Читать книгу Изначальные - Дмитрий Антонов - Страница 13

Резиденция Уэндемов считалась, чуть ли не сараем, по сравнению с дворцами других знатных домов, тем не менее, родство с правящей династией делало любые светские мероприятия, проводимые там, обязательными для всей западной знати.

Сложенное из красного гранита, здание являло собой единственный образчик древней культуры, из стародавних времён, корни которой располагались в далёкой-предалёкой родине. Широкие барельефы, украшенные крылатыми львами, соседствовали с колоннами в виде колоссов пурпурных имперских воинов, некогда покорённых королём завоевателем – Георгом Первым Эйлестером. Маленькие окна, словно бойницы, говорили о приверженности ваятеля архитектурному стилю древней эпохи, когда былое королевство, воевало со всем и вся, поэтому, каждое строение в древних городах утерянной родины, выполняло роль оборонительного сооружения. Хотя сейчас это и неактуально, но предки Уэндемов решили отдать дань своим корням, и как напоминание о былом величии, возвели резиденцию именно в стиле архаики, дабы юная поросль помнила о традициях и корнях, порождённой ими цивилизации.

Многие считали это декадентством, тем не менее, единственное в своем роде сооружение являлось некой достопримечательностью, и напоминанием, по мнению иных, о трагедии, случившейся много веков тому назад.

Остальные предпочитали возводить строения из обычных серых камней, с последующей отделкой, и каждый дом старался богатством и размером потягаться с той красотой и притягательностью, что таила в себе, древняя архитектура резиденции Уэндемов. Но тщетно.

 Сегодня Леди тысячи озер назначила бал по случаю отбытия единственного сына в Кельтскую даль.

Кареты одна за другой привозили знатных лордов и членов их семей. На крыльце гостей встречали по всем правилам протокола и, сопроводив в бальный зал, извещали о прибытии согласно рангу и званиям.

Почетная гвардия Уэндемов представлена двадцатью красно-белыми рыцарями, с новым золотым львом, бегущим на охоту. По такому случаю леди-мать даже приспустила собственный штандарт, отдав пальму первенства, новому гербу сына и наследника.

Кристофер, по настоянию матери, пригласил дворцовый оркестр, лучший во всём королевстве, поэтому живая музыка разносилась по залам веселой трелью, радуя слух и делая антураж резиденции озерного лорда незабываемым.

Глашатай возвестил прибытие леди Вианы, а значит, проводы скоро начнутся, осталось лишь дождаться короля. Новоиспеченный лорд Уэндем встретил матушку низким поклоном, предложив себя в качестве провожатого, затем завладев её рукой, нежно улыбнулся, и вместе, мать и сын, вышли к гостям.

Бальный зал полон.

Слуги разносили стеклянные бокалы, с благоухающими напитками, приглашенные знатные дамы, сделав книксен, приветствовали хозяйку дома, мужи ограничились лишь полупоклоном.

– Принцев нет. – С неким облегчением выдохнула бывшая королева-мать. – Похоже, задерживаются.

– Не страшно, – попытался подбодрить сын. – Так даже веселей, посмотрим, как они станут извиняться за своё опоздание.

Матушка вымученно улыбнулась, затем в сопровождении сына, проследовала к озёрному трону и присев, принялась ждать августейшего бывшего супруга.

Надо сказать, леди Уэндем пробыла королевой дольше всех, аж семь лет. Даже сейчас её гладкая розовая кожа прельщала многих знатных лордов. Некоторые хотели, женившись возвыситься, но подавляющему большинству мужей Виана просто нравилась как женщина, поэтому предложения руки и сердца сыпались как из рога изобилия. Однако матушка предпочитала пока что безбрачие, уж почему, лишь одной ей известно.

Слуга принес игристое вино, и Кит кивнул подошедшему новому лорду Маргеманскому.

– Приветствую Вас миледи, – поклонился гость, – и Вас юный лорд.

– Благодарю Вас Оданион, – матушка отпила немного игристого напитка, – чувствуйте себя как дома.

Бывший герцог как-то хищно улыбнулся на столь простой и добродушный ответ.

– Всенепременнейше леди Уэндем, ведь столица наш общий дом.

– Разумеется, – холодно ответила леди-мать.

Кит понял сразу столь откровенный выпад на хозяйку, ибо резиденции великих домов считались суверенной территорией и внутри мог чувствовать себя хозяином только один человек, тут не проживающий и это король. Все остальные лишь гости, кто бы что не заявлял.

– Сочувствую Вашей утрате, – медленно проговорила леди-мать, желая вернуть колкость гостю, – она так поразительно своевременна.

– Туше, – нисколько не смутившись, ответил Маргеман. – Муки моего лорда отца продлились чрезмерно долго, я лишь благодарю создателя, что он позволил побыть моему родителю с нами несколько дольше, чем отмеряно судьбой.

– Как говорят, словяне – «вашими устами да мед пить», – более не желая слушать столь откровенное лицемерие, вступил в беседу Кит.

– Ваше познание, поговорок варваров, умиляет юный лорд, – надменно ответил Маргеман. – Остаётся лишь уповать на то, что их пагубное влияние никоим образом не станет руководить вашими будущими мотивами и действиями.

– Ну что вы Оданион, – ответила мать, – мой сын прекрасно осознает и противится давлению извне, будь то культурное или материальное, однако, ему недостает такта и умения. Тут Вы, к сожалению, правы. Было бы излишне смело предположить, что в обстоятельствах, когда его принудят к подрывающему его же власть браку, с дискредитировавшим себя иноземцем, Кристоферу вряд ли удастся преодолеть их и обернуть себе на пользу, заполучив при этом, в союзники самого богатого и самого сильного, по армии, лордов нашего королевства.

– Воистину так леди Уэндем, – допив игристое вино, ответил Маргеман. – Тешусь надеждой, лорд Кристофер, когда-нибудь обучится этому искусству, – и, сделав театральную паузу, добавил, – хотя, как? Ведь преподавателей кроме варварских кельтов у юного лорда Уэндемского не будет, впрочем, этот разговор мне уже наскучил, прошу извинить, меня ждут дела.

– Разумеется, вы можете идти, – холодным, как лед голосом, ответила леди-мать.

Маргеман уходил, не дождавшись, когда его отпустит хозяйка дома и после брошенной ему вслед фразы остановился, зло оскалившись, собираясь нечто сказать на прощание.

– К сожалению, в будущем, управление новоприобретенными территориями, завоёванные для меня вашими рыцарями, не оставит мне шансов принести вам мои искренние соболезнования, по поводу преждевременной гибели вашего сына от рук злых варваров кельтских, потому нижайше прошу вас извинить за это.

Кит напрягся, но мать положила руку на его длань, успокаивая.

Маргеман удалился.

– А этот интриган в чем-то прав, – матушка бережно выправила прическу. – Тебя будет некому наставлять мудрости.

Кит скрипел зубами.

– Наказать подобную мразь, ума у меня хватит.

– Нет, Кристофер. Маргемана нужно одолеть его же оружием, – охладила она пыл сына. – А к этому ты, ещё не готов.

Кит это прекрасно понимал, влияние новоиспеченного лорда Маргемана огромно, даже сейчас, попав в крайне щекотливое положение, ему удалось развернуть всё в нужное для себя русло. При этом из презираемых, он внезапно стал поборником западных ценностей, обвинив в убийстве отца своего будущего зятя.

Маргеман не убил финикийца, вызвав на поединок, как того требовали законы чести, вместо этого он предоставил возможность принцу Виллберту, пока ещё исполняющего обязанности инквизитора, провести независимое расследование, и со слов старшего брата, все собранные доказательства, подтверждают обвинение Маргемана выдвинутые против финикийского посла. Принц опросил свидетелей, начиная со служанок и заканчивая стражей. Охранявшие покой ныне усопшего, все как один утверждают, что Эрзац был зол на тогда ещё герцога за то, что тот, по свидетельским показаниям рыцаря Уилла Блека, занялся любовью с женой посла прямо у того на глазах. Причем попутно, пройдоха герцог дознался у бывшей супруги о сексуальных наклонностях финикийца, и теперь, помимо всего прочего, послу грозило наказание ещё и за мужеложство.

Просто высший пилотаж!

Да, Кристоферу многому ещё нужно научиться, прежде чем вступить с Маргеманом в решающую схватку, а пока же глашатай вошел в бальный зал, чтобы возвестить прибытие венценосца:

– Принц Освуд Эйлестер – Гембский! Голос его Величайшего Величества самодержца Георга Эйлестера первого, покорителя Мальтора и собирателя земель западного королевства!

Леди мать покачала головой и печально молвила:

– Даже не пришел попрощаться с сыном.

Вообще, если государственные дела не дают королю возможности прибыть лично, его представлял сын и наследник принц Виллберт, на существенных для короны событиях, разумеется, и чем менее важным то или иное мероприятие считалось, тем ниже был представитель. Прибытие Освуда подтвердило – король более не желал иметь ничего общего с Уэндемами, однако, сын будет искренне рад прибытию среднего брата.

Принц, быстрым шагом подошёл и крепко обнял Кристофера, отринув правила этикета.

– Ну, братец самоубийца! Промолчать не мог, а? – весело спросил принц, отстраняясь.

– Я рад тебе Освуд, – искренне улыбнулся Кит. – Без дураков! – принц с благодарностью поклонился и сердечно поприветствовал хозяйку дома.

– Леди Уэндем, Вы всё так же ослепительны.

Освуд склонился и под изумленные взгляды, поцеловал руку опальной королеве, что в принципе, как считали знатные лорды, было для них недостойным поступком.

– Ты все так же честен Освуд, – рассмеялась леди мать.

Принц лишь на три года моложе матушки, но всегда с искренним уважением относился к ней и своему брату по отцу.

– «Честность, Правда, Искренность» – девиз дома Гембов, – кто я такой, чтоб это менять? – пытался отшутиться он. – А все эти высокородные снобы, пусть засунут новые представления о недостойности себе взад.

– Я рада, что ты непросто хранишь эти заповеди в своем сердце, но и всецело им следуешь, – с благодарностью ответила леди мать.

– К сожалению, при дворе это не всегда получается, – печально произнес принц.

– Тише мой мальчик, – обеспокоенно проговорила леди, – тут много ушей и не место для откровенных бесед, – принц понимающе согласился.

– Тогда поговорим позже, – Освуд вновь весело улыбнулся и спросил брата. – Кит, а какой будет твой девиз?

– У моего дома он уже есть, – пожав плечами, ответил Кристофер.

– «Мы непорочны»?! – воскликнул брат. – Новые веяния, новые лорды, новые девизы, так сейчас принято.

– Как ты сам и сказал, кто я такой, чтоб менять наше древнее кредо? – Освуду ничего не оставалось, кроме как, развести руками в знак согласия. – Ты собираешься открывать бал, в конце-то концов?! – шутливо укорил его Кит.

– О! Ну разумеется! – Освуд предложил руку леди Уэндем, видя это, оркестр, принялся исполнять медленную мелодию.

Они, средний-принц и экс-королева, вышли в центр зала, закружив в благородном и прекрасном танце. Мать великолепна, как и брат, пара грациозно проплывала мимо гостей под всеобщее восхищение, Кит созерцал сие зрелище лишь со стороны.

Когда первый танец завершился, и один из высокородных лордов перехватил матушку у принца, предложив себя в партнеры на следующий вальс, Кит взял с подноса предложенный бокал с игристым вином, вкусив дивный букет напитка и направился к озёрному трону чтоб занять свой место, а в это время, Освуда окружили знатные дамы, предлагая себя для танца. Скорый на решение принц Гембский, выбрав юную партнершу, и с огромным удовольствием, закружил её в быстром вальсе.

Бал начался.

После пятого танца и шестого бокала с игристым вином, Кит вышел во внутренний двор резиденции, где расположился небольшой сад с фонтаном и тремя беседками, обвитых лозами винограда и позволяющих уединяться парочкам в тени.

Как странно, никто не вышел на свежий воздух, гости ещё предпочитали пить да танцевать. Слева, у колосса Крохкара, – древнего пурпурного воина поединщика, сраженного Горелом Уэндемом, в битве при обороне первой столицы, тогда ещё юного дома – Уэндеваля, в войне, отгремевшей давным-давно на потерянной родине, и держащей широкий балкон второго этажа, скрываясь в тени, стояла фигура. Кристофер узнал в ней Илдвайна, личного помощника Освуда.

– Почему ты не на балу? – просил Кит. Хоть Илдвайн не был дворянином, но считался уважаемым и достойным рыцарем. – Да еще и в капюшоне, словно шпион?

– Мой принц! – с почтением склонился рыцарь. – Ваш брат и мой господин уведомляет Вас, что после Вашего отъезда, некие силы хотят опорочить имя Вашей матери и ликвидировать Ваш дом, тем самым, прервав один из древнейших родов нашего королевства.

– Кто? – обеспокоенно спросил Кит.

– Это нам неизвестно, но информация поступила из источника заслуживающего полного доверия.

Рыцарь ещё раз низко поклонился, затем со словами – «Мой господин желает, чтобы он защищал Вас», вытащил из-под полога плаща фамильный меч Эйлестеров, отдав в руки Киту, и пока тот осматривал белое лезвие древнего клинка, исчез в ночи.

Вот это подарок.

Ситуация осложнилась.

Тем не менее, Кит с самого начала знал, как поступит, информация о заговоре хоть и скорректирует планы, но незначительно, а вот клинок был поистине ценнейшей реликвией, созданный, как говорят, лично государем ещё на изначальной родине в эпоху завоеваний. Хотя, если вспомнить, король ковал лишь пурпурные клинки, а этот был белостальный.

Ранее, Георг подарил это древнее оружие наследному принцу Виллберту, пятьдесят лет назад, разумеется, кронпринц был опечален тем, что это не пурпуровая сталь. Общеизвестно, клинков пурпура три, один у короля, второй подарен первородному принцу, а третий сокрыт и Виллберт наивно полагал, что достоин древнего клинка, однако, отец рассудил иначе и подарил наследнику не пурпурную сталь, но реликвию достойную оного. Спустя какое-то время, меч перекочевал к Освуду, очевидно, Виллберту подарок отца стал не нужен либо просто не нравился из-за своей архаичности, и вот теперь, средний брат подарил меч ему, гадкому утенку, зная, насколько бережно Кит относиться к собственной истории и истории королевства в целом.

Кристофер посмотрел в окно, где средний брат весело танцевал с очередной партнёршей. Освуд хорошо его знал, он точно рассчитал момент, когда Кит выйдет в сад отдышаться от собственного приёма, и именно в это время поведал ему то, что не мог сказать открыто, при этом сделав тайный подарок.

Очевидно, брат хотел донести ему, что несмотря на общественное мнение, лично для Освуда кровные узы всё так же важны, и ему плевать на досужие рассуждения о роли тех или иных домов в судьбе королевства, для Освуда Кит всегда останется тем, кем не размениваются и кого горячо любят, невзирая на превратности судьбы. Музыка закончилась, предвещая следующий танец, и в этот миг глаза братьев встретились. Кит благодарно кивнул, а Освуд поняв, что информация дошла до адресата, подмигнул ему, и, выбрав новую партнершу для следующего круга, игриво прижал к себе, чем вызвал румянец смущения на юных щёчках цветущей красавицы.