Читать книгу Сильный яд - Дороти Ли Сэйерс - Страница 5

– Думаю, они управятся очень быстро, – сказал Уоффлз Ньютон. – Дело-то яснее ясного. Слушай, я собираюсь отнести свою писанину. Дашь мне знать, когда что-нибудь объявят?

– Конечно, – ответил Солком Гарди, – если ты по дороге заскочишь ко мне на работу и отдашь мои заметки. И будь другом, закажи мне по телефону чего-нибудь выпить. У меня во рту как у попугая в клетке. – Он посмотрел на часы. – Если присяжные не поторопятся, мы опоздаем к выпуску в половине седьмого. Старик, конечно, основательный, но нельзя же столько копаться.

– Хотя бы ради приличия им придется посовещаться, – отозвался Ньютон. – Даю им двадцать минут. – Они, наверное, хотят покурить. И я тоже. Если что, вернусь без десяти.

Гарди стал пробираться по залу к выходу. Катберт Логан, писавший для утренней газеты и потому располагавший свободным временем, взялся за подробное описание слушания. Трезвый ум и флегматичность позволяли ему спокойно работать где угодно – даже в суде. Логану нравилось присутствовать на месте событий, отмечая про себя взгляды, интонации, цветовую гамму и многое другое. Его репортажи были неизменно занимательны, а порой по-настоящему талантливы.

Фредди Арбатнот, который после обеда так и не ушел домой, решил, что теперь точно пора. Он заерзал, и Уимзи сурово на него посмотрел. Герцогиня, пройдя между скамьями, втиснулась на место рядом с лордом Питером. Сэр Импи Биггс с чувством выполненного долга покинул зал, оживленно беседуя с обвинителем; за ними хвостом потянулись помощники – мелкая сошка. Скамья подсудимых опустела. На столе судьи, роняя лепестки, одиноко краснели розы.

Старший инспектор Паркер, оставив компанию приятелей, медленно пробрался сквозь толпу, поздоровался с герцогиней и повернулся к Уимзи:

– Что скажете, Питер? Правда, здорово? Комар носа не подточит!

– Чарльз, вас нельзя оставлять без присмотра. Вы ошибаетесь, старина.

– Как это – ошибаюсь?

– Она этого не делала.

– Не смешите меня!

– Она этого не делала. Доказательства очень убедительны – не придерешься, только на самом деле все не так.

– Вы, наверное, шутите.

– Вовсе нет.

Паркер помрачнел. Он привык полагаться на мнение Уимзи и, несмотря на уверенность в собственной правоте, почувствовал укол сомнения.

– Друг мой, да где же вы нашли ошибку?

– Нигде. Не подкопаешься, хоть ты тресни. Вы упустили только одно: эта девушка невиновна.

– Ну, это уже чистой воды психология, – натужно засмеялся Паркер, – правда ведь, ваша светлость?

– Жаль, у меня не было возможности с ней познакомиться, – ответила герцогиня в своей обычной уклончивой манере. – У девушки очень интересное лицо, просто поразительное, хотя красавицей ее, конечно, не назовешь, но это даже к лучшему: все эти красавицы, как правило, просто глупые коровы. Я читала одну из ее книг – прекрасно написано и действительно умно: я угадала убийцу только на двухсотой странице, хотя обычно мне хватает пятнадцати. Как это удивительно – писать себе детективы, а потом самой оказаться на скамье подсудимых; кто-то, наверное, скажет, что это ей в наказание. Но мне интересно: если она невиновна, может быть, она догадалась, кто настоящий убийца? Хотя авторы детективов, я полагаю, в жизни редко что-нибудь расследуют – не считая, конечно, Эдгара Уоллеса, который, кажется, везде успевает, и уважаемого Конан Дойла: помните этого темнокожего, как же его фамилия[10]… и этого беднягу Слейтера[11] – какой скандал, хотя нужно сделать скидку на то, что это Шотландия, а там очень странные законы, особенно если дело касается брака. Что ж, думаю, скоро мы узнаем – может, и не правду, но, по крайней мере, мнение присяжных.

– Да, я и не ожидал, что они так задержатся. Но объясните все-таки, Уимзи…

– Поздно, слишком поздно, затворилась дверь!..[12]Я сердце замкнул в златой ларец и в темный омут бросил ключ[13]. Теперь все зависит от решения присяжных. Думаю, мисс Климпсон сейчас им все растолковывает. А она дама основательная – если заладит, то на час-два, не меньше.

– Их нет уже полчаса, – заметил Паркер.

– Что, никаких новостей? – спросил Солком Гарди, возвращаясь на места, отведенные журналистам.

– Ты, значит, говорил, двадцать минут? Я думаю, они просидят все сорок пять!

– Их нет уже полтора часа, – сказала девушка своему жениху за спиной у Уимзи. – Что они там обсуждают?

– Может, решили в конце концов, что это не она.

– Что за глупости! Конечно же это она. У нее на лице все написано. Жесткое такое лицо, и хоть бы слезинку проронила.

– Ну не знаю… – отозвался молодой человек.

– Ты хочешь сказать, Фрэнк, она тебе понравилась?

– Да не знаю… Но непохожа она на убийцу.

– А откуда тебе знать, как выглядят убийцы? Ты их много повидал?

– Я их видел у мадам Тюссо.

– А, восковые фигуры. Но они там все похожи на убийц.

– Может, и так. Хочешь конфетку?

– Два часа с четвертью, – проворчал Уоффлз Ньютон. – Заснули они там, что ли? Придется делать специальный выпуск. А что, если они так всю ночь просидят?

– Тогда и мы здесь просидим всю ночь – а что делать.

– Теперь моя очередь – пойду чего-нибудь выпью. Позовешь меня, если что? Расскажешь, если что объявят?

– Конечно!

– Я тут пообщался с одним из приставов, – многозначительно сказал своему другу Господин, Знакомый с Нужными Людьми. – Судья только что послал спросить у присяжных, не может ли он чем-нибудь помочь.

– И что они сказали?

– Не знаю.

– Уже три с половиной часа, – услышал Уимзи за спиной шепот девушки. – Я ужасно проголодалась.

– Правда? Может, пойдем, дорогая?

– Ну уж нет, я хочу услышать вердикт. Мы столько здесь сидим – подождем еще немного.

– Тогда я схожу за сэндвичами и вернусь, хорошо?

– Сходи, пожалуйста. Только не задерживайся там. Я прямо чувствую, как только объявят приговор, со мной сделается истерика.

– Я мигом, туда и обратно. Скажи спасибо, что ты не одна из присяжных – им-то вообще ничего не положено.

– Как это, ни есть, ни пить?

– Ничего. Думаю, им нельзя даже включать свет или разжигать огонь.

– Бедненькие. Но здание ведь все равно отапливается?

– Ну, тут точно жарковато. Пойду глотну свежего воздуха.

Пять часов.

– На улице собралась огромная толпа.

– Вот ведь чудаки. Уже скоро, Фредди, – сказал лорд Питер Уимзи. – Там какое-то движение. О, идет моя радость! Шаги впереди… Так беззвучны они, как дыханье[14].

Все встали. Судья занял свое место. На скамье подсудимых снова появилась обвиняемая, очень бледная в электрическом свете. Распахнулась дверь, ведущая в совещательную комнату.

– Смотри внимательно на их лица, – сказала невеста жениху. – Говорят, если они признают подсудимого виновным, то никогда на него не смотрят. Ах, Арчи, дай мне руку!

Секретарь суда обратился к присяжным официальным тоном, но с долей упрека:

– Господа присяжные, пришли ли вы к соглашению по поводу приговора?

Поднялся старшина присяжных и с выражением обиды и крайнего раздражения на лице произнес:

– Я вынужден сообщить, что мы не видим возможности прийти к соглашению.

Зал онемел от изумления, а затем все зашептались. Судья, казалось, нисколько не уставший, чуть подался вперед и спокойно спросил:

– Как вы думаете, сможете ли вы договориться, если посовещаетесь еще какое-то время?

– Боюсь, что нет, ваша честь, – ответил старшина и с ненавистью посмотрел в дальний угол, где среди присяжных, склонив голову и крепко сцепив руки, сидела старая дева. – Я не вижу для нас никакой возможности когда-либо прийти к соглашению.

– Могу ли я чем-то вам помочь?

– Нет, ваша честь, факты нам вполне ясны – мы расходимся во мнениях по поводу этих фактов.

– Очень жаль. Думаю, стоит попытаться еще раз, и если вы все же не придете к единому решению, то вернетесь и скажете мне об этом. А пока, если мое знание законов может оказаться полезным, я в вашем распоряжении.

Присяжные мрачно поплелись в совещательную комнату. Алая мантия судьи скрылась за дверью, и приглушенные голоса сразу переросли в гомон.

– Бьюсь об заклад, Уимзи, это ваша мисс Климпсон затягивает дело, – заметил Фредди Арбатнот. – Видели, как старшина на нее зыркнул?

– Она молодчина, – сказал Уимзи, – просто молодчина. У нее безупречная совесть и неумолимое чувство долга – она будет держаться до конца.

– Уимзи, да вы, похоже, подкупили присяжных! Признайтесь, вы ей дали знак?

– Ничего подобного, – ответил Уимзи. – Хотите верьте, хотите нет, но я даже не приподнял бровь.

– За это заявленье честь ему и одобренье[15], – пробормотал Фредди. – Но нужно ведь подумать и о людях, оставшихся без обеда.

Шесть часов. Шесть с половиной.

– Наконец-то!

Когда присяжные снова вошли друг за другом в зал, на них было жалко смотреть. Беспокойная мать семейства все еще всхлипывала, не отнимая от лица платка. Сильно простуженный господин был чуть ли не при смерти. Волосы художника превратились в грязную, спутанную гриву. Директор компании и старшина, казалось, мечтали кого-то придушить, а старая дева, прикрыв глаза, беззвучно шевелила губами, как будто молилась.

– Господа присяжные, вы пришли к согласию по поводу вердикта?

– Нет. И мы уверены, что никогда к нему не придем.

– Вы действительно уверены? – спросил судья. – Потому что я ни в коем случае вас не тороплю. Я готов ждать столько, сколько потребуется.

Возмущенное фырканье директора компании услышали даже на галерее. Старшина все же сдержался и ответил судье, но в его голосе прозвучали раздражение и крайняя усталость:

– Ваша честь, мы не придем к согласию, даже если останемся здесь до Страшного суда.

– Очень жаль, – сказал судья. – Что же, тогда я вынужден распустить присяжных и направить дело на новое рассмотрение. Вы, несомненно, сделали все возможное, призвав на помощь весь свой ум и совесть для решения дела, обстоятельства которого вы выслушали чрезвычайно внимательно и терпеливо. Я распускаю коллегию присяжных заседателей. Господа, вы освобождаетесь от этой обязанности на ближайшие двенадцать лет.

Еще не было покончено со всеми формальностями, алые одежды удаляющегося судьи еще виднелись в темном дверном проеме, а Уимзи уже протискивался вниз, к местам адвокатов. Там он поймал за мантию защитника.

– Отличная работа, Бигги! Вы заполучили еще один шанс. Возьмите меня в дело, и мы с вами живо все провернем.

– Вы уверены, Уимзи? Должен признать, мы добились большего, чем я мог надеяться.

– А в следующий раз мы сделаем еще больше. Серьезно, Бигги, завербуйте меня каким-нибудь помощником, да кем угодно. Я хочу с ней встретиться.

– С моей подзащитной?

– Да, у меня есть кое-какие догадки. Мы должны ее вытащить, и я знаю, что это возможно.

– Ладно, зайдите ко мне завтра. А сейчас мне нужно с ней переговорить. В десять я буду в конторе. До свидания.

Уимзи сорвался с места и поспешил к боковой двери, откуда выходили присяжные. Позади всех, в шляпке, сидевшей несколько криво, и неловко накинутом на плечи макинтоше, шла старая дева. Уимзи кинулся к ней и крепко пожал ей руку.

– Мисс Климпсон!

– Лорд Питер! Боже мой, какой ужасный день! Представляете, это ведь из-за меня вышел весь спор, хотя двое присяжных храбро встали на мою сторону, и надеюсь, лорд Питер, что я не ошиблась, но как же я могу сказать, что она это сделала, когда она этого не делала. Ох, боже ты мой!

– Вы совершенно правы, она этого не делала. Хорошо, что вы за нее вступились и дали еще один шанс. И я собираюсь доказать ее невиновность. Мисс Климпсон, я просто обязан пригласить вас на обед – и знаете что еще?

– Что?

– Я, конечно, не брился с самого утра, но надеюсь, вы меня простите, потому что я собираюсь отвести вас в ближайший укромный уголок и расцеловать.