Читать книгу Узник страсти - Джорджетт Хейер - Страница 5

– Что дает вам основания утверждать это? – быстро спросила мисс Сторневей, пристально глядя Джону в глаза.

Такой вопрос слегка развеселил его.

– Видите ли, мэм, когда некто имеет обыкновение являться в гости ночью, к тому же прилагая все усилия, чтобы остаться неузнанным, как правило, это указывает на не вполне честный род его занятий.

– Да, да, конечно, вы правы! Но что он может делать здесь? Это нелепо! Этого не может быть! Должна быть какая-то другая причина!

Джон повернулся к девушке.

– Вы так говорите, как будто сами думали о том же, – проницательно заметил он.

Мисс Сторневей посмотрела на него и снова отвернулась.

– Вздор! Позвольте сообщить вам, что у вас разыгралось воображение, капитан Стейпл!

Джон ласково улыбнулся ей.

– О, я позволяю вам говорить мне все что угодно! – ответил он. – Но, разумеется, это очень правильно, не доверять незнакомцам.

Она, тихо ахнув, возразила:

– Вы были бы правы, если бы я располагала какой-нибудь информацией! Но уверяю вас, это не так!

– Вы все делаете правильно! – заверил ее капитан. – Тем более я не собираюсь дразнить вас вопросами, на которые вам не хочется отвечать. Но коль сочтете, что нуждаетесь в моей помощи, то вам стоит только сказать мне об этом!

– Вы… Вы удивительный человек! – с нервным смешком заметила мисс Сторневей. – Может, вы сообщите мне, в какой вашей помощи я могу нуждаться?

– Откуда мне это знать? Но вас что-то беспокоит. Полагаю, я это заметил, – задумчиво добавил он, – когда сегодня утром при виде этого модника вы даже в лице переменились.

Она вздернула подбородок.

– Вы думаете, я боюсь этого пижона?

– Бог мой, нет конечно! С какой стати вам его бояться?

Мисс Сторневей слегка растерялась, но несколько вызывающе добавила:

– Так знайте, я его не боюсь!

– Кто он? – поинтересовался капитан.

– Его зовут Натаниэл Коут, и он друг моего кузена.

– Вашего кузена?

– Генри Сторневея. Он наследник моего дедушки и сейчас гостит в Келландсе. А с ним и мистер Коут.

– Боже мой! – тихо произнес Джон. – Такое кого угодно способно встревожить! И что же привело в эти края столь неотразимого франта?

– Я тоже этого не понимаю! – невольно сорвалось с уст девушки.

– О, мне показалось, я это знаю, – произнес Джон.

Она презрительно покосилась на него.

– Если вы считаете, что его заинтересовала я, то тут вы промахнулись! Думаю, до приезда в Келландс он даже не догадывался о моем существовании. Во всяком случае, я убеждена в том, что он никогда прежде не видел меня!

– Возможно, он приехал сюда с намерением что-нибудь арендовать? – миролюбиво предположил Джон. – Если он будет вам докучать, не церемоньтесь с ним! Смело давайте ему от ворот поворот! Думаю, все дело в его жилете, но ему не следует щеголять им в дербиширской глубинке.

– К сожалению, не в моей власти давать ему от ворот поворот.

– В самом деле? В таком случае я мог бы взять эту задачу на себя. Если вам захочется от него избавиться, просто сообщите мне об этом! – попросил ее Джон.

Она расхохоталась.

– Я склоняюсь к мнению, что вы сбежали из Бедлама[4], капитан Стейпл! Довольно! Честно говоря, я вообще не понимаю, что тут делаю и почему самым неподобающим образом разговариваю с вами. Наверное, я тоже кажусь вам странной женщиной!

С этими словами она встала, и Джон тоже немедленно вскочил. Он ничего не ответил, потому что в тот момент перед ними предстал Бен, сказавший, что фермер Хаггейт с радостью предоставит место для Бу в своем просторном хлеву.

– Что ж, прекрасно! – удовлетворенно произнес капитан. – Объяснишь мне, где это, однако вначале сходи к миссис Скеффлинг и убеди ее завтра прийти в сторожку. Обещай ей сколько угодно поросят, но отказаться она не имеет права.

– Что мне сказать миссис Скеффлинг? – поинтересовался Бен. – Ей это покажется подозрительным, господин, потому что каждый день тут и делать-то нечего!

– Можешь сказать, что твой кузен не только готовит хуже всех в армии, но еще и понабирался по заграницам всяких странных обычаев. А теперь давай беги!

– Погодите! – вмешалась мисс Сторневей, которую этот разговор немало позабавил. – Возможно, я смогу вам помочь. Насколько я поняла, вы хотите, чтобы миссис Скеффлинг приходила в сторожку каждый день. Отлично! Думаю, я смогу это устроить. Беги, Бен, спроси ее и, если она откажется, не обращай внимания!

– Вы восхитительная женщина! – произнес Джон, глядя вслед Бену. – Я перед вами в долгу. Что вы ей скажете?

– Конечно, что вы очень хороший человек, но, к сожалению, совершенно беспомощный! Можете быть уверены, она придет! Я ведь вам говорила, что меня все называют сквайром? Сейчас я поеду прямо к ней, как часто делаю. Она подробно расскажет о вашей просьбе и, конечно же, спросит моего совета. Предоставьте это дело мне!

– Спасибо! Может, вы окажете мне помощь еще в одном деле? Я должен завтра съездить в Тайдсвелл за покупками. Однако сложность в том, что я не знаю, что именно мне искать. К примеру, мне необходимо купить приличное мыло, но не могу же я просто попросить, чтобы мне дали мыло, верно? Ставлю десять к одному, мне достанется что-нибудь с ароматом фиалок, если не хуже. Кроме того, кофе. Я не могу и не буду пить пиво за завтраком. Но все, что мне удалось обнаружить в этом доме, – это портер, остатки рома и еще одна бутылка какой-то дряни. Скажите мне, какой мне купить кофе? Я запишу это в свой список.

Ее глаза засветились.

– Думаю, мне лучше взглянуть на ваш список.

– Правда? Я был бы очень вам благодарен. Сейчас за ним схожу.

Мисс Сторневей вошла в сторожку вслед за Джоном, и, обернувшись, он увидел, что девушка стоит в дверях, критически разглядывая обстановку.

– Это способно заставить бедную миссис Брин перевернуться в могиле! – заметила леди. – Она была необыкновенной чистюлей. Впрочем, я думаю, если миссис Скеффлинг начнет приходить каждый день, она быстро наведет тут порядок. Это ваш список?

Мисс Сторневей протянула руку, и капитан подал ей листок. Взглянув на него, она рассмеялась.

– Боже мой, похоже, вам действительно нужно много всего! Свечи? Вы в шкафу смотрели?

– Да, там только маканые из жира. Скажите, мэм, вы когда-нибудь находились в маленькой комнате, где горят эти маканые свечи?

– Нет, ни разу!

– Послушайте моего совета, никогда этого не делайте!

– Хорошо. Но восковые свечи для кухни! Миссис Скеффлинг разнесет это по всей деревне. Мыло… вакса… щетки… чай… – Она подняла глаза от списка. – Капитан Стейпл, как вы собираетесь доставить все это из Тайдсвелла?

– Полагаю, там должна быть какая-то доставка?

– Однако это никуда не годится! Представьте себе всеобщее удивление, если такое количество товара доставят в хижину привратника! Можете быть уверены, скоро вся округа узнает, что место Брина занял какой-то необычайно странный тип. Это дойдет до ушей проверяющих, и вы опомниться не успеете, как они уже будут здесь.

– Боюсь, я действительно глуповат, – кротко произнес Джон. – Как же мне поступить?

Мисс Сторневей еще раз взглянула на список и снова подняла глаза на капитана.

– Думаю, будет лучше, если все это привезу вам я. Видите ли, я часто езжу за покупками в Тайдсвелл, так что это не привлечет внимания.

– Спасибо, – улыбнулся он. – Но мне также нужны сорочки, башмаки и чулки. Вряд ли вы сможете купить это, мэм!

– Верно. – Она задумчиво посмотрела на него и добавила: – Я сомневаюсь, что вам удастся найти одежду вашего размера!

– О, вряд ли все так безнадежно! В окру́ге наверняка полно рослых парней. Должен же кто-то шить для них одежду! – жизнерадостно возразил капитан. – Кроме того, не более часа назад тут проходил очень крупный юноша. Скотник, кажется. Если бы я сразу сообразил, то поинтересовался бы именем его портного.

Она засмеялась.

– О, коль вас устроят фланелевые сорочки… или холщовый комбинезон!..

Джон улыбнулся.

– Почему бы и нет? Вы принимаете меня за щеголя с Бонд-стрит? Нет, нет! Я никогда себя к их числу не относил!

– Я принимаю вас за сумасшедшего! – строго ответила девушка.

– В Испании меня так и называли – Безумный Джек, – признался он. – Но не беспокойтесь, я не опасен, нет, нет, ничуть!

– Что ж, отлично. В таком случае я наберусь храбрости и завтра отвезу вас в Тайдсвелл. В своей двуколке. Разумеется, если вы сможете оставить ворота на Бена!

– Штука в том, что не смогу, – досадливо ответил он. – Этот мальчишка уведомил меня о том, что завтра он убирает курятники мистера Сопворти!

– О! – воскликнула мисс Сторневей, на мгновение нахмурилась, а затем произнесла: – Ничего страшного! Джозеф – это мой конюх – позаботится о воротах в ваше отсутствие. Вот только… – Она снова замолчала, вертя в руках хлыст и сосредоточенно хмуря брови. Затем подняла на него глаза и честно созналась: – Проблема в том, что иногда мне бывает трудно – именно сейчас – отделаться от сопровождающего. Я привыкла всюду ездить одна, и мне не нужны никакие сопровождающие! Однако мне кажется, хотя я не вполне уверена, что мой кузен и мистер Коут завтра собираются поехать в Шеффилд. Если я не приеду, это будет означать, что я просто не смогла! – Он кивнул, и она протянула ему руку. – До свидания! Я сейчас же отправлюсь к миссис Скеффлинг. Ой! Я должна заплатить за проезд? Я не захватила с собой кошелек!

Джон взял ее руку и задержал в своей.

– Ни в коем случае! – сказал он.

Мисс Сторневей покраснела, но шутливо произнесла:

– Вам повезло, что сюда не посчитали нужным прислать доносчиков!

Подобрав юбки, она вышла на дорогу. Капитан Стейпл последовал за ней, отвязал ее лошадь и подвел к владелице. Мисс Сторневей взяла уздечку, поставила ногу на его сложенные ладони, и он подбросил ее в седло. Конь начал нервно перебирать копытами, а девушка наклонилась, расправляя юбки, и сказала:

– Я собираюсь навестить одного из дедушкиных арендаторов, поэтому сегодня мы больше не увидимся. Я вернусь другой дорогой.

Мисс Сторневей с улыбкой кивнула Джону, и в следующую секунду он уже наблюдал за тем, как она удаляется, пустив лошадь быстрой рысью. Вскоре поворот дороги окончательно скрыл ее из виду.

Кроме мисс Сторневей у капитана в тот день были и другие гости. Около восьми часов скрипнула калитка и дверь сторожки задрожала от сильных ударов. Бен, занявшийся выстругиванием из деревяшки некоего подобия четвероногого животного, в котором лишь сам мастер смог бы узнать коня капитана Стейпла, вскочил на ноги. Впрочем, в отличие от вчерашнего вечера, его лицо не исказилось ужасом. Либо он не связывал посещения таинственного знакомого его отца с главным входом в сторожку, либо всецело положился на способность капитана защитить его.

Джон вышел в контору. Он оставил на столе фонарь, при свете которого сумел разглядеть человека, что стоял в открытых дверях сторожки.

– Привет, чем могу быть полезен? – обратился капитан к посетителю.

– Я вышел размять ноги и решил заглянуть к вам на огонек, – ответил конюх мисс Сторневей. – Меня зовут Лидд, Джо Лидд.

– Входите, – пригласил его Джон. – Мы вам очень рады!

– Благодарю вас, сэр!

– Меня зовут Джек, – отозвался Джон, распахивая дверь в кухню.

Мистер Лидд, который был невысок и грузен, поднял голову и взглянул на капитана из-под кустистых седеющих бровей.

– Да ну? Ну, как будет угодно, Джек… если вас это не обидит!

– Ничуть! – тут же откликнулся Джон. – Присаживайтесь! Мы уже виделись сегодня утром, верно?

– Вы это помните? – изумился мистер Лидд. – Я думал, вы меня даже не заметили.

Джон отошел к шкафу, но, услышав такие слова, обернулся и пристально посмотрел на гостя. Мистер Лидд встретил этот довольно настороженный взгляд с совершенно безмятежным видом и спустя несколько секунд переключил свое внимание на Бена.

– Так что, дружок, значит, твой папка сбежал? Что это он задумал, а? Совсем смылся или как?

– Он уехал в Ланнон повидать брата, – поспешно ответил Бен. – Папа прознал, что Симми уже не во флоте.

– Подумать только! – одобрительно воскликнул мистер Лидд. – Неужто сколотил состояние в море? Что ж, ну тогда все понятно, он позвал папочку, чтобы тот приехал и разделил его радость. Торговля ромом – это самое что ни на есть прибыльное занятие, Бен!

Джон, который из бочонка у кухонного шкафа наливал в кружки пиво, слегка повернул голову и велел своему изобретательному подопечному отправляться спать. Бен попытался было проявить характер и не подчиниться, но одного сурового взгляда капитана оказалось достаточно, чтобы мальчик шмыгнул носом и, волоча ноги, побрел к двери.

– Правильно, парень, – подбодрил его мистер Лидд. – Не стоит рисковать, когда твой опекун похож на боевого быка. Я на твоем месте точно не стал бы испытывать судьбу.

Джон усмехнулся и подал ему одну из кружек.

– По-вашему, я так выгляжу? Угощайтесь! Вы пришли разузнать, куда подевался Брин? Я не смогу вам этого сказать.

Мистер Лидд осторожно положил на стол глиняную трубку, которую набивал табаком, взял кружку и, сдув пену, церемонно приподнял ее в приветственном жесте. Сделав большой глоток, мужчина вздохнул, вытер рот тыльной стороной ладони и снова принялся за трубку. Он скрутил листок бумаги, поджег его от полена в камине, прикурил и лишь после этого ответил на вопрос Джона. Все время, пока конюх поочередно затягивался трубкой и прижимал табак подушечкой большого пальца, его глаза были неотрывно устремлены на лицо Джона, он разглядывал молодого человека одновременно задумчиво и на удивление проницательно. К тому времени, когда ему удалось наконец раскурить трубку, он, видимо, пришел к определенным выводам, потому что таки отвел взгляд и совершенно будничным тоном произнес:

– Откровенно говоря, меня мало интересует местонахождение Неда Брина. Если вам хочется представить это так, что он уехал повидаться с Симми, то меня это не касается.

– Я этого не делал, – перебил его Джон.

– В любом случае это не мое дело, но вот что я вам скажу, если уж вам хочется соврать, то история должна быть правдоподобной. Однако не о Неде Брине я хотел поговорить.

– О чем же в таком случае? – любезно поинтересовался капитан.

– Я бы не сказал, что имел в виду что-то конкретное. Так просто, заглянул по-соседски. В поместье нынче тихо. Когда я был парнишкой, все происходило иначе. Это было еще до того, как сэр Питер слег, так сказать. О, он был богатый сквайр и умел пустить пыль в глаза! О, какие у нас тогда стояли в конюшнях скакуны! Да и сам мировой судья тот еще был щеголь! Мистер Фрэнк был таким же, и мистер Джермин после него… Настоящие господа! Они уже умерли, конечно. Осталась только мисс Нелл. – Он замолчал и сделал глоток пива, глядя на Джона поверх края кружки. Джон выдержал его взгляд, улыбнувшись одними глазами, но промолчал. Мистер Лидд отвел глаза и уставился на огонь в камине. – Скоро уж сорок лет, как я пришел в Келландс, – задумчиво произнес мужчина. – Меня взяли помощником конюха. Теперь я сам старший конюх и у меня в подчинении четыре человека, не считая мальчишек. Я учил ездить верхом мистера Джермина и мисс Нелл тоже. Мистер Джермин был настоящий сорвиголова, и сквайр покупал для него первоклассных лошадей! На других наш хозяин и смотреть не хотел! Нет, только не он! «Если я утону в Тике, Джо, бери лишь чистокровных скакунов! – говаривал этот мистер. – Только чистокровных скакунов для мальчика!» Ежели бы он не захворал, то, наверное, так бы все и закончилось. Потому что когда он не участвовал в скачках, то играл в карты, и за ним вечно ходили по пятам кредиторы. Но с ним случился удар, знаете ли. Мистер Уинкфилд… – его слуга, который смотрит за ним уж тридцать лет… – так вот, он уверен, будто это все из-за того, что мистер Джермин погиб на войне. Я связи не вижу, ведь он слег не сразу. Он еще несколько лет был в здравии. Но после того как пришло это известие, изменился. А нынче и вовсе никогда не выходит из комнаты. Скоро три года, как я не видел его на ногах. А он был такой большой и красивый мужчина. Не такой большой, как вы, но почти. И веселый тоже. Он мог и дьявола выманить из ада, однако все его любили, ведь смеялся он чаще, чем ругался, и с ним было легко. Глядя на него нынче, в это трудно поверить. Мешок костей, вот кто он теперь. Он за мной посылает иногда, так, поболтать о былом. Мистер Уинкфилд говорит, что он помнит все, что было полвека назад, лучше, чем то, что произошло вчера. А мне он всегда говорит одно и то же. «Я еще не сыграл в ящик, Джо!» Он очень любит эту шутку. И еще: «Хорошо заботься о мисс Нелл!» Вот что он мне говорит. Да я так всегда и делал. Насколько мог, конечно.

Джон встал и с пустыми кружками направился к бочонку. Наполнив их, он снова подал одну мистеру Лидду, слегка приподнял свою в молчаливом тосте и произнес:

– Ты очень хороший парень, Джо. И я надеюсь, ты и дальше будешь заботиться о мисс Нелл. Я не собираюсь тебе мешать.

– Ну, честно говоря, я так и предполагал, что не будете, – признался мистер Лидд. – Мне приходилось ошибаться в людях. Но нечасто. Может, вы из тех, кого называют пижонами. Может, вы и явились в нашу глушь, скрываясь от закона, но мне почему-то так не думается. Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что вы кажетесь мне славным парнем. Не знаю, что за игру вы тут затеяли, потому что… не в обиду вам будь сказано… но вам не убедить меня в том, будто вы не знатный господин. Может, это какой-то розыгрыш. И все же, сдается мне, вы не из тех безмозглых прощелыг в полном расцвете сил, которым море по колено.

– В полном расцвете сил, – ответил Джон, – я был лейтенантом драгунского гвардейского полка. А в этих краях оказался случайно, но задержаться решил вполне сознательно. По моим пятам не идет правосудие, и я точно не пижон. Это все, что готов тебе сообщить, не считая, пожалуй, того, что я не причиню твоей госпоже никакого вреда.

Вперив в капитана очередной пристальный взгляд, мистер Лидд, похоже, остался удовлетворен увиденным и услышанным, потому что кивнул и повторил, что никого не хотел обидеть.

– Просто мне приказано завтра следить за дорогой, в то время как вы будете прохлаждаться в Тайдсвелле с мисс Нелл… я уже не говорю о том, что об этом прослышала Роуз и давай у меня выпытывать, что вы тут удумали, пока меня не затошнило от ее голоса…

– Кто такая Роуз? – перебил его Джон.

– Мисс Дарворд, – с горечью в голосе ответил мистер Лидд. – Хотя, если я начну ее так называть, она вообще возомнит о себе невесть что. Но я же помню, как ее взяли в Келландс нянькой для мисс Нелл! Тощая девчонка, не на что смотреть было! Однако я ничего против нее не имею, не говоря о том, что она раздобрела и считает себя лучше других. И ее недоверие к чужакам я тоже понимаю… потому как у мисс Нелл никого, кроме сквайра, нет, а он нынче защитить ее не способен.

К этому времени Джону уже окончательно стало ясно: несмотря на отсутствие родных, недостатка в защитниках мисс Сторневей явно не ощущает. Поэтому он ничуть не удивился, когда около восьми утра ему нанесла визит еще и мисс Дарворд. Он ожесточенно спорил с возничим и в тот момент заметил ее стремительно приближающуюся к нему фигуру. Этот изобретательный джентльмен, увидев перед собой новичка, предпринял ожесточенную попытку убедить его в том, что оплата за второй из двух его фургонов, прицепленный к первому, составляет три пенса. Но капитан Стейпл не терял времени зря, изучив литературу, предоставленную дербиширским дорожным трастом его предшественнику. И теперь он без всякого труда сумел указать оппоненту на то, что упомянутый фургон имеет четыре колеса и в качестве такового подлежит оплате как транспортное средство, запряженное двумя лошадьми.

– Более того, твой фургон, парень, тяжело нагружен, – добавил Джон, прерывая нелестное описание его внешности и низости характера. – А следовательно, оплата должна быть двойной. Так что с тебя один шиллинг десять пенсов, мой забияка!

– Да я тебе голову сейчас отобью! – взорвался возничий.

– В самом деле? – откликнулся капитан. – Что ж, если тебе так не терпится получить от меня трепку, лично я не возражаю! Слезай и защищайся!

– Я когда-то видел парня вроде тебя на ярмарке, – заявил возница, сделав вид, что не услышал приглашения. – Во всяком случае, говорили, что он человек. Хотя с виду я бы это несчастное создание человеком не назвал!

– Хм, совсем забыл, – пробормотал капитан. – Ты ведь ехал на дышле[5]. Это совершенно противозаконно, и мой долг сообщить куда полагается.

Раздувшись от негодования, возница высказал все, что он думает о капитане, беглостью речи и богатством словарного запаса заслужив его искреннее восхищение. Затем вручил Джону один шиллинг десять пенсов, снова демонстративно уселся на дышло и покатил дальше, с чувством, что ему удалось отступить, сохранив достоинство.

Закрыв ворота, капитан столкнулся лицом к лицу с полногрудой женщиной, которая стояла у двери сторожки с корзиной, висящей на руке. Довольно пышные формы женщины были заключены в строгое серое платье, лишенное каких-либо лент, оборок или иных украшений, зато снабженное высоким застегнутым на горле воротничком. Поверх платья на ней была накидка, а красивые каштановые волосы скрывал накрахмаленный муслиновый чепец, увенчанный простой шляпкой и завязанный под подбородком на бант. Она была уже далеко не молода, но весьма миловидна, имела большие серые глаза навыкате, дерзкий носик и четко очерченный рот, указывающий на решительный характер. Без малейшего смущения прослушав всю перепалку Джона с возничим, леди, стоило ему переключить на нее свое внимание, резко произнесла:

– Как вам не стыдно, молодой человек! Как можно так выражаться в присутствии дамы?

– Я вас не заметил, – извинился Джон.

– Это не имеет значения! Вам вообще не следовало спорить с таким грубым и вульгарным созданием! Что вы сделали со своей сорочкой?

Джон с виноватым видом взглянул на порванный рукав.

– Зацепился за гвоздь, – объяснил он.

Она неодобрительно поцокала языком и строго добавила:

– И незачем носить такие хорошие сорочки. Если вы ее снимете и отдадите мне, я вам ее починю.

– Благодарю вас! – ответил Джон, имитируя произношение Бена.

– Ну ладно, довольно! – скомандовала дама, и на ее щеке помимо воли на мгновение возникла милая ямочка. – Даже не пытайтесь убедить меня в том, что вы не джентльмен, потому что у вас это не выйдет!

– Хорошо, не буду! – пообещал он. – А вы не пытайтесь убедить меня в том, что вы не няня мисс Сторневей, потому что у вас не выйдет это! Вы слишком напоминаете мне мою собственную няню.

– Богом клянусь, мне жаль бедняжку. Вы наверняка были не подарком. Если все-таки поедете сегодня утром в город, позаботьтесь о том, чтобы купить пару плотных сорочек! Стыд и позор в такой тонкой рубахе рубить дрова и делать еще бог весть что! Что сказала бы ваша мама, сэр, если бы увидела вас сейчас?..

Поскольку из этой речи следовало, что одобрение няни ему заслужить все же удалось, Джон с улыбкой произнес:

– Обязательно! Я также позабочусь и о вашей госпоже. На сей счет можете не беспокоиться!

– Да уж, пора бы, чтобы кто-нибудь о ней позаботился, кроме меня и Джозефа, хотя какой с него толк, я не знаю! – ответила няня. – Я не знаю, ни кто вы, ни что вы здесь делаете, но вижу, что вы приличный человек, и, случись вам не поладить с очень нехорошим черноволосым типом с самыми злыми глазами, которые я только видела в своей жизни, уверена – мало ему не покажется. С вашего позволения, сэр, я войду, чтобы поговорить с миссис Скеффлинг, если это она возится там, на кухне. Я принесла ей масло, которое обещала передать мисс Нелл. И еще мне поручили сообщить вам, мистер Джек, если уж вы хотите, чтобы вас так называли, что мисс Нелл приедет сюда в двуколке, как только те два джентльмена уберутся в Шеффилд!

С этими словами она прошагала через контору к кухне, где и обнаружила миссис Скеффлинг. Почтенная, овдовевшая много лет назад дама старательно выгружала содержимое шкафа и очищала от пыли и грязи полки, что, по ее собственному признанию мисс Дарворд, ей хотелось сделать уже очень давно. После того как обе леди, не стесняясь в выражениях, высказались относительно запустения, в которое привел свое жилище отсутствующий мистер Брин, миссис Скеффлинг оторвалась от своего занятия, чтобы всласть посплетничать о новом привратнике.

– Мисс Дарворд, мэм, – очень серьезно произнесла она, – вы и представить себе не можете мое изумление, когда я его увидела сегодня утром. В понедельник я всегда помогаю миссис Сопворти со стиркой, и тут мистер Джек явился в «Синий кабан» за бочонком пива! Даже мистер Сопворти чуть не упал, когда мистер Джек заявил, будто он кузен мистера Брина и бывший солдат и приехал, чтобы подменить его на воротах. «Боже мой! – сказал он. – Я думал, в паб вошла башня!» И мистер Джек от души рассмеялся, хотя миссис Сопворти испугалась, потому что приняла его за джентльмена, с которым ее супруг не должен был допускать таких вольностей. А потом они разговорились, мистер Джек и мистер Сопворти, и тут уж мы все не знали, что нам и думать, ведь он говорил совсем не как знатный господин, нет, нет, ничуточки! И все-таки он не похож на простого солдата. У него такие руки, и он так держится, я уже не говорю о его одежде! Мисс Дарворд, мэм, у меня в стирке сейчас его сорочка, шейный платок и несколько носовых, и говорю вам, я никогда ничего подобного не видела! Они сгодились бы даже для сэра Питера, но как может носить такое бедный солдат?

– О, никакой он не бедный! С чего вы это взяли? – небрежно проронила Роуз. – Разве мистер Брин не рассказывал вам о том, что одна из его теток вышла замуж за успешного торговца? Я уж не упомню, как его звали, но, судя по рассказам, он был очень добрым джентльменом, а этот молодой человек – его сын.

Миссис Скеффлинг изумленно покрутила головой.

– Никогда не слыхала ни о каких тетках.

– Ах, ну да, наверное. Он о ней помалкивал, потому что после того, как она выбилась в леди, она перестала общаться со своей собственной родней! – тут же нашлась сообразительная Роуз. – Я уж и не припомню, почему он мне о ней рассказал, – не кривя душой добавила она. – Но этому мистеру Джеку после увольнения вздумалось навестить мистера Брина, ведь он не из тех, кто задирает нос перед родней. Он только что рассказал мне все это.

– Однако с чего это мистеру Брину убегать так неожиданно? – спросила совершенно сбитая с толку миссис Скеффлинг.

– А тут ему просто повезло, – продолжала импровизировать Роуз. – Кажется, он хотел отлучиться по какому-то делу, не спрашивайте, по какому, этого я не знаю! Но ведь он вдовец, и смотреть за воротами вместо него некому, вот он все не ехал и не ехал. А тут возьми да и появись этот самый кузен. Вот так оно и вышло. Как вы сами видите, мистер Джек добродушный малый и всегда готов оказать услугу.

Похоже, это бойкое объяснение удовлетворило любопытство миссис Скеффлинг.

– А, так вот оно что! – протянула она. – А мистер Сопворти взял себе в голову, что он нас дурачит. «Попомните мои слова, – сказал он, – это все враки. Я так думаю, – сказал он, – у этого молодчика крупные неприятности». Что он подумал, так это то, что, может, он кому-то задолжал или вообще взял и убил кого-то на дуэли.

– Ничего подобного, – резко ответила Роуз. – Он очень приличный молодой человек, и если мистер Сопворти начнет распускать такие слухи, то крупные неприятности будут у него!

– О нет, не начнет! – заверила ее миссис Скеффлинг. – «Что бы там ни было, – потом сказал он, – а меня это не касается, и совать нос в жизнь других людей вредно для бизнеса». Да и к тому же мистер Джек ему понравился. «Что бы он ни сделал, – сказал мистер Сопворти, – я уверен, он не бродяга и не грабитель. В этом я готов поклясться!» И я сказала ему, что это уж как пить дать, потому что мисс Нелл знает его как приличного человека и так мне и сказала. И тогда, – миссис Скеффлинг заговорщически понизила голос, – мистер Сопворти так строго на меня посмотрел и сказал, медленно так, что раз уж мистер Джек друг мисс Нелл, то никто не должен чесать о нем языком. Ведь все, кто желает ей добра, должны радоваться, когда такой славный и крепкий молодой человек, как мистер Джек, начинает за ней ухаживать. Все знают, как обстоят дела в поместье, и значит, у него есть свои причины на то, чтобы явиться сюда тайно. Но мне-то об этом ничего не известно, и я так и сказала мистеру Сопворти.

В ее последней фразе явственно слышался вопрос, и она с надеждой посмотрела на гостью. Мисс Дарворд, которой пришлось соображать очень быстро, поднялась, всем своим видом демонстрируя поспешность, и попросила почтенную вдову ни в коем случае не говорить, что все это рассказала ей она, мисс Дарворд.

– Я уж не знаю, что там подумал мистер Сопворти, и уж точно надеюсь, что распространять подобную ерунду он не станет! И имейте в виду, миссис Скеффлинг! Я вам ничего не говорила и умоляю вас никому ничего не рассказывать!

– Нет, нет! – заверила ее миссис Скеффлинг, возбужденно блестя глазами. – Никому ни слова, мисс Дарворд, мэм!

Убедившись в том, что теперь никто из членов этой маленькой общины, испытывающих самое искреннее расположение к внучке сквайра, не увидит ничего необычного в присутствии в ее двуколке нового привратника, и нисколько не заботясь о последствиях этого разговора, мисс Дарворд попрощалась с самой выдающейся сплетницей Кроуфорда. Выйдя из сторожки, мисс Дарворд застала Джона за оживленной беседой с местным посыльным и из донесшихся до ее слуха обрывков диалога сделала вывод, что он на пути к успеху в освоении просторечия. Как только посыльный проехал через ворота, она сообщила ему, что он должен стыдиться своей речи. Совершенно справедливо расценив упрек дамы как чистую формальность, Джон расплылся в широкой улыбке. При этом глаза капитана так весело заблестели, что если в душе преданной няни и оставались какие-то сомнения на его счет, то теперь они окончательно улетучились. Затем она поспешила посвятить молодого человека в подробности тех фактов его биографии, которые произвело на свет ее богатое воображение, напомнив о необходимости вбить их в голову Бена.

– Непременно, – пообещал он, заключая ее в объятия и целуя в пухлую щеку. – Вы удивительная женщина, Роуз!

– Да ну вас, мистер Джек! – воскликнула она, краснея и снова демонстрируя ямочки на щеках. – Ведете себя как знатный господин и еще хотите убедить всех в том, что вы кузен Брина! Приберегите свои поцелуи для тех, кому они нужны!

– Я с такими не знаком, – горестно сообщил ей он.

– Ну, знаете, меня вам в этом не убедить! – с ехидцей отозвалась Роуз. – Главное, не забудьте все, что я вам рассказала!

– Не забуду. Кстати, как зовут моего отца?

– О боже! Я не в состоянии все за вас придумать!

– Так вы ничего об этом не сказали? Значит, я сохраню свое собственное имя. Я уверен, в Англии больше Стейплов, чем могу себе представить. Но вот что хотел бы знать! Каким образом я мог бы стать полезен вашей госпоже?

Ямочки исчезли, и губы женщины непроизвольно сжались в жесткую линию. Целую минуту она стояла молча, сосредоточенно глядя на стойку ворот. Внезапно подняла глаза, всматриваясь в его лицо.

– Вы действительно хотите ей помочь? – спросила она.

– Еще никогда в жизни я не хотел чего-то так сильно.

Он произнес это совершенно спокойно, но Роуз уловила искренние нотки в его низком голосе и лениво растянутой фразе. Ее губы задрожали, и она быстро моргнула.

– Я не знаю, что с ней будет, когда умрет господин! – произнесла женщина. – Других Сторневеев, кроме нее и мистера Генри, больше нет. Именно ему достанется Келландс, хотя последние шесть лет все дела поместья ведет мисс Нелл! Она стала чем-то вроде управляющего задолго до болезни господина. Именно она разогнала всех нерадивых и никчемных слуг, которые только и делали, что проедали хозяйский хлеб, уже не говоря о том, что бессовестно обворовывали своего господина! Она экономила на всем, разводила свиней, которых покупала на рынке, сдавала в аренду то один, то другой клочок земли и торговалась за каждый пенс, будто заправский мужчина! А после того, как господин слег, продала жемчуг, доставшийся ей от ее несчастной матушки, и все драгоценности, подаренные ей сэром Питером, покуда он еще был в расцвете сил. Никто не знал, что он по уши в долгах. Она продала все, что могла, чтобы отбиться от стервятников, которые слетелись, прослышав, что с сэром Питером покончено! Ушли все изумительные лошади сэра Питера… А у него были гунтеры[6], за которых он платил по сто гиней… И еще четверка лошадей, коей завидовали все вокруг… И ее собственные гунтеры, и фаэтон, и бричка сэра Питера, и элегантное ландо, которое он ей купил и в котором она наносила визиты соседям… Ушло все! Теперь конюшня почти пуста, не считая коня, на котором она ездит, и еще одного верхового жеребца да пары упряжных лошадей, что она оставила для работ на ферме. И никто ей не помог, кроме старого мистера Беркина, жившего в окрестностях Тайдсвелла, он был другом хозяина. Но полтора года назад умер и Беркин. Мистера Генри сюда было не заманить даже. Он знал, что здесь нет ничего, не считая титула да горы долгов! Однако теперь он здесь, мистер Джек, и уезжать, похоже, не собирается! Если бы он не был труслив как курица, я бы назвала его черной вороной. Вот разве что я никогда не видела ворон там, где осталось что-то, кроме груды высохших костей! Я не знаю, что его сюда привело, и мне не было бы до этого никакого дела, если бы он не привез с собой этого мистера Коута! Но он плохой человек, это мне известно совершенно точно, и теперь он чувствует себя в поместье как у себя дома и своими гадкими глазами обшаривает мисс Нелл, пока у меня не начинают чесаться руки от желания вырвать их из его богомерзкой физиономии! Мисс Нелл, она не боится ничего и никого. Однако я за нее боюсь, мистер Джек! Очень боюсь!

Он слушал молча, понимая, что Роуз необходимо выговориться, выплеснуть всю накопившуюся у нее в душе тревогу. Но когда она на мгновение замолчала, инстинктивно схватившись за рукав его сорочки, Джон взял ее руку и сжал своими теплыми ладонями.

– Почему? – тихо спросил он.

– Потому что, когда господин нас покинет, она останется одна! Без пенса за душой, не считая того, что оставила ей матушка, а этого не хватит даже на одежду!

– Но должны же у нее быть другие родственники! Она рассказывала мне о тетке…

– Если вы имеете в виду леди Ривингтон, то она не станет утруждаться из-за мисс Нелл, да и никто из родственников бедняжки миссис Сторневей тоже! Ну как же, когда мисс Нелл была совсем еще юной и хозяин убедил ее светлость вывести девушку в свет, ему пришлось заплатить за все без исключения. Мне-то уж известно, как презрительно относились к ней ее светлость и ее дочки, потому что она такая высокая и больше напоминала мальчика, чем девочку!

– Понятно. – Джон похлопал женщину по ладони и выпустил ее руку из своих пальцев. – Возвращайтесь домой, Роуз, и не тревожьтесь так о мисс Нелл!

Мисс Дарворд сунула руку в карман, извлекла носовой платок и с силой высморкалась.

– Зря я вам все это рассказала! – пробормотала она довольно невнятно.

– Это не имеет значения. В любом случае я все узнал бы.

Она еще раз шмыгнула носом и вернула платок в карман.

– Я не знаю, что на меня вдруг нашло, сэр. Наверное, меня развезло оттого, что вы такой большой!

Он не удержался от смеха.

– Бог ты мой, а это тут при чем?

– Вы не женщина, вам не понять, – со вздохом ответила Роуз. – А теперь я, пожалуй, пойду, сэр… и спасибо вам!