Читать книгу Благочестие и память - Дмитрий Будюкин - Страница 4

Храмоздательство относится к наиболее масштабным и значимым проявлениям христианского благочестия и одновременно является важной формой церковной коммеморации. «С одной стороны, храм в памятном отношении несет ту же функцию, что и памятная дата в православном календаре. Будучи освящен в честь определенного праздника – события или святого, он призван напомнить о них самим фактом своего существования на пути человека. … С другой стороны… неся мемориальную функцию, тот или иной храм в первую очередь остается церковью, то есть местом богослужения, совершения таинств, возношения молитв, и поэтому в любом храме-памятнике, в отличие от светского мемориального сооружения, можно говорить об особом характере проявления мемориальной функции – функции памятного благодарения и прославления»61. Святитель Симеон Солунский пишет о посвящении храма: «Храм есть дом Божий, хотя и устрояется из неодушевленных веществ: ибо освящается он Божественной благодатию… И после этого уже не похож на другие домы, но от земли освящен Богу… или вместе с тем кого-либо из святых Его. Посему он и носит название того, в чье имя назван…, … так и говорим: идем ко Святой Троице… ко Христу… или к Пресвятой Его Матери… или какому-либо святому. Что значат эти слова? То, что храм посвящен Богу и есть Его дом, и что Он пребывает здесь; что и призываемый здесь слуга Его также пребывает в нем, как бы в своем жилище, невещественно привитает в нем душею, а часто возлежит тут и останками, и действует Божественной силою и благодатию»62. Освященная во имя патронального святого храмоздателя церковь обеспечивает как молитвенное прославление этого святого, так и сохранение светской социальной памяти о самом храмоздателе. Кроме того, как будет подробно рассмотрено далее, храмоздатель получает существенное основание для последующего погребения внутри построенного храма.

Коммеморативным мы в данном контексте будем называть посвящение престола храма (алтарное посвящение) в честь чьего-либо патронального святого или небесного покровителя (праздника) определенного дня, имея при этом в виду, что алтарное посвящение во имя святого является неотъемлемой частью культа этого святого, который, в свою очередь, сам по себе является одним из проявлений публичной церковной коммеморации. Коммеморативными могут быть посвящения в честь очень популярных святых с чрезвычайно развитым культом, включающим множество алтарных посвящений, не несущих дополнительной коммеморативной нагрузки (например, Николая Чудотворца).

Алтарное посвящение небесному покровителю либо празднику дня оформилось в качестве распространенной практики в рамках реформаторской деятельности Петра I, осуществившего масштабную программу по публичной церковной коммеморации и, соответственно, легитимации своей власти и проводимых преобразований. Наиболее известными примерами таких посвящений являются петербургские соборы, освященные во имя Исаакия Далматского – покровителя дня рождения Петра и Сампсона Странноприимца – покровителя дня победы под Полтавой.

Коммеморация правящих монархов, публичная относительно подданных и частная относительно культа святых, сыграла заметную роль в развитии культов Петра и Павла и Александра Невского63. Коммеморация событий, важных для правящей династии, способствовала продвижению культов, в частности, Климента папы Римского (покровителя дня восшествия на престол Елизаветы Петровны), Андрея Критского и пророка Осии (покровителей дня спасения Александра III и его семьи при железнодорожной катастрофе).

Рассмотрим традицию дворянского усадебного храмоздательства на примере старинного рода Кожиных. Его представители владели поместьями в Кашинском уезде Тверской губернии, центральное место среди которых занимали села Кожино и Настасово, с XV века. Родословная Кожиных помещена в «Родословном сборнике русских дворянских фамилий» В. В. Руммеля и В. В. Голубцова64, и генеалогическая информация здесь, если не указано иное, приводится согласно этому источнику. Старший сын родоначальника фамилии Василия Ананьевича Кожи Матвей, в монашестве Макарий, основатель Калязинского Троицкого монастыря, был причислен к лику святых и известен как преподобный Макарий Калязинский.

Родоначальником всех Кожиных, живших во второй половине XVIII века и позднее, был Иван Васильевич Кожин (2-я пол. XVII в. – после 1725). У него было три сына: Александр (ок. 1700 – после 1733), Никита (1705 – после 1760) и Осип (Иосиф) (1714—1779). Потомки Александра65 были помещиками Саратовской губернии; никакой информации об их храмоздательской деятельности у нас нет.

В 1732 г. Никита Иванович Кожин построил над могилами родителей, супруги и ближайших родственников преподобного Макария в родовом селе Кожино каменную церковь Рождества Богородицы с приделом Макария Калязинского66. Эта церковь, в формах которой – внушительном восьмерике над низким четвериком и широкой трапезной – еще живы архитектурные традиции конца XVII века, представляет собой редкий памятник времен, бедных каменным строительством67. Так началось уникальное по размаху и архитектурному уровню усадебное храмостроительство Кожиных.

Брат Никиты Ивановича Осип в 1756 г. построил в своей усадьбе Кривец Мышкинского уезда Ярославской губернии не сохранившуюся до наших дней Троицкую церковь с приделами Николая Чудотворца и Макария Калязинского68. Интерьер храма, снаружи выглядевшего очень скромно, был украшен выполненной лучшими столичными мастерами виртуозной посеребренной резьбой по дереву69. В 1777 г. храмоздательская активность О. И. Кожина продолжается строительством каменной Казанской церкви в усадьбе Подосинки Веневского уезда Тульской губернии, находившейся в его совместном владении с братом Никитой и унаследованной впоследствии его внуком Василием Николаевичем (1807 – после 1858) (ошибочно определенным А. Б. Чижковым как сын Никиты Ивановича)70.

В 1761—1771 гг. в результате нескольких сделок Осип Иванович Кожин приобрел у графа М. Ф. Апраксина и его родственников крупное поместье с центром в селе Репец (Покровское), после губернской реформы относившееся к Задонскому уезду Воронежской губернии, и сразу же начал строительство усадебного комплекса71. В 1767—1770 гг. его сын Иван Осипович (1746—1809) строит в усадьбе каменную Покровскую церковь с приделом Иоанна Воина (очевидно, коммеморативное посвящение в честь его небесного покровителя) в стиле рококо, уникальную и по архитектуре, и по лепному декору, и по убранству интерьера. По данным Г. И. Гунькина, на фасаде церкви была мраморная доска, из надписи на которой следовало, что храм построен по проекту В. В. Растрелли. Церковь сопровождалась колокольней, построенной вопреки канонам в значительном отдалении от нее с другой стороны усадебного дома, ставшего, таким образом, центром всей пространственной композиции. Согласно народному преданию, приглашенный освятить колокольню святитель Тихон Задонский отказался это делать, деликатно объяснив причину72. В результате произошло описанное в житии святителя событие: помещик ударил его, а святитель Тихон пал в ноги обидчику, прося прощения за то, что ввел его в такое искушение73.

В дальнейшем на воронежской земле обосновались две ветви Кожиных, происходящие от Осипа Ивановича: потомки соответственно Ивана Осиповича и его племянника Ивана Артамоновича. Центром владений Ивана Артамоновича Кожина (1781—1834) становится усадьба в селе Кашары Задонского уезда. В 1823—33 гг. он строит там храмовый комплекс из церкви Автонома и зимней церкви-колокольни свт. Митрофана Воронежского. Посвящение зимнего храма легко объясняется состоявшейся за год до его освящения канонизацией воронежского святителя. Посвящение летней церкви священномученику Автоному Италийскому объяснить значительно сложнее. Малоизвестный святой с редким именем не является небесным покровителем ни храмоздателя, ни кого-либо из его близких родственников. Возможно, день его памяти (12 сентября)74 – это день рождения храмоздателя либо другая важная для него дата. Комплекс из круглого в плане храма-ротонды и отдельно стоящей колокольни с церковью в двухсветном нижнем ярусе, облик которого в целом вписывается в стилевые рамки позднего классицизма, очень интересен и необычен с архитектурной точки зрения75.

В конце 70-х – начале 90-х гг. XVIII в. Артамон Осипович Кожин (1753-?), брат Ивана Осиповича и отец Ивана Артамоновича, приобрел усадьбу Бельское Устье в Порховском уезде Псковской губернии у того же графа М. Ф. Апраксина, у которого его отец купил имение Репец76. В 1796 г. Артамон Кожин строит в новоприобретенном имении каменную Вознесенскую церковь. В 1798 г. он расширил свои порховские владения приобретением у помещицы Култашевой бывшей усадьбы князей Мещерских Княжьи Горки. В 1833 году на средства покойного Артамона Кожина (видимо, по его духовному завещанию) в Княжьих Горках была построена церковь во имя Святого Пророка Илии, примечательное здание, которое может служить примером русского ампира второй четверти XIX в.77 Сын Артамона Осиповича Петр (1800—1864), унаследовавший Бельское Устье, в начале 1860-х гг. строит там новую Вознесенскую церковь78 – крупнейший на Псковщине вотчинный храм, который «является одним из драгоценнейших архитектурных украшений Псковской области и имеет всероссийское значение»79.

Практически все «кожинские» церкви являются незаурядными архитектурными памятниками, причем, как мы видим на примере колокольни в Репце, стремление создать архитектурный шедевр иногда приводило к отступлению от церковных канонов и конфликтам с духовенством. Из этого следует, что в храмостроительной деятельности Кожиных мотивы, связанные со светской коммеморацией, преобладали над духовными. Трудно сказать, в какой мере активность Кожиных в храмоздательстве связана с их родством с прп. Макарием Калязинским, однако можно отметить, что данных о переносе ими культа прп. Макария (посвящения престолов, иконы) за пределы Тверской и Ярославской губерний не имеется.

Что касается храмостроительской активности купцов, то, как отмечает Е. Д. Беспалёнок, традиция храмоздания достигла наивысшей точки в своем развитии только в XVIII в.80 Среди основных мотивов купеческого храмоздательства она называет отсутствие наследников, благополучно пережитые серьезные жизненные трудности и достигнутый успех в делах, отмечая при этом как важнейший, первостепенный фактор присущую не всем, но многим купцам высокую духовность личности, побуждавшую заботиться о спасении души81. Существенно, что «многие смоленские купцы-храмостроители происходили из социальных низов и были потомками отставных солдат, небогатых ремесленников и мещан Смоленска и его окрестностей. Только три человека являлись потомками крупных торговых предпринимателей XVII века»82