Читать книгу Сэмюэл Джонсон и врата ада - Джон Коннолли - Страница 5

Тупяк, бич пяти божеств, сидел на своем позолоченном троне; он посмотрел на распростертого у его ног слугу Горчуна и вздохнул.

– Скучаете, ваше бичевательство? – осведомился Горчун.

– Вообще-то я необычайно взволнован, – заявил Тупяк. – Даже не помню, когда я в последний раз был в таком восторге.

– Что, правда? – с надеждой вопросил Горчун и получил болезненный удар по голове Тупяковым скипетром ужасной и сокрушительной мощи.

– Конечно нет, идиот! – заорал Тупяк. – Конечно, мне скучно! Чего еще тут можно ждать?

Более чем объяснимый вопрос, ибо место, в котором пребывал Тупяк, трудно назвать счастливым. На самом деле оно располагалось настолько далеко от Счастья, что даже если идти очень-очень долго, века и тысячелетия, нельзя было добраться до границ хотя бы Чуть Меньшего Несчастья.

Царство Тупяка, Запустение, состояло из многих миль ровного серого камня, и эту серость не нарушало ничего, за исключением одинокой скалы, которая была чуть менее серой, и лужи вязкой, пузырящейся, черной жидкости. На горизонте камень сливался с синевато-серым небом, на котором время от времени вспыхивали молнии, но за ними никогда не следовали ни гром, ни дождь.

Это даже не было царство как таковое. Тупяка, бича пяти божеств, просто сослали сюда за то, что он был, как это следует из его имени, бичом, то есть сущим бедствием, хотя природа проступков Тупяка оставляет место некоторым сомнениям[11].

Титул «бич пяти божеств», который Тупяк сам себе присвоил, с точки зрения формальной логики был чистой правдой! Тупяк некоторым образом донимал пять различных сущностей, но все они были довольно незначительными: Ваалдырь, демон неудобной обуви, Бнюк, демон всякой дряни, которую можно найти в закоулках во время уборки, Засохлыш, демон черствого печенья и крекеров, Каззел, демон неподобающих для мужчины имен, и последний – вероятно, во всех отношениях, – Карова, демон орфографических ошибок.

Тупяк, конечно, не то чтобы был настоящим бичом для пяти этих важных особ, но все-таки раздражал их, примерно как муха, которая в летний день с жужжанием бьется в оконное стекло, или как печенье, с которым ты только собрался выпить чайку – а оно стараниями демона Засохлыша превратилось в несъедобную пакость с противным привкусом. В конце концов, поскольку он не унимался и не оставлял попыток примазаться к их действиям, пять божеств воззвали к самому Отцу Зла, и Тупяк оказался в не особо интересном углу черт знает чего, где делать особо нечего, но решил приложить все усилия, чтобы наречь это место своим царством. Дабы не оставлять Тупяка без компании, вместе с ним выпихнули и его верного слугу Горчуна: сам Горчун считал это изгнание вопиюще несправедливым, потому что он вообще почти ничего плохого не делал!

Отец Зла был не совсем лишен милосердия (или, точнее, чувства юмора) и потому счел уместным даровать Тупяку несколько попользованный трон, чтобы тот мог восседать на нем, и подушечку для Горчуна, а также коробку, в которой Тупяк хранил всякий мелкий хлам, оказавшийся в его изгнании бесполезным. Итак, Тупяк с Горчуном сидели посреди пустого места целую вечность, а потом еще несколько минут. У них всегда было плохо с темами для разговора, а теперь стало еще хуже.

Горчун потер голову – и без того впечатляюща я коллекция шишек на его уродливом черепе пополнилась новой – и не в первый раз подумал, что Тупяк, бич пяти божеств, тот еще гад.

Тупяк, не обращая внимания на недовольство Горчуна, вздохнул еще раз и незамедлительно исчез.

У пучка голубой энергии, умудрившейся удрать из большого адронного коллайдера, названия не было. Он относился к тем девяноста шести процентам материи и энергии, которые наукой не изучены, и вообще не входил в число планируемых результатов экспериментов. Правильнее будет предположить, что неудачная попытка воссоздать обстановку Большого взрыва и мощные всплески энергии в коллайдере привели к открытию портала, а на другой стороне Отец Зла поджидал именно такого момента. Тот крохотный сгусток энергии был чем-то вроде деревяшки, которую подсовывают под дверь, чтобы держать ее открытой. Теперь потребовалось надавить на дверь, чтобы открыть ее пошире, поскольку Отец Зла был ну о-очень большим. То, что узрела миссис Абернати перед своим злосчастным концом, было вратами ада, установленными, дабы удерживать Отца Зла в этом ужасном месте. Маленький сгусток голубой энергии создал дырку в этих вратах – небольшую, но ее хватило на то, чтобы некоторые агенты Отца Зла – разведчики и охранники портала – проскочили наружу. Это были предтечи исполнения умысла Отца Зла, замышлявшего покинуть место своего изгнания, каковое было не намного лучше, чем у Тупяка, бича пяти божеств. Хотя в центральной области ада, по крайней мере, был сносный вид из окна и стульев хватало.

К несчастью, как только кто-то или что-то начинает со свистом наобум посылать вспышки энергии в порталы между измерениями, тут же возникает немалая вероятность, что часть этой энергии попадет туда, куда не стоило бы, в точности как искры от сварочного аппарата, когда сварщик трудится над куском металла. В силу злосчастного стечения обстоятельств один из этих осколков энергии в конечном итоге создал небольшую щель между нашим миром и тем местом, где стоял трон Тупяка – или, точнее говоря, самим Тупяком.

Отцу Зла удалось подсунуть деревяшку под дверь, как он и надеялся.

Наряду с этим он, хоть и ненамеренно, открыл окно.

Тупяк, бич пяти божеств, был свободен.

У Тупяка кружилась голова, и его подташнивало, как будто он только что слез с карусели[12]. Он плохо понимал, что с ним произошло, но это было очень неприятно больно. Однако он знал, что больше не сидит на троне в унылом сером мире в обществе единственного мелкого демона, выглядящего как запаршивевший горностай, и это в любом случае было прекрасно. Он ощутил кожей дуновение воздуха. (Тупяк считался относительно антропоморфным божком, только уши у него были чересчур длинные и заостренные, а голова в форме серпика луны была чересчур велика для его тела и имела отчетливо зеленоватый оттенок.) Хотя вокруг было темно, его глаза начали различать очертания незнакомых предметов.

– Я… куда-то попал, – сказал Тупяк.

Хотя он никогда не бывал нигде, кроме Запустения и еще нескольких других областей ада – там он гулял недолго, пока не разозлил самого Великого Темного, – Тупяк инстинктивно понял, где очутился. В мире людей, рода человеческого. Демон, обладавший огромной силой, теперь на воле, среди тех, кто по сравнению с ним бессилен и ничтожен. Тупяк начал собирать весь свой гнев, обиду и одиночество, преобразовывая их в энергию, с помощью которой он мог бы править этим новым миром. Кожа его потрескалась и засветилась красным – словно потоки лавы проглядывали под движущимися камнями во время извержения вулкана. Свечение перекинулось на его глаза и придало им свирепость, которой у него не наблюдалось уже очень давно. Из ушей повалил пар; Тупяк разинул рот, намереваясь заявить о своем присутствии на Земле всем тем, кто скоро познает его гнев.

– Я – Тупяк! – провозгласил он. – Склонитесь предо мной!

Тут возник свет – неприятно правильной формы, в виде большущего прямоугольника; это были очертания двери, столь огромной, что подобной ей Тупяк не видел и в глубинах преисподней. Потом дверь открылась, затопив новый мир Тупяка ярким светом. Над Тупяком нависло гигантское существо, колосс в розовой юбке и белой блузке. В руках у него была какая-то толстая безглазая тварь с длинным носом и квадратными челюстями.

– Эй, ты… – начал Тупяк.

Это было все, что он успел сказать, прежде чем пылесос миссис Джонсон обрушился на него и мир снова поглотила тьма.

Горчун, оставшийся в Запустении, все еще пытался понять, что же именно произошло с его нелюбимым господином. Он ощупал место на троне, которое обычно занимал Тупяк, размышляя – а вдруг тот все это время втайне владел искусством становиться невидимым, а теперь решил воспользоваться им, чтобы развеять скуку? Но на троне никого не было.

Похоже, Тупяк таки исчез.

А раз Тупяк исчез, значит, теперь он, Горчун, – правитель всего, что он зрит вокруг.

Горчун подобрал скипетр ужасной и сокрушительной мощи, лежавший у ножки трона. Второй рукой он схватил корону злодеяний, свалившуюся с головы Тупяка, когда тот исчез из бытия. Горчун осмотрел то и другое, затем развернулся лицом к Запустению и воздел корону и скипетр над головой.

– Я – Горчун! – провозгласил он. – Я…

Тут за спиной у него раздался странный звук, как будто некий объект в форме Тупяка пропихнули через очень маленькую дырку и того это вовсе не обрадовало.

– Очень счастлив видеть вас снова, господин, – договорил Горчун, обернувшись и увидев Тупяка.

Тот опять восседал на троне и выглядел так, словно на него свалилось нечто ну очень большое. Он, похоже, был сбит с толку и выглядел каким-то помятым.

– Горчун, – сказал Тупяк, – я заболел.

И он чихнул, словно надышался пылью.