Читать книгу На пороге - Дмитрий Тагунов - Страница 16

***

Работа постепенно подходила к концу. Ложкин чувствовал: ещё несколько дней, и образец будет готов. Однако былого энтузиазма не ощущалось. Временами Ложкин включал бесплатные каналы и слушал новости.

– …в небе был замечен корабль дарков, атаковавший крейсер Российского Военного Космического Флота «Граф Суворов». Из трёх кораблей лайтов один был уничтожен в самом начале боя. Крейсер смог нанести ответный удар, и корабль дарков потерпел крушение прямо посреди реки. Последовавший за падением взрыв был слышен даже в Мариуполе. По предварительным оценкам в результате взрыва погибло более семисот человек. Более пяти тысяч размещены в больницах и госпиталях. Около двадцати тысяч семей остались без крова…

– …во время массированных налётов кораблей дарков на китайские военные космопорты в Сиани, Шанхае, Циндао и Тайчжуне этим утром уничтожено прямо в доках свыше сотни китайских космических крейсеров. Во время прорыва Азиатского Сектора Планетарной Обороны были уничтожены шесть кораблей дарков. Этой акции противника предшествовали демонстративные появления чёрных сфер в различных уголках Земного шара, в связи с чем появлявшиеся в тех же местах корабли лайтов оказались рассеянными по всему миру и не смогли прийти на помощь во время главной атаки. Министр обороны Китая заявил, что…

– …о нём сообщили полицейским завсегдатаи бара «Весёлый мангуст», где проходил праздник техасской кухни. Тело мужчины было обнаружено в мусорном баке. Специалисты сообщили, что труп был покрыт вязкой жидкостью, в которую дарки предположительно окунают своих жертв при репликации. Мужчину почти тут же опознали. Им оказался Джозеф Малколм, работник подстанции Контроля Южно-Американского Сектора Обороны. Полицейские немедленно оцепили подстанцию, но клон Джозефа до сих пор не обнаружен. Возможно, он прячется от полиции, полагая, что произошла ошибка. Напомним, в точно такой же ситуации год назад клон Джима Коллинза, сам того не понимая, уничтожил водопроводную сеть длиной шестьдесят километров под Вашингтоном. Вот фото репликанта. Если вы увидите Джозефа Малколма, немедленно сообщите об этом по номеру, который вы видите на экране…

– Новое открытие совершили французские космонавты на Ганимеде. Вчера в двадцать два часа по Гринвичу международный исследовательский корабль «Aureole»5 совершил посадку на спутнике Юпитера. По заранее рассчитанной программе на поверхность Ганимеда вышли зонды-разведчики. Капитан Симон Барро доложил на Землю о…

Ложкин выключил телевизор. Стало почему-то тоскливо и противно. Да, дарки не препятствуют земным кораблям исследовать ближний космос. Но частенько нападают на корабли, возвращающиеся домой. Не пускают на Землю. Вредничают, сволочи.

Отвлечься от неприятных мыслей помогла работа. Фёдор даже не стал тратить время на обед, заставив себя вплотную заняться расчётами. О Сергее до сих пор ничего не было слышно.

Уже ближе к вечеру Ложкин поднялся из-за стола и с недовольством услышал, как предательски хрустнули колени. Ноги затекли от долго сидения на месте, и хотелось немедленно пойти прогуляться. Что и было сделано.

Парк манил своей открытостью и свободой. Несколько молодых людей о чём-то оживлённо беседовали перед институтом, но в самом парке дорожки оставались пустыми и тихими. Ложкин устремился вглубь, забывая все свои проблемы. Он шёл мимо цветущих кустарников и молодых деревьев, мимо ёлочек и мшистых полян, мимо карликов и настоящих зелёных исполинов. Создавать такие парки, пожалуй, модно. Не только потому, что люди таким образом пытаются спасти многообразие гибнущей природы, а ещё и потому, что каждый вкладывает в общее дело частичку своей души и через труд ощущает своё единство с окружающим миром. Даже самый одинокий человек в таком парке забудет обо всех своих бедах и домыслах.

Ложкин отыскал Юлин уголок и свою берёзку. Он уселся на знакомую скамейку и стал ждать непонятно чего. Хотел ли он снова увидеть Юлю? Поговорить с ней? Или же он стремился не потерять нечто ускользающее и невидимое, нечто, что можно осознать лишь в одиночестве и что было упущено в прошлый раз? Ложкин вслушался в себя, но так и не понял своих ожиданий. Вечернее солнце мерцало в подвижных кронах деревьев. Шло время.

Учёный заскучал. Он вдруг почувствовал себя одиноко одиноким, хотя только недавно думал, что даже самые одинокие здесь не одиноки…

– Ерунда какая!

Он резко поднялся и решительно пошёл прочь. Мимолётно он отметил красоту буковой рощи, через которую решил пройти в поисках другого пути назад. Он не любил возвращаться уже пройденными дорогами. Роща была прекрасна. Красивее только, пожалуй, берёзовые рощицы, хотя это, конечно, дело вкуса. Выйдя на развилку, Ложкин остановился и в раздумьях прислонился к какому-то широкому дереву. Он заметил, что у дерева вместо листьев толстые зелёные блины, покрытые колючками.

Что за странность? – подумалось внезапно. «Галапагосская опунция, – тут же ответила Сеть. – Древовидный кактус». Ложкин испытал приступ отвращения к себе. И в эту прекрасную секунду кто-то внезапно коснулся его локтя.

– Что? – встрепенулся он, оборачиваясь.

– Привет! Ещё не соскучился по мне? – Это была Света, девушка-фантом, рождённая больным сознанием учёного.

– Тьфу, напугала!

Света обиженно надулась, но тут же весело улыбнулась и лукаво подмигнула.

– Ты такой напряжённый. – Она обняла его за шею и прильнула всем телом. – Тебе явно не хватает женской ласки.

С этим Ложкин не стал спорить. Про себя он отметил, что Света вполне себе осязаема. Она тёплая, мягкая, приятная. И совсем живая.

– Надеешься меня соблазнить?

– Аха! – ничуть не смутилась девушка, чуть выгнув талию и обхватив стройной ножкой его бедро. Её взгляд обещал наслаждение и негу. Ложкин сглотнул.

– Знаешь, я начинаю думать, что я одержим нехорошим духом.

Света рассмеялась и отступила на шаг от учёного. Фёдор оставался серьёзен.

– Тебя что-то беспокоит? – неподдельно взволновалась Света.

– Я не знаю, – честно ответил он. – Всё перепуталось, смешалось. И пушка эта дурацкая, и Сергей этот странный, и активизировавшиеся дарки, и Юрковский, и Оля, и даже Павленко…

– Павленко?

– Да, такой козлобородый дядя, работающий над телепортационной установкой. Хотя знаешь, я надеюсь, что он добьётся успеха. Если размах его проекта такой, как я думаю, то его открытие позволит нам достигнуть звёзд! И тогда уже никакие дарки не будут нам страшны! Понимаешь?

Света задумчиво прикусила губу.

– Понимаю. – Она явно не разделила восторга учёного. – Но лучше бы не понимала, – сказала она странным голосом.

– Так. Теперь не понимаю я. В чём дело? – Ложкин ощутил непонятное беспокойство.

– Мне пора. Прости. – Девушка отстранилась от учёного, бросила на него извиняющийся взгляд и растворилась в воздухе.

Фёдор снова остался один. Некоторое время он стоял, терзаемый сомненьями, а затем внезапно сорвался с места и что есть сил помчался к институту. В лифтовой кабинке он нервно метался кругами, приговаривая: «Скорей, скорей, скорей». Наконец, очутившись в своей комнате, он запустил терминал связи и запросил номер Павленко. Конкурент научного фронта ответил не сразу, словно сомневался, стоит ли принимать вызов. И всё-таки решился.

– Ба! Никак сам Ложкин собственной персоной? – Треугольное холёное лицо Павленко выражало надменность и в то же время растерянность.

– Стёпа, давай оставим эти глупости. – Что-то в голосе Фёдора мгновенно заставило Павленко принять серьёзный вид.

– Что случилось? – спросил он.

– Пока ничего. Но я боюсь, что я только что сделал большую глупость. Если мои догадки хоть наполовину верны, твоей жизни грозит серьёзная опасность.

– Не понимаю.

– Я тоже пока не всё понимаю. Слушай. Ты ведь знаешь о моей интуиции. Доверься мне. Не покидай свою лабораторию без сопровождения. Усиль охрану. Запроси «РосКосмос» о военной поддержке. Пусть в небе над тобой всегда будет хотя бы один корабль. Это важно. Что ещё?..

– Да погоди ты! В чём дело-то?

– Ах, да, вспомнил. Слушай, Стёпа. У меня есть серьёзные опасения, что дарки смогли усовершенствовать свою систему репликации. Удвой, нет, утрой свою охрану! Если хоть один клон доберётся до твоей лаборатории, о нашем звёздном проекте можно будет забыть. Ты меня понимаешь?

Павленко молчал, с подозрением глядя на собеседника.

– Федя, с тобой всё в порядке?

– Нет! – вспыхнул Ложкин. – И не будет в порядке, пока ты не позаботишься о своей безопасности! Я боюсь, Стёпа. Если бы ты знал, как я боюсь, что из-за моей болтливости ты можешь лишиться жизни. Тебе надо всего лишь поверить мне. Просто усиль меры безопасности, это тебе ничем не навредит. Обещай мне.

– Хорошо. – Павленко понял, что не добьётся прямого ответа, и решил не спорить. – Я сделаю, как ты скажешь.

– Вот и умница. Удачи тебе. Я, может, ещё свяжусь с тобой.

И, не дождавшись ответа, Ложкин оборвал связь.

Возвратившись в лабораторию, Ложкин застал Юрковского, со странной миной блуждающего вдоль стен и нервно озирающегося.

– Что такое? – кивнул ему Ложкин.

– Малышка потерялась, – грустно сказал Андрей Георгиевич.

– И правильно. Сбежала твоя крыса, скоро друзей сюда приведёт.

Старик ещё больше погрустнел, и Фёдор испытал к нему жалость. Чтобы не мешать ему, Ложкин решил наведаться в столовую и перекусить, тем более что там сейчас наверняка никого нет – время ужина давно миновало. Однако он ошибся. И не смог сразу понять, обрадовался ли он этому или удивился.

За самым дальним столиком над пустым бокалом сидела Юля. Она положила голову на сплетённые пальцы и задумчиво смотрела в окно. За окном сгущались холодные сумерки. Ложкин неслышно подошёл к одному из автоматов и наугад заказал себе коктейль. Автомат выдал бокал и короткую бумажку с рецептом. Захватив и то, и другое, учёный подошёл к Юле.