Читать книгу Каталепсия - Дмитрий Паскаль - Страница 24

Ах, худо-то как мне… Чувствую, сердце хочет любить, дарить нежность… Сейчас бы парня мне – совсем любого, чтобы давать ему ласку, обнимать, целовать – и только для этого. Но с тобой я не могу, ибо я ценю нашу дружбу.

Из реального диалога с Викой

Дружба между мужчиной и женщиной невозможна. Существа противоположного пола обязательно будут испытывать влечение друг к другу, если чем-то друг в друге заинтересованы. Влечения не будет только при отсутствии интереса, но в таком случае и дружбе произрастать не из чего.

Неизвестный автор3

Когда Артём решил исчезнуть, пропадать начала и Вика; без объяснения причин она то ли прекратила общение, то ли прервало оное на неизвестный срок, заставив Ваню томиться; около конца июля Ваня встретил Вику в первый раз, увидел её красоту и понял, что с ней-то можно разговаривать, что невозможным было с другими девушками; Вика же ничего особенного не проявила; затем месяц они токмо переписывались, ибо Вика целые дни была занята то дешёвой работой, то курсами, то ещё чем-то, а Ваня вообще не понимал этого, не понимал такой занятости, навязываемой самой себе; Ваня не понимал, зачем Вика работает летом задёшево, а потом на курсы тратит в несколько раз больше зарабатываемого, зачем она очень рано встаёт и ввергает себя в занятия вплоть до ночи, а потом – вот главное – жалуется, что ей некогда развлекаться, что на многие вещи нет времени и тому подобное; Ваня отождествлял это с мазохизмом и стремлением убежать от самой себя, от размышлений, ибо, получалось, Вика имела страшные тайны, о которых не рассказывала никому и о которых вспоминать не хотела; пожалуй, главная неприятная вещь для неё заключалась в том, что Вика была уже взрослой и весьма красивой девушкой, при этом умной и интересно, а ещё – аппетитной и манящей, поэтому она имела множество поклонников, как правило, вполне высокого качества (и Ваня был в их числе), однако отказывала всем достойным, но не смогла отказать таким, например, как Артём, а это уже говорит о дефективности в её голове; Ваня полагал, что Вика просто не испытывает сексуального влечения, но та теорию сию отрицала и наводила таинственность на то, что «влечение она испытывает, но не ко всем, но этого не видно, но это очень интимно»; и многое иное сводило к тому, что Вика была лесбиянкой, но неизвестного типа. Так они переписывались в течение месяца, а Ваня неописуемо сильно ждал новой встречи, ибо к Вике испытывал какое-то патологическое влечение, приводившее его в маниакальное состояние, мешавшее спать, читать, есть и так далее; обыкновенно о таких страстных чувствах пишут оченно подробно, загромождая этим объективный взгляд на события, но чувствам геев не следует придавать большого значения; чувства были и были они достаточно сильными, чтобы запомниться на годы, чтобы помутнить сознание и даже навредить организму Вани, но, признаться, он уже переживал нечто подобное около десятка раз в недавнем прошлом с другими девушками, но девушками до того мерзкими, как оказалось, что даже имён двух третей он не помнил к моменту встречи с Викой; а Вика оказалась особенной по причине своих христианских качеств, из-за какого-то ореола вокруг себя, но на самом деле Вика была такой же гнилой и мерзкой, но для уяснения сего требовалось переждать много времени и отбросить все её маски, за которыми скрылись ложь, неуверенность и лицемерие. Постепенно Ваня узнавал, что дед у Вики был алкоголиком, другой дед – блудодеем, отец – предателем и блудодеем, а сама Вика обладала токсикоманией и имела странные отношения с парнями, но не стоит об этом: проблема в том, что она не сказала этого сразу, но заставила кружиться вокруг себя, чтобы заманить как-нибудь или просто потому, что не могла не заманивать; спустя месяц они встретились снова, за день или два до Ваниного дня рождения, в красивом парке, где было на удивление мало людей для такого времени, где было вполне тепло, но всё же не жарко, ибо встретились они как раз к закату солнца; можно многое добавить об этой встрече, но не будет этого; Ваня даже купил множество сладостей, чтобы угощать Вику и предрасполагать её к себе, тем самым, но Вика почти всё отказалась есть; Ваня хотел сделать эту встречу особенной, чтобы их общение стало более интимным и переросло в отношения – и нельзя его в этом обвинять, потому что в силу возраста и наивности любой парень делал бы то же самое из тех же самых побуждений; не ясно только, чего ожидала Вика от этого общения, если в отношения вступать не хотела; по её словам, она хотела найти просто друга, но с этим «другом» она при этом сильно флиртовала, одевалась по-особенному для него, то есть могла на нём практиковать своё влечение, могла его дразнить и медленно убивать этим, зато вот ему ничего позволено не было; хорошая дружба. Осознавая сказанное, Ваня приходил в большое недоумение, понеже не понимал, что же происходит у них и зачем Вика делает одно, другое запрещая; осознавая сказанное, Ваня вспоминал два факта, что 1) при «дружбе» с Артёмом Вика целовалась с ним и что с Ваней при этом она даже обниматься старалась пореже, а ещё то, что 2) за прошедший месяц она тайком от него встречалась с Артёмом в надежде вернуть того, что ли, хотя после проявления чувств начала то ли холодеть, то ли подавлять себя; ужасная патология.

Прошло месяца полтора; лето успело закончиться; их общение почти не изменилось, но со стороны Вики начало приобретать оттенок холодности, а Ваня всё больше неприятного испытывал при всяком упоминании о Вике, которую он любил за что-то непонятное ему и которую при этом всё больше ненавидел за причиняемые страдания; они встретились снова, на нейтральной территории; случилось это поздним вечером на территории местного сельскохозяйственного университета, на довольно обширной территории, со всех сторон покрытой зеленью; мнимые друзья могли бы спуститься к зданиям советского времени и посидеть на одной из чистых аллей, но Ваня тогда ещё не ведал тех мест, поэтому повёл Вику за территорию, на лавочку возле одного из домов, где они проболтали около двух часов; эта встреча запомнилась ему как самая лучшая, так как всё время они действительно общались; в его понимании эта встреча могла стать началом чего-то большего, поскольку оба они были искренни и остались довольны; к сожалению, в понимании Вики эта встреча должна была стать последней, отчего перед расставанием и следовало провести её – тепло; но Вика не говорила Ване об этом, поэтому он продолжал ухаживать за ней ещё около месяца с чем-то; в течение этого времени появлялось всё больше и больше поводов для ревности, то есть для Вани – причин беспокоиться; Вика же о Ване забыла, как это выглядело в его глазах; их общение стало сходить на нет, потому что Вика всё больше была занята и всё реже отвечала; однажды Ваня удалил её из друзей и добавил в чёрный список, а она сказала, что наш герой разбил ей сердце, тем самым выставив его виноватым; так погибли его надежды и мечты, созидаемые в течение полугода. Очень и очень вероятно, что Ваня не совсем верно понял её, что Вика могла иметь к нему какие-то чувства и могла иметь планы на него, однако она ни разу не высказала это вслух и даже надежды на подобное последние месяцы не давала; возможно, она не могла разобраться в себе самой из-за своей латентной или даже (есть подозрения) подавленной гомосексуальности, но это слишком затянулось. Виноват был и Ваня, потому что, имея уже двухзначное число неудач в отношениях и зная вполне о зачатках собственной гомосексуальности, он влез в новые отношения в надежде, что они-то станут нормальными, хотя как могло такое совершиться, аже происходило общение между гомосексуалистами разного пола, которые даже самим себе не могли признаться в том, какими они являются? Такие отношения сегодня наблюдаются повсюду; и они обречены окончиться – страданием.