Читать книгу Никудали. рассказы, пьесы, миниатюры - Дмитрий Москвичев - Страница 3

Ты глаза-то, глаза не отводи, чо глаза-то отвел? Только и умеешь что пионеров на митинги собирать, а сам жопку в Средиземном море мыть? Ах ты, пакостник, я тебя белыми перчатками по щам, по щам, на дуэль вызову. На арбалетах! Помемкай, помемкай, враз на цугундер залетишь с телесными экзекуциями, товарищ генерал, просыпайтесь, утро уже, домой пора.

Встает генерал, лицо ощупывает – моё не моё? – застегивается на все орлиные пуговицы, забирает с мятой постели противогаз, хлопает дверью, думает: больше никаких вписок, никаких, здоровье уже не то, извращенцы. Если родная не алё, то отправлю, например, в Англию, пусть на шпили-вили посмотрит достопримечательные какие-нибудь, нет, сам съезжу, все сам, все сам, а ей духи подарю. Коля, Коленька, останови где-нибудь у бутика какого духовного что ли, чтобы душиться как следует, чтобы счастьем пахло, чтобы аж все падали замертво. Аминь. Хорошо, мистер Джонсон.

Предлагаю, в условиях сложившейся непростой геополитической ситуации, с учетом всех правоприменительных практик и в полном соответствии с уставом Организации Объединенных Наций, ОЗХО и РХЧП, при участии всех сторон, заинтересованных в скорейшем урегулировании конфликта, провести полное разоружение всех деклассирующих элементов и террористических организаций экстремистского толка, обезглавить, обоссать и сжечь. Громкие аплодисменты. Улюлюканье со второго этажа. Господин госсекретарь, отдайте мне мой телефон, я обязан это твитнуть. Посуду за собой помоешь, отдам.

Смотришь ли ты телевизор, Коленька? Любишь ли ты водку и медведей? Плаваешь ли ты по ночам в проруби? Любишь ли ты, Коленька, Родину, как люблю ее я? Люблю, – отвечает агент Смит, – въек въоли нъе видат. И жует, собака, баблгам и факи в зеркало заднего вида показывает. Это провал. Что у нас на сегодня? – спрашивает, вздыхая, генерал. Сегодня семь уроков, первого не будет, потом физра, потом литература, у вас по истории самостоятельная, мама сказала, что если снова будет двойка, она всем вашим соратникам скажет, что вы первый канал смотрите и что у вас никогда ни с кем не было. А про Настю вы наврали. До какой низости может дойти человек, добиваясь своего, каким мелочным, каким подлым? Разве ж это, государи мои, не подлость? Что же человек для вас? Неужели душа его пламенная, воли жаждущая, ничего для вас не значит? Такими вопросами задавался генерал и надувал пузыри из слюней по всегдашней своей привычке. Нет, нет и не будет никогда в государстве справедливости, пока гуманитарные науки в упадке. Спортом занялись и спайсы бросили – хорошо, силы есть, только девать их куда? Мама еще сказала, что если снова к репетитору не подготовитесь, то она платить не будет, что пусть в армию, говорит, идет, там сейчас и жилье дают. Лишь бы из дома выгнать, мерзавцы. Все ли это? Можно ли будет свободно вздохнуть? Не все, товарищ генерал, Аннушка уже разлила масло.

С учетом недостаточности оказываемого давления и очевидного игнорирования всех предъявляемых требований мы не видим иного выхода, кроме ужесточения уже вступивших в силу санкций. А именно в пункте первом, пункте втором и далее ограничить до полного прекращения все внешние связи, как выход на сопредельные территории, так и использование электронных средств коммуникации. В связи с этим, а так же во избежание хакерских атак, предлагается поменять пароли с имя-фамилии на день рожденья, аккаунты перевести на двухфакторную аутентификацию, а этого малолетнего революционера выпороть резинкой от папкиных трусов до поросячьего визгу. Я тя еще в монастырь сдам, крапиву жрать будешь и горошком зеленым какать, рукоблуд. Автоматом он хочет. Коля, Коленька, что ж это в России творится, это ж геноцид самый настоящий, Коля, куда смотрит общественность?

Куда смотрит, куда смотрит. Аннушка, сестрица ваша, еще вчера масло пролила. Ну и вышел разговор у нее с мамой на повышенных тонах. Мама и сказала, что руки у Аннушки из жопы, Аннушка как заорет в слезах, что достали вы все, у вас я всегда плохая, а сыночек всегда хороший, а он, между прочим, за мной, то есть за ней, в душе подглядывает и сасалкой хмыкает, почему, почему, его спросите, залез ко мне в личные сообщения и читал, а потом сказал, что я вообще ни о чем, а сам подглядывает, как ни крути, вмешательство в личную жизнь и харассмент, нынче с этим строго, товарищ. Сегодня вечером на кухне будет срочное заседание по этому поводу, пока вы через противогаз новый альбом Фэйса на вписке курили, Аннушка вам коммент на стену кинула со скринами истории вашего браузера. Общественность негодует и ставит лайки. Про трансов даже мемасов напекли в ажурных гамашах и все такое.

Ах ты ж два три четыре пять у меня батарейка села можно я сдохну коля дверь открой я выйду невозможно в этой стране жить я уйду уйду в эфиопию эмигрирую там сяду в дырявую лодку и поплыву поплыву в лондон королеве скажу пусть сама если хочет крапиву жрет с горошком а я так не могу больше не могу не могу и в школу не пойду три четыре пять открой дверь я выпаду в больницу уйду в кому открой открой шаурмишную ограблю пусть посадят лет на пятьдесят пока все не умрут от амнезии коля отвези меня в морг сдай меня фсб я мемы делал режим шатал дай мне выйти зигануть я в туалет хочу мемы же делал скажу что фотошоп это вот и все отвези меня домой пока все на работе товарищ ты мне или нет товарищ генерал вставайте, утро уже, домой пора. Встает генерал, лицо ощупывает – мое не мое? – идет в уборную, смотрит в зеркало: приснится же херня такая; думает: больше никаких вписок, здоровье уже не то. Берет с измятой постели противогаз, застегивает китель на все пуговицы, хлопает дверью. Извращенцы.