Читать книгу Питер Нимбл и волшебные глаза - Джонатан Оксье - Страница 8

Начало любого путешествия, будь то паломничество или променад, – одна из главных радостей жизни. Каждый миг заряжен приятным возбуждением от того, что ждёт впереди. Препятствия и сложности не расхолаживают, а добавляют остроты, которая только улучшает вкус приключений. То же произошло с Питером и сэром Тоудом, когда они отправились в свой морской вояж. Лёгкий ветерок уносил «Барда» от острова профессора Кейка, выталкивая их всё дальше и дальше в голубой простор под аккомпанемент мелодичной песенки, доносившейся из бутылки.

Еда, которой снабдил их мистер Паунд, была превосходной. Вставал, однако, вопрос о том, на сколько её хватит. Питер научился справляться с голодом, потому что годами боролся за объедки с Бандитом, но что касается сэра Тоуда, то ему, наоборот, приходилось совмещать в себе аппетиты человека, коня и кота – и как-то удовлетворять их одновременно. Не раз рыцарь обнаруживал, что в душе проклинает профессора Кейка за то, что тот не припрятал на борту рог изобилия или хотя бы хорошей ветчины. В конечном итоге приятели придумали рыболовный трюк, обеспечивший их пищей: сэр Тоуд наклонялся над водой и высматривал рыбу, что плавала близко к поверхности; Питер нырял за ней, хватал за хвост проплывавшую скумбрию или рыбу-воробья, после чего при помощи золотых глаз быстренько возвращал себя – и ничего не понимающую рыбку – обратно на борт «Барда». Возможно, сырая рыба на завтрак, обед и ужин – это не очень аппетитная еда, но она замечательно заходила с несколькими глотками свежей дождевой воды.

Как вы, наверное, знаете, солёная вода не очень годится для питья, а найти хорошую питьевую воду посреди океана – довольно сложная задача. К счастью, профессор Кейк удачно придумал поймать дождевую тучу в винный бурдюк. Частенько оттуда раздавались раскаты грома, а когда бурдюк открывали, он оказывался полон дождевой воды. Так что пресная вода была, Питер ловил в море рыбу, дул лёгкий ветерок, и у путешественников было всё, о чём можно мечтать.

Случалось, что Питер просил сэра Тоуда перечитать загадку из послания, замечая, что им очень важно помнить о своей миссии.

– Если это так важно, – ворчал сэр Тоуд, – тогда почему бы тебе не вызубрить чёртов стишок наизусть?

Каждый раз, когда он дочитывал загадку, отсутствующая концовка ставила друзей в тупик.

– Как ты думаешь, что означает всё остальное? – спросил однажды Питер. – Что там про королей?

– И с чего бы им так переживать из-за каких-то птиц? – сказал сэр Тоуд с ноткой кошачьего презрения.

– Может, имеется в виду, что вороны разогнали королей? Захватили власть над целым королевством?

– Но это невозможно. Разве вороны способны свергнуть правителя?

– Ты удивишься, если узнаешь, на какое зло способны вороны, – сказал Питер. (Если вы помните, именно ворон выклевал ему в младенчестве глаза.) – Да, в этом я не сомневаюсь. В записке говорится о власти темноты, а вороны черны как ночь.

Питер сам точно не знал, что такое «тёмный», но часто слышал, что воронов описывают именно так.

– Получается, что, когда мы найдём Исчезнувшее Королевство, нам придётся спасать его от стаи злых птиц? – содрогнулся сэр Тоуд. – Интересно, сколько их там!

Питер пожал плечами:

– Наверное, миллионы. Как бы мне хотелось знать, чем заканчивается эта загадка. Уверен, что последние слова всё поставят на свои места.

И двое путешественников замолчали, представляя, что может ожидать их там, где их вояж подойдёт к концу.

Между настоящими друзьями иногда случается кое-что удивительное: они перестают тратить время на бессмысленную болтовню и вместо этого просто довольствуются компанией друг друга. Существует мнение, что только такая дружба и стоит того, чтобы её заводить. Шутки и истории из жизни – это всё просто замечательно, но они не могут сравниться с прелестью одиночества, разделённого с другом. Так было и у наших героев: дни бежали, а Питер и сэр Тоуд проводили всё меньше времени в разговорах и чаще просто сидели рядышком, слушая шум моря.

Но порой, плывя, куда заблагорассудится ветру, под сияющим ночным небосводом, Питер жаждал поговорить и заставлял сэра Тоуда описывать, что тот видел в освещённой луной воде. Рыба больше любит глухую ночь, так что с наступлением темноты у борта начинали мелькать и плескаться тысячи морских обитателей. Будучи заколдованным котоконечеловеком, сэр Тоуд не сильно интересовался традиционными видами животных и обычно старался перевести разговор на темы, которые знал лучше.

– Говорят, – произносил он самым зловещим тоном, – что чем глубже ныряешь, тем крупнее они становятся. А некоторые такие гиганты, что их плавники повелевают волнами самого времени.

– Морские чудовища?

– Именно! – отвечал сэр Тоуд. – Мерлайоны, спруты, кого там только нет… Некоторым вообще даже имён не дали, настолько они ужасные и доисторические. Так случилось, что я своего рода знаток чудовищ, ведь в прошлой жизни я их немало повидал. В основном это были сухопутные драконы, гораздо более злобные.

И тут сэр Тоуд плавно переходил к своей любимой версии истории о том, как его посвятили в рыцари. В одном из её эпизодов он мечом прорубал себе путь из брюха полыхающего трехголового болотного дракона. (Я говорю «версии», потому что биография рыцаря приобретала всё новые и новые измерения с каждым разом, когда он брался её рассказывать, а случалось это довольно часто.)

На самом деле сэр Тоуд, можно сказать, сделал на этой истории карьеру. После того как его посвятили в рыцари, он странствовал верхом на лошади по сельской местности и даже стал своеобразной знаменитостью в разных тавернах и пивнушках, попадавшихся на пути. Он рассказывал посетителям о своих отважных подвигах, и нередко его благородный статус обеспечивал сэру Тоуду бесплатную комнату и полный пансион. Такой счастливой жизнью он жил вплоть до той злополучной ночи, когда судьба свела его со спящей ведьмой.

– Мне так жаль, что я не относился к своему рыцарскому положению со всей серьёзностью, – однажды вечером сказал сэр Тоуд, наградив Питера особенно душераздирающей версией своей истории. – Ни разу мне не представился случай спасти юную даму, и, полагаю, другие рыцари за это таили на меня обиду.

– Может быть, там, куда мы плывём, будет какая-нибудь юная особа? – предположил Питер. – А ещё лучше будет, если там мы найдём мага и волшебника, который снимет твоё проклятие.

– Боюсь, это маловероятно. Когда я был молод, я даже камешка спокойно пнуть не мог, чтобы не случилось какое-нибудь чудо. Но те дни остались позади. Пропали все ведьмы… Да и всё остальное, о чём стоило бы говорить. – Старый рыцарь быстро заморгал, глядя в небеса, радуясь, что Питер не мог видеть слёзы в его кошачьих глазах.

Питер тоже иногда рассказывал другу о своих горестях: как его нашли в водах залива, как первый год жизни он прожил с мамой-кошкой, как несколько исполненных печали лет он провёл в роли «делового партнёра» мистера Шеймаса.

– Слава небесам, тебе больше не придётся беспокоиться из-за этого негодяя, – сказал сэр Тоуд. – Ах, дорогой мой мальчик. Как жаль, что меня тогда не оказалось рядом, я бы тебя сам усыновил. Ты мог бы стать моим слугой или конюшенным. Как бы нам тогда было весело!

Питера тронуло это замечание, но он знал, что это всего лишь лесть.

– Не думаю, что от слепого слуги тебе было бы много проку.

– Чепуха! – Сэр Тоуд спрыгнул со своего наблюдательного поста. – В тебе есть задатки великого воина! – сказал рыцарь, схватил зубами чёрствый багет и взмахнул им в воздухе. – К бою, юнец! Пора учиться драться!

– Но я уже умею драться, – ответил Питер. – Я могу с расстояния в тридцать шагов связать человеку лодыжки и не дать развязать ему язык при помощи иголки и нитки.

– Грязные приёмчики, всё исподтишка! Чушь. Чему тебе необходимо научиться, так это драке настоящего героя. Хватайся за шпагу.

Он бросил багет к ногам Питера и схватил ещё один для себя. Питер взял багет в руку и несколько раз потыкал им воздух над головой сэра Тоуда.

– Бог мой, да ты безнадёжен, – простонал рыцарь. – Это же шпага, а не электрошокер. Ты что, думаешь, я мог бы разорить целое гнездо драконов, затыкав их до смерти?! Нужно махать! Махать изо всех сил!

Так сэр Тоуд начал обучать Питера искусству ведения дуэли. Попытку нельзя было назвать удачной. Рыцарь был так низок ростом, что не мог производить атаки на уровне выше колен мальчика. Не упрощало задачу и то, что дуэлянты были ограничены палубой крошечного кораблика, который к тому же бросало на волнах из стороны в сторону. Как вы уже знаете, ни Питер, ни рыцарь не были достойными пловцами, поэтому они особенно заботились о том, чтобы не кувырнуться за борт. Но хуже всего было то, что слепота не позволяла Питеру ориентироваться в суетливом танце шпаги. Не раз он спотыкался о собственное оружие и врезался в мачту.

– Если бы багет был острым, я б тебя уже порезал на тридцать кусочков, – ругался сэр Тоуд. – Подними локти! Согни колени! И не забывай следить за ступнями соперника…

– Но я же не вижу твоих ступней! – жаловался Питер. – А ещё я ничего не слышу, потому что слишком занят попытками спасти свою голову. Бесполезная трата времени!

С этими словами он бросал багет и принимался себя жалеть. Эмоции нередко достигают пика, когда двое оказываются на такой ограниченной территории в течение долгого времени. И несмотря на то, что Питер был невероятно талантлив, терпения в нём было не больше, чем в любом другом мальчишке. Ему вовсе не нравилась мысль, что для того, чтобы научиться этому геройскому искусству, потребуется изрядное количество времени. И всё же мало-помалу за многие дни, проведённые в путешествии, уроки рыцаря начали приносить плоды, и Питер с удивлением для себя заметил, что уже умеет делать выпады и отражать удары и в целом орудует шпагой на вполне достойном уровне.

* * *

Со временем все начинания утратили и блеск, и новизну, и всё, что поначалу вселяло такой энтузиазм, стало до сумасшествия монотонным. В жизни Питера и сэра Тоуда не происходило ничего нового: сырая рыба да дурная погода, и так по кругу. Хуже опасного приключения может быть только приключение скучное, и терпение пары друзей много раз могло бы лопнуть, пока они уворачивались от шквалов, продирались сквозь бури или с тоской преодолевали полосы штиля.

Но несмотря на то, что продвижение было медленным, всё-таки это было движение вперёд. Крошечная зелёная бутылочка не прерывала своего пения, и ровный ветерок гнал их мимо окраин известных человечеству земель к великим не нанесённым на карты уголкам, исполненным новых возможностей. Изменения вокруг были так незначительны, что Питер и сэр Тоуд не сразу их заметили, пока одной тёмной ночью к ним не наведалась акула по имени Фредерик.

Оба путешественника крепко спали под звёздами, когда из-под воды послышался шёпот, не внушавший особого доверия.

– Эй! Псс! – произнёс голос, и кто-то толкнул лодку.

Питер вскочил и схватился за багет.

– Кто здесь?!

– Простите, что разбудил вас, старина. Я надеялся, что вы сможете уделить минутку рыбке, которой так нужна помощь.

– Кому?

Питер мог поклясться, что голос сказал именно «рыбке».

– Я здесь, в воде. Меня зовут Фредерик. Катран[4] Фредерик.

– Рыбы не умеют разговаривать, – настаивал Питер, спросонья не осознавая, что они уже выплыли за границы морей, отмеченных на карте.

– Ну я же разговариваю, так ведь? – сдавленно хихикнул катран. – Я и практически вся живность, обитающая в этих краях… За исключением разве что криля. Этот народец туп как пробка, факт.

Питер задумался. За это путешествие он уже столкнулся с таким количеством невероятных вещей, что не мог исключить существования говорящей рыбы, как бы абсурдно это ни звучало.

– Где мы? – спросил он.

– На краю земли, приятель. В самых глубоких водах.

– Край света, – пробормотал Питер, припоминая место на карте профессора, на котором не было ни единого чернильного пятнышка.

Он принюхался к ночному воздуху и уловил тонкий запах затхлости – так иногда пахнут пожелтевшие страницы книг, когда быстро-быстро их листаешь. Может быть, рыба права? Может, это место и правда отличается от всех известных человечеству?

Фредерик не успокаивался и начинал проявлять нетерпение.

– Послушайте, мне нужна помощь, причём очень срочная, а потом я оставлю вас в покое, обещаю.

Питер слышал, что катран присвистывает одной щекой. А потом раздался громкий звяк по борту корабля.

– У меня в щеке крючок, и я, кажется, не могу сам его вытрясти, – сказал Фредерик.

Питер протянул руку и нащупал длинный металлический зубец.

– Ужасно огромный, – сказал он.

– И это ведь только его кончик! Понимаете, я плавал около одного мрачного порта и заметил в воде большую старую корову. Разумеется, я немного её погрыз, и в тот же миг – бах! – во рту у меня оказалась эта громадная штуковина. Прямо в щеке застряла, гадина.

Корова? Питер удивился: какого ж тогда размера должна быть эта рыба. И всё же интуиция заставила его проявить сочувствие.

– Так вы хотите, чтобы вам помогли его вытащить? – уточнил он, приближаясь к краю борта.

Питера прервал внезапный крик.

– А-а-а-а! – завизжал сэр Тоуд, оттаскивая Питера от края лодки. – Кыш отсюда, чудовище! Нет здесь ничего для твоего ночного перекуса!

Рыцарь проснулся за секунду до этого и первым делом увидел, как Питер тянется к пасти самой огромной акулы, какую только можно себе представить. Фредерик по размеру был как три слона, а может, даже четыре. Каждый из его выпученных глаз был больше мясного пирога, а всего лишь одним его большущим плавником можно было накрыть весь кораблик, как одеялом. Из чешуйчатой щеки чудовища торчал здоровенный серебряный рыболовный крючок длиннее человеческой руки.

– Он же проглотит нашу лодку целиком! – воскликнул сэр Тоуд и мигом взобрался на мачту. – Сгинь, гнусный монстр!

– Да успокойся ты, приятель. Я кушать никого не хотел. Хотел только, чтобы… – Слова Фредерика унёс ветер. – Забудьте. Простите, что разбудил вас.

Он повесил свою гигантскую голову (если рыбы вообще на такое способны) и скользнул обратно в темноту.

Питер подскочил на ноги.

– Фредерик, подождите! – закричал он.

– Тссс! – шикнул рыцарь. – Он почти уплыл!

Питер занял твёрдую позицию (пусть лодка под ним и качалась).

– Сэр Тоуд, я капитан этого корабля, и мы поможем Фредерику. Ты как никто другой должен знать, каково это, когда тебя судят только по внешности.

Пауза была долгой. Хоть у Питера и не было глаз, он поедал бедного рыцаря взглядом. Наконец сэр Тоуд смягчился, бормоча что-то про пустую трату времени и уважение к старшим.

Мальчик окликнул Фредерика, и тот приплыл обратно, расплёскивая хвостом воду позади себя. В целом на то, чтобы вынуть зазубренный крючок из огромного рта, у них ушло около часа.

– Чёрт мне в жабры! – ругался Фредерик, когда они закончили. – Как хорошо, что вы его вынули. На вкус эта штуковина была просто ужасной. Клянусь, в жизни больше не поплыву к великанам в порт.

– К великанам в порт? – спросил сэр Тоуд, шныряя взглядом по тёмным волнам.

– Не волнуйся, пушистик. В те края тебе путь заказан. Это и к лучшему: они не очень-то привечают всякую мелюзгу, что плавает кругом. Нет, моря здесь кишат всё больше левиафанами, гигантскими черепахами, угрями-кровососами, а теперь в них обитает и один благодарный катран.

– И все они живут прямо здесь? – поинтересовался Питер, пытаясь услышать под водой движение огромных плавников. Разум подсказывал ему, что в месте, где разговаривают акулы, можно встретить и другие чудеса. – Вы случайно не знаете, не было ли в здешних водах когда-то давно королевства? – спросил он. – Там ещё был большущий красивый дворец, который пропал с лица земли.

– Про королевство ничего не знаю, старина, но вон там точно есть красивые кораллы… А может быть, вот тут? – Фредерик начал крутиться вокруг своей оси и едва не опрокинул лодку.

Питер с трудом удержал равновесие на шаткой палубе.

– Всё в порядке, – сказал он, понимая: если рыба так беспечна, что умудрилась попасться на крючок, то, возможно, она не очень хорошо ориентируется в пространстве. – Я просто подумал, что нужно спросить.

– Всегда пожалуйста, старина, – ответил Фредерик. – Если вам двоим когда-нибудь что-нибудь понадобится, я с радостью протяну вам плавник помощи.

– О, прекрасно! – пробормотал сэр Тоуд. – Полагаю, почтового адреса у вас нет?

– Не-а, просто спросите старину Фредерика, и я моментально вас отыщу. Ещё раз спасибо!

Сказав это, громадная акула повернулась и исчезла в глубине.

Питер и сэр Тоуд молча размышляли над тем, что только что произошло.

– Ну, Питер, – произнёс рыцарь в конце концов. – Кажется, я должен перед тобой извиниться.

Мальчик пожал плечами и насухо вытер руки.

– Иногда лучше не осуждать людей за то, что они отличаются от других.

Сэр Тоуд раздражённо застонал.

– Я о том, что это была не такая уж и трата времени. – Он ткнул в рыболовный крючок, оставшийся лежать на палубе. – Кажется, у тебя теперь появилось оружие.

Питер поднял крючок, ощутил его вес. Одной рукой он схватился за петлю, а другой пробежался вдоль изогнутого лезвия, которое завершалось отточенным остриём. Мальчик взмахнул крючком в воздухе, и тот ответил чистым и звонким звуком, от которого в руке начало покалывать.

– Похоже, ты прав, – сказал мальчик, скрывая улыбку.

Так Питер Нимбл завладел серебряным рыболовным крючком из земли Гога и Магога, где не ступала – и никогда не ступит – нога человека.

* * *

Вышло так, что Катран Фредерик был прав: Питер и сэр Тоуд и правда были близки к суше.

К очень сухой суше.

Первым это открытие сделал сэр Тоуд. Он только пробудился от прерывистого ночного сна (в ту ночь бушевал особенно сильный ветер). На рассвете рыцарь потягивался на палубе и вдруг увидел нечто необычное: «Бард» не двигался. И правда – как бы он ни изгибался, мокрая лодка стояла как вкопанная. Рыцарь повернулся с боку на бок, отряхнул шерсть и влез на мачту, чтобы лучше рассмотреть окрестности. От того, что представилось его взгляду, сэр Тоуд в голос охнул.

– Питер, – хрипло сказал он. – Я… Я считаю, тебе нужно немедленно проснуться.

Мальчик, который плохо спал из-за шторма, не обрадовался такому предложению.

– Тебе надо, ты и просыпайся, – пробубнил он и натянул на голову одеяло.

Сэр Тоуд пнул его копытцем в ребро.

– Питер! – повторил он. – Его нет.

– Чего нет?

– Моря… Оно пропало.

К этому моменту Питер уже заметил, что корабль не качается на волнах, как обычно. Не было слышно и знакомого биения волн о корму. Он опустил руку за борт и обнаружил там не воду, а сухой и горячий песок.

– Нас, должно быть, выбросило ночным штормом на берег, – сказал он.

– Думаю, ты меня плохо слышишь, – настаивал сэр Тоуд. – Нас не могло вынести на берег, потому что здесь нет никакого берега. Здесь просто песок. Долгие мили песка.

Как бы невероятно это ни звучало, описание было совершенно точным. «Барда» окружали дюны, и тянулись они без конца и края во всех направлениях. Рыцарь шумно сглотнул:

– Выглядит так, будто…

– Враз пропало море. – Питер произнёс эти слова вместе с ним. Это была строчка из их загадки и, возможно, доказательство того, что они наконец достигли пункта назначения.

– Исчезнувшее Королевство! – закричал Питер, перебираясь через борт.

– Исчезнувшее Королевство! – воскликнул сэр Тоуд и спрыгнул на сушу вслед за ним.

Двое друзей бегали вокруг лодки, подбрасывая в воздух пригоршни песка, как мельчайшие горячие конфетти.

– Мы добрались! – радовались они. – Это Исчезнувшее Королевство!

Их праздничное ликование, однако, прервал незнакомый голос.

– Так-так, ребята! – рявкнул он. – Смирно!

Питер не мог видеть, что голос принадлежал высокому дородному мужчине в потрёпанной военной форме. На голове у него возвышался поеденный молью седой адвокатский парик. Он шагал прямо к ним.

– Строимся в ровную шеренгу! Давайте проверим ваши руки!

– Сэр Тоуд, побудьте моими глазами, – прошептал Питер.

– Это мужчина, большой такой… А топор у него в руке ещё больше него самого.

Рыцарь не преувеличивал. Через плечо детины была перекинута огромная ржавая алебарда. Мужчина неуклюже приблизился и потянулся за топором.

– Я знаю, что вы слышали мою команду «Смирно!», так что повторять второй раз не буду.

Приняв во внимание размер оружия и его относительную близость, Питер и сэр Тоуд решили, что лучше подчиниться. Они с трудом поднялись на ноги, ожидая дальнейших указаний.

– Вот так, – сказал мужчина, шмыгнув носом. – А теперь быстро уберите свои вещи с корабля.

Питер нащупал свой мешок на палубе и перекинул его через плечо.

– Отойдите в сторонку, пожалуйста.

Питер и сэр Тоуд послушались. Стоило им отойти, как мужчина взмахнул алебардой и разрубил «Барда» на две ровные половинки.

Сэр Тоуд, разинув рот, смотрел на корабль, потерпевший такое неожиданное крушение.

– Ну, скажу я вам, теперь пришло время всё нам объяснить, чёрт вас подери!

Мужчина ухмыльнулся:

– Не мог же я позволить вам, ребята, сбежать, так ведь?

– Сбежать? – запротестовал Питер. – Я вас не понимаю.

Детина недобро хмыкнул:

– Ну что же, паренёк, вы оказались в Пустыне Справедливости. И пробудете здесь ещё долгое-долгое время.