Читать книгу Печатая шаг - Doctor Walther - Страница 4
X⎼Libris
iii. ГОРОД БУДЕН
(красный стих)
ОглавлениеПредуведомляю, что здесь не было желания спародировать, поиздеваться, поглумиться. Наоборот: всемерно использовать напор, натиск и нахрап стиля – и его дальнейше продвинуть, снабдив угаром и невменяемостью. Угар и невменяемость – это именно то, чего вечно недодают нам поэты! Знаю, вы с этим согласны (ибо если не согласны – то чего иного ищете в сей книжке?).
Предуведомляю также, что в тексте присутствуют матерные слова. Собственно, в двух вышепредставленных экслибрах они присутствовали тоже: в i-м – единожды, во ii-м – дважды. Но здесь, вместо напрашивающихся трёх штук, их то ли 4, то ли 5 (в одном месте плазменный поэт удерживается – но во всех прочих кипящий разум сметает препоны на пути обсценной лексики, просьба войти в его непростое положение).
1.
Я также под телегою
Промозглый хлеб жевал,
Когда кобылу пегую
Объехал самосвал…
Он шел дорогой трудною,
Дорогой не прямой.
Комбайны горнорудные
Вгрызались в перегной
В стремлении навыкопать
Какой-либо руды —
Намеренья великие,
Великие плоды!
Через четыре годика
Здесь будет город-сад:
Кукуют рысью ходики
И не идут назад!!
…Сжевал еще горбушечку,
Попыхал косячком…
Мне сверху на макушечку
(где волосы торчком)
Телега однобортная
Давила на мозги…
Конечно, дискомфортная
Погода – но с тоски
Мы не умрем, пока у нас
Есть пачка сигарет.
Я завтра еду в Каунас.
Я – плазменный поэт!
Напротив под телегою
Сидел еще чувак.
Когда пешком я бегаю,
То яростный желвак
Под кожею топорщится —
Такой я человек!
…Дорожная уборщица,
Не закрывая век,
Прошла дорогой гнутою,
Дорогой не прямой…
Нам с каждою минутою
Понятней: ей самой
Окурков подметание
С дорожного шоссе
Ценнее и желаннее,
Чем служба в медресе,
Мечети, синагоге ли,
А то и где-нибудь…
Открытиями многими
Отмечен этот путь!
Когда я под телегою
Набряклый хлеб жую,
Я никуда не бегаю,
Не ссу и не блюю,
Не кушаю варения
И кадочных груздей —
Конец стихотворения!
И никаких гвоздей!
2.
…В стране советской люди
Когда такие есть,
Я знаю: город будет!
На крышах будет жесть!
Ну, или черепица!
И шифер может быть!
Когда такие лица
В стране изволят жить!
Опять же, рубероид —
Изрядный матерьял:
Им тоже крыши кроют —
Меня он обуял!
Покрыть им можно разом
Огромную длину!
(А кто не понял фразу —
То это странно… Ну
Чего в ней непонятно?
Прям тоже не пойму…
Какие если пятна,
А может, все в дыму
От Беломорканала
До устья Колымы?
…А пятна – их немало,
Но их отмоем мы!)
Вот крыши крыть соломой —
Полнейшая херня!
От ней одни обломы!
Вы знаете меня —
Я если что предвижу —
То точно будет так!
Дрейфующую крышу
Ценю (как и чердак)!
Ее скрипучий скрежет
Меня приводит в раж!
Он ухи мне не режет!
Я глашатай и страж
Стороительства строений
И будущих домов!
Намного охуенней
Все станет!! Иванов
Фамилия прораба —
Он крыши будет крыть,
Не протекали дабы!
Когда такая прыть,
Когда такие люди
В стране советской есть,
Я знаю: город будет!
На крышах БУДЕТ жесть!
(Поскольку рубероид —
Дерьмовый материал,
(Хоть иногда им кроют).
Но я бы настоял
На шифере загнутом
Зигзагом поперек:
Им можно за минуту
Покрыть пивной ларек!
А ежели табачный —
То запросто за две!)
Наш выбор однозначный
Сложился в голове —
Вот если черепица,
То долго очень крыть.
Дешевле утопиться!
Чертополох и сныть
Растут пока на стройке
Промежду кирпичей —
Прораб на курсах кройки,
Шитья (он казначей!),
И прочих рукоделий
Готовится к труду.
Уже в конце недели
Лентяям на беду
Он выйдет на работу
И встанет первый дом!
Резиновые боты
Затопчут поделом
Траву и буераки!
И крыши первой жесть
На глинистом бараке
Цветасто будет цвесть!
Она ползти не будет
И ехать никуда!
Когда такие люди,
Такие люди, да,
Я знаю Иванова —
Прораб он высший класс!
Он строит не хреново,
Хоть он и пидарас…
Но это не проблема,
Проблем не вижу я!
Когда такая тема,
То мыслей до фига!
Не будут крыши ехать,
Они не будут течь,
Покроем крыши мехом,
А доменную печь
Покроем черепицей,
Чтоб не пропала зря!!
Нам надо торопиться!
Поставим якоря —
Она не шелохнётся!
Ну, разве что, потом
Когда первопроходцы
Сквозь грузный бурелом
Пройдут! И выше крыши
Делов настанет тут!
И кто из нас услышат,
Коль вдруг её снесут?!
Она ж не виновата,
Сама бы не сползла!
Опять же, я – новатор,
Но это не со зла!
Когда чердак скрежещет,
Когда буксует жесть,
Когда такие вещи
В стране советской есть,
Я знаю: Город! Крыша!
Я слышу! Стук сердец!
Ура! Все тише, тише…
Торжественный пиздец!
Конец стихотворенья.
Период, мать твою.
Пойду поем варенья,
Поссу и поблюю…
3.
Он крыши крыл фанерой.
Он полный распиздяй!
Когда-то пионером
Был старый дед Митяй
Теперь уже не дышит,
Не слышит (он – хромой),
Ничуть не кроет крыши
И не идёт домой,
Но многие заместо
Его заместо здесь…
Замес такой, известно —
Оно замес и есть!
Но крыши крыть бетоном —
За шиворот стечёт.
Засим макаром оным
Работать – недочёт,
Опасная идея,
Особенно когда
Фанеру клеем клеют
Некрепким, как вода —
Бетон фанеру эту
Согнёт, как банный лист,
Он затечёт в штиблеты
И по штанинам вниз…
Но без фанеры он бы
Так кучей и лежал!
Вот если катакомбу
Построить, иль подвал —
Тогда с бетоном этим
Подавная хуйня…
Мне нелегко на свете!
Все мысли у меня
Душой болеют жарко
Строительством домов!
Я как электросварка!
Опять же, Иванов
Не будет крыть фанерой —
Он матом кроет всё.
Мы все как пионеры —
По жизни флаг несём,
И стих! И голос буден!
И шиферную жесть!
Когда такие люди!!!
…Пойду груздей поесть.
4.
Так вот. О чём я? Значит.
Промозглый хлеб жуя,
Не может быть иначе —
Поэмища моя…
Ух, бля! Уже немало
Наизрекал я тут!
Полезну в одеяло.
Торжественный капут!