Читать книгу Изначальные - Дмитрий Антонов - Страница 3

Тишина древнего леса оглушала, вековые дубы возвышались с обеих сторон южного тракта полностью закрывая небо своими кронами и казалось, что дорога шла сквозь зеленый тоннель. Куда не глянь, всюду росли папоротники и древние «лучезарки», мерцающие разноцветными огнями в сумраке без крайней дубравы. Но их свет был не единственным в этом чудесном месте, по краям дорожного полотна с момента его возведения, светилась дивным голубым сиянием люминесцентная краска, обозначающая контур южного тракта и не дающая пьяным мужикам, даже в полной прострации, заблудится в самую темную ночь.

«Как странно» – поймала себя на мысли Аппелагея рассматривая дорогу, – «столько лет прошло, а великанье творение продолжает радовать глаз людей оставаясь такой же ровной, как и много столетий назад». Ноги затекли от долгой поездки и когда её бравые защитники решили встать на ночлег большим лагерем, княжна направилась прогуляться вдоль остановившегося на отдых обоза, внимательно разглядывая собравшихся. Витязи и ратники готовили ужин, некоторые из них собирали хворост для костра, но были и те, кто и откупоривал крынку с хмельным медом. «Видать в караул сегодня ночью им не выступать, раз так пусть отдохнут» – подумала она. Служба у воинов словян не легка, витязи постоянно перебрасываются из одной части страны, кою называют Просторными землями, в другую. Будь то борьба с разбойниками или война с захватчиками, у ратников тоже не сахар, они постоянно ратируются по пограничным гарнизонам, поэтому служба в центральных округах, коим является Ярилгород – столица всех земель словян, расценивается ими как некий курорт. «Вот и пусть радуются миру и благоденствию» – княжна улыбнулась своим мыслям и сойдя с дороги сорвала голубую Лучезарку, свет её не угас, но сияние чуть уменьшилось, говоря о скором увядании. Она вдохнула аромат древнего соцветия, чудный аромат тотчас вызвал восторг в умиротворённой скорыми родами девичьей душе.

– Держи – передала Аппелагея лучезарку своей повитухе, – этот сгодится для снадобья.

С недавнего времени её супруг, великий князь просторных земель Святослав Слович, обязал брать повитуху во все поездки и это было нормально в её-то положении, медленно двинувшись дальше княжна погладила свой уже достаточно большой живот. Малыш, словно почувствовав прикосновение матери шевельнулся и принялся двигать руками.

– Уже скоро – сказала она, поглаживая и успокаивая егозу. – Скоро.

Да скоро, если волшебники Чудо-камня не ошиблись, чего до сего времени не случалось, то на этот раз двойни не будет, раньше Аппелагея радовала своего мужа только двойняшками, Градимиром и Ладой, Волибором и Владимиром, однако этот егоза своей подвижностью в материнском чреве даст фору всем четверым сразу!!! Она остановилась. Нет не четверым, троим. Грусть печаль сковала сердце княжны, когда воспоминания об утерянном семени вновь всколыхнули её душу, сопровождавший Аппелагею командир велизарной сотни, напрягся.

– Моя госпожа с Вами все в порядке? – спросил он, заметив боль на лице княжны.

– Да Сарион, все хорошо. Это не плотская боль, а душевные муки.

Озадаченный сотник поклонился и отправив повитуху готовить отвар остался с княжной наедине, Сарион славный воин и далеко не дурак, к тому же он являлся велизарным воином, а это уже другой уровень мастерства и силы, не даром муж назначил его своим личным телохранителем, супруг разглядел в юном воине-маге, только что давшем обет Чудо-камню «Служить мечем а не магией», силу не адепта но могучего волшебника и верного друга, теперь Сариону доверялось самое ценное, что есть у князя словянских земель, ему доверялась княжья семья. Она пристально взглянула на велизарного, тот мялся, очевидно собираясь потолковать с ней на неудобные темы, Аппелагея ободряюще улыбнулась и Сарион решившись тихо спросил, желая оставить содержание беседы в тайне от разбивших неподалеку бивак витязей первого отряда.

– Вы опять вспомнили о Владимире?

Да, велизарный сотник всегда бьет в самую суть, от него не скроешь смятение и муки, но с кем тогда разговаривать как не с другом? Муж далеко, и прибудет лишь к рассвету, а более она ни с кем, кроме верховного старца Светозара разумеется, не собирается говорить по душам, в данный момент во всяком случае.

– Как о таком можно забыть? – с болью в голосе ответила Аппелагея. – Потерять сына это тяжелая ноша, коя останется с тобою до конца дней.

Велизарный предпочел промолчать, чтоб не развивать далее эту тему, что в принципе было на него не похоже, но она все-же продолжала помнить. Старые поверья гласят: – «Второй сын второй двойни рожден с черным сердцем будет, зло и порок укоренятся в нем, лишь свет Чудо-камня спасти отрока сможет от судьбы горькой и лиха», но княжна не верила во все эти древние и чуждые ей сказки, тем ни менее муж верил и этого как оказалось было достаточно. Посему ей пришлось подчинится и согласится отдать сына на воспитание волшебникам. Чародеи намеривались магией и добрым словом воспитать сына честным и порядочным мужем земли словянской, согласно древним законам, но человек предполагает, а судьба располагает. В ту темную и дождливую ночь, когда Владимир был рожден что-то пошло не так, сын погиб, не считая трех воинов его защищавших, а у Сариона остался ожег на правой руке, оставленный темным пламенем, что вырвалось из открывшегося тогда портала. Вот не думали не гадали, а древняя магия все ещё ходит по земле, как и ходят те, кто ею владеет, иначе про межпространственные порталы просто бы за были, и до того дня это было именно так, но гром грянул многих застав врасплох. «Нет» – остановила себя Аппелагея, маги, как и военные все делали правильно, охрана просто не ожидала, что темное зло проникнет сквозь неподвластные ныне живущим червоточины, причём в самое сердце цитадели Словичей, и это так, к тому-же во многом внезапность предрешила удачный исход нападения для врага, да ещё и двух сразу.

– Вы нашли того, кто открыл портал? – спросила она велизарного. Воин отрицательно покачал головой. – А второго? Спрыгнувшего с балкона?

– Мы занимаемся этим – медленно ответил он. – Скорей всего и после того как Вы родите я лично возглавлю расследование.

Княжна, удовлетворенная тем, что к поискам убийцы сына подключится самый компетентный в этом деле маг, кивнула, медленно двинувшись дальше. Волшебство, открывающее межпространственные двери забыто людьми давным-давно. Раньше в незапамятные времена ими пользовались для путешествий и в быту, но теперь древнее знание безвозвратно утрачено, даже великие чародеи великанов, живущие в далекой и прекрасной Гиперборее, не владеют им, но кто-то владеет. Это понимание многократно усиливало беспокойство в цитадели магии на Чудо-камне, и не только там, ведь противопоставить такому могуществу было нечего. Малыш снова дал о себе знать, Аппелагея прогнала тягостные воспоминания решив сконцентрироваться на том, как назвать четвертого сына. Муж предлагал Велиславом, в честь своего прадедушки основавшего Лукоморье, а её Матушка желала знать внука как Викториана, но ей самой думалось иначе. Есть определённый порядок как в родне новорождённого, так и высших сановников к ней приближённых, согласно которому каждый по очереди предлагает имя юному княжичу или княжне, если Градимира назвал муж, считая, что «Строитель мира» как раз подходит наследнику государства, то Ладу окрестила матушка Коппея, Волибору дал имя брат мужа Святополк, а Владимиру верховный старец Светозар, наконец настала её очередь и она это сделает лично, так как душа повелит. А вот ежели у них будут ещё дети то после княжны право назвать отрока принадлежит её сестре Ольге, а за ней главному воеводе Даниле Большерукому, далее в шахматном порядке шли более дальние родственники со стороны мужа и из её рода, но так далеко она не загадывала. Сама княжна ещё никого не называла и не становилась крестной, у сестры два сына Твердислав названный отцом и Ярополк, имя которому дал её муж светлейший князь, если будет третий, то право назвать принадлежит матушке, а затем, как и в её собственном случае. Однако был один разговор семнадцать лет тому назад, шуточный конечно, но отчего запавший ей в душу, так вот, матушка Коппея наплевав на все словянские правила спросила их с сестрой подчиняясь древним законам Фемискиры, что ежели ей старые боги дозволят выносить третье дитя то как они Аппелагея и Ольга бы хотели его или её назвать? Имя мальчика предложила сама княжна, а девочку младшая сестра. Ольга со всей серьёзностью подошла к этому вопросу и выдала имя Кассиопея, а княжна выпалила, первое что в голову взбрело. «– Пусть будет Фома», – ха! – «Вот же придумала», – корила себя Аппелагея – «не могла быть по серьёзней!», а если и в правду матушка решит связать свою жизнь с благородным мужем, и тогда будет их первенец Фомкой, ну слово не воробей обратно не вернешь, к тому-же имя хоть и простое, но сильное.

Медленно прогуливаясь, Аппелагея вышла из своих размышлений и огляделась, обоз, расположившийся на половину версты в одну и другую стороны готовился ко сну. Кстати-сказать собрали его с одной лишь единственной целью – сопроводить её великую Княжну в Ромашковую слободу, где ждут самые лучшие лекари и повитухи всех людских земель. Муж обещался прибыть туда-же через три дня, после того как закончил дела в союзной Вязи уж как неделю тому назад, тепереча её возлюбленный со всех ног спешил к ней на встречу.

Вязь – её родной город, она мысленно вспомнила высокие шпили имперского дворца Фурий, и дивные сады далекой Амазонии, расположившиеся по периметру цитадели в самом сердце огромного города, за ними находился древнейший в истории человечества храм – Голубой Молнии, одиноко стоящий с северной стороны возле непреступных стен. Тридцать четыре года прошло с того момента, как Аппелагея отказавшись от титула правителя, став женой тогда ещё молодого князя словянский земель. Их первую встречу вряд ли можно назвать любовью с первого взгляда. Будучи Фурией, представителем клана элитных воительниц, да ещё и в самом расцвете сил, Аппелагея любила охотится в рубежных с Ярилгородским княжеством землях, леса там чудные да дичью богатые. Иногда она встречалась с разъездами словян и не всегда подобные встречи проходили мирно, тем ни менее их окончание всенепременно было в её пользу, хоть словяне славные воины, но лишь единицы из них могут противостоять обученной фурии, а одолеть её способен лишь один на миллион, если говорить о рядовой фурии разумеется, но она была царицей, сильнейшей из всех, за все времена! И вот однажды, ничего не подозревая – Аппелагея-Дивно-Поле столкнулась с незнакомым охотником, один на один в глухом лесу. По обыкновению, будущая княжна решила нарваться на хороший бой, тем паче повод имелся, их стрелы попали точно в одну и туже цель, разумеется, это привело к конфликту. В то время Святослав только что принял бразды правления от скоропостижно скончавшегося отца, и будучи убит горем желал выпустить пар, встреченная им на охоте фемискирская фурия как-раз для этого подходила. Когда их поединок на мечах закончился и обезоруживший её неизвестный молодой воин возвышался над ней, подскакала охрана. Десять тяжело вооруженных амазонок окружили свою, лежащую на спине царицу и победившего её воина в простой коже, к которому на выручку подбежал ещё один. Каково-же было их удивление, когда они узрели эту картину… Аппелагея улыбнулась.

– Да я помню этот момент – сказал идущий рядом Сарион.

– Опять читаешь мои мысли? – спросила она.

Велизарный пожал плечами.

– Ваши эмоциональные образы очень сильны, от беременности я полагаю – вежливо парировал он. – С каждым днем мне все сложней укрывать их от стороннего взора.

Княжна с благодарностью и укором ввозрилась на телохранителя, как она помнила, велизарный сотник единственный кто был в тот день с её мужем, и один из немногих кому тот всецело доверяет. Лицо воина чуть тронул румянец смущения.

– Я обязан это делать моя госпожа. Вы-же знаете.

– Да знаю – шутливо отмахнулась Аппелагея, и они вновь тихо двинулись вдоль обоза. – Почему Ты не сказал тогда, кем являлся мой нареченный? – спросила она приглушенным тоном.

– Как-то было не до этого, – попытался отшутится Сарион, – нас окружили десять амазонок в полной броне если вы помните, я думал, как утащить светлейшего от разъяренных валькирий живым и здоровым, а не как представиться по всем правилам этикета.

– Прекрати – толкнула его княжна, весело смеясь от нахлынувших воспоминаний. – Убегать! Не подобающий поступок для велизарного!

– Если серьёзно, то я хотел узнать, готова ли царица амазонок чтить свои традиции и выйти замуж за победившего её воина – как не в чем ни бывало ответил он.

– А ты хитрый лис Сарион – усмехнулась княжна. – Поставил на кон соблюдение традиций с одной стороны и честь воина с другой?

– Не понимаю, о чем Вы? – схитрил маг.

– Ой ну как-же! – уже во все услышанье засмеялась княжна. – Святослав был вынужден либо женится на поверженной им Фурии, либо убить. Таков закон! – маг молчал. – Правильно молчишь и не говоришь о праве ночи. Муж никогда бы им не воспользовался. – Будучи царицей, Аппелагея всегда и везде рьяно поддерживала этот стародавний обычай, и чтила его лично, но представить себе не могла, что однажды сама окажется на месте поверженной, а закон собственно говоря устанавливал право победителя взыскать с поверженной фурии сладострастную ночь, либо её жизнь. Глупые выбирали смерть, умные поднимались и тренировались ещё усерднее, чтоб более ни один муж не мог их одолеть. Иногда проведённая ночь с мужчиной заканчивалась для фурии беременностью и тогда воительница снимала свой черный акинак, становясь простой амазонкой или того хуже мужней девой, но чаще всего фурию более никто не побеждал. То был хороший урок в прилежности к воинскому делу.

– А если-бы на его месте был другой? И он решил бы выбрать сладострастную ночь? – с опаской произнес Сарион, и прочтя её мысли сам же ответил. – Неужели Вы бы покончили с собой?

– Я не была глупой, да и трусливой меня никто не называл, но я, на тот момент, являлась царицей великой империи. Не порочной, не побежденной – княжна вновь погладила живот, когда малыш начал сильно беспокоится. – В тот миг, когда мои амазонки окружили вас и обнажили мечи я поняла, что выхода у меня нет. Кинжал в налокотнике был при мне и всегда остер, я собиралась было потянутся к нему, однако Святослав поступил иначе.

– Да я помню, – прервал её размышления сотник – как светлейший преклонил перед побежденной колено и назвал Вас своей. Похоже он ошеломил Вас тогда?

– Еще-бы! – воскликнула княжна. – В один миг мне дали, так сказать сохранить лицо, но взамен потребовали всю меня без остатка. Законы старых богов сильней чем законы людей, даже чем самые старейшие и мудрейшие из них. В тот миг я уже не имела права распоряжаться своей жизнью, потому как не могла отвергнуть то благородство, преклонившее передо мной колено.

Они продолжили идти молча, пока княжна вновь не продолжила разговор:

– Я никогда тебя не спрашивала об этом – осторожно начала она, – но ты случаем не читал мыслей моего мужа в тот момент?

Велизарный утвердительно кивнул.

– Это было также сложно, как и не видеть Ваши сейчас. Представьте себе если перед человеком со стопроцентным слухом вдруг взорвется вулкан, думаете он его не услышит? Нечто подобное было и в душе светлейшего в тот миг.

– Забавное сравнение, однако… – Аппелагея немного замешкалась, она всеми силами старалась остановить своё любопытство, но все же девичья природа взяла верх, к тому-же она беременна, а это простительно при чрезмерном интересе. – Однако мне важно знать о его чувствах на тот момент, расскажи пожалуйста.

– Странно что светлейший сам Вам все не рассказал! – удивился велизарный воин-маг.

– Мой муж благородный человек, и, хотя с прошествии лет я не сомневаюсь в его любви, все же мне интересно, что значило для словянского князя преклонить колено перед Фемискирской царицей.

– Вообще-то светлейший не знал, что одолел Аппелагею-Дивно-Поле – ответил маг. – А вот чувствовал князь скорее облегчение от того, что не придется женится по ранее достигнутому договору между Вашей матушкой и отцом светлейшего, то есть на Вас – царице амазонок.

Княжна сильно удивилась.

– Это как?

– Святослав считал, – начал разъяснять велизарный – что объединение Ярилгорода и Вязи, должно произойти посредством союза младшего брата Святополка и вашей сестры Ольги—Тишь—Травы. Причем не одномоментно, как это свершилось при вашем августейшем браке, а постепенно с взаимной пошаговой культурной ассимиляцией. Тем ни менее вышло как вышло. Князь никогда не искал поединка с владычицей Вязи, но принял дар богов в виде поверженной безымянной воительницы, тем более, что побежденная ничем не отличалась от других, окруживших нас амазонок, лишь черный акинак выдавал фурианскую стезю хозяйки – усмехнулся Сарион и задал встречный вопрос. – А что чувствовали Вы?

– Шок, я полагаю – княжна поправила упавшую на лоб прядь волос. – Быть поверженной незнакомцем, да ещё и стать ему женой. Да я была в шоке – она вновь погладила не на шутку обеспокоенного малыша. – Все же быть живой лучше, да и стать супругой достойного тебя это несколько сгладило мою гордыню, до момента пока он не назвал себя, когда же это произошло я…А А А! – внезапная всепоглощающая боль пронзила её тело заставив застыть на месте, малыш брыкнулся так, что Аппелагея согнулась чуть-было не упала навзничь в судороге пытаясь выпрямиться, но Сарион вовремя подхватил её.

– Отвар!!! – крикнул велизарный отдыхающим неподалеку витязям. – Сюда! Немедля!

Беседуя они уже достигли головы обоза и вышли несколько вперед, посему повитухе требовалось не менее пяти минут чтобы добежать до них, однако услышав зов один из витязей, вскочил на коня и помчался туда, где располагался шатер княжны.

– Ааа!!! – ещё один приступ сковал Аппелагею, не в силах более держаться на дрожащих ногах, она села на холодный камень северного тракта. – Ребенок! – проговорила княжна в муках. – Время пришло…

Вдалеке начавшаяся суета говорила о скорой доставке обезболивающего отвара, воины что были совсем рядом волокли свою палатку с коврами, чтоб укрыть роды, а Сарион бережно уложил княжну себе на колени пытаясь успокоить и отвлечь.

– Крепись – нежно говорил воин-маг, гладя княжну по голове. – Отвар скоро доставят.

Тем ни менее боль была не выносимой, и она мысленно взмолилась чтоб чародей магией убрал боль.

– Я не могу – ответил Сарион. – Ты знаешь, это может повредить ребенку. – Аппелагея закивала, схватив его за рукав.

– Поклянись, – выдавила она из себя. – Поклянись мне! Дай своё слово, что чтобы не случилось ребенок должен выжить! – разум княжны помутнился, каждое слово давалось ей в муках, лишь радость от скорой встречи с четвертым сыном грела душу и давала силы терпеть боль.

– Клянусь – словно вдалеке услышала она голос Сариона. – Я всегда буду рядом с твоим мальчиком.

Верховный старец предсказал Аппелагее, что в чреве растет воин небывалой силы и роды будут очень тяжелыми. Единственно кто мог хоть как-то облегчить их были Ромашки, древний орден, занимающийся врачеванием и спасением людей, посему княжна спешила к ним как могла, но похоже, что все-таки не успела.

Маг поднял Аппелагею, чтоб витязи расстелили ковер, бережно положив её на мягкий ворс чародею пришлось превратить свой огнестойкий плащ в подушку.

– Вот так – ласково сказал он, подкладывая её под голову своей госпоже. – Терпи они уже близко.

Приступы боли накатывали один за другим, Аппелагея покрылась холодным потом, схватив её за руку маг пытался успокоить и поддержать роженицу добро глядя ей в глаза, однако наполненный ужасом взгляд княжны был направлен куда-то ему за спину. Сарион обернулся. Пространство разделявшее их и обоз внезапно потемнело, воздух наполнился смрадом, а сидевшие на близ стоящих деревьях птицы попадали наземь мертвыми. Пятеро витязей выхватили мечи, встав меж ними и мраком.

Портал открылся в десяти метрах преграждая путь всаднику, несущему отвар. Витязь не успев свернуть попал в зону искажения, что была по всему периметру меж пространственной двери и в мгновение ока человек с конем превратились в прах.

– К бою!!! – вскричал Сарион усилив свой голос рокотом сирен.

Округа пришла в движение. Воины хватали пики, а витязи мечи. Велизарные могли стрелой метнутся на защиту своей госпожи, но портал полностью блокировал светлую магию позади себя, поэтому им, как и всем остальным пришлось со всех ног мчались в голову обоза. Сарион наученный горьким опытом сразу выставил магический щит, ожидая выхода темного пламени из червоточины, но неудержимая мука княжны отвлекла его, пришлось прочитать заклинание, чтоб хоть как-то снять боль, ибо отошедшие воды окрасились алой кровью. Дыхание княжны нормализовалось, вцепившись в его рукав она с ужасом смотрела на древнюю магию. Мгновения ожидания растянулись, казалось прошла целая минута, а не три удара сердца. Пять храбрых воинов закрыли их своими щитами, никто не знал, что произойдет далее. Вдруг ослепительная вспышка озарила округу и из портала вместо темного пламени показалась башка подземного змея. Пока к людям возвращалось зрение, тварь принюхалась, не желая вылезать из двери, найдя желаемое она просунула свою голову сквозь щит, не предназначенный для её сдерживания, затем разинув пасть, змей выпустил струю жидкого огня сжигая ослепленных княжьих защитников. Сарион не закончив лечебное заклинание, что должно было вернуть зрение всем ослепленным вспышкой выставил второй купол, однако было уже поздно, пять статуй из праха осели на камень дороги, а подземная тварь тем временем полностью вылезла из портала и поползла к нему сминая защитную магию. Меж пространственная дверь разрослась ещё больше, полностью отрезав велизарного и княжну от приближающейся подмоги. Магический щит под тяжестью и напором змея проседал, и сжимался, похоже их вот-вот просто задавят массой или сожрут – догадался Сарион. Выхода не было, внезапно Аппелагея сильно дернула его за руку.

– Сними боль! – процедила она сквозь зубы. – Я приказываю!

Маг заметался, с одной стороны княжна сможет двигаться и отойдя в сторону даст ему возможность схватится с исчадием один на один, с другой никто не знает, как повлияет магия на ребёнка. Альтернатива-же была удручающей, точнее её не было вовсе и проведя рукой по животу Аппелагеи чародей сотворил самое быстрое, что можно было сделать в сложившейся ситуации, он полностью убил в ней боль. Жаркое дыхание змея уже спалило палатку и подбиралось к ним, как вдруг в виртуозном прыжке, княжна, вновь оказалась на ногах. Она схватила один из мечей павших витязей и скользнула под шею слепого чудища, пока тот вдыхал воздух верхнего мира, чтоб вновь выпустить подземное пламя.

Велизарный запел древнее как сама жизнь заклинание кинувшись на врага, отвлечь тварь от фурии, пока та искала слабые места в защите, было единственным выходом, к тому-же обязательно нужно контролировать сам портал, чтоб ненароком не пропустить из него еще кого-то вроде змея, для этого требовались огромные магические усилия, практически всё чем располагал Сарион. С каждой нотой портал начал слабеть и отступать, а змей услышав магическую песнь всецело увлекся велизарным. Острые зубы исчадия клацали возле лица велизарного сотника не в силах подобраться ближе, с начала с верху, потом перед ним, когда маг с помощью чудодейственной силы, стал отодвигать подземную тушу от себя, и они очутились лицом к морде, тварь попыталась сразить Сариона острым шипом, что был на кончике хвоста, но промахнулась и вытянув шею максимально вперёд опустила свою башку на расстояние вытянутой руки от земли.

*

Княжна ждала именно этого момента, самое слабое место у змея, для меча, не смазанного заклинаниями, было место, где нижняя челюсть переходила в шею, именно там полностью отсутствовала кольчужья чешуя, лишь толстая змеиная кожа да выпирающая артерия. Не мешкая ни секунды Аппелагея нанесла удар. Меч разрезав кожу застрял в шейном позвонке, перерубив кровоток. Отрубить башку сил не хватило. Черная кровь обжигающим потоком хлынула из раны, но княжна даже не вскрикнула, Аппелагея все ещё попыталась вытащить застрявший меч. Змей взбрыкнул, смазанная его кровью рукоять предательски выскользнула из рук. Аппелагея остановилась, не в силах понять, что происходит, похоже с последним ударом вышла вся ещё мощь, однако и скорей всего это черная кровь омывшая её с головы до ног просто забирала жизнь. Змей бушевал над ней, не замечая этого Аппелагея осмотрела себя, по телу пошли жуткие волдыри, где огненная кровь коснулась кирасы, а на открытых местах рук и плечах кожа оголила плоть превратившись в пепел. «Как-же я ещё жива?» – подумала она. – «Похоже я перестала что-либо чувствовать?» – Сгоревшими руками Аппелагея прикоснулась к животу и вытерла обжигающую драконью кровь. Малыш притих. «Нееет!!!!» – в ужасе закричала она, и тут он отозвался.

*

Пока Сарион пел исчадие издало истошный вой продолжая мотать башкой, извлекая из себя убивающую сталь. В это время княжна, вместо того чтоб бежать в сторону, неподвижно стояла под ним омываемая черной кровью и держалась за живот. Змей наконец-то избавившись от меча нащупал передней лапой обидчицу и схватил её прижав к земле. Аппелагея пытаясь защитить живот повернулась на бок свернувшись калачиком, полностью прекратив сопротивление, а зверюга жаждал раздавить и разорвать своими когтями неуступчивую фурию. Видя это велизарный умолк, он стрелой подскочил к змею отрубив сначала ему лапу, высвободив княжну, а затем обезглавил чудище окончательно, отбросив в сторону бьющуюся в агонии плоть. Портал тут же закрылся.

*

Одни Воины окружили велизарного держащего на руках деву, другие добивали издыхающую подземную тварь. Сарион склонился над ней. Ужас охватил доселе храброе сердце. Аппелагея сгорела, часть черепа обуглилась и оголилась там, где когда-то была её длинная княжеская коса, одна глазница опустела, око просто испарилось от жара, правое предплечье совсем черное словно сгоревшие угли, но вот её живот! Он все ещё шевелился! Маг нежно убрал обгорелую руку и узрел разорванное чрево, в нитях, некогда связывающих с матерью лежал алый светловолосый младенец. Сарион вытащил мальчика на свет, малыш молчал, лишь судорожное дыхание говорило о том, что жизнь пока не оставила это новорождённое дитя. Руки велизарного обжигала темная субстанция – кровь подземного змея, однако алая кожа Словича впитывала её словно губка. Этого не может быть! Человек не может впитать черную кровь, лишь колдуны да Грот-маги питаются ею! Сообразив, что происходит Сарион омыл младенца от драконьей крови своей велизарностью читая лечебное заклинание. По не многу кожа новорожденного начала становиться розовой, а волосы вернули смоль своих родителей.

– Ты будешь жить! – сказал он, и хотев было что-то добавить замер в изумлении. Княжна была жива! Она ещё дышала! Не веря своим глазам, велизарный вдохнул в неё все оставшиеся магические силы жертвуя собой, но чары вернулись обратно говоря, что истерзанное тело более им не подвластно. Сарион заплакал от бессилия, а Аппелагея-Дивно-Поле не обращая внимание на его безуспешные потуги сохранить ей жизнь нежно смотрела единственной глазницей на собственное дитя и улыбалась от счастья сгоревшими губами. По её черной обугленной щеке побежала слеза, тут же испарившись от жара сгоревшей плоти и в этот миг Сарион с болью в сердце осознал одну простую истину, что дело не в нем и не в его ослабевших от сдерживания портала способностях, дело в том, что даже всем чародеям мира, вместе взятым не под силу спасти настолько сгоревшего человека, но кое-что все-же было в его власти. Маг повернул мальчика лицом к ней. – Ты будешь помнить её, смотри Слович вот твоя мама! – велизарный послал в сознание новорожденного образ Аппелагеи такой, какой она была ещё несколько минут назад.

– Олег – нежно сказала мать не в силах прикоснутся к своей кровиночке. – Его имя Олег – и в этот момент, когда последний вздох могучей воительницы вышел, княжич издал свое первое громогласное – Уааа!!!