Читать книгу И мы очистим город - Джеймс Хедли Чейз - Страница 5

Когда под окном раздалось покашливание старенького «фордика» Клары, Питер Каллен уже почти покончил с художественным оформлением галстука. Он быстро надел пиджак, в последний раз пригладил волосы щеткой и бросился к двери. Стоя на площадке, он слышал, как хлопнула дверь и по плиткам холла зацокали каблучки, и перегнулся через перила, чтобы как можно раньше увидеть гостью.

Каллен по уши влюбился в Клару. Не из-за красоты – он уже успел устать от гораздо более красивых женщин. Нет, что ему нравилось – так это ее серьезность (во всяком случае, сам Питер думал именно так). Просто в Кларе было нечто такое, что отличало ее от всех других девушек в Бентонвиле и даже в Фэйрвью. Молодые люди познакомились совершенно случайно: как-то раз Клара приехала на его станцию автосервиса – древний «форд» требовал починки. Питер проверял счета, но, увидев девушку, расхаживающую взад-вперед в ожидании машины, решил выйти поболтать. Они сразу прониклись симпатией друг к другу, и Питер записал номер телефона – в таких случаях зевать не следует.

С тех пор они виделись очень часто. Питер знал, что девушка в Фэйрвью одна и до смерти скучает. Таким образом, Каллен оказался в на редкость выгодном положении – вся задача сводилась к тому, чтобы почаще вытаскивать Клару из дому, немного развлекать и говорить с ней о книгах и пьесах, которые оба любили. Теперь Клара приезжала в Бентонвиль почти каждый вечер после работы. Они шли в кино или ужинали в ресторане и дружески болтали.

Наконец в лестничном проеме показалась темноволосая головка. Питер тихонько свистнул. Девушка подняла глаза, улыбнулась и взбежала по лестнице.

– Я не опоздала?

– Ровно восемь. – Питер подхватил ее под локти и, приподняв, прижал к груди. – До чего приятно вас видеть! Как дела?

Клара запрокинула голову, и они поцеловались.

– Все в порядке, но я немного устала. А что у вас? – Она заботливо поправила Питеру галстук.

– У меня всегда все в лучшем виде, – засмеялся молодой человек, провожая Клару в гостиную. – Зайдите на минутку – я сейчас.

Девушка довольно долго стояла на пороге, прижавшись головой к плечу Каллена и с удовольствием разглядывая большую светлую комнату, где царил отчаянный беспорядок.

– Мне здесь нравится. А знаете, эта комната очень похожа на вас...

Клара осторожно сняла руку Питера со своей талии и удобно устроилась в кресле, поджав под себя ноги.

– Между прочим, только что Сэм подтрунивал надо мной из-за вас. Он знает, что мы встречаемся.

– Вот как? И вам это неприятно? – спросил Питер, рассовывая по карманам всякую всячину.

– Нисколько, даже наоборот. Сэм всегда относился ко мне с редким великодушием. Не знаю, что бы я без него делала!

– Но ведь теперь у вас есть я!

– Да, я знаю. Одиночество – ужасная штука... особенно для женщины. Признаюсь, с меня хватит.

– Будьте умницей – выходите за меня замуж!

Питер взглянул на себя в зеркало и, видимо, удовлетворенный, уселся на ручку кресла Клары.

– Нет, Питер, только не сегодня. – Девушка умоляюще подняла руки. – Мы ведь уже говорили об этом вчера, и я сказала, что не совсем уверена в себе. Я так долго жила одна, без всякой опеки и помощи, что... по правде говоря, я и сама не знаю, чего хочу.

Питер ласково погладил ее по волосам:

– Хорошо-хорошо, но только при условии, что не появится кто-то другой. Должен признаться, дорогая, я страшно ревнив.

– Никого другого не будет. – Клара взяла его за руку. – Не бойтесь и верьте мне. Мне нравится, когда мужчина уверен в себе, и я не люблю тех, кто чувствует себя не в своей тарелке только из-за того, что у меня хорошая фигура, красивые глаза или элегантное платье.

– А кто это вам сказал про фигуру? – улыбнулся Питер.

– Вы не согласны?

– Ох, знаете, я ведь занимаюсь автомобилями и привык судить только о том, что проверил собственными руками.

– Вы становитесь весьма дерзки, мистер Каллен!

– Ничуть. Просто я говорю то, что думаю.

– Тогда, пожалуй, мне лучше поостеречься и сесть поближе к окну, чтобы в случае чего позвать на помощь.

– Хорошо еще, вы сказали «в случае чего». Но давайте поговорим серьезно, Клара. Вам надо выйти за меня.

– Ну, серьезно так серьезно. Я и в самом деле предпочла бы не говорить об этом теперь. Вы очень сердитесь?

Девушка тихонько погладила Питера по руке. На мгновение его лицо отразило глубокое разочарование, но тут же снова расплылось в улыбке.

– Простите. Расскажите мне лучше, как провели день.

– Препаршиво. Я надеялась выудить хоть какие-то сведения для статьи о трущобах Фэйрвью, но все глухо. Вы знаете Пиндерс-Энд, Питер?

– Кажется, да. Это у самой черты Фэйрвью, так? Слишком много нищеты для такого ограниченного пространства...

– Очень меткое определение. Это место – позор Фэйрвью. Мне безумно жаль тех, кто там живет. Все они смахивают на персонажей какого-то мрачного романа. Муниципальный инспектор уже больше года твердит о выселении, наконец на последнем собрании все вроде бы решилось, но вдруг решение неизвестно почему отменили.

– Вероятно, обитатели трущобы ужасно довольны. Ну куда бы они пошли?

– Их устройством бы занялись, план это предусматривал. Никак не могу понять, зачем понадобилось откладывать.

– С бюрократами всегда так, – заметил Питер, доставая портсигар.

– Я хотела было поднять шум в «Кларион», но Сэм даже слушать не желает, – пожаловалась Клара, нагибаясь к огню и прикуривая. – Иногда мне кажется, он чересчур осторожничает. После угроз Корриса бедняга не смеет ни говорить о политике, ни напечатать хоть строку о Бентонвиле!

– Как же, помню. Коррис вроде бы обещал спалить «Кларион» или что-то в этом роде.

Клара возмущенно передернула плечами:

– Чепуха!

– Боюсь, что тут вы ошибаетесь. Коррис – очень влиятельное лицо в Бентонвиле, а его подручные не останавливаются ни перед чем.

– Это просто постыдно! Почему полиция не выставит его из города? Чего они ждут?

– Ну-ну, Клара, вы не хуже меня знаете, что городские власти очень недурно кормятся благодаря Коррису и вовсе не жаждут его исчезновения.

Некоторое время оба молча курили.

– Как вы думаете, Спейд в самом деле существует? – неожиданно спросила Клара.

– Какой Спейд? Содержатель притонов? Да, возможно... Но я не очень-то интересуюсь всей это публикой.

– Зря, Питер, если бы каждый выполнял свой долг и честно участвовал в выборах, всю эту банду скоро вышвырнули бы вон!

– Или нам самим бы очень крепко накостыляли, – серьезно возразил Питер. – Эти люди держат в когтях Бентонвиль и так просто добычу не выпустят.

– Ой, Питер, чуть не забыла! Я же хотела спросить, не знаете ли вы человека по фамилии Тимсон!

– По-моему, нет. А что?

– Тимсон приехал в Фэйрвью. По словам Сэма, – из Бентонвиля. И он хочет купить земельный участок.

– Не может быть, – расхохотался Каллен. – В Фэйрвью нет ничего такого, что заинтересовало бы даже старьевщика. И что, по-вашему, он может там приобрести? Пиндерс-Энд?

– Это было бы дичайшей глупостью, но... – Клара вдруг замолчала и удивленно посмотрела на Питера: – Нет... это невероятно... послушайте...

– В чем дело? Что с вами?

Девушка вскочила, оттолкнув кресло.

– Можно мне от вас позвонить?

– Да что творится в вашей хорошенькой головке? – Питер смотрел на нее с добродушным лю бопытством.

– Сейчас мы все выясним, – решительно заявила Клара, набирая номер. – Все-таки странно, что Тимсон приезжает в Фэйрвью покупать землю и в тот же день проект насчет снова Пиндерс-Энд летит к чертям.

– Кому вы звоните?

– Попробую добраться до Хилла... это инспектор общественных работ... Ага... Мистер Хилл? Говорит Клара Рассел из «Кларион». Мне сообщили, что Пиндерс-Энд недавно продан. Это верно?

На другом конце провода послышалось изумленное восклицание.

– Продан? – пролепетал Хилл. – Кто вам сказал?

– Я получила сведения из надежного источника и жду от вас подтверждения, – осторожно ответила Клара.

– Мне нечего сообщить прессе, – сухо отрезал мистер Хилл.

– Но вы не отрицаете? – настаивала девушка.

– Повторяю: мне нечего вам сообщить! – И Хилл бросил трубку.

Клара обернулась к Питеру:

– Он не хочет говорить. Похоже, Тимсон и впрямь купил землю.

– Какая чушь! Что он станет делать с этой мусорной кучей? Скорее, Хилл шутки ради водит вас за нос!

– Нет, не меня.

Девушка снова сняла трубку и позвонила Сэму. Но и тот был настроен скептически.

– Оставьте Пиндерс-Энд мне, – сердито буркнул он. – Завтра с утра я повидаюсь с Хиллом. А теперь бегите развлекаться, иначе я из-за вас опоздаю к ужину. До свидания!

– В любом случае сегодня уже ничего выяснить не удастся. – Девушка пожала плечами. – Ну, Питер, что вы предлагаете делать?

– Ох, дорогая, я же совсем забыл! – Питер с досадой щелкнул пальцами. – Я поведу вас в «Пери» знакомиться с прославленным Гарри Дьюком. Я пригласил его поужинать с нами.

– А я так надеялась провести этот вечер вдвоем! – Огонек в глазах Клары неожиданно потух. – Я сейчас просто не в состоянии любезничать с вашими друзьями.

– Но вам вовсе не придется из кожи вон лезть ради Гарри Дьюка, да я бы этого и не позволил!

– Правда, Питер, неужели никак нельзя отложить это знакомство? Мне сегодня совсем не хочется никого видеть!

Питер окинул девушку внимательным взглядом и понял, что она говорит серьезно и это не каприз.

– Извините, дорогая. Разумеется, я могу перенести ужин с Гарри на другое время, но он так давно ждет этого знакомства... и потом, Гарри – мой лучший друг.

Клара подошла к окну:

– Вам не за что просить прощения. Вы же не могли предвидеть, в каком я буду настроении. – И, помолчав, она добавила: – Я много слышала о Гарри Дьюке и не очень уверена, что хочу с ним знакомиться. Он ведь один из крупнейших игроков Бентонвиля, да?

– Не надо верить россказням, – смущенно сказал Питер. – Гарри – потрясающий парень. Мы много лет знакомы, и он всегда поступал со мной по-честному. Может, конечно, Дьюк – немного сорвиголова, но это же не преступление.

– Он игрок, убийца и вообще совершенно бесполезен для общества!

– Ну и что? – Питер начал сердиться. – Гарри делает только то, что и тысячи других жителей Бентонвиля.

– По-вашему, это хорошо?

Наступила напряженная тишина, но Питер быстро взял себя в руки:

– Что ж, пусть так... Я попрошу его не приходить.

Клара резко обернулась:

– Простите меня, Питер, я просто дура. Ну вот, теперь я готова вдохновиться вашим примером и не судить о человеке, пока его не узнаю.

Молодой человек вопросительно посмотрел на нее:

– Правда? Вы это серьезно?

– Вполне. К тому же, если поразмыслить, мне, пожалуй, совершенно необходимо узнать Гарри Дьюка. А уж коли я сочту его человеком опасным – сделаю все возможное, чтобы покончить с вашей трогательной дружбой!

Девушка теперь снова улыбалась, но потемневший взгляд свидетельствовал о глубоком внутреннем волнении.

Питер почувствовал, что вечер начинается довольно скверно.

– Что ж, тогда идемте, Клара, – вздохнул он, беря шляпу. – Чем тратить время на болтовню, давайте лучше развлекаться, как все. Жизнь не стоит таких треволнений. Примем ее как есть и не будем смотреть на мир слишком мрачно.

– Я называю это философией зла, – проговорила Клара, спускаясь по лестнице. – Но будь по-вашему! Воздержимся от ненужных слов, не станем попусту тратить нервные клетки и проведем восхитительный вечер с мерзавцем Гарри Дьюком!

Питер распахнул дверцу машины.

– Надеюсь, вы сдержите свой воинственный нрав, – попросил он полушутя-полусерьезно.

– Неужто я в самом деле такая злюка? – спросила девушка, усаживаясь за руль. – Успокойтесь, я очень постараюсь ни словом не обидеть бедняжку Гарри Дьюка.

– В добрый час! Но на всякий случай предупреждаю: у Гарри тоже очень неплохо подвешен язык. Так что не гневайтесь на меня, коли и вас укусят.

Клара завела машину и медленно поехала к центру города.

– Я страшно тороплюсь поскорее приехать, – объяснила она. – Заранее предвкушаю, какой замечательный вечер нас ожидает. Так и вижу, как мы сидим за столом вежливые-вежливые и обмениваемся гадостями, тихо ненавидя друг друга. Но, по крайней мере, это будет что-то новенькое!

– Клара Рассел! Если вы намерены продолжать в том же духе, я отвезу вас домой и хорошенько отшлепаю! Ей-богу, это пойдет вам на пользу!

– Может, этим займется мистер Дьюк?

– Нет-нет, уж я сам как-нибудь справлюсь!

– Тогда я нарочно буду вести себя гнусно! – Клара ловко втиснула «фордик» в поток машин. – Кто знает, может, ваша трепка доставит мне удовольствие?

Питер в притворном отчаянии воздел руки к небу.