Читать книгу ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детектив о черной магии - Дмитрий Вагнер - Страница 13

Норма Абрамс тратила полчаса на обеденный перерыв, однако никто, никогда не видел, как она ест.

В кабинете она держала винный шкаф. Сквозь прозрачную дверцу тускло блестели зеленые горлышки бутылок. В стоящем на нем холодильнике, размером с микроволновую печь, ждала своего часа круглая сырная голова, весом приблизительно девять килограммов.

«Уникальный момент», подумал Аарон, закрывая за собой дверь.

В этот момент «леди танк» (не знавшая о своем прозвище) смотрела на кубик сыра, одетый на зубочистку. Длинные стальные волосы, тщательно зачесанные ото лба лежали на плечах, поверх черной водолазки. С портрета позади нее, смотрела та же самая Норма Абрамс, и казалась она настолько живой, словно портрет был написан самим Бронзино. Многим от этого «двойного» взгляда становилось не по себе, особенно если речь шла о дисциплинарном взыскании.

О картине в редакции уже несколько месяцов ходила легенда. Дескать Норма наткнулась на нее случайно, на светской вечеринке по случаю открытия гелереи «Неизвестных художников». Поразительное, фотографическое сходство и то, как хужожник еще более подчеркнул властный, железный характер модели, разумеется подкупило главного редактора, не склонного к спонтанным приобретениям. Однако на картине присутствовали две незначительные детали – фон, нечто непрезентабельное, вроде развалин или заброшенного, недостроенного здания, и что-то там на лице – которые она за умеренную плату устранила при помощи еще одного неизвестного художника.

С картиной так же был связан нервный срыв Нормы Абрамс, что само по себе фантастика. После того, как худоник-фрилансер довел портрет до «совершенства», у Нормы внезапно вспыхнул интерес к тому месту, с которым был связан сюжет полотна. Ей захотелось туда поехать, и по счастью, ведь портрет был написан цветными карандашами, до того, как городской пейзаж у нее за спиной стерли, а затем просто закрасили густым, темно-синим кобальтом (чья главная особенность давать более глубокий, переливчатый цвет и чувство объема) она успела снять полотно на свой мобильный телефон. Главной, и наиболее выдающейся деталью картины был невероятнной высоты иглообразный небоскреб у девушки за спиной, который стал для главного редактора ведущим ориентиром в поиске того самого, вожделенного метста.

Нестеппинмый зуд – поехать, увидеть башню, узнать что за девушка, так похожая на нее, напрочь убили в Норме Абрамс светскую даму, полную сдержанности и высоких манер, и превратили ее в биологический эквивалент оружия, чье имя в точности повторяло ее фамилию.

Однако, как можно догадаться, любимый всеми гугловский «поиск по картинке» с задачей не справился. Выбившись из сил Норма Абрамс, поручила найти «wonder land» своей секретарше. Время шло, поиски успехом не увенчались, и растущее напряжение в колективе редакции, чьим источником разумеется была Норма, ее чрезмерная сухость в общении, и манера речи – теперь она гавкала, или скорее плевалась словами – стали заметны всем, вплоть до владельцев «Инсайда» к счастью до того, как секретарша и системный администратор, доведенные до отчаяния понесли в отдел кадров заявления на увольнение.

После экстренной встречи с учредителями журнала Норма вновь обрела прежнюю форму. Картина осталась висеть на месте. А в кабинете появился винный шкаф и холодильник с сырной головой.

Аарон посмотрел на кроваво-красное вино в бокале и подумал, что вот так наверное выглядит смерть в современном обличье, только вместо сыра на зубочистке, будет насаженная на огненный меч человеческая душа.

На рабочем компьютере Аарон хранил плакат группы «Iron Maiden», обработанный в графическом редакторе, с железной девой на мотоцикле сделанном из костей. Вместо фары у байка красовалась голова шеф-дизайнера, недавно уволенного за прогулы. И правды в этой картинке было куда больше, чем вымысла. В деле карьеры, такие как Норма Абрамс, шли вверх по чужим головам. Да и по костям тоже.

Норма положила сыр в рот. Скользнула взглядом в сторону, вытащила из стопки бумаг лист бумаги – копию электронного письма – и положила перед ним на стол.

– Поедешь на G20, в Россию.

Она говорила в своей манере, без пауз, чтобы вставить хоть слово.

– Вот письменное подтверждение аккредитации. Электронный билет на самолет и бронь в отеле «Парк Инн Прибалтийская» я отправила на почту. Распечатай и не забудь взять с собой. Номер с видом на Балтийское море, окна выходят на запад… – тонкие губы Нормы растянулись в улыбке. Серые глаза сверкнули, по доброму. – Все закаты твои.

Она вздернула брови и пригубила вино. Бокал в ее тонких белых пальцах казался наполненным чем угодно, только не вином.

Аарон взял листок, для вида пробежал глазами. В тексте часто мелькало название города – Санкт-Петербург – город в котором родился будущий российский президент. И где ни разу, за время его правления, не произошло ни единого террористического акта.

– Когда вылет? – спросил он, не глядя на Норму.

– Второго сентября.

– Не рано? – спросил он. И догадался о чем речь. – Саммит начнется пятого.

– Нормально. – сказала она. – Так я и задумала. Политика нас мало интересует. Обживешься и попробуй почувствовать настроение в обществе. Уверена, многие, если не все, с трудом понимают, зачем они эту встречу затеяли. Говорят район близ Константиновского дворца оцеплен полицией, а люди, чтобы попасть домой стоят в очередь на КПП; каждый день, по утрам опаздывают на работу. Напиши про все это, как ты умеешь. Передай эмоциональный фон, взгляд простых людей, стоящих у подножия Олимпа в надежде понять почему, когда боги пируют, сверху вместо золота и еды падают камни.

– Понятно, – сказал он и сложил листок вдвое. – Красиво сказано. Я украду для репортажа?

– Бери. – ответила Норма. Ее губы оставались неподвижны, но ямочки на щеках выдали чувства суровой леди. – Мне все равно без надобности.

Они посмотрели друг на друга, как два компаньона, идеально дополнявших друг друга. Образное мышление Нормы Абрамс было предметом зависти среди пишущей братии, у всех, кроме него. Арон и главный редактор «Инсайда» изобретали метафоры с непосредственностью детей, скорее для удвольствия, но никак не ради красного словца. Для него и для нее талант являлся не капилаллом, а индикатором людей «своего круга».

«Если бы не симпатия, поездка на саммит могла достаться кому-то другому» подумал он.

«И если эта ментальная близость держится на столь тонком родстве, как художественное воображение, как долго протянет дружба»?

Аарон помнил, что бывает, когда рядовой сотрудник попадал в немилось Норме Абрамс.

И ему стало грустно.

Какова вероятноть, что это случится с ним?