Читать книгу СМЫСЛИ. Домашняя Настольная Книга. Том II - Дмитрий Жуков - Страница 42

Георг Кристоф Лихтенберг (1 июля 1742 – 24 февраля 1799) – выдающийся немецкий ученый и публицист.

Благородная простота в произведениях природы часто заключается в близорукости того, кто наблюдает природу.

Большинство людей живет модой, а не разумом.

Боязливо размышлять и обдумывать, что можно было бы сделать в свое время – худшее, что можно сделать теперь.

Бывает состояние когда присутствие и отсутствие любимого человека одинаково трудно вынести; во всяком случае, в его присутствии не испытываешь того удовольствия, которого можно было бы ожидать, страдая от его отсутствия.

Бывают люди, которые не могут прийти к какому-нибудь решению, не откладывая этого дела на утро; это очень хорошо; но только могут быть случаи, когда при таком положении дела люди рискуют, что их унесут из дома с кроватью.

В слове «ученый» заключается только понятие о том, что его много учили, но это еще не значит, что он чему-нибудь научился.

В характере каждого человека есть нечто такое, чего нельзя сломать; это скелет характера.

Великий гений редко делает открытия, следуя по чужому пути. Если он делает открытие, то он обычно открывает и пути, ведущие к нему.

Величайшие события в мире не делаются, а происходят.

Видя себя в других, не только любишь себя, но и ненавидишь.

Во многих сочинениях знаменитого писателя я бы охотней прочитал то, что он вычеркнул, чем то, что он оставил.

Возможность заряжена стремлением к осуществлению.

Воспитание есть особого рода рождение.

Все, что следовало сделать в литературе по-шекспировски, в основном сделал уже Шекспир.

Всеобщий источник нашего несчастья в том, что мы верим, будто вещи действительно являются тем, чем мы их считаем.

Выражать чувства словами то же, что пытаться передать музыку словами.

Высшее, до чего может подняться, благодаря опытности, не очень умный человек – это находить слабости у лучших людей.

Гении прокладывают дороги в науках, а люди, обладающие умом и вкусом, разравнивают и украшают их.

Главное призвание писателя – нести людям правду, учить и воспитывать их.

Гордость – благородная страсть – не слепа по отношению к собственным недостаткам. Этим отличается надменность.

Даже самому мудрому человеку приятней те люди, которые приносят деньги, чем те, которые их уносят.

Делать нечто прямо противоположное – одна из разновидностей подражания.

Для оправдания человека достаточно, если он жил так, что своими добродетелями заслуживает прощения своих недостатков.

Для признания потомством нужно быть ненавистным современниками.

Есть люди, которые не начнут слышать, прежде чем им не отрежут уши.

Есть люди, которые полагают, что все, что делается с серьезным видом, разумно.

Есть очень много людей, которые читают только для того, чтобы не думать.

Животные являются для самого себя только субъектом, человек для себя также – и объект.

Жить против воли отвратительно; но еще ужасней было бы стать бессмертным, если этого не желаешь.

Заставить умных людей поверить, что ты являешься не тем, кем ты являешься на самом деле, во многих случаях трудней, чем стать действительно тем, кем ты желаешь казаться.

Знатоки науки никогда не бывают гордыми; напротив, надутыми от гордости становятся лишь те, кто, не имея способностей развивать науку сами, занимаются популяризацией ее темной истории или же горазды рассказывать все, что сделали другие.

Золотое правило: судить о человеке не по его мнениям, а по тому, что делают из него эти мнения.

Из всех видов деспотизма самый страшный – деспотизм верования и системы. Большинство людей – рабы моды и нелепых обычаев.

Изучай все не из тщеславия, а ради практической пользы.

Ипохондрия – способность высасывать из каждого жизненного явления максимальное количество яда для собственного употребления.

Каждый имеет свою монету, в которой желает быть оплаченным.

Каждый человек имеет свою моральную «оборотную сторону», которую он не показывает без нужды и, пока возможно, прикрывает штанами благопристойности.

Как мало друзей остались бы друзьями, если бы они могли полностью узнать мысли друг друга.

Книга – это зеркало; и если в него смотрится обезьяна, то из него не может выглянуть лик апостола.

Книга, которую прежде всего следовало бы запретить – это каталог запрещенных книг.

Когда ты читаешь биографию крупного преступника, то, прежде чем его осудить, возблагодари небо за то, что оно не поставило тебя, с твоим честным лицом, перед цепью подобных обстоятельств.

Красивые птицы поют хуже других. То же относится к людям. В вычурном стиле не стоит искать глубокую мысль.

Кто имеет меньше, чем желает, должен знать, что он имеет больше, чем заслуживает.

Кто сумел бы подражать как следует, подражать не станет.

Лучший способ хвалить живых и умерших – это извинять их слабости; но только не приписывать им добродетелей, которыми они не обладали, это все портит и даже истинное делает подозрительным.

Люди замечают чаще, чем принято полагать, такие вещи, которые, по нашему убеждению, мы искусно скрываем.

Люди не только любят, но и ненавидят себя в других.

Люди охотно сражаются за религию и неохотно живут по ее предписаниям.

Люди часто думают, что их убедили, там, где их просто уговорили.

Люди, которым всегда некогда, как правило, ничего не делают.

Метафора гораздо умней, чем ее создатель, и таковыми являются многие вещи.

Многие люди видят добродетель скорее в раскаянии по поводу своих ошибок, чем в усилиях избежать их.

Многие люди читают лишь для того, чтобы иметь право не думать.

Можно и не обладая глубоким умом писать так, что другому понадобится много ума, чтобы понять написанное.

Можно порицать ошибки великого человека, но не следует из-за них порицать и самого человека.

Мы мыслим о жизненных явлениях не столь различно, как рассуждаем.

Не приносит ли большей пользы в конечном итоге дух противоречия, чем дух единства?

Не создавай себе слишком мудреного представления о человеке, суди о нем просто: не считай его ни слишком хорошим, ни слишком дурным.

Не удивительно ли, что люди так часто сражаются за религию и так неохотно живут по ее предписаниям?

Некоторые вещи, сами по себе неважные, становятся важными потому, что защищать их берутся важные люди, а почему этих людей считают важными – никому не известно.

Некоторые люди обладают способностью казаться глупыми, прежде чем они обнаружат ум. У девушек этот дар встречается особенно часто.

Некоторые старые принципы – прекрасные гнезда давно улетевших истин.

Несомненный признак всякой хорошей книги – это тот, что она нравится тем больше, чем человек становится старше.

Ни на один день не уклоняться от цели – надежное, но трудное средство продлить время.

Ничто так не способствует душевному спокойствию, как полное отсутствие собственного мнения.

Новые взгляды сквозь старые щели.

О том, чем должен быть человек, даже лучшие люди не знают почти ничего достоверного; о том же, каков он есть, кое-что можно узнать на примере каждого.

Общение с разумными людьми надо очень рекомендовать каждому именно потому, что дурак таким образом из подражания привыкает поступать умно.

Обычное влияние хорошей книги: глупые стали глупей, умные умней, а тысячи прочих ни в чем не изменились.

Опаснейшими людьми являются трусливые, слабовольные и пресмыкающиеся люди, пригодные ко всему и ни к чему.

Оракулы не столько перестали вещать, сколько люди перестали к ним прислушиваться.

Острый ум – увеличительное стекло; остроумие – уменьш ительное.

От людей следует требовать услуг по их возможностям, а не по нашему желанию.

Отыскивать маленькие недостатки – издавна свойство умов, которые мало или вовсе не возвышались над посредственностью. Возвышенные умы молчат или же возражают против целого, а великие умы творят сами, никого не осуждая.

Писатель, который не может время от времени бросить мысль, способную стать у другого диссертацией, никогда не будет великим.

Письменные просьбы легче отклонять, а письменные приказы легче отдавать, чем устные.

Побудительные причины наших действий можно было бы расположить подобно направлениям ветров на компасе, например: хлеб-хлеб-слава, слава-слава-хлеб, страх-наслаждение.

Популярным изложением сегодня слишком часто называется такое, благодаря которому масса получает возможность говорить о чем-либо, ничего в этом деле не понимая.

Постоянно возникает вопрос: не приносит ли больше пользы в конечном итоге дух противоречия, чем дух единства.

Поучение находишь в жизни чаще, чем утешение.

Прежде чем осудить, всегда надо подумать, нельзя ли найти извинение.

Приучи свой разум к сомнению, а сердце к терпимости.

Причина того, что люди так мало запоминают прочитанное, заключается в том, что они слишком мало думают сами.

Пусть тебя слишком не огорчает незаслуженное порицание; зато ведь и хвалят тебя иной раз ни за что.

Пытаться сделать все сразу – значит ничего не сделать.

Рабский поступок – не всегда поступок раба.

Равенство, которое мы требуем, это наиболее сносная степень неравенства.

Разве то, что человек может знать, и есть именно то, что он должен знать?

Разнообразных видов равенства, в том числе и ужасных, существует столько же, сколько и различных степеней неравенства, и некоторые из них так же ужасны.

Разумные вольнодумцы – это легкая кавалерия, идущая всегда впереди, чтобы производить разведку местности, куда в конце концов доберутся и тяжело вооруженные отряды правоверных.

Резные изображения святых совершили в мире больше дел, чем сами святые при жизни.

Религию защищают скорее люди, которые кормятся ею, чем те, которые убеждены в ее искренности.

С остроумием дело обстоит, как с музыкой: чем больше ее слушаешь, тем более тонких созвучий желаешь.

Самая опасная ложь – слегка извращенная истина.

Самому нужному в жизни нас обыкновенно никто не учит.

Самые здоровые и красивые люди – это те, которых ничего не раздражает.

Скромность должна быть добродетелью тех, у кого нет других.

Скрывая свои недостатки, лучше не станешь; наш авторитет выигрывает от той искренности, с которой мы признаем их.

Слово «трудность» совершенно не должно существовать для творческого ума.

Смешон не язык чувств, а болтовня о чувствах.

Сомнение должно быть не более, чем бдительностью. Иначе оно может стать опасным.

Там, где прежде были границы науки, теперь ее центр.

У большинства людей неверие в одной области основано на слепой вере в другой.

У духовных овец в общине, как у мирских на пастбище, главное – это шерсть.

У многих людей сочинение стихов – это болезнь роста ума.

Ум человека можно определить по тщательности, с которой он учитывает будущее или исход дела.

Учить разуму и быть разумным – совсем разные вещи.

Часто некоторые люди становятся учеными, так же как другие – солдатами, только потому, что они больше ни к какому делу не пригодны.

Человек любит общество, будь это даже общество одиноко горящей свечки.

Человек не только любит себя в других, он еще и ненавидит себя в других.

Человек становится софистом и прибегает к ухищрениям там, где ему не хватает основательных знаний.

Чем меньше ученый может доказать в трудах по естествознанию свое собственное величие, тем больше склонен он постоянно доказывать величие Божье.

Чтобы поступать справедливо, нужно знать очень немного, но чтобы с полным основанием творить несправедливость, нужно основательно изучить право.

Школьный учитель и профессор выращивает исключительно виды, а не индивиды.

Это старое правило, что человек, когда захочет, может казаться скромным; но скромный человек не может казаться бесстыдным.