Читать книгу О чем поют камни. Земля - Эдда Мидгард - Страница 10

– Здравствуйте, Михаил, – сказала Наталья, впуская клиента в офис. Немного подождав, когда он снимет заснеженную куртку с шапкой, она добавила:

– Если Вы не против, сегодня мы устроимся в другом кабинете. Вот, взгляните, – Миша прошел в предлагаемую ему комнату: два удобных зеленых дивана с подушками, большое окно и растения в кадках. Хорошо. Спокойно. Камерно.

– Мне, в сущности, не важно, – наврал он, – Комфорт не должен быть краеугольным камнем для мужчины. Если Вам, Наталья, удобнее работать со мной здесь, то давайте останемся здесь.

– Скажите, пожалуйста, Михаил, а кто Вам говорил, что хорошо для мужчины, а что нет?

– Никто не говорил. Мне 42 года, я уже могу самостоятельно делать определенные выводы, – с неприятной ухмылкой проговорил он и откинулся на диване.

– Михаил, не могли бы Вы рассказать о своих родителях? – услышав вопрос, Миша подался вперед, сжал колени и положил на них свои руки.

– А как это относится к моей проблеме? У меня нет трудностей с родителями, я уже взрослый мужчина. Трудности были в детстве, когда я зависел от матери. Но мы все когда-то зависели от матерей, – он напряженно захихикал, – Сейчас все нормально, я живу отдельно от нее, и все просто замечательно!

– А Ваш папа?

– Отец? – Миша вздохнул, – Отец ушел, когда мне было 10. Ну как ушел… Мать выгнала его, и он ушел. Я думаю, он был слишком силен для нее. Ну знаете, вся эта тема, про то, что в семье не могут ужиться два сильных человека? Они вечно спорили, и никто не хотел уступать, вот и разошлись. Вернее мать его выгнала, а он ушел.

– После его ухода он навещал Вас?

– Только однажды. Он поджидал меня у школы в мой День Рождения через полгода после ухода. Поздравил меня с праздником, подарил клевую кепку. У меня День Рождения в марте. Я был очень рад! Я поклялся тогда не говорить матери, что он приходил и сдержал свое обещание. С тех пор каждый год в свой День Рождения я выбегал из школы и искал его глазами. Он больше ни разу не пришел. Ни единого раза. Ни единого раза он не навестил своего сына в День Рождения! – голос Миши дрогнул, рот немного скривился, но он сдержался.

– Михаил, это ужасно, что родной отец не навещал своего ребенка в День Рождения. Когда Вы это рассказывали, у меня все сжималось внутри, хотелось плакать. Нет, мне хотелось орать: “Какого черта ты не приходил ко мне в мой День Рождения?!”

– Да, Наталья, мне тоже хотелось орать, но потом я закончил школу и перестал ждать, и, знаете, все наладилось. – Мише стало так хорошо от Наташиных слов. Его никогда никто так не понимал, как она. – Все налаживается, когда многого не ожидаешь.

– Миша, а что чувствовала мама, когда отец ушел? Стало ли ей лучше?

– Ну, я уверен, что мамины проблемы не были связаны с отцом. Ее проблемы были в том, что она не могла найти себя здесь. Она постоянно повторяла: “Там я была важной, там я была нужной, а ты привез меня сюда! Здесь я никому не нужна!”

– Вы откуда-то переехали в Москву?

– Не совсем мы. Мама была мной беременна, когда отец настоял иммигрировать сюда. Он считал, что там было небезопасно для семьи и ребенка, которого мать вынашивала.

– Откуда они переехали?

– Издалека, – уклончиво ответил Миша.

– А что отец? Он смог здесь реализоваться?

– Определенно да! Он… Эммм… Ну вроде как военный. Был звездой там и стал звездой здесь. Был настоящей знаменитостью! Меня все время им понукают: “В память о твоем отце”, “Только потому, что ты сын великого человека” и так далее.

– Михаил, Вы сказали “в память” – отца больше нет в живых?

– Да, он погиб, выполняя очередное задание.

– Мне очень жаль.

– А мне нет. Я его не видел к тому моменту лет 25, не меньше.

Наталья сделала запись в блокнот и заправила темные волосы за ухо. Она носила небольшие серьги из белого золота и тоненький браслет. Макияжа почти не было, немного подкрашены ресницы и все. Мише она казалась очень милой. Ему очень хотелось, чтобы она сочла его сильным и смелым. Поэтому он соврал ей, что смерть отца-героя ничего не значила для него. Он решил не рассказывать ей о том, как в свои полные 35 лет он орал ночью в подушку, узнав о том, что теперь-то отец точно не придет поздравить его с Днем Рождения, что теперь он остался один на один с матерью-монстром, и никакая помощь от папы уже точно не придет.

– Я понимаю Вас, Михаил. Скажите, пожалуйста, как изменилась Ваша жизнь дома, когда отец ушел? Вам было 10 лет, верно?

– Да, 10. Ну, раньше отец не давал матери при нем меня лупить, ну и вообще, она понимала, что я мог рассказать о том, как меня ремнем отхаживали в его отсутствие. Теперь, конечно, остановить ее было некому. Как только за ним закрылась дверь, я понял, что мне конец, – он глубоко вздохнул, задержал дыхание и выдохнул.

– Почему она Вас била, как Вы думаете?

– Да я не думаю, я знаю. Она часто обвиняла меня в том, что оказалась здесь. Она рассказывала, что до беременности ее жизнь была как сказка, что это все из-за меня. Ей пришлось последовать за отцом. Если бы не я, все было бы хорошо, а теперь она вынуждена сидеть тут, постоянно убираться, как прислуга какая-то, да еще за ребенком следить, еду готовить и прочее.

– А сейчас какие у Вас отношения? Я так понимаю, мама еще жива.

– Да, жива и здравствует. Сейчас она утверждает, что я неблагодарный, что я бросил ее одну совсем как отец, что все мужчины одинаковы и так далее.

– Мне казалось, что это она выгнала Вашего папу, – уточнила Наталья.

– Да, и она долгое время этим хвалилась! Смотрите, какая я молодец! Выгнала из дома этого ужасного человека и теперь живу счастливо с сыном. Но потом переобулась, и теперь выходит, что отец ее бросил с ребенком на руках, она еле-еле сводила концы с концами, не доедала, все мне отдавала, а потом я вырос и тоже ушел.

– При каких обстоятельствах Вы смогли уйти из дома? Я думаю, это не было просто. Уйти из рук тирана – задача практически невозможная, – спросила Наталья, делая пометки в блокноте.

– Когда отца не стало, я остался единственным наследником небольшой квартиры в Москве и военного бункера в Битцевском лесу. Все дела я оформлял втайне от матери, а потом просто поставил ее перед фактом, мол, так и так, сегодня я съезжаю.

Конечно Миша помнил как это было на самом деле. Как он пытался завести с матерью разговор, но каждый раз трусил. Как шли неделя за неделей, а он все никак не мог уйти. Он помнил, как однажды просто не вернулся домой к ней, а сразу после работы поехал на квартиру отца. Как сидел на отцовском диване и не мог ответить матери на ее сотый звонок. Прекрасно помнил, как стыдно ему было, когда мать приехала его искать на работу, как она устроила скандал, как все смеялись над ним.

Этого всего Михаил не мог рассказать Наталье. Пока не мог. Но, может быть, в другой раз сможет. Ему так много всего надо ей рассказать! Но как ей объяснить, что он – сын великого мага, известного в обоих мирах?! Как ей рассказать, что он не просто его сын, а его бесполезный и пустой сын, не унаследовавший ни чуточки магической силы?! Какую человеческую аналогию можно выдумать, чтобы Наталья поняла, что он – великое разочарование своего героя-отца?! Над этим Миша решил крепко подумать.