Читать книгу К востоку от Эдема - Джон Стейнбек, Джон Эрнст Стейнбек - Страница 28

Через три месяца Чарльз получил по почте красочную открытку с видом гавани Рио-де-Жанейро, на обратной стороне которой Адам неряшливо нацарапал: «Здесь лето, а у вас зима. Почему бы тебе сюда не приехать?»

Через полгода пришла еще одна открытка из Буэнос-Айреса: «Дорогой Чарльз! Ты не представляешь, какой это огромный город. Тут разговаривают по-французски и по-испански. Посылаю тебе книгу».

Но книги Чарльз так и не получил, хотя ждал ее всю следующую зиму и весну. Вместо книги объявился сам Адам, загорелый, в одежде на иностранный манер.

– Как поживаешь? – поинтересовался Чарльз.

– Отлично. Ты получил книгу?

– Нет.

– Интересно, куда она подевалась? В ней такие замечательные картинки.

– Собираешься остаться?

– Пожалуй. Расскажу тебе о странах, где побывал.

– И слушать не желаю, – огрызнулся Чарльз.

– Господи, до чего ж ты злющий.

– Просто я знаю наперед, что будет дальше. Посидишь на ферме с годик, а потом опять начнешь ерзать и мне покоя не дашь. Мы осточертеем друг другу, но будем вести себя вежливо, а это еще невыносимее. Потом не выдержим, сорвемся, и ты снова уйдешь и вернешься, и так будет повторяться до бесконечности.

– Неужели не хочешь, чтобы я остался? – спросил Адам.

– Черт возьми, конечно же, хочу, – возмутился Чарльз. – Стоит тебе уехать, и я скучаю, но точно знаю, что ничего не изменится.

И действительно, история повторилась. Некоторое время братья вспоминали детские годы, потом говорили о времени, проведенном вдали друг от друга, и в конце концов стали все чаще подолгу молчать, часами работали, не обмолвившись ни словом, держась сдержанно-вежливо. И как всегда, дело закончилось привычными вспышками гнева. Время тянулось бесконечно долго, так как ничего значительного не происходило.

Однажды вечером Адам сказал:

– Знаешь, а ведь мне скоро тридцать семь. Считай половина жизни.

– Ну, понеслось, – сердито буркнул Чарльз. – Снова начнешь ныть о бесцельно потраченных годах. Послушай, Адам, может, обойдемся на сей раз без ссор?

– И как же?

– Ну, если все пойдет как обычно, недели три-четыре поругаемся, а потом ты опять уедешь. Только если так не терпится, нельзя ли съехать тихо, без скандалов?

Адам рассмеялся, и напряженная обстановка разрядилась.

– Оказывается, у меня мудрый брат, – сказал он. – Конечно, когда станет невмоготу, я уеду мирно, без ссор. Да, мне определенно нравится твое предложение. А ты все богатеешь, Чарльз, верно?

– Ну, я бы так не сказал, но дела идут неплохо.

– Еще скажи, что не ты купил в городе четыре дома и трактир.

– Вот и скажу.

– Брось, Чарльз, я же знаю, что купил. У тебя же самая лучшая ферма во всей округе, так почему не построить новый дом с ванной, водопроводом и уборной? Ведь теперь мы не бедняки. Говорят, ты чуть ли не самый богатый человек в здешних краях.

– Новый дом нам ни к чему, – с угрюмым видом заявил Чарльз. – Шел бы ты подальше со своими бреднями.

– А как хорошо иметь уборную в доме, а не бегать на улицу.

– Отцепись со своими глупыми фантазиями.

– А что, если я построю собственный домик прямо здесь, возле рощи? – развеселился Адам. – Что скажешь? И не будем тогда действовать друг другу на нервы.

– Не хочу никакого дома на своей земле.

– Но она наполовину моя.

– А я выкуплю твою долю.

– С чего ты взял, что я продам?

– Я спалю твой проклятый домишко. – Чарльз сердито сверкнул глазами.

– Не сомневаюсь, – вздохнул Адам, спускаясь с небес на землю. – Ты на это способен. Что ты так смотришь?

– Я вот долго думал, – медленно начал Чарльз, – и все хотел напомнить. Но ты, похоже, вообще об этом забыл.

– Ты о чем?

– Помнишь, как отправил мне телеграмму и попросил сто долларов?

– Конечно. Ты спас мне жизнь. А что?

– А долг-то ты так и не вернул.

– Как же, вернул.

– Нет.

Адам смотрел на старый стол, за которым некогда сидел Сайрус, постукивая тростью по деревянной ноге. Над столом по-прежнему висела керосиновая лампа, от которой струился дрожащий желтый свет.

– Утром расплачусь, – медленно сказал Адам.

– Да уж, я тебе дал большую отсрочку. Так что времени было предостаточно.

– Ты прав, Чарльз. Мне следовало самому вспомнить. – Он немного помолчал, что-то обдумывая. – Ты ведь не знаешь, для чего мне тогда потребовались деньги.

– Я не приставал с расспросами.

– А я не рассказывал. Наверное, стыдился. Знаешь, Чарльз, я ведь сидел в тюрьме и сбежал оттуда.

– Что ты болтаешь? – Чарльз открыл рот от изумления.

– Все собирался рассказать. Я был бродягой, и меня задержали за бродяжничество, а потом отправили в дорожную команду. На ночь на нас надевали кандалы. Через полгода выпустили, но тут же снова задержали. Вот так и строятся у нас дороги. Когда до окончания второго срока осталось три дня, я сбежал, добрался до Джорджии, ограбил магазин одежды и послал тебе телеграмму.

– Не верю, – изумился Чарльз. – Хотя нет, верю. Ты никогда не врешь. Разумеется, я тебе верю. Только почему ты молчал?

– Наверное, стыдился. Но еще стыднее, что не расплатился с тобой.

– Да брось ты, – смутился Чарльз. – Не знаю, зачем я завел этот разговор.

– Господи, да нет же, утром я расплачусь.

– Будь я проклят, мой брат – закоренелый преступник!

– Чему ты так радуешься?

– Сам не пойму, – удивился Чарльз. – Но я даже вроде как горжусь. Подумать только, мой братец – беглый каторжник! Только объясни, Адам, почему ты не сбежал раньше, а ждал, когда до конца срока останется всего три дня?

– Причин было три, – признался Адам. – Я боялся, что, если отсижу до конца, меня снова загребут. А еще подумал, что за три дня до конца срока никому и в голову не придет, что я замыслил побег.

– Разумно, – одобрил Чарльз. – Но ты упомянул еще одну причину.

– Думаю, она и была самой главной, – признался Адам. – И объяснить ее сложней всего. Я считал, что должен отработать на государство шесть месяцев, как сказано в приговоре. Мошенничество мне не по душе, вот я и обманул государство всего на три дня.

Чарльз расхохотался.

– Совсем свихнулся, сукин сын, – с нежностью сказал он. – Но ты еще упоминал ограбление какой-то лавки.

– Я выслал владельцу деньги и еще добавил десять процентов.

Чарльз подался вперед.

– Расскажи мне о дорожной команде, Адам, – попросил он.

– Непременно, Чарльз. Непременно.