса, а на центральной станции прыгнула в первое же такси, протянув водителю ваучер отеля, указала на адрес, прописанный на английском и корейском языках.

– Seoul, Gangnam-Gu, New Hilltop Hotel, please, – озвучила она.

Таксист кивнул и повез ее по адресу, в элитный район Гангнам, где в своем легендарном клипе танцевал певец PSY, являя миру гламурный, размеренный стиль жизни населяющих его миллионеров. Всю дорогу девушка восхищалась идеальным покрытием южнокорейских дорог, сначала про себя, а позже, признав на протяжении пути закономерность, и вслух, изливала восторг на таксиста.

– This road… Is fantastic!

– If roads are bad, the people will have complain. And it will be bad… The government won't allow this, – разъяснил кореец.

Его ответ показался Алле наивным донельзя. «И что с того? Ну подумаешь, народ будет ругать власть за плохие дороги… Зато какие деньги можно отмыть».

Таксист посмотрел на нее с любопытством и спросил:

– Are you American?

– No-no, I’m Russian, – выпалила Алла, на что тот кивнул, будто сделал какие-то выводы, но из азиатской учтивости не сказал ни слова, а лишь сощурился в услужливой улыбке.

Когда такси остановилось у отеля, девушка расплатилась с корейцем и поблагодарила его на двух языках.

– Thanks a lot! Kamsahamnida!

Последнее, корейское «спасибо» доставило таксисту особое удовольствие. Он ответил ей что-то на своем, но она уже не поняла, поскольку знание языка ограничивалось несколькими словами. И то благодаря общению с Пашкой.

Отель произвел на Аллу приятно-опрятное впечатление и вполне отвечал заявленным трем звездам. Номер был просторный, светлый, из окна открывался вид на улицу: по дороге пролетали иномарки, навороченные спортбайки, тротуар пестрил кофейнями и ресторанами с корейскими вывесками, кругом мелькали азиатские лица, пешеходный переход собирал такие толпы, что, казалось, народу раз в пять больше, чем на переходах в центре Владивостока, но больше всего поразила крыша здания напротив: там находилась… Автомобильная парковка! Оперевшись одной рукой о Maserati, деловой кореец разговаривал по мобильному телефону и, должно быть, чувствовал себя властителем мира.

За окном кипела новая, настолько интересная жизнь, что возбужденная Алла бросилась к чемодану с вещами. Ей не терпелось слиться, стать частью той неизведанной жизни, что с каждой секундой влекла ее все больше. Она надела свой лучший сарафан и отправилась гулять по вечернему Сеулу, отбросив все страхи, исключая возможность заблудиться и навлечь на себя неприятности. На подсознательном уровне к ней пришло ощущение, что где-где, а в Гангнаме за безопасность можно не переживать, все до последнего столба здесь вселяло уверенность в полной защищенности. Она понимала, что даже если заблудится, подойдет с визиткой отеля к любому таксисту, и тот без проблем довезет ее до места. Жителям Гангнама наиболее подходило выражение «жить, как у Христа за пазухой», только в данном случае не у Христа, а у южнокорейского правительства.

Квартал за кварталом Алла шла как зачарованная, огни большого города ее манили; она шла наугад, без цели, без маршрута, находилась как будто в состоянии опьянения, или же душа ее парила во сне. Беспричинная радость, необычная обстановка, люди вокруг – ей казалось, что все это происходит не с ней, а с кем-то другим. Рядом не было того, кто бы мог ее ущипнуть и доказать, что все происходящее с ней не сон, не кадр из фильма о красивой жизни, а явь, дни, отпущенные ее страдающей душе на исцеление.

Где-то впереди мелькнул знакомый силуэт, прозвучал знакомый смех… И туристку мигом низвергло из рая в ад! Сердце забилось, Алла участила шаг. «Вот так встреча, имел бы совесть! Расстались, а он уже с другой!» – тяжелый вздох, и снова мокрые глаза… Нагнала парочку, сама не зная зачем. Заявить сопернице, что все еще считает его своим? Или раствориться в бездонной неге его глаз?

Не колеблясь ни секунды, она дернула парня за руку, и тут ее прошибло током: то был не Пашка. Обернулся красивый кореец, со спины похожий на бывшего; его подружка аж вскрикнула от неожиданности. Ошарашенная парочка в немом волнении уставилась на Аллу, а она, готовая провалиться от стыда сквозь землю, принялась рассыпаться в извинениях, насколько позволял ее английский. Корейцы посмотрели на нее как на умалишенную и, сказав что-то на своем, поспешили прочь.

Алла поплелась по улице, чувствуя себя полной идиоткой. Ей казалось, что все стали свидетелями ее позора и теперь смотрят вслед; и хотя в действительности это было не так, она натянула по самые глаза панаму, которую прихватила с собой, чтобы не привлекать внимание к блондинистой голове и слиться с толпой.

Зачем она приехала в Корею, где еще сильнее ощущала присутствие бывшего парня и в случайных прохожих видела его лицо, зачем? Как сложно признаться в том, что ее все еще тянет к нему. Любовь стала болезнью, хронически протекавшей формой с периодическими обострениями в виде приступов истерик, слез, а путь до полного исцеления мучителен и долог. Алла ошибалась, решив, что преодолела этот путь наполовину: приезд в Сеул вернул ее на сто шагов назад, сковырнул плохо затянувшуюся рану, и даже на отдыхе ей не было покоя. На смену радости в душе поселилась печаль; кто бы знал, какая тончайшая параллель проходила между приездом в Сеул и резко оборвавшимся романом с Пашкой, полукорейцем. Он был здесь много раз. Прогуливался по тем же улицам, заходил в те же кафе…

Спасение Алла нашла в ресторанчике, где по привычке заказала любимое пулькоги, которое распробовала во Владивостоке. В настоящих корейских ресторанах посреди стола встроен гриль, и процесс приготовления контролирует клиент. Официант лишь приносит маринованное мясо, а готовит посетитель сам. И сейчас вымоченная в смеси соевого соуса, сахара и кунжутного масла говядина жарилась на огне вместе с нарезанным луком и перцем, источая невероятный запах; Алла только и успевала переворачивать кусочки. Готовое мясо заворачивалось в пекинскую капусту и отправлялось в рот, к гарниру шел рис.

Заморив червячка, Алла продолжила прогулку по вечернему Сеулу и вскоре вышла к торговому центру. Бюджет ее поездки был крайне ограничен, и шопинг не входил ни в какие планы, она просто остановилась поглазеть на рекламные плакаты Louis Vuitton, Dior, Cartier. Ей такие вещи были не по карману, и с какой же грустью во взгляде она провожала солидных корейцев и расфуфыренных кореянок, выплывавших из бутиков как павы, пока не переключилась на женщину европейской внешности, завладевшую ее вниманием вмиг. Особа едва передвигалась под грузом фирменных пакетов с логотипами вышеназванных брендов; это была стройная длинноволосая шатенка, с ногами от ушей, но с лицом не первой свежести, потрепанным, при всем достатке выдававшим возраст, на вид за тридцать пять, а то и больше. Платье обтягивало фигуру, туфли на низком каблуке смотрелись стильно и стоили немалых денег: по красной подошве угадывался «лабутен».

«Американка? Европейка? Только с их уровнем жизни можно расхаживать по бутикам, не волнуясь о том, что бы завтра пожрать. Везет же ей, не то, что я», – не без зависти подумала Алла.

«Иностранка» сделала три шага и, поравнявшись с Аллой, в спешке не заметила, как шелковый платок слетел с головы и с мягким шелестом упал на землю.

– Excuse me, – окликнула та дамочку и, подняв платок, протянула ей. – It’s yours…

Та резко остановилась; развернувшись, выругалась: «О, черт, растяпа!» – и, посмотрев на Аллу, расплылась в улыбке:

– Thank you! Thank you so much!

– Вы из России? – заинтересованно спросила Алла, услышав родное крепкое словцо.

– Да, – не меньше той удивилась дама, – и вы из России? А откуда?

– Из Владивостока.

– Надо же, землячка! И давно вы здесь? Как вас зовут?

– Алла. Вот сегодня прилетела…

– Аллочка, спасибо вам огромное! Какой-то ветерок нехороший поднимается. Если бы не вы, то я бы сразу не заметила. А когда кинулась искать, улетел бы мой платок в другие ручки. А жаль, очень качественная вещица: как-никак Hermes, – женщина провела рукой по роскошному шелку кремового цвета. О стоимости можно было только догадываться.

– Да не за что, – Аллу засмущало внимание такой персоны, – в следующий раз будьте внимательнее. А то была бы кому-нибудь находка…

– Ой, не говори, не могу даже представить! И где же ты остановилась? – перешла она быстро на «ты».

– В New Hilltop Hotel.

– О, почти что рядом! Твой отель находится на холме, потому и Hilltop… Извини, подожди-ка минутку, – у женщины зазвонил телефон, и она прервалась на звонок, – hi, sweetie! Where are you? I’m here, near shopping mall and waiting for you. Ok, I kiss you, – проворковала в трубку и вернулась к Алле, – сейчас подъедет мой друг. Если хочешь, можем подбросить тебя до отеля.

Алле льстило, что дама обращалась к ней как к хорошей знакомой. Что это, проявление благодарности или же простота и радушие обеспеченной землячки, девушка тогда не задумалась. Она лишь поразмыслила, что за вечер намотала приличный километраж и устала, а чем тратиться на такси, лучше принять предложение: какая-никакая, а экономия. И не скрывая, сказала как есть:

– Я устала и буду очень вам благодарна, если подвезете меня до отеля.

Сказано – сделано. Не прошло и трех минут, как рядом припарковался черный джип представительского класса. На передних сиденьях восседали маленький, весь сморщенный, точно засушенный стручок, кореец и его водитель, по-лакейски заискивающий перед господином. Алла села у окна и всю дорогу любовалась ночным Сеулом. Лишь краем глаза видела, как ее землячка достала из сумочки пакет и продемонстрировала на тонком запястье исключительной красоты браслет, как бы отчитавшись в покупке. Старик одобрительно кивнул.

Автомобиль остановился у отеля, и женщина протянула Алле визитку.

«Ирина», – прочла та.

– Утром, как проснешься, набери меня, – сказала Ирина и скрылась за тонированными стеклами.

Ночь зажгла огни роскошного Гангнама.

* * *

Алла встала рано, чтобы не пропустить положенный завтрак, включенный в стоимость номера, и, вернувшись к себе, проспала до обеда. Ее разбудило СМС от Яны с предложением поговорить в Skype.

– Здесь так круто! Ультрасовременный мегаполис, как в фильмах про Нью-Йорк, только это Сеул! Все для людей, чистенько, ухоженно, общественные туалеты на улицах Гангнама, как в наших лучших ресторанах. Не представляю, с каким сердцем буду покидать Сеул… Шикарный город, я бы здесь осталась жить, – призналась Алла.

– Хорошо, отдохни, развейся… А мне под утро приснился странный сон.

– Что за сон?

– Будто я оказалась в какой-то тропической стране и шла по дороге, кишащей змеями. Они были разными: синими, черными и бурыми, короткими и длинными, прямыми, как линия, и заворачивающимися в спираль, но все, как одна, скользкие и мерзкие. Как ни странно, во сне я их не боялась, а просто перешагивала этих ползучих тварей и шла себе дальше. На каком-то отрезке пути мне встретилась собака, обессиленная, измученная зноем, жаждой, с несчастными щенячьими глазами. Я не могла пройти мимо, взяла ее на руки и понесла с собой. Мне казалось, что в моих руках ее спасение: я могла вовремя увидеть и перешагнуть змею, в то время как она, низенькая собачонка на коротких ножках, непременно наткнулась бы на смертельный укус. Я долго шла с ней по пустынной тропинке, с ощущением одиночества, какой-то обреченности, согреваемая близостью дрожащего тельца, в твердой решимости его спасти. Мы добрели до лужи, и я опустилась на колени, чтобы собака утолила жажду. Она стала жадно лакать и в благодарность лизнула мне руку. А после мы продолжили свой путь… Странно, в этом сне не было ни счастливого исхода, ни трагической развязки, но почему-то он опустошил меня, врезался в память и оставил смутные образы… Как думаешь, что это может означать?

– Если не ошибаюсь, собака снится к друзьям, а змеи – к коварству. Быть может, твой сон как-то связан с навалившимися на меня проблемами? По сути, я и есть та собака из сна, ты поддержала меня, мало того, приютила у себя, что я готова лизать тебе руки, – ответила Алла.

– Перестань, ты же знаешь, для тебя мои двери открыты всегда. Стало быть, я спасала во сне друга…

– Не бери в голову, в моей жизни новая глава, и в ней нет места предательству. Я больше никогда не пригрею змею на груди и запру все чувства на замок.

– Человек человеку волк, жизнь – борьба, всегда будь начеку. Береги себя и держи в курсе всех новостей, а сейчас извини, мне пора работать, – как-то сдавленно сказала Яна и отключилась.

Временами Алла поражалась той космической связи, что установилась у них с Янкой. Она сделала поразительное открытие: незадолго до ее злоключений подруга получает знаки! Завалила Алла экзамен по вождению, и Янке накануне приснился сон, как Алла кидает на землю ключи от автомобиля и яростно их топчет. В итоге сдала на права с третьего раза… Начала встречаться с Авдеевым, пригласила в кафе парня и подруг, чтобы те познакомились, как Янку за полчаса до встречи окатил из лужи черный джип с сатанинским номером «666». Печальный итог всем известен…

Уже потом всплывут детали, выстроится закономерность, придет мысль, что «случайности не случайны», уже после драки, когда, как говорится, кулаками не машут. И теперь был ли сон подруги запоздалым сигналом? Или предупреждением о новых испытаниях, уготованных ей судьбой?

* * *

Алла взяла в руки визитку. «Ирина», контактный телефон и фотография какой-то девушки – и больше ничего, ни названия фирмы, ни информации об услугах. Это вызвало ряд вопросов:

«Кто она и чем занимается? Зачем дала визитку мне? Не ее я поля ягода, так какой ей интерес со мной общаться? Неужели ее благодарность настолько велика, что она взялась опекать меня, пока я здесь?»

Любопытство пересилило, и, несмотря на роуминг, девушка решилась на звонок.

– Ирина, привет! Это Алла, ты вчера оставила визитку…

– О, Алл, привет! Как хорошо, что позвонила. Какие планы на сегодня?

– Да… Никаких.

– Я собираюсь на целый день в аквапарк Caribbean Bay, поехали со мной?

– В аквапарк? – растерялась девушка. – А сколько это стоит?

– Да копейки, долларов пятьдесят. Соглашайся, проведем с тобой крутой день, нас отвезут и привезут. Ты, наверное, в шоке, что взрослая тетя упрашивает тебя поехать с ней в аквапарк, но в Сеуле я становлюсь маленькой, капризной девочкой, – рассмеялась Ирина.

Ее простота, умение располагать к себе, казаться «своей в доску» подкупили Аллу, и она ответила дружеским, шутливым тоном:

– Не у одной тебя детство в заднице играет, поехали!

– Вот и отлично, я обещаю: не пожалеешь!

И не успела Алла одеться, как к отелю подъехал знакомый черный джип, будто изначально Ирина была собрана и выехала сразу по звонку или проезжала мимо и, получив сигнал, зарулила к своей порядочной знакомой. Да. Именно в честности и порядочности Алла видела причину расположения к ней этой дамы: вчера помогла она, сегодня же отплачивают добром ей. Круговорот добра в природе – что может быть естественнее? Растоптанная, брошенная и униженная, внешне неприступная, в общении с чужаками холодная, в глубине души она сохранила веру в людей, в их лучшие качества и сейчас не видела подвоха в проявленном к ней интересе. Похвалу льстеца, равносильно как и добрый взгляд, брошенный в ее сторону ненароком, принимала за чистую монету; готова была рискнуть и снова всем открыться.

– Привет! – расцвела она при виде Ирины.

– Привет! – растянула улыбку та. – Спасибо, что составишь мне компанию, я прямо не нарадуюсь, что наконец-то еду в аквапарк. Набрала штук десять купальников, а одеть-то некуда: во Владике у нас, сама знаешь, пляжный сезон короткий, живем у моря, а моря и не видим. Хорошо хоть Азия под боком, спасают их курорты с аквапарками. А купальники – мой фетиш, увижу красивую модель и не могу пройти. А при виде нижнего белья, всех этих кружавчиков и шелковых ниточек мое сердце замирает, за ним готова я охотиться по бутикам и днем, и ночью, – хихикнула она, нисколечко не стесняясь водителя. Кореец все равно ничего не понимал и даже не пытался вникнуть в разговор. Старика сегодня не было.

Они ехали в Сувон, в пригород Сеула, где располагался центр корпорации Samsung, а по соседству с аквапарком Caribbean Bay находился сеульский Диснейленд Everland – детище самой корпорации. Алла смотрела из окна авто с блаженной улыбкой и, переведя взгляд на Ирину, ловила себя на мысли, что вчера их свела счастливая случайность, и не встреть она эту женщину, не вкусила бы жизнь Сеула сполна. Ограниченная в деньгах, одна слонялась бы по улицам Гангнама и не знала бы, куда поехать и что бы посмотреть.

Ирина, кажется, тоже была рада знакомству с Аллой. Улыбка не сходила с ее лица, а вопросы о личной жизни сыпались градом. Есть ли парень? Расстались? А почему? Где работаешь? На жизнь-то хватает? Сама же ничего о себе не говорила, а Алла не решалась спросить прямо в лоб. Зато на вопросы знакомой отвечала правдиво, хоть и кратко. Мол, с парнем расстались, не сошлись характерами; работала в банке, поняла, что это не ее, уволилась, сейчас временно без работы. И никаких слезных откровений, никаких «куриных» историй не столько из-за недоверия, нежелания раскрываться перед посторонним человеком и опасения, что информация может быть использована против нее же самой, сколько из-за стыда, страха подпортить о себе впечатление и остаться неудачницей в глазах этой успешной женщины. О деталях прошлой жизни Алла умолчала, но и без того создала о себе нужную картину…

В аквапарке девушки провели целый день, обошли все водные аттракционы, вдоволь наболтались, наплескались и уже вечером довольные сели в черный джип.

– Я обратила внимание, корейцы очень скромные. В аквапарке многие парни в шортах и в футболках, поверх купальников девушки надевают сетчатые туники, и ни одна кореянка не ходит с сиськами навыкат, не сверкает задницей в стрингах. Не то что наши: на пляже, считай, голые, – поделилась впечатлением Алла.

– Скромные?! – в глазах Ирины вспыхнул похотливый огонек. – Ты просто плохо знаешь корейцев…

* * *

Алла провела в Сеуле фантастическую неделю. Что ни день, Ирина таскала ее по бутикам, даже если ничего не покупала, а шла просто поглазеть, вызванивала девушку под предлогом составить ей компанию, дать трезвую оценку со стороны и помочь советом, брать – не брать, а при таком активном графике дни летели стремительно, и приближалась дата отъезда.

Перед Аллой встал соблазн сходить в элитный ночной клуб, излюбленный ее знакомой, но, критически оценив публику «Октагона», расположенного с торца ее отеля, толпившихся у фейсконтроля девушек в вечерних платьях, пижонов на дорогих авто, сразу же распрощалась с этой идеей.

– Ты что? Гангнам не Гангнам без своих клубов! Хоть будет что вспомнить по приезду во Владик, – уговаривала Ирина. И в мучительной борьбе с желанием пойти Алла отказывалась, ссылаясь на банальное «мне нечего надеть». В ее случае – ни грамма лукавства, ведь ни одно из привезенных ею платьев и в самом деле не годилось для похода в клуб…

И тогда Ирина сделала полупрозрачный намек: