Читать книгу Видеосклеп. Часть вторая - Дмитрий Коровин - Страница 4

В седьмом часу вечера этого же дня Дин отправился на свидание. До самой последней минуты он лелеял надежду на то, что отец вернется раньше, и можно будет выпросить у него транспорт, однако два раза подряд подобного никогда не случалось. Дин знал, что чужой автомобиль, как чужая квартира – территория противника. Даже если этот противник твой хороший друг или тем более подружка, свобода действий в таких условиях ограничивается не только принятыми обществом манерами, законом и собственным воспитанием, но еще и психологическим давлением, над которым Дин все не мог приподняться. Уже заранее чувствуя себя не до конца состоятельным и, быть может, смешным кавалером, он трижды проклял минуту, когда позволил языку произнести приглашение. Подождал бы всего пару дней и приехал бы к девушке на собственных колесах! Горячая юношеская опрометчивость! Сколько ошибок из-за этого сделано! Чертовы гормоны!

С другой стороны, за эти пару дней Зельда могла бы окончательно остыть. Вчерашний разговор в пустом классе Дину совсем не понравился, как еще он мог бы растопить возникший между ними лед? Поцелуйчиками и рукоблудием? Можно было и до Рождества дурить ей голову абсолютно пустыми обещаниями, затаскивать в пустые классы, тискать в коридоре, скрываясь за углом от учительских глаз. Нет, Зельде нужна была гарантия на что-то более серьезное, ведь школа школой, а свиданье – шаг! Шаг к развитию отношений, шаг вперед! Но более сложный вопрос мучил Дина – нужен ли был ему этот непоправимый шаг? Сейчас он Зельде ничего не должен, все, что случилось в палатке, не затронуло ни его репутацию, ни ее честь. Сейчас, как никогда, был идеальный момент для расставания, а их дружбу можно было и не прерывать. Все равно ведь они члены одной компании и повода для серьезных обид, за которые Свен, Рот и Альфред могли бы разорвать с ним все отношения, исключив из списка доверенных лиц, у Зельды бы не нашлось. Солгала бы, что у них в палатке все действительно было? Так все итак в этом уверенны, а значит, Дин уже несет ответственность за содеянное. Только Зельда на такое не пойдет, не то у нее воспитание. Ей проще объяснить разрыв, объявив виноватой себя, чем сваливать на парня и разыгрывать оскорбленную, брошенную, ущербную дурочку и без того не пользующуюся популярностью из-за своего происхождения. Друзья смеяться, конечно, не будут и заступятся, но ведь пронюхает класс с его великолепным кружком, узнает троица зубрил и все оставшиеся парни, с какими, быть может, в дальнейшем у девушки могла бы получиться своя история. Впрочем, расставаться с девственностью Зельда, наверное, и не торопилась, но вот вечно ходить в одиночестве ей явно надоело.

Так думал Дин, выезжая на улицу Нижнюю и неторопливо проворачивая педали. И вновь его бессмертные фантазии позволили ему отвлечься от действительности, тщательно прорисовывая картину, как вместо велосипеда он едет сейчас на джипе и, не сворачивая налево, мчится к Бонни Бауэр, притормаживая у симпатичного домика с мансардой, террасой и деревянными башенками, какими-то женскими на вид, будто их надстраивали не по велению аптекаря, а опираясь на желание какой-то сказочной принцессы, решившей заточить себя в этом крохотном дворце до освобождения неизвестным принцем. Бабушка, мать и две дочери вполне смогли перетянуть любое строгое решение их единственного мужчины, остававшегося при своих идеях в меньшинстве.

Дин рассматривал архитектуру, восхищаясь аккуратностью строителя и, лишь сейчас заметил, что находится напротив дома семьи Бауэр.

Тихо, но откровенно выругавшись, он моментально повернул велосипед и, надеясь остаться незамеченным, быстро покатил обратно, до поворота к дому семьи Анопарика.

«Что лучше будет сделать?» – спрашивал себя юноша, почти достигнув, объявленной изначально, цели. – «Если войду в дверь, меня наверняка увидит ее мать, или отец, или еще кто-нибудь, о ком Зельда не говорила и значит, когда она возьмет автомобиль, обо мне будут не лестного мнения, или вообще ее не отпустят. Скажут, дома сиди, нечего трахалей катать. Если же я ей предварительно позвоню, то лишу ее столь романтического мига, зато можно будет договориться, что Зельда едет к подруге и никаких подозрений не последует. Так-так, ну и чего решить? Вот черт меня дернул! Даже если „Вранглер“ оказался бы не в том состоянии, о каком заверил продавец, мы с отцом наверняка смогли бы довести его до ума к субботе, и в отношениях был бы плюс – Зельде не пришлось бы ничего объяснять родителям, мол, парень заехал, дел-то куча! Порадовались бы еще за нее! Особенно папашка, хе-хе, дочь идет по стопам, связавшись с белым. Еще один вариант… зайду с наглой физиономией, скажу, что моя тачка сломалась, мол, одолжите в прокат, негде с вашей дочерью почпокаться. Зельда, конечно, одуреет от такого вранья, но ведь она же не знает, что в следующий раз я заеду за ней действительно на собственном тарантасе, а значит выйду победителем из неподтвержденного обмана и усилю уважение к себе!»

От всех этих рассуждений Дину сделалось так хорошо и весело, что он рискнул на еще одну авантюру…

«Пусть Зельда думает, что путь к ней был тернист и долог!» – с этими мыслями юноша вернулся к дому Бауэр и, проехав мимо, спешился у дома Кёллеров. Теперь он вручную докатил велосипед до подъездной дорожки и прислонил к дереву. – «Черт побери! А синяк? Как я только не старался его сегодня закрасить перед зеркалом, но чернота все равно заметна! Что ж, вот и нашелся повод позвонить».

И Дин позвонил, быстренько объяснив Зельде причину такового поступка и поблагодарив за понимание. Девушка велела подождать ее у поворота на улицу Нижнюю и, минут через пять, юноша увидел автомобиль, остановившийся рядом с обочиной, где ожидающий подпирал плечом дерево в позе разбойника.

– Привет! – радостно воскликнул юноша, открывая дверь.

Зельда сидела за рулем старенького трехдверного «Форда Бронко» со счастливым, но серьезным лицом. Глаза блестят, рот слегка закруглен улыбкой, губы и веки подкрашены. Дин заметил все это, когда оказался в салоне. Он также обратил внимание на тщательно зачесанные черные волосы, собранные сзади в конский хвост и на то, что школьные джинсы девушка заменила черными колготками и облегающей юбочкой, чуть прикрывающей колени при ходьбе, но конечно полностью показывая их сейчас, при сидении. Разглядывая девушку, Дин почти позабыл и о кафе, и о кино, и обо всех последующих приключениях, горя единственным желанием овладеть этой страстной мулаткой прямо здесь и сейчас!

Впившись ртом в женские губы, Дин с трудом совладал со своими чертями, загоняя их в клетку под надсмотр единственного ангела, оставшегося вменяемым – персонификации всего того хорошего, что сохранялось в нем в такие неподконтрольные минуты.

– Итак? – сказала девушка.

– Итак! – подхватил юноша.

– Есть предложение в пиццерию, она отсюда через пару кварталов.

– Да хоть в пончиковую! Главное, что вместе!

Зельда улыбнулась более открыто, показывая ряд белоснежных зубов, и выжала педаль газа.

Спустившись до улицы Нижней, автомобиль сделал продолжительный рывок и поднялся вверх в центр города, минуя два перекрестка. На третьем Зельда повернула вправо, и Дин увидел небольшой павильон без названия с обычной надписью «Пицца».

– Ты такая классная, – сказал пассажир, отстегивая ремень безопасности и наклоняясь к водителю.

– Ну, пойдем уже… – остановила девушка, с трудом прерывая продолжительный и сочный поцелуй.

– Кажется, я съел всю твою помаду, – объявил Дин, облизывая губы.

– Подожди секундочку… – Зельда чуть привстала и повернулась, пытаясь дотянуться до маленькой сумочки, брошенной сзади. Длины руки не хватило и ей пришлось залезть на сиденье с ногами, позволяя немного полюбоваться бедрами, затем вернулась в изначальное положение. Раскрыв сумочку, она вынула платок и принялась стирать помаду с лица своего кавалера.

– Все? – недовольно спросил он.

– Теперь да.

– Не крась больше, ты и так красива.

Девушка кивнула, нажимая на ручку двери, и выбралась наружу.

Они дошли до стеклянных дверей полупустого заведения и сели за столик напротив друг друга.

– Интересно, тут горячительные есть? – задумчиво произнес Дин, оглядывая помещение.

– Кофе, – подсказала Зельда. – А вот алкоголь нам вряд ли продадут, с этим строго.

– Настолько строго, что Свен раздобыл целый арсенал для поездки на озеро?

– У него свои источники.

Подошла тучная официантка и молодые люди сделали заказ.

– У меня есть к тебе некоторое поручение, – продолжил Дин.

– Внимательно слушаю, – заинтересовалась Зельда, перекатывая трубочку для коктейля на розовой скатерти.

– Хобб просил, чтобы я поговорил с тобой насчет Бонни.

– А что с ней не так?

– Да с ней все нормально, это Хобб бесится, не зная, как к ней подступиться. Он с тобою ничем таким не делился?

– Вроде нет.

– И не намекал?

– Нет, у нас и времени для этого не было, мы же все вместе ходим в школу и возвращаемся от остановки обратно. Если Хобб и хотел, то просто не смог при Бонни, а подобные разговоры всегда бывают слишком деликатными, чтобы посвящать в них с помощью телефона. Да я и сомневаюсь, что Хобб вообще пылает желанием меня в такие вещи посвящать. Может он потому через тебя и действует, чтобы не попасть впросак, мы же с ним иногда жутко ссоримся.

– Скорее всего, из-за этого. А с Бонни вы никогда не говорили о Хоббе? Ты же понимаешь, о чем я пытаюсь намекнуть…

Девушка кивнула и ответила:

– Конечно. Но, видишь ли, Дин, мы с Бонни никогда особо близкими не были. У нее Ида в подругах ходит, а я так, одноклассница с соседней улочки, и Хоббу это известно. Я если и захочу получить какой бы то ни было точный ответ, то Бонни вряд ли мне его даст. Это тебе надо решать с Идой, или выведать через Рота, у них-то уж точно друг от друга секретов нет.

– Ну, прям! Если они такие закадычные подруги, то она сразу Хобба и сдаст со всеми потрохами, тогда станет еще хуже.

– Хочешь послушать мое мнение, Дин? Я думаю, продинамит она Хобба до следующего лета, а потом втрескается по уши в какого-нибудь заезжего студента. Бонни заметная девчонка, стройностью может и не блещет, но мордашкой и формами каждого может сразить, тем более она с парнями всегда так запросто общалась, без напряжения, какое я, например, испытываю. Парню нравится, когда девчонка общается с ним на одном языке, то есть, на равных что ли. Так что если ты Хоббу стал действительно хорошим товарищем, развей его иллюзии.

– Удивительно, но Свен мне сказал почти то же самое! Похоже, только один Хобб уверен в сомнительных и непонятных чувствах Бонни, если она вообще их имеет к нему.

– Имеет! Дружбу.

– Мм да, бедный парень, – подытожил Дин, – теряет молодые годы в любовных муках…

Зельда грустно улыбнулась и в этот момент неторопливая официантка принесла им поднос с легким ужином.

Просидев в пиццерии до сочных сумерек, Дин предложил поехать в автокинотеатр и, заплатив из суммы, которая была у него накоплена еще с Портленда, благодаря родительским карманным подношениям, поднялся и галантно вывел Зельду из-за стола.

«Да», – подумал юноша, оглядев девушку с головы до ног. – «Зельда намного худее и стройнее, чем Бонни, но если бы вместо нее, я держал сейчас за руку ту, выглядел бы, наверное, куда более счастливым».

– Можно я поведу? – спросил Дин, когда они дошли до джипа, и мулатка достала из сумочки ключи.

– Дерзай, – ответила Зельда, обходя машину со стороны пассажира.

Дин любезно открыл ей дверь и чуть подсадил за талию.

– Устроилась?

– Спасибо.

– Сейчас поедем, мэм!

Очень соскучившись по рулю, Дин наслаждался, курсируя по узеньким улочкам, хотя уверенного вождения не показывал. Зельде несколько раз пришлось предупреждать его о пешеходе, о красном сигнале светофора, о знаке «поворот запрещен» и о правильном перестроении, так как Дин перед сменой ряда не только не удосужился включить поворотник, но даже в зеркало не посмотрел. Подобная езда Зельде напомнила Альфреда, когда о манере его езды ей рассказывал Хобб, и сейчас это стоило не малых нервов.

Когда совсем уже стемнело, они, проскочив чуть ли не половину города, выкатили на огороженную дренированную площадку с дюжиной автомобилей, киосками и огромным, двадцати метровым экраном, на котором проецировалось изображение. При въезде им пришлось притормозить и заплатить за билет. Фильм начался и Дин, удивляясь и сетуя на немалое количество зрителей, объехал автокинотеатр кругом, выискивая подходящее место для парковки.

– Давай встанем здесь, а то все интересное пропустим, – предложила Зельда, указывая в окно на свободные места.

– Там в тачке сопляки какие-то, ну их на фиг.

– Проедешь чуть дальше, они останутся в слепой зоне.

Дин пожал плечами, выкручивая руль:

– Ну, хорошо, здесь так здесь.

Когда передние колеса приподнялись на рампе, увлекая за собой носовую часть джипа, водитель остановился и дернул ручник.

– Эх, это же «Трансформеры»2! – воскликнул Дин, таращась на экран. – Третья часть.

– Ты ее не видел? – удивилась Зельда, усмехнувшись его мальчишескому восторгу.

– Еще нет, да я и не фанат. Сама идея – глупость, бредовая фантазия сумасшедшего японца.

– Смотреть все равно интересно.

– Из-за спецэффектов! У нас весь отечественный кинематограф в последние годы популярен благодаря лишь им. В других странах на постановки всех этих забористых сцен нет денег, там актерам приходиться играть. Я как-то на сей счет размышлял, и пришел к выводу, что Голливуд в скором будущем вообще откажется от живых актеров.

– Как это? Какой бы нелепый не оказался сценарий, играть-то все равно играют. Мимика, жестикуляция, передача чувств, куда без этого? Как бы плохо они бы не притворялись, а фильм-то с людьми. Если снять про одних только роботов, будет чушь.

– Нет, ты не поняла. Я имел в виду компьютерную 3Д анимацию. Помнишь, показывали какой-то фильм… э-э, ну там еще толи викинг, толи рыцарь дракона оседлал, пытаясь его замочить? Потом сердце вырвал рукой у него из груди, или еще что-то…

– Брр, какие ужасы. Не помню, может, и смотрела.

– О! Вспомнил! «Беофульф»3! Короче, таких фильмов уже несколько сняли.

– И все про драконов?

– Да зачем, о разном, только они сделаны с переложением живого актерского лица на экран компьютера. В «Аватаре»4 по этому принципу аборигенов создавали.

– К чему ты клонишь, Дин?

– Мне кажется, придет время и в такой анимации подставная живая мимика не понадобится совсем. Просто будут рисовать на компьютере все, что душе угодно: любую планету, любой мир, без затрат на декорации, втискивая туда таких же искусственных людей, только в сотню раз реалистичнее тех, какими сейчас пытаются заменить актеров, чтобы совсем не отличить рисованного лица от живого. Если анимация удастся, фильмы будут делать программисты и профессия актер кино, как и все с ней связанные, останутся в прошлом. Но первым, скорее всего, к вершине пробьются компьютерные игры, фильмов подобных единицы, а игры с рисованными людьми с каждым годом хорошеют.

Зельда помотала головой.

– Не будет этого. Про театры ведь тоже так думали, мол, пришло кино, прощай сцена, однако весь Бродвей в Нью-Йорке театрами усыпан и ничего, цветут. Как говорится – каждому уху своя музыка, или в нашем случае – каждому глазу персональное зрелище. И потом, живая игра не заменима по эстетическим соображениям. Даже не представляю, что зритель придет на такой просмотр, заранее зная, что его обманывают. Все, что оживляется искусственно заведомо можно назвать даже не анимацией, а мультипликацией. Уважающий себя зритель ничего такого не потерпит.

– Я лишь высказал предположение… – тихо произнес Дин, как бы невзначай положив руку на колено соседки.

Зельда отвернулась от экрана, и юноша нагнулся, чтобы поцеловать ее. Это притягательное действие продолжалось около минуты, пока Дин не позволил себе немного больше, пытаясь просунуть руку промеж женских бедер.

– Дин, не надо… не здесь…

– Я ничего еще не делаю.

Зельда сдвинула ноги, пытаясь зажать ладонь, но бедра ее были слишком худы, мужская рука свободно там помещалась.

– Дин, прекрати! – настойчивее попросила девушка, и юноша отстранился на место, поворачивая ключ зажигания и запуская двигатель.

– Куда мы? Ты обиделся?

– Молчи, – обрезал водитель, давая задний ход.

Автомобиль выехал с площадки и рванул вперед.

– Дин, сбавь скорость, – вновь попросила Зельда. – Слышишь? Куда ты разгоняешься, там поворот! Куда вообще мы едем!?

– Узнаешь, – фыркнул юноша, впившись не моргающим взглядом в темную дорогу, подсвеченную фарами.

– Тут надо было налево, если ты везешь меня домой.

– Мы не домой.

– А куда? – с волнением спросила девушка, расширенными зрачками уставившись на водителя. – Что ты задумал?

Джип пронесся по улице, миновав несколько перекрестков и, обогнав какой-то тихо плетущийся минивэн, резко завернул в переулок между двумя неосвещенными частными домами.

– И зачем ты сюда заехал? – продолжала Зельда, пытаясь совладать с беспокойством, уже проявившемся на лице.

– Не бойся. Здесь нет свидетелей. Фары я выключил, а света нам с тобою будет предостаточно и от фонарного столба.

– Достаточно? Для чего? Я тебя не понимаю…

– Или делаешь вид?

– Да что на тебя нашло, лап?

Дин вздохнул и, сложив руки на руле, положил на них голову.

– Ты такая же, как Бонни.

– Я не такая, я все поняла.

– Поняла!? – грубее переспросил юноша. – Тогда привстань и сними эти чертовы колготки!

– Оставь повелительный тон, прошу тебя, – испугалась девушка, продолжая защищаться. – У нас не будет тут ничего, как бы тебе этого не хотелось, не будет и все.

– Значит, ты меня не хочешь? – прямо спросил Дин, повернув голову с угрюмым и каким-то отяжелевшим взглядом.

– Хочу, – прошептала Зельда, пряча от него глаза.

– Так что же тогда ломаешься? В палатке будто и не ты была.

– То было в палатке…

– Еще скажи, что мы напились и наделали глупостей. Я уже жалею, что не довел тогда до конца. Сейчас бы все прошло гладко прямо на парковке кино, и тебе не было бы стыдно ни грамма.

– Дурак.

– Ладно, хочешь домой, поедем домой.

– Дин…

– Я думал ты гораздо современнее.

– Дин…

– Ну что!?

– Я не хочу, чтобы наш первый раз случился в грязном переулке в автомобиле матери, только и всего. Как я потом буду вспоминать об этом? Очень, знаешь ли, романтично… Тебя так и раздирает, смотрю, усыпать мусорный бак лепестками роз! – разошлась Зельда, повышая тон. – И балладу еще подходящую поищи по радио, что-нибудь из тяжелого метала! Это будет наша песня! Давай отожжем! Мне к тебе по-ковбойски прыгнуть, или сиденье разложим? А-а, ты, наверное, хочешь на заднем, там удобнее, да?

– Прости.

– Ну вот, ты опять извиняешься, а я почему-то чувствую себя виноватой…

– Зельда, я кретин.

– И дурак.

– И дурак!

– И идиот.

– Идиот, козел, мерзавец и псих! Причем все это троекратно!!!

– Искренне, – заметила девушка, заулыбавшись. – Разобрало же тебя, жеребец.

Они оба замолчали, и некоторое время просто сидели, уставившись в окно на черноту деревьев и забор.

– Нелепость какая-то… – вдруг проворчал Дин, откидываясь на спинку сиденья. – Ошибки, ошибки, надоело. Хочется чего-то волшебного, нереального, идеального.

– Мне тоже, почему я и…

– Понял, – перебил юноша. – Ты права. Сейчас только представил, как бы мы это проделали в такой тесноте… Да и кажется, будто за нами наблюдают прохожие. Мы сидим как на витрине, хоть в салоне и темно.

– Что-нибудь обязательно придумаем, только не в этот раз, – прошептала Зельда, сама наклонившись к Дину и целуя его. – Сними чертовы колготки! – повторила она, передразнивая грудным голосом и хихикая. – Ты меня напугал, не делай так больше, ладно?

– Хорошо. Слушай, солнц, а мотель тут есть какой-нибудь?

– Ты опять за свое!

– А что, хорошая же идея?

– Мы ее обсудим позже, но не на первом свидании.

– Ах! Вон оно что… – протянул Дин. – Пошла на принцип? Хорошо, уважаю, но за

тобой должок! Ты ведь даже его не видела…

– Видела… мельком, – ответила Зельда, жутко застеснявшись и понимая, что Дин предлагает ей поступить сейчас по своему примеру, меняя тактику как в палатке. Девушка вздохнула и, набравшись смелости, серьезным взглядом посмотрела на юношу в упор, чуть не пробуравливая насквозь. – Расстегивай.

– Что?

– Джинсы.

На губах Дина поползла улыбка, но он поборол ее и помотал головой.

– Но ты же сам сказал – должок, – напомнила девушка.

– Хватит с нас на сегодня, – холодным тоном ответил собеседник, запуская двигатель.

Джип сдал назад и поехал по направлению к дому семьи Анопарика и Дин, как капитан, ведомый штурманом, осторожно довез Зельду до отеческих дверей, предупредив ее ранее, что никаких уговоров по поводу его доставки быть не может!

– Посиди секунду, я открою. – Юноша вылез на улицу и, обойдя машину, помог девушке выйти.

– А как же ты? – спросила мулатка. – Давай, я отвезу тебя, что за упрямство?

– От тебя набрался, – подковырнул Дин, и быстро заключив девушку в объятия, так же быстро, но страстно поцеловал. – Не дело даме прощаться с кавалером у его дома. А мне сейчас просто необходимо прогуляться и остыть.

– Может, зайдешь, а?

– С синяком под глазом?

– Ой, ладно тебе, с кем не бывает…

– Нет, как-нибудь в другой раз, тем более ты же им сказала, что поехала к Иде.

– Скажу, что встретила тебя по пути.

– Нет.

Зельда отвернулась к светящимся окнам своего дома, подумала о чем-то секунду и вновь заглянула юноше в глаза.

– Дин, ведь все будет по-прежнему меж нами, да? – спросила она с надеждой.

Юноша ответил кивком и, ловко освободившись от объятий, пошел прочь. Через несколько секунд он повернулся и, продолжая идти задним ходом, помахал Зельде рукой.

– До завтра! – выкрикнула девушка, услышав в ответ громкое:

– Спокойной ночи!