Читать книгу Девочка и цунами - Джулиан Седжвик - Страница 5

Сквозь окна аэроэкспресса, направлявшегося из аэропорта к городу, лился яркий свет; тетя Казуко в стотысячный раз достала телефон, посмотрела на время и пропустила сквозь пальцы челку – на волосах молнией белела обесцвеченная прядь. Звук на новеньком айфоне женщина отключила, но телефон все равно вибрировал, будто свежевылупившаяся цикада. Юки улыбнулась, нежась в лучах солнца, и ткнула пальцем в сторону мобильного.

– Ничего страшного, тетя, можете ответить. А вдруг это суженый вам пишет?

– А ты, смотрю, не растеряла чувство юмора, – рассмеялась Казуко. – Это хорошо. Со слов сестрицы я уж было решила, что ты полна вселенской печали.

– Мама говорит, что я всегда была серьезной, с рождения.

– Ну а меня ты всегда веселила, – парировала тетя, глянула на экран и поморщилась.

– Что-то случилось?

– Ну, это точно не принц на белом коне, а какой-то идиот из агентства. Ох, не работал он еще с женщинами клана Хара, бедолага!

Она что-то быстро напечатала и ткнула кнопку отправки.

– Что вы ему ответили?

– А, не важно!

Казуко сует телефон в сумочку и окидывает племянницу взглядом: длинные волосы – ни каштановые, ни черные, – овальное лицо, круглые очки, мягкий свитшот, черные легинсы.

– Взрослеешь, Ю-тян.

– А мама так не считает.

– Ну, ты у нее каждый день перед глазами. А для меня это как монтаж в фильме: вижу тебя от силы раз в полгода, понимаешь? Ты правда выросла… Становишься женщиной! – Казуко картинно приложила руки к груди и приподняла брови. – Со-зре-ва-ешь!

– Тё-о-оть…

В общественных местах Казуко вечно вела себя ну слишком вызывающе. И говорила чересчур громко.

– Ты как? Хочешь зайти в тот магазинчик с мангой? Или познакомиться с моими крутыми приятелями? Они играют какой-то мудреный нойз. Один из них носит платья! Мы даже ходили с ним на свидание, но не срослось… А можем пройтись по магазинам, купить тебе что-нибудь симпатичное.

– Я всегда выгляжу тухло.

– Ты выглядишь восхитительно. Всегда. А может, поужинаем где-нибудь?

– А мы не можем поесть у вас?

Казуко нахмурилась:

– Ладно. Но давай как-нибудь развеемся! Хочешь, покажу, как краситься? Мальчишки шеи посворачивают!

– М-мне не интересно.

Тетя легонько шлепнула Юки по колену:

– Я знаю, что школа – отстой, но ты же не превращаешься в хикикомори?[11] Ну, которые запираются у себя в комнате, никогда не выходят…

– Если им так хорошо, то почему бы не оставить их в покое?

– Резонно, но мне кажется, это не для тебя. Тебе бы… нырнуть в жизнь с головой.

– Просто сейчас мне не нравится, когда вокруг шумно, много людей и всякое такое. Понимаете? Провоцирует панические атаки.

– Тогда Осома для тебя – самое то. Тихо, как на кладбище! Потому я оттуда и смылась.

– А мне она до сих пор нравится.

– Ну и славно. – В сумочке Казуко снова зажужжал телефон. – Ох, выйдем в вестибюль, и все этому парню выскажу. Есть у меня для него пара изобретательных выражений об анатомии человека, так что не хочу, чтобы ты слышала.

– Дозо[12], – кивнула Юки, разрешительно махнув рукой. – Развлекайтесь.

– Не волнуйся, развлекусь… Да-да, моси-моси, Танака-сан, послушайте, сейчас я кое-что скажу, и вам понадобится карандаш, чтобы записать… и хорошие познания в анатомии, строении человеческого тела. Простите, что так многословна, но…

Юки улыбнулась заговорщически подмигнувшей ей Казуко, а потом та вышла в тамбур между вагонами, и ее голос стих.

Девочка откинулась на спинку кресла, устраиваясь поудобнее в теплом прямоугольнике солнечного света, и попыталась забыть о совете тети. Вот в огромном окне скоростного «Скайлайнера» мелькают дома с голубыми черепичными крышами и побуревшие за зиму поля. Цапля, тяжело и медленно взмахивая крыльями, поднимается в небо. Большая современная статуя Будды – мелькнула и исчезла, – такая, с забавным выражением лица, скорее озорным, чем мудрым. Будто Будда знает какой-то секрет, про который тебе пока неизвестно (но, может, только пока).

Поезд подобрался к Ниппори и бетонным просторам Токио, но тети все не было видно. В вагон зашли три школьницы, смеющиеся и весело щебечущие, странно посмотрели на Юки – сердце тут же быстро застучало. Тут, как и в школе, после взрыва смеха хочется узнать, чем он вызван, но и не хочется тоже: вдруг его причина – ты?

Юки посмотрела на экран телефона, притворилась, что пишет кому-то сообщение, раздумывая, каково это – быть одной из них, частью толпы, а не одиноким наблюдателем. Да проще представить, как ощущал себя тот Будда за окном.

* * *

В холле кондо, где жила Казуко, Юки показалось, что на секунду под ее ногами по полу пробежала дрожь, взбираясь выше от ступней к лодыжке. В груди заворочалась паника. Анджела рассказывала Юки о дыхательных упражнениях, и теперь в тесном, покачивающемся лифте девочка выполняла их как могла, вполуха слушая, как тетя без умолку болтает, лавируя между темами, которые сестра ее, очевидно, просила не затрагивать: друзья, школа, тревожность.

И все равно в парочку Казуко вляпалась – в своей неповторимой манере.

– Ну, знаешь, с парнями спешить не надо. Но у тебя есть мальчик, который тебе нравится?

– Да нет…

– Меня не проведешь!

Юки дунула на челку, чтобы не лезла в глаза. Иногда в общении с тетей лучшей защитой было нападение.

– Конечно, я только этим и занимаюсь.

– Фу какая… Я же просто пытаюсь помочь, Ю-тян. Ладно, если захочешь о чем-нибудь поболтать, например об «этих днях» и всяком таком, только свистни!

– Все со мной хорошо, – твердо сказала Юки. – Скажите… А разве, когда мы заходили, это был не толчок? После такого можно ехать в лифте?

– Ха! У этого здания прекрасная сейсмостойкость, так что даже и не думай волноваться. Это все пустяки.

– Я не волнуюсь.

В прошлом месяце папа, протирая очки (он так делал каждый раз, когда пускался в долгие объяснения), рассказал о сейсмических процессах, которые происходят под земной поверхностью в Токио: три тектонические плиты нахлестываются друг на друга, а между ними застрял обломок четвертой – будто гигант чем-то подавился за обедом.

– Однажды он прокашляется и все выплюнет, – произнес тогда папа. – Не хотел бы я в тот момент оказаться в Токио. Даже если бы мне заплатили триллион иен. Знаешь, как называется третья глава Руководства по подготовке к стихийным бедствиям, выпущенного мэрией Токио? «Принятие смерти»! Ну, по крайней мере, они честные, этого у них не отнимешь!

– Спасибо, Стив, – сказала мама. – Очень помог.

* * *

Дожидаясь, пока привезут доставку, Юки смотрела на море небоскребов, разливавшееся до самого Синдзюку, на красные мигающие огоньки самолетов в облаках над головой, на сверкающую, пульсирующую подсветку внизу. Внезапно грудь ни с того ни с сего сковало сталью, и город перед глазами покачнулся.

Дыши. Дыши. Дыши.

Дышшшшшши.

– Юки-тян, как ты себя чувствуешь? Какая-то ты бледная.

– Ага, да, в порядке, – выдавила она. – А как дедуля?

– Как всегда!

– Я про то, что… В прошлый раз он постоянно был какой-то хмурый. Знаете, на него иногда находит.

– Только не с тобой, – рассмеялась Казуко. – Просто дочери быстро ему надоедают! Да иногда и весь мир… Ума не приложу, почему он вообще забросил работу; люди отдают баснословные суммы за старые выпуски «Гаро»[13] с его мангой. Бешеные деньги. А он просто варится в своем соку дни напролет, вязнет в прошлом, кручинится. И все такое. Ему бы избавиться от груза, но…

– Кручинится?

Юки не знала такого слова на японском, и Казуко забила его в телефон, чтобы перевести на английский.

– Слишком много навоображал. Это же у нас семейное, правда? Вот ты всегда…

Казуко резко отстранилась.

– Что-то не так?

– Любишь истории про призраков?

– Не особо. Не верю в такое.

Тетя комично прищурилась:

– То-о-о-о-о-очно?

– Ну, не знаю. Всегда есть какое-то рациональное объяснение.

– Хм! – Казуко плеснула себе вина в бокал. – Знаешь старое кладбище неподалеку? Аояма?

Юки кивнула, вспоминая о могилах под елями, гинкго и заполонивших небо во́ронах.

– Так вот, с тех пор как под ним проложили линию Тиёда, в народе ходят байки о пассажирах, которые возвращаются на метро поздно ночью. Они поднимают глаза – и видят на сиденьях напротив людей в старомодной, истрепанной одежде времен Эдо, представляешь? А потом эти люди просто исчезают! – Казуко, сверкая глазами, сделала глоток вина. – Как будто мертвецы не знают, что умерли, а потом по ошибке попадают в подземку. И им приходится снова искать свой «дом» – кладбище. Потому глубокой ночью они останавливают такси и просят подвезти к Аояме, а когда по прибытии машина останавливается, водитель поворачивается, чтобы взять плату, – вот только на заднем-то сиденье пусто!

Юки неловко поежилась.

– Но…

– А вот моя любимая, – продолжила тараторить тетя, размахивая свободной рукой. – Ее рассказал мне барабанщик одной из музыкальных групп, которую мы продвигаем. Я всегда доверяю ребятам на ударных, а он услышал эту байку от таксиста. Так что это точно правда! Как-то в прошлом марте вечером таксист оказался рядом с Аоямой и увидел, как девушка пытается укрыться от дождя, растянув над головой куртку. Без зонтика, промокшая до нитки. Ну, он подобрал бедняжку, а та – максимум подросток – назвала ему адрес какого-то полузаброшенного здания в нескольких километрах. Таксисту это подозрительным не показалось, а когда они подъехали, пассажирка говорит ему: «Можем подождать тут несколько минут?» «Ладно, – ответил ей водитель. – Но счетчик я выключать не буду». Девушка сказала, что согласна, и уставилась в окно второго этажа. Там появился силуэт мужчины. Незнакомец смотрел вниз, на машину, да не двигался. Они с девушкой просто глядели друг на друга, и глядели, и не шевелились.

Юки вздрогнула, а Казуко закивала, отчего молния на ее челке пустилась в пляс.

– Жуть, да?

– Я просто устала.

– Нет, ты погоди! Таксист говорит: «Ну, куда поедем дальше?» А она ему: «Отвезите меня домой», – и называет адрес в суперпрестижном месте в Сибуе. «Ладно», – соглашается водитель, и под ливнем они добираются до ее дома. Когда таксист припарковался, повернулся, чтобы взять с нее плату за проезд, – и угадай что?

– На сиденье никого не было.

– Точно. Но тут еще круче: там была просто лужица дождевой воды. Так вот, таксист выходит из машины – ему стало не по себе – и идет к двери дома. И хотя уже очень поздно, ему тут же открывает старушка и, не спрашивая, что случилось, протягивает ему точную сумму поездки, даже с учетом остановки у того, первого дома. ТОЧНУЮ.

По спине Юки пробежали мурашки.

– Да, но…

– А потом таксист удивленно смотрит на старушку, и она говорит: «Мою дочь сбила машина в дождливый день. Она переходила улицу, когда шла на свидание, и умерла там, на мостовой, мгновенно. Теперь, когда идет дождь, она ловит такси у Аоямы, пару минут ждет у дома своего возлюбленного, а потом едет сюда. Возвращается домой. Нам всем нужен дом, ведь правда?» Вау! – Казуко делает паузу, отпивает еще вина. – Вот это деталька, да? Точную сумму…

По спине Юки вверх-вниз бегают мурашки.

– Мне кажется, люди склонны преувеличивать и додумывать такие истории.

– Как по мне, это все вполне реальные случаи. Ты только погляди, как дешево продаются дома, в которых кто-то умер. Если какой-нибудь токийский толстосум готов избавиться от собственности по дешевке, значит что-то правдивое в этих байках есть, разве нет? Ну же! Что случилось с девчонкой, которую мы все знали? Ну, той, которая…

Юки мотает головой. Только не это!

– Как же я хочу, чтобы все перестали так говорить. Я всегда была веселой, или серьезной, или всегда верила в призраков. Или дедушка вечно вспоминает о том идиотском тотеме…

Казуко надула щеки:

– Прости, прости. Мы просто хотим, чтобы все снова стало как раньше.

– Все вечно об этом нудят.

Тетя улыбнулась и заговорила мягче:

– Ну, ты же не можешь нас за это винить… Представь, каково твоей маме. Ты знаешь, что она долго не могла забеременеть, что сильно переживала после смерти нашей мамы, а потом наконец у нее появилась ты…

Юки кивнула, ощущая, как ее обволакивает семейная легенда. «Ты – наше сокровище», – всегда говорила мама. А как-то раз, в приступе искренности, она добавила: «Другие, до тебя, до появления на свет не дожили».

– Почему вы с мамой такие разные?

– Ты о чем?

– Вы такая… Такая…

– Ку-ку? – рассмеялась Казуко.

– Наверное.

– Пока твоя бабушка еще была жива, твоя мама была оторвой. Как дикая кобыла на конном фестивале! Не знаю, может, она сердится на себя. Ее укротили. – Тетя подалась вперед. – Но ты только не рассказывай ей, что я так говорила!

Глаза Юки округлились:

– Мама? Как дикая кобыла?!

– Местные мальчишки дразнили нас за то, что мы – хафу, понимаешь? Ненастоящие японки, полукровки и все такое. Они всё наседали и наседали, пока однажды она не врезала одному из них прямо в рожу! Твоя мама занималась карате, поэтому он так и свалился, весь в крови. Эх, она была настоящим ниндзя!

– Мама ударила мальчика?!

– Нокаутировала! – рассмеялась Казуко. – Меня никогда не беспокоили их слова про хафу – мы с этими мальчишками просто целовались до умопомрачения. Ладно, иди поспи. Каждый день – шанс начать все с чистого листа, ага? Давай так и сделаем. В гороскопе написали, что сегодня убывающая луна в Близнецах. А это – самое время для спонтанных поступков и перемен!

– Папа говорит, что астрология – пустая трата времени.

– Что ж. К счастью, в мире есть место для самых разных людей. Все могут найти свой путь.

* * *

Несмотря на усталость после перелета, Юки пролежала без сна еще час: думала о маме и Казуко, росших в сельском Тохоку, ввязывавшихся в драки, целовавшихся с мальчиками… Мама совсем не похожа на себя в юности, а тетя, судя по всему, все та же. Как так вышло? Как понять, куда ведет тебя жизнь? А в один день, может, ты будешь перебегать дорогу и думать о том, что тебя ждет, и – БАМ! – всё. Смерть.

Юки выключила свет, завернулась в одеяло и попыталась убедить себя уснуть, но почему-то, стоило закрыть глаза, в воображении всплывала та несчастная девушка, промокшая под дождем, и лужа на сиденье такси, и силуэт парня в окне. Тоска разлилась по мыслям Юки потоками ливня, всё собой пропитав.

Поезд загремел по линии Яманотэ, а девочка слушала, как он приехал и отбыл, потом попыталась сосчитать вагоны, стучавшие по рельсам, и рассчитала так шесть, может, семь составов, катившихся сквозь беспокойный город, – пока дыхание не выровнялось и не успокоилось.

И тогда, на самой грани сна, она услышала далекий шум прибоя.