Читать книгу Над десятью сталинскими ударами. Противостояние в воздухе от Ленинграда до Белграда. 1944 - Дмитрий Дёгтев - Страница 4

3 февраля передовые подразделения 2-й ударной армии вышли к реке Нарва. 43-й стрелковый корпус форсировал ее севернее одноименного города, захватив на противоположном берегу два плацдарма, а 122-й стрелковый корпус занял два плацдарма южнее. Нарва являлась важнейшим опорным пунктом в северной части линии «Пантера» и воротами в Прибалтику. Гитлер заявил, что удержание города имеет первостепенное политическое значение, в том числе с точки зрения позиции Финляндии, посему отдал уже привычный приказ оборонять его до последнего солдата и патрона. Оборону Нарвы, отныне объявленной «фестунгом» (крепостью), осуществлял 54-й армейский корпус генерала Отто Шпонхаймера, который в критический момент получил небольшие подкрепления (моторизованную дивизию «Фельдхернхалле» и один полк 58-й пехотной дивизии). «Слава солдатам, совершившим отход. Теперь не может быть и речи об отступлении! Нарва должна быть удержана до последней капли крови. Мы умрем за Нарву, но не пустим русских в Германию!» — говорилось в пафосном воззвании, зачитанном солдатам.

Воздушные бои в начале месяца по-прежнему происходили лишь эпизодически, причем многие из них опять носили, так сказать, «экзотический характер». Так, в 09.20 2 февраля четверка Ла-5 из 254-го ИАП вылетела на прикрытие своих войск в районе озера Череменецкого. В указанном районе было относительно ясно, и в какой-то момент летчики увидели летящую впереди группу бипланов, три из которых опознали как Хш-126, остальные два – как Фш-156. Пара старшего лейтенанта Константина Назимова и младшего лейтенанта Серегина атаковала их сверху-сзади с дистанции 45–25 метров и сбила два «Хеншеля». После этого Назимов обстрелял «Шторьх», и тот, по его словам, горящим врезался в землю. Остальные «тихоходы» скрылись в облаках. Правда, ответным огнем был сбит и Ла-5 Серегина. Летчик спасся, выпрыгнув с парашютом, а потом вышел в расположение своих войск.

В следующие дни театр боевых действий опять накрыли сильные снегопады и туманы, приковавшие авиацию обеих сторон к земле. А вот наступающие наземные войска Красной армии погода не остановила. Пользуясь отсутствием сплошной линии фронта и невозможностью быстро организовать оборону в условиях распутицы и малонаселенной лесистой местности, передовые части стремительно обходили очаги сопротивления и опорные пункты, вновь и вновь создавая для противника угрозу обхода и окружения и заставляя отходить дальше на юг и на запад. Правда, и советские войска испытывали большие трудности. «Войска на своем пути встречали разрушенные мосты, дороги, завалы, – сообщалось в журнале боевых действий 108-го стрелкового корпуса, продвигавшегося на Гдов – к Чудскому озеру. – Это работа наших партизан, орудовавших в немецком тылу. Продвижение затруднялось из-за плохих дорог. На дорогах образовывались пробки до 2 километров. Тылы и артиллерия отставали. Царица наших боевых полей, матушка пехота преодолевала трудности бездорожья, отказываясь от отдыха, двигалась вперед, догоняя врага».

Нередко продвижению мешали и действия немецкой авиации. Так, 5 февраля тот же 108-й СК подвергался ударам немецких самолетов, которые группами по 5–7 машин носились над шоссе Губин – Перевоз – Гдов и с бреющего бомбили «матушку пехоту». В результате было убито и ранено около 30 человек. А на следующий день самолеты, опознанные как Ю-88, дважды бомбили колонны и обозы 90-й и 126-й стрелковых дивизий. В результате были убиты 8 красноармейцев, 43 получили ранения, погибли и получили ранения 42 лошади.

Днем 6 февраля видимость увеличилась до 4—10 километров, что привело к первому в этом месяце крупному воздушному сражению. 13-я и 14-я воздушные армии осуществили 588 вылетов, при этом бомбардировщики Пе-2 совершили первые налеты на Нарву. Всего советские летчики донесли о 14 сбитых самолетах (8 Ю-87, 3 ФВ-190, 2 Ме-109 и 1 Ме-110). При этом большая часть из них была на счету славного 254-го ИАП, который, если верить советским документам, устроил фрицам настоящее побоище!

В 15.30 четверка Ла-5 во главе со старшим лейтенантом Назимовым, пролетая над аэродромом Коростовичи, встретилась с большой группой «лаптежников», летящих строем «ромб» на высоте 1500 метров. После этого сам Назимов, его ведомый младший лейтенант Серегин, а также пара лейтенантов Василия Сидоренкова и Иванова ринулись в атаку и сбили сразу три Ю-87. После этого немецкие самолеты ринулись врассыпную, а с самого аэродрома начали взлетать истребители противника. Но еще до того, как последние успели вступить в бой, «сталинские соколы» сбили еще три «Штуки». Тем временем Серегин и Иванов были атакованы «Фокке-Вульфами», оставили своих ведущих и скрылись в облаках. Но даже оставшись вдвоем, Назимов и Сидоренков продолжали вести бой, в ходе которого Ла-5 первого получил сильные повреждения (пробиты фюзеляж, винт, элероны), а сам летчик был ранен. Тем не менее он смог оторваться от противника и вернуться на базу.

Таким образом, бой прошел в «фирменном» для 254-го полка стиле с быстрым распадом строя и переходом на индивидуальные действия и возвращением на базу поодиночке. Тем не менее Назимову и Сидоренкову записали по два сбитых Ю-87 и по одному ФВ-190, а Серегину и Иванову – по два Ю-87.

Василий Сидоренков и Константин Назимов относились к асам «третьей волны», которым не пришлось воевать в 1941–1942 гг., а также на истребителях старых типов и ранних образцах новых типов. Оба служили на Волховском фронте с марта 1943 г. на Ла-5, при этом Сидоренков в описанном бою одержал свои 9-ю – 11-ю, а Назимов – 10-ю – 12-ю личные победы.

Потери советской авиации составили 12 машин, в том числе 10 Ил-2. Половина из них была из состава 999-го ШАП, который с бреющего полета наносил удары по дорогам в районе Толмачево и Стругов Красных. Четыре штурмовика были подбиты огнем с земли и совершили аварийные посадки на советской или ничейной территории, еще один Ил-2 младшего лейтенанта Книжкина и сержанта Лыкова пропал без вести.

У противника отличились лейтенанты Рудольф Грат и Хорст Хартрамп из 10./JG54. Первый сбил Ил-2 и ЛаГГ-3, второй – два Ил-2. Также на счету фельдфебелей Георга Фюредера и Адольфа Ланцебахера из 11./JG54 были Ла-5 и Пе-2.

На следующий день советская авиация выполнила 595 вылетов, из которых 277 пришлось на истребители. В 10 воздушных боях сбито 7 самолетов (4 ФВ-190, 1 Me-109, 1 Ю-52 и 1 Фш-156). Что касается ударной авиации, то из-за плохой видимости многие экипажи не смогли отыскать цель, остальные бомбили и штурмовали практически наугад. Штурмовики из 15-го гвардейского, 566-го и 999-го ШАП впервые действовали в районе Нарвы, оказывая поддержку войскам 2-й ударной армии.

Пропали без вести 4 Пе-2, 1 Ла-5, 1 Як-9 и 1 Ил-2. Еще две «черные смерти» были сбиты зенитным огнем. Пилоты «Мессершмиттов» в данном секторе доложили всего о двух победах (Ла-5 и ЛаГГ-3). Немецкие штурмовики группами по 17–20 машин бомбили переправы через Нарву около Усть-Жердянки.

13 февраля тяжелые потери понесла 277-я ШАД. Поддерживая наступление 2-й ударной, 42-й и 67-й армий, в условиях сильной облачности, штурмовики с малой высоты и без истребительного прикрытия наносили удары по немецким войскам на самых разных участках фронта. 15-й ГШАП действовал парами и тройками на Елизаровском направлении. При этом в ходе обстрела автотранспорта на лесных дорогах огнем с земли были подбиты 3 Ил-2, которые совершили аварийные посадки на брюхо на своей территории. 943-й ШАП действовал на Плюсском направлении, при этом штурмовики также летали практически на бреющем, постоянно подвергаясь обстрелу с земли. Ил-2 младшего лейтенанта Воронова и ефрейтора Карнаущенко в районе Николаевки был сбит зенитками и разбился при попытке совершить вынужденную посадку. Летчики получили травмы. Еще один «Ильюшин» летчика Полякова также получил серьезные повреждения, но смог долететь до аэродрома Красногвардейск. В том же районе пропал без вести штурмовик младшего лейтенанта Данилушкина и старшины Бельчикова. В окрестностях Стругов-Красных был сбит зенитным огнем Ил-2 младшего лейтенанта Семенова и сержанта Сербина. Машина вертикально врезалась в землю и взорвалась, а экипаж погиб. Одноместный Ил-2 лейтенанта Скольника во время штурмовки войск противника в районе Плюссы был подбит огнем с земли. Летчик сумел дотянуть до ближайшего передового аэродрома, но во время посадки самолет был полностью разбит. Правда, пилот остался цел. Более удачно прошла посадка Ил-2 летчика Манохина. Он приземлился на фюзеляж возле деревни Каменки, но самолет остался в пригодном для ремонта состоянии.

999-й ШАП поддерживал наступление 2-й ударной армии на Нарву, в основном так же действуя по дорогам. Потери полка составили два самолета: двухместный Ил-2 младшего лейтенанта Христенко и сержанта Голубева и одноместный младшего лейтенанта Липчанского были подбиты стрельбой с земли и совершили аварийные посадки на своей и ничейной территории. Оба штурмовика были полностью разбиты. В том же секторе работал и 566-й ШАП. Во время штурмовки немецких позиций в районе Середки Ил-2 старшего лейтенанта Тихонова и красноармейца Буздалина был подбит зенитками, причем пилот получил тяжелое ранение и не мог управлять самолетом. В итоге штурмовик упал на немецкой территории и развалился. Тихонов и Буздалин вылетели из кабины и упали в снег. Но если первый был уже мертв, то Буздалин не получил ни царапины, а потом смог перейти линию фронта и вернуться к своим. Всего 277-я ШАД выполнила 95 вылетов и потеряла 12 самолетов и 5 летчиков.

Нелегко приходилось и истребителям. 14 февраля летчики обеих воздушных армий заявили о двух сбитых самолетах (Me-109 и Ю-52) при собственных потерях в 13 машин. Содержательно прошел боевой день в 254-м ИАП. В 09.15–10.15 пара Ла-5 лейтенантов Закревского и Серегина осуществили разведывательный вылет к железнодорожной станции Плюсса. Пролетая на малой высоте над местами боев, летчики видели сквозь разрывы в облачности многочисленные колонны противника, отходящие по шоссе Луга – Псков и вдоль него. Достигнув Плюссы, самолеты выполнили аэрофотосъемку, а через несколько секунд Серегин, оглядевшись по сторонам, своего ведущего не увидел. Несмотря на то что шел уже 1944 г., рации на многих советских истребителях все еще отсутствовали либо не работали, так что, потеряв визуальный контакт с товарищами, летчики понятия не имели, где они!

Через некоторое время Серегин заметил силуэт какого-то самолета, похожий на Ла-5, и подумал, что это Закревский. Однако, приблизившись, летчик понял, что это пара ФВ-190, барражирующих над шоссе. Вовремя опомнившись, он резко рванул в облака. Пробив их и выйдя на чистое небо, Серегин снова увидел ниже себя какую-то пару самолетов. Сблизившись с ними на дистанцию около километра, летчик идентифицировал цели как Ю-52. Зайдя сзади-сверху, Ла-5 атаковал один из «Юнкерсов», после чего тот пошел вниз и, по утверждению Серегина, врезался в лес в неустановленном районе. Тем временем сзади показалась пара немецких истребителей, от которых он снова скрылся в облачности.

Пока происходили все эти события, у истребителя, способного держаться в воздухе около одного часа, практически закончилось горючее. С трудом восстановив ориентировку, Серегин в итоге совершил вынужденную посадку на первое подходящее деревенское поле. В условиях наступления и плохой видимости летчикам часто приходилось садиться неизвестно где, при этом сплошной линии фронта не существовало и принадлежность территории, в отличие от позиционной войны, была весьма относительной. Первым делом Серегин убежал подальше от самолета, затем занялся осмотром окружающей местности. Через какое-то время он увидел деревню, осторожно пробрался к ней и узнал от местных жителей, что здесь уже проходили наши войска.

Ну а в то время как Серегин блуждал по полям, его ведущий уже давно в одиночку вернулся на аэродром и в 12.40 снова был в воздухе, на сей раз в паре с лейтенантом Ивановым. Их задачей была разведка в секторе Луга – Плюсса— Струги-Красные. В районе озера Песно навстречу внезапно показалась идущая на высоте 400 метров четверка Ил-2, которую сзади сопровождала пара Як-7. По идее «сталинские соколы» должны были мирно разойтись «по своим делам», но внезапно Закревский увидел, как его ведомый, видимо приняв Яки за истребители противника, пошел на них в лобовую атаку, открыл огонь, после чего начал выполнять боевой разворот и скрылся в облачности. «Черные смерти» и эскорт ушли на северо-восток, Закревский стал делать круги, ожидая появления Иванова. Однако Ла-5 зав. № 39212914[8] так и не появился и на свой аэродром также не вернулся.

Тем временем другая шестерка истребителей 254-го полка сопровождала пятерку Пе-2, которые бомбили отходящие немецкие войска на шоссе Луга – Псков. «Наблюдалось много прямых попаданий бомб по автоколоннам, в результате чего произошло много взрывов и пожаров», – докладывали потом пилоты истребителей. При подходе к цели вся группа вместе с пешками вошла в облачность, а когда вынырнула из нее, куда-то исчез Ла-5 зав. № 39214211 младшего лейтенанта Ершова, который на базу не вернулся. Позднее выяснилось, что летчик по неизвестной причине совершил аварийную посадку в зоне боев, после чего самолет был уничтожен минометным огнем. Но сам Ершов сумел спастись и позднее вернуться в полк.

В 15.40 другая пара Ла-5 зав. № 392114173 старшего лейтенанта Минко и Ла-5 зав. № 37212788 младшего лейтенанта Лазникова вылетела на разведку в район Луга – Милютино— Уторгош. Однако обратно ни один из них не возвратился. Впоследствии выяснилось, что у Лазникова же в полете отказал мотор, и он совершил вынужденную посадку на брюхо в окрестностях деревни Хотилово. Минко же пропал без вести.

Тяжело сложился боевой день и у некоторых летчиков 999-го ШАП. Пара Ил-2 (пилоты лейтенант Сорокин и майор Горохов) во время вылета на поддержку 2-й ударной армии были дважды атакованы «Мессершмиттами». И если в первом случае штурмовикам удалось отбиться сосредоточенным огнем воздушных стрелков, то во втором случае немецкие пилоты действовали более умело. Разделившись, они одновременно атаковали ведущего и ведомого. «Один из истребителей противника огнем воздушного стрелка был подбит и, будучи горящим, произвел атаку ведомого Ила, – рассказывает журнал боевых действий 277-й ШАД. – Пристроившись в хвост, пушечным огнем подбил мотор и ранил воздушного стрелка. Ведомый, получив повреждение мотора, перетянув линию фронта, произвел вынужденную посадку в районе Низы. Самолет разбит, экипаж невредим. Ведущий лейтенант Сорокин произвел вынужденную посадку в районе Бол. Мусталадва – Со на территории, занятой противником. С боевого задания не вернулся». Интересно, что экипажи штурмовиков в этот день заявили об 11 уничтоженных немецких автобусах.

По немецким данным, оба штурмовика стали жертвами фельдфебеля Августа Морса из 6./JG5, который в 11.47 и 11.50 на высоте 50 метров сбил два Ил-2.

15 февраля 14-я воздушная армия потеряла 13 самолетов. Не вернулись с задания 4 Ил-2, 2 Як-7, 1 Як-9 и 1 Пе-2, 3 штурмовика были сбиты зенитной артиллерией в районе Нарвы, а 1 пешка и 1 «Лавочкин» стали жертвами немецких истребителей. Так, в 17.00–18.05 четверка Ла-5 из 254-го ИАП сопровождала бомбардировщики Пе-2 в район Хольхинского переезда. Достигнув цели, те нанесли удар по эшелону, двигавшемуся в сторону Пскова. Отметим, что пешки хоть и считались «пикирующими бомбардировщиками», в реальных боевых условиях почти никогда не пикировали на цели, особенно под большим углами, а чаще всего сбрасывали груз с горизонтального полета. В данном случае Пе-2 выполняли атаку с пологого пикирования с высоты 1200 метров. И как раз перед сбросом бомб вся группа была внезапно атакована «Мессершмиттами» из 11./JG54, появившимися сзади справа и слева. В результате был сбит Ла-5 старшего лейтенанта Козлова, который выпрыгнул с парашютом над целью, а также один бомбардировщик, который горящим отвернул в сторону и исчез в облачности. Когда мессеры выходили из атаки и оказались впереди эскорта, старший лейтенант Шариков выпустил им вслед две длинные очереди. По его словам, один из вражеских истребителей загорелся и врезался в землю недалеко от переезда.

По немецким данным, эти два самолета стали жертвами унтер-офицера Альфреда Байне и фельдфебеля Георга Фюредера, которые в 15.35–15.37 (по берлинскому времени) сбили Ла-5 и Пе-2. Всего же пилоты немецких истребителей заявили о 15 победах (7 Ил-2, 3 Ла-5, 2 Як-9, 1 ЛаГГ-3 и 1 Пе-2), и, видимо, несильно завысили своих успехи.

В течение следующих девяти дней советская авиация действовала очень ограниченно, не оказывая никакого серьезного влияния на ход боевых действий. Которые, несмотря на это, продолжали развиваться для Красной армии успешно.

12 февраля была освобождена Луга, а части 42-й армии, ранее во многих местах форсировавшие реку Плюсса, стремительным броском заняли Гдов и вышли к Чудскому озеру. Одновременно с этим Волховский фронт был расформирован, а 14-я воздушная армия оперативно подчинена Ленинградскому фронту. После этого генерал-оберст Модель вынужден был санкционировать эвакуацию 16-й армии с ее позиций вдоль Ловати, а также общий отход к линии «Пантера».

Однако в тот момент советские войска внезапно для противника оказались по ту сторону этого рубежа, причем там, где этого меньше всего ожидали! 12 февраля бойцы 286-го стрелкового полка 90-й стрелковой дивизии по тонкому льду сумели переправиться на остров Пийриссар, расположенный в южной части Чудского озера. В тот момент он оборонялся небольшим гарнизоном из штрафников и эстонских добровольцев. К 15.00 красноармейцы достигли западной оконечности острова, откуда отчетливо просматривался эстонский берег. Попутно в плен был захвачено 16 солдат и 1 офицер из 4-го штрафного батальона. Бойцы заняли круговую оборону. А уже в 17.00 над Пийриссаром на бреющем пронеслись «Мессершмитты», очевидно проводившие разведку, а заодно сбросившие несколько бомб и обстреляв местность из бортового оружия.

Тем временем несколько немецких подразделений, которые не успели отойти через пешую переправу от Пийриссара на западный берег, попали в окружение на восточном – в районе станции Ямм и так называемого Межозерья в нижнем течении реки Желча. Несколько дней группировка снабжалась по воздуху, с 10 по 13 февраля самолеты Не-111 несколько раз сбрасывали в этом районе контейнеры с боеприпасами и продовольствием.

Отметим, что в полосе группы армий «Норд» у немцев была большая напряженка с двухмоторными бомбардировщиками. С 12 по 22 февраля на аэродроме Ковно (Каунас) базировалось штабное звено KG53, которое затем сменила авиагруппа I./KG53. Кроме того, 13-го числа на аэродром Плескау-Зюд (Псков) перебазировалась эскадрилья «железнодорожных охотников» 14.(Eis)/KG55.

День 14 февраля на острове прошел довольно насыщенно. Проведенный обход показал, что в расположенных в его северо-восточной части трех небольших рыбацких деревушках все еще находятся немцы и эстонцы. Получив подкрепления с восточного берега, 286-й полк проводил зачистку и взял еще несколько пленных. При этом остров дважды подвергался налетам Ju-87 из I./SG5. Что касается котла на восточном берегу, как только стемнело, немцы пошли на прорыв. Добравшись до Пнёво, расположенного на небольшом полуострове в самой узкой части пролива между Чудским и Псковским озерами, они отдельными группами перешли по льду на эстонский берег в районе села Мехикорма.

К утру 15 февраля 128-я стрелковая дивизия внезапной атакой сумела захватить плацдарм на западном берегу озера глубиной до 2 километров и шириной около 10 километров, заняв населенные пункты Педаспяс, Парапалу, Метсаяэре и другие. Бойцам удалось захватить 10 зенитных орудий и 2 прожектора. Военный совет 42-й армии был так окрылен неожиданными успехами, что 15 февраля приказал подразделениям одновременно наступать на Псков, взяв его в течение 10 дней, и на Тарту, расширив плацдарм на западном берегу озера.

Когда генерал-оберст Модель узнал о советском плацдарме, он быстро осознал, какую угрозу он может таить, посему приказал немедленно и любыми средствами ликвидировать его, а также запросил срочную поддержку с воздуха. В кратчайшие сроки из состава 11-й пехотной дивизии и оперативной группы «Крохер» была сформирована ударная группа, которая вечером 15-го числа заняла исходные позиции. Ночью послышался гул моторов приближающихся бомбардировщиков Не-111. Сбросив над советским плацдармом и островом Пийриссар осветительные бомбы, «Хейнкели» с малой высоты высыпали на них сотни осколочно-фугасных бомб SD50. При этом несколько самолетов снизилось и обстреляло позиции советской пехоты из бортового оружия. Когда бомбардировщики улетели, в небо взвилось несколько сигнальных ракет, после чего немецкая пехота при поддержке нескольких штурмовых орудий перешла в атаку. Почти не имея тяжелого вооружения и понеся большие потери от бомбежки, красноармейцы быстро оставили плацдарм и к утру отошли частью на остров, частью на восточный берег.

А вот 1-й батальон 533-го стрелкового полка, наоборот, оказался в окружении на западном берегу озера, притом что штабы дивизии и корпуса были уверены, что подразделение полностью уничтожено противником. В течение двух дней, находясь в полной изоляции, бойцы наблюдали, как над ними в сторону острова на небольшой высоте пролетают немецкие самолеты. Потом где-то на востоке гремели взрывы бомб. Характерно, что самолеты со звездами в течение всех этих дней над Пийриссаром не появлялись ни разу. Не имея ни связи, ни снарядов и израсходовав почти все патроны в ночь на 18 февраля, часть солдат 1./533 СП сумела добраться до острова. Большая же часть подразделения либо погибла, либо попала в плен.

Несколько дней на озере царило затишье, которое, как оказалось, предваряло бурю. На рассвете 24 февраля люфтваффе совершили мощный налет на Пийриссар, в котором участвовали как двухмоторные бомбардировщики, так и пикировщики. Когда весь остров окутали клубы дыма, в 07.00 немецкая пехота, скрытно подобравшаяся к побережью по льду, поднялась в атаку. Гарнизон, в основном состоявший из недавно прибывшего 374-го стрелкового полка, оказал отчаянное сопротивление. В течение дня небольшая часть суши несколько раз переходила из рук в руки, в связи с чем противнику еще дважды приходилось запрашивать поддержку авиации. К вечеру красноармейцы, понеся большие потери, эвакуировались на восточный берег озера. Небольшое «ледовое побоище», отчасти напоминавшее события 700-летней давности и произошедшее примерно в том же месте, закончилось. «Войска армии в течение дня овладели восемью населенными пунктами, в том числе районным центром Ленинградской области Середка, – говорилось в журнале боевых действий 42-й армии. – Одновременно оставили остров Пириссар[9], тем самым лишившись удобного плацдарма для выхода на западный берег оз. Чудское». В провале обвинили офицерский состав некоторых подразделений, который допустил грубые ошибки, халатно организовал разведку, вводил части в бой без взаимодействия, хаотично переподчинял батальоны и т. п.

Ну а на другом конце растянувшегося фронта 11 февраля войска 2-й ударной армии перешли в решительное наступление с целью расширения плацдармов на западном берегу Нарвы, с тем чтобы выйти к Балтийскому морю западнее «крепости» и полностью окружить ее. После нескольких дней ожесточенных боев советским войскам удалось добиться незначительных успехов. Части 43-го стрелкового корпуса, наступавшие северо-западнее Нарвы, сумели продвинуться на 2 километра на узком участке. Юго-западнее города подразделения 109-го и 122-го стрелковых корпусов сумели продвинуться на 12 километров, но также были остановлены фанатичной немецкой обороной. Наибольших успехов добился 30-й гвардейский стрелковый корпус, части которого 17 февраля перерезали железную дорогу и шоссе Нарва – Йыхви и захватили Аувере. Однако упорное сопротивление и постоянные контратаки противника на Синих горах – последнем естественном препятствии, отделявшем красноармейцев от побережья, заставили приостановить наступление и в этом секторе.

Люфтваффе оказывали лишь эпизодическую поддержку наземным войскам. Так, 13 января немцы с танками «Тигр» предприняли контратаку севернее Аувере. В 16.30 6 Не-111 в сопровождении пары истребителей совершили налет на переправу через Нарву в районе Долгой Нивы и Криуши. Затем в 17.40 ту же цель бомбили еще 12 бомбардировщиков. В ночь на 15 февраля и днем противник снова атаковал плацдармы юго-западнее и северо-западнее Нарвы. В 16.50 «Хейнкели» в сопровождении «Мессершмиттов» совершили налет на позиции 43-го стрелкового корпуса, сбросив на них 90 фугасных и осколочных бомб.

23 февраля, после получения подкреплений, части только что сформированной опергруппы «Нарва» снова предприняли контратаки по всему фронту, поддержанные ударами авиации. В 15.25 двухмоторные бомбардировщики совершили налет на переправу в районе Долгой Нивы. Затем в 17.07 ту же цель атаковало 25 Ju-87. В результате прямых попаданий и близких разрывов бомб было повреждено 35 полупонтонов и разрушена западная часть моста через реку.

На следующий день немцы предприняли мощную атаку против плацдарма в районе Тырвалы (северо-западнее Нарвы), при этом одна из ударных групп даже пыталась под прикрытием дымовой завесы форсировать реку и переправиться на северный берег. Ав 16.55 был совершен очередной налет на переправу в районе Долгой Нивы, на которую было сброшено около 100 бомб. В результате был разрушен понтонный мост. Периодически немцы поднимали в воздух аэростаты наблюдения, с которых корректировали артиллерийский огонь. При этом таковые, как правило, прикрывались парой или четверкой Bf-109, непрерывно круживших в небе чуть выше.

Что касается советской авиации, то на первом этапе 2-ю ударную армию в основном поддерживали штурмовики 277-й ШАД, перебазировавшиеся на аэродромы Пустомережье и Ивановское. 16 февраля они выполнили 49 вылетов, атакуя пути подвоза. На следующий день «черные смерти» с малой высоты бомбили и обстреливали ДОТы и другие полевые укрепления в районе Лагны, Каннуки, Куртны и Моонакюлы. 18 февраля было осуществлено 45 вылетов в район Нарвы, целями были в основном артбатареи и танки. Огнем с земли было подбито два Ил-2. 20 февраля на счету 277-й ШАД было 50 вылетов, два самолета стали жертвами зенитного огня, при этом машина младшего лейтенанта Бондаренко, старшего сержанта Островского упала на немецкой территории. Все эти дни штурмовики действовали без истребительного прикрытия группами по три-четыре единицы.

В течение февраля лишь дважды советская авиация – 13-я ВА и ВВС КБФ – массированно поддержала 2-ю ударную армию. 24 и 25 февраля в районе Нарвы было выполнено по 300–350 вылетов, в том числе на прикрытие переправ, разведку и удары по узлам сопротивления. В остальные дни в этот сектор прилетали лишь отдельные самолеты.

Впрочем, основную роль в том, что вермахту в ситуации, казавшейся катастрофической, все же удалось сначала удержать фронт, а потом и очистить от советских войск железнодорожный перегон Нарва – Таллин, сыграла не авиация, а артиллерия. Сосредоточив на узком участке фронта множество стационарных и подвижных батарей, умело сочетая огонь дальнобойных гаубиц с полевыми орудиями и реактивными минометами, корректировавшийся с десятков наблюдательных пунктов, бойцы «бога войны» полностью взяли под контроль удобную для обороны местность. Например, 20 февраля по советским позициям было выпущено свыше 5000 снарядов и мин всех калибров, в том числе реактивных, 27 февраля – 4500, а 5 марта – 4000. В некоторые дни немцы буквально засыпали переправы и исходные позиции 2-й ударной армии градом боеприпасов, препятствуя любым передвижениям вблизи своей линии обороны. И именно от артиллерии наши войска понесли наибольшие потери.

Несмотря на неудачи и общее усиление обороны противника, 22 февраля Сталин приказал Ленинградскому фронту как можно быстрее форсировать реку Великая, овладеть Псковом и Островом, после чего развивать наступление на Ригу.

25 февраля впервые с начала операции установилась ясная погода, в результате в воздушном пространстве между Балтийским морем и озером Ильмень произошло 10 воздушных боев. В ходе которых «сталинские соколы» сбили один Me-109, еще два вражеских истребителя посчитали подбитыми.

Уже много раз приходилось отмечать, что в дни, когда советские летчики докладывали о большом числе побед, те, как правило, завышались в несколько раз или не подтверждались вовсе. В дни же, когда сообщалось о скромном количестве сбитых «стервятников», эти заявки более соответствовали действительности. Причем именно в этих эпизодах (а не во время крупных воздушных сражений) нередко гибли или прыгали с парашютами именитые германские асы. Так вышло и в этот раз. Во время воздушного боя в районе Нарвы был сбит Bf-109G-6 W.Nr. 411675 командира IV./JG54 майора Зигфрида Шнелла. Это был опытнейший ас, участвовавший в боях над Францией и Англией, награжденный Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Шнелл впервые попал на Восточный фронт, считавшийся у пилотов истребителей «курортом», только в начале 1944 г. И успел одержать здесь свои 88-ю – 93-ю победы. «Мессершмитт» врезался в землю, а пилот погиб.

В свою очередь, немецкими истребителями были сбиты Ил-2 и Р-40Е, еще два истребителя и бомбардировщик Пе-2 не вернулись с заданий.

На следующий день на Ленинградском фронте было зафиксировано 13 воздушных боев и заявлено рекордное за всю операцию число сбитых самолетов – 12 (8 ФВ-190, 3 Me-109 и 1 Ю-88). А группа в составе 23 Ил-2 из 566-го и 943-го ШАП в сопровождении истребителей 14-го ГИАП совершила налет на аэродром Тарту, расположенный западнее Чудского озера. Рейд был очень рискованным, ибо расстояние от передовых площадок Пустомережье и Ивановское, с которых действовали «черные смерти», до цели составляло 150 километров по прямой, то есть она находилась на пределе дальности штурмовиков. Маршрут полета проходил через Гдов с выходом на аэродром с северо-западного направления, далее летели на восток до острова Пийриссар, после чего ложились на курс на базу. Несмотря на сложность, атака, по советским данным, прошла успешно. Уничтоженными посчитали 19 самолетов, в том числе 6 Ю-88. При этом только один Ил-2 капитана Балакана и старшего сержанта Чурилина был поврежден зенитным огнем и затем совершил аварийную посадку на льду Чудского озера севернее упоминавшегося острова Пийриссар. Самолет был полностью разбит, а воздушный стрелок погиб. Но сам пилот не пострадал и пешком дошел до восточного берега.

Потери советской авиации составили 5 машин. 2 штурмовика, 2 бомбардировщика и 1 истребитель исчезли в белой мгле. В то же время соседи из 14-й воздушной армии провели всего один воздушный бой и сбили 1 «Мессершмитт».

Впрочем, небольшое похолодание не принесло существенных улучшений метеоусловий. По-прежнему стояла сильная облачность, периодически шел снег, а видимость обычно не превышала 2–4 километров. 28 февраля истребители 13-й ВА провели несколько боев с «лаптежниками», бомбившими переправы через Нарву, и сбили два из них. Еще два Ю-87 посчитали подбитыми.

К концу февраля передовые части 42-й и 67-й армий вышли к главной оборонительной полосе псковского-остров-ского укрепрайона, являвшегося частью линии «Пантера». Там стартовавшее от самого Ленинграда наступление окончательно выдохлось. В дальнейшем на целых пять месяцев бои в этом секторе приняли позиционный характер. Немцам также удалось удержать и плацдарм на восточном берегу реки Нарва в районе Ивангорода. Несмотря на то что амбициозные планы советского командования по окружению и полному разгрому группы армий «Норд» не были осуществлены, вермахт понес очередное тяжелое поражение, а линия фронта сместилась на 100–250 километров на запад – к границам Прибалтики.

Общие потери 13-й и 14-й воздушных армий за эту операцию составили 230 самолетов, из которых чуть меньше половины (104) пришлось на штурмовики Ил-2. Тяжелый урон понесли и некоторые истребительные авиаполки. К примеру, тот же 254-й ИАП за полтора месяца лишился 15 своих Ла-5, то есть больше половины матчасти, имевшейся к началу наступления.