Читать книгу Некрополис - Дмитрий Шадрин - Страница 10

Вернувшись к себе в восьмом часу вечера, Илья Петрович поспешно избавился от гнетущей пугающей тишины. Наперебой зашумели радио и телевизор. Из чеснока, помидора, ветчины и четырех желтков сделал омлет. Щедро насыпал сухого корма в кошачью миску. Буся понюхала подушечки с говяжьим паштетом и отошла в сторону.

– Чего ж тебе надо? А?

Она тихо ответила. Но Данилов ее не понял.

За омлет Илья Петрович принялся с отвращением. Чего же ему надо? А?

– Вернем с того света. Недорого. – Вкрадчиво улыбнулся женский голос.

И после невеселой местной рекламы «Русское радио» запело: «И ты ушла, и не сказала – я скоро вернусь…». Передернувшись, Данилов переключился на «Авторадио». А там подкатило: «Ты ушла рано утром, чуть позже шести». « Наше радио» выдало: «Ну, зачем же ты ушла, ты ушла, куда же ты ушла, ты ушла». «Русской волна» принесла: « Ты ушла, оставив след за собой, и теперь ты стала яркой звездой». А «Ретро ФМ» вспомнило: «А ты опять сегодня не пришла».

Между тем на плоском настенном экране с иконкой выключенного звука в левом углу, словно фарш из мясорубки, вылезали из могил мертвецы и, пошатываясь, брели, куда мутные белесые глаза глядели… На другом канале показывали «Вы не знаете Джека» с Аль Пачино в роли Кеворкяна. Илья Петрович рассеянно стал нажимать на пульт: «Смерть ей к лицу», «Элвис и Анабель», «Медовый месяц Камиллы», «Степфордские жены», «Самоубийцы: история любви»… Данилов обреченно вздохнул и вернулся к «Ночи живых мертвецов». Пусть себе молча оживают на немом экране. А разноголосое радио пусть себе горланит: «Так уж бывает, так уж выходит, кто-то теряет…» Все лучше, чем тишина. При говорливой шляпнице он мечтал о ней, а без шляпницы тишина пугала.

– Бойтесь исполнения своих желаний. – Сказал Илья Петрович сам себе.

Убравшись на кухне, он доплелся до комнаты и, упав в кресло, принялся пультом переключать каналы. Ужасы, ужасы, ужасы. «Пункт назначения», «Жизнь за гранью», «Коматозники». Невеселую рекламу прерывали невеселые фильмы. Ненадолго.

Выпить что ли? С поминок осталось полусухое. На кухне он погладил спавшую калачиком на стуле кошку и вынул из кухонной тумбочки крымское Каберне Совиньон. В выдвижном ящике за половником спрятался штопор. Жесткое вино отдавало пластиком и поминками. В гостиной, с трудом осилив с четверть стакана, Илья Петрович опять принялся терзать пульт телевизора. «Ночь живых мертвецов», «Рассвет мертвецов», «День мертвецов», «Сумерки Мертвецов». Илья Петрович почувствовал себя среди своих и на своем месте. Вечер мертвеца с бутылкой Каберне и пультом. С виду ханыги и доходяги они вырастали из мутной воды и выбирались на берег. А один из них смахивал на Мережковского. Человек приходит, трахается и уходит. Жизнь – это смертельная болезнь, которая передается половым путем. Мережковский искрился скучными афоризмами; зарос окаменевшими мертвыми словами.

На часах над комнатной дверью тридцать пять минут мертвятого. Пора закругляться и отходить. «Человек создан для счастья», – уверяет Короленко. «На свете счастья нет», – возражает Пушкин. «Подожди немного, отойдешь и ты», – утешает Лермонтов.

Данилов нажал на пульт. На экране задыхалась и хрипела шляпница. С искривленным от судороги лицом и полуоткрытыми ртом она лежала навзничь на кровати. Туман застилал глаза. Она уходила. Она уже была так далеко, что уже никого не видела и ничего не помнила. «Вернись!» – Хотелось крикнуть вдогонку. Но голос упал до квохтанья, которое растоптал звонок в дверь.

Данилов тотчас проснулся в слезах. Спросонья неловкой ватной рукой смахнул с подлокотника кресла стакан. На ковре расплылось красное пятно. На экране угрюмые мертвецы поднимались на взгорок.

Надрывно мяукая, Буся нетерпеливо царапала входную дверь, словно снаружи был кто-то, кого она долго ждала. Данилов отпер входную дверь. Никого. Скользнув в щель, кошка выскочила на площадку.

– Куда!

Кошка исчезла на лестнице. Серой тенью опрометью – вниз.

– Ну и черт с тобой! – С ожесточением пробормотал Данилов. И тут же вспомнил: « Только не выкидывай ее». Но ведь она сама удрала. Сделала лапы. Не виноватый он.

Из живых в квартире остались только мертвецы, да и те на экране. Одна ушла, другая убежала. Все его бросили… Комната ощетинилась вещами, ее очертания обострились и ввалились. Стянувшись, комната съежилась, похолодела и умерла. Стала склепом… Быстро собравшись, Илья Петрович выскочил за дверь.