Читать книгу О чем поют камни. Земля - Эдда Мидгард - Страница 7

Миша Когнов работал в “NAV Int.” вот уже 20 лет. Отвечал он за коммуникации внутри компании и был единственным представителем “отдела связи”. Работа никому не нужная и незаметная, если все работает, конечно. А вот если связь с каким-то филиалом вдруг нарушится, то, естественно, все вспоминают про Мишу Когнова. Каждый ему звонит, ругается в трубку, а те, кто повыше, еще и вызвать могут на ковер, доложи, мол, так и так, как это ты умудрился все сломать и испортить. Не то чтобы Миша был недоволен работой или жизнью в целом, но вот другие маги сражаются с нелегалами, или решают вопросы, связанные с возникновением новых дыр (будь они неладны!), встречаются с делегациями, организовывают мероприятия разные, ездят в командировки…

А еще очень многие рассказывают про мир волшебников, и как они оттуда героически бежали. Миша родился в Москве. Его отец с матерью смогли эмигрировать сюда в молодости, так что многие сотрудники компании “NAV Int.” снисходительно похлопывали по Мишиному плечу, говоря: “Повезло тебе, брат, не видал ты ужасов АныкВанутРа”. И, главное, Миша понимал, что большинство историй – обыкновенные байки, но ведь даже этим он не мог похвастаться. Даже тут не мог выделиться. Даже нафантазировать себе героическую историю не мог.

У Миши не было магических сил. Это не редкость в человеческом мире. Каждый отпрыск мага, рожденный здесь, был лишен способностей управления магической энергией. Они жили как обычные люди. Недомаги, так сказать.

Сегодня утром он проснулся раньше будильника. Пора вставать и заниматься своими рутинными делами. Надо встать. Надо. Нет, он не был ленивым, и тунеядцем он тоже не был. Просто последние полгода ему становилось все сложнее и сложнее выходить из дома. И даже не только из дома, а вообще стало сложнее “выходить”. Он никак не мог понять этого. Раньше ведь он выходил, а теперь что изменилось? Сейчас каждый раз, когда он берется за дверную ручку, сердце начинает бешено колотиться, внутри все сжимается и пересыхает во рту. Когда он делает первый шаг на улицу, пот проступает на лбу и спине, дыхание учащается, появляется гул в ушах. В таком состоянии он какое-то время стоит на пороге и ждет, когда эти симптомы немного ослабеют, потом он начинает свой путь до пункта назначения. В общем, жить, конечно, и так можно, но что за мука! Вот и сейчас он лежал в кровати, смотрел в потолок и думал о том, что ему сегодня предстоит выйти из квартиры, потом выйти из метро, а потом все в обратном порядке до дома. Прозвенел будильник на телефоне – очень приятная мелодия скрипки и фортепьяно. Миша выключил его и сел на кровать. “Пора с этим что-то делать, – тихо проговорил он, – Мне нужна чья-то помощь”.

Ответ на вопрос “Что же с этим делать?” пришел к нему в это же утро, когда он, стоя в метро, читал через чужое плечо газету. Глаза его упали на рекламное объявление “Профессиональная помощь психолога. Гибкий график. Конфиденциальность. Тел.” Миша достал мобильный и записал номер телефона.

День прошел сегодня как обычно, но Миша был крайне возбужден. Уже утром он договорился о встрече с некой Натальей на предмет оказания психологической помощи. Кабинет ее был относительно близко, можно дойти пешком и не надо опять переживать все эти входы и выходы из метро. Выйдя с работы и перенеся очередной приступ страха, он отправился по Чистопрудному Бульвару до Сретенского, а там до Лукова переулка уже рукой подать. Пока он шел, думал о том, что же ему говорить, о чем рассказывать, как себя вести. Вообще, он рассчитывал, что Наталья выслушает его и пропишет какие-нибудь таблетки, которые снимут напряжение, и он опять сможет вернуться к прежней жизни. Хотя, очевидно, что прежней жизни уже не будет. В прежней жизни не было его нового проекта. Самого важного в его жизни. Когда все будет закончено, этот проект прославит его. Сейчас Наталья пропишет таблетки, напряжение пройдет, и он сможет работать в несколько раз усерднее. А сколько еще надо сделать! Главное, чтобы Наталья его поняла.

Ну вот он и пришел – Луков переулок, дом 10. Михаил вошел в подъезд и пошел на второй этаж пешком. Дверь ему открыла молодая высокая женщина лет 35 с темным каре. “Проходите, пожалуйста, Михаил. Я Наталья. Да, мне тоже очень приятно познакомиться. Вот сюда можно повесить куртку. Да, и шапку тоже сюда”. Они находились в небольшом помещении, что-то вроде комнаты ожидания у частного врача. Там был диванчик, кулер, уборная и растения в кадках. Наталья открыла дверь слева и пригласила его войти: “Вот, проходите, пожалуйста, сюда. Выбирайте, куда Вам было бы удобнее сесть”. Перед Михаилом стояло большое зеленое икеевское кресло с желтыми, потрясающими подушками и небольшой двухместный старенький диван. Без подушек. Жесткий. Некрасивый. Мише очень хотелось в кресло, но, украдкой глянув на Наталью, он уверенно направился к дивану. Не хорошо, если она поймет, что он выбирает себе что поудобнее. Не правильно это как-то. Не по-мужски. Его отец никогда не посадил бы женщину на неудобный диван.

– Итак, Михаил, чувствуете ли Вы себя тут достаточно безопасно, чтобы начать?

– Да, – ответил Миша, поерзав на жестком сидении дивана.

– Хорошо, Михаил. С чего бы Вам хотелось начать? Что Вас ко мне привело?

– Мне трудно выходить на улицу. Я испытываю страх, как только закрываю за собой дверь.

– Любую дверь или только входную?

– Любую входную дверь, то есть мне одинаково некомфортно выходить из дома или из метро, из сарая.

– Как давно это началось? Вы могли бы примерно вспомнить?

– Да, это продолжается уже полгода.

– Можете ли Вы связать ваш страх с каким-то происшествием?

– Да я могу. Я начал новый проект. Он очень важен для меня. Думаю, я очень напряжен из-за этого.

– Расскажите подробнее о Вашем проекте.

– Я не могу, к сожалению. Он засекречен. Но могу сказать, что когда я все сделаю, этот проект сделает меня известным!

– А Вы ищите известности? – спросила Наталья и записала что-то в блокнот. В этот момент Миша почувствовал какую-то детскую радость. Его слушают настолько внимательно, что даже записывают за ним. Все, что он говорит, настолько важно для Натальи, что она фиксирует его слова, чтобы позже не забыть. Может, она даже будет потом перечитывать и вспоминать их разговор.

– Да. Я хочу быть известным.

– А зачем Вам нужна эта известность?

– Ну как же? На работе все наконец-то начнут со мной здороваться, звать в бары. Будут помнить о моем Дне Рождения. Начальство начнет смотреть на меня при разговоре, а не так как сейчас. Я стану известным, и все захотят называться моими друзьями, чтобы хвастаться потом друг перед другом. По-моему, это совершенно обычное желание, разве нет, Наталья? Разве Вы не хотите стать известной?

– Эммм… Нет, Михаил. Я не испытываю таких желаний. А что Вас заставило задать мне этот вопрос?

– Просто я уверен, что мы все одинаковые. Где-то глубоко внутри все, что мы хотим – это признание. В любом случае, я уверен, что это нормально. Просто я слишком много думаю о проекте и много нервничаю, это все давит на меня, – он схватился за голову руками, – Просто выпишите мне таблетки для снятия напряжения и все.

– Таблетки? Что за таблетки вы имеете ввиду?

– Ну как же? Наверняка есть какие-то таблетки. Я же не псих, чтоб меня лечить.

Наталья улыбнулась:

– Я психов не лечу. Этим занимается психиатр. А я – психолог. Я просто помогаю людям, которые запутались, найти выход. Не могли бы Вы поподробнее рассказать про свой страх. Какой он? Как происходит?

– У меня начинает колотиться сердце, гудеть в ушах, иногда начинает немного тошнить, и не хватает воздуха.

Наталья все записала в блокнот и быстро посмотрела на часы.

– Михаил, то, что Вы описываете называется панической атакой. Мы с Вами вместе с этим сможем справиться. Было бы здорово, если бы Вы могли мне доверять, и между нами не было бы секретов. Я уверена, что подобная откровенность только ускорит процесс, но я не собираюсь на Вас давить. На сегодня наше время подходит к концу. Я хотела бы Вас спросить, можем ли мы закончить сегодня на этом? Как вы себя чувствуете?

– Я немного расстроен, что наше время кончилось. Мне очень было приятно с Вами общаться. Мы могли бы встретиться еще раз через два дня? В то же время.

– Конечно, Михаил, – ответила Наталья и встала с кресла. Она была высокой. С длинными руками и пальцами. В широких брюках-шароварах и легком бежевом свитере. – Я Вас записала, проходите пожалуйста в зал.

Миша проследовал куда ему было указано. Там он решил зайти в уборную, после чего начал мыть руки. Руки он мыл долго. Сначала он настраивал воду до оптимальной температуры, потом мылил их в течении двух минут, сверяясь по наручным часам. Затем споласкивал тоже две минуты, после чего сушил в сушилке. Хорошо, что тут была эта сушилка. А вот когда ее нет, приходится так обсыхать, потому что на бумажных полотенцах просто целая куча микробов и прочих вирусов.

По дороге домой Миша очень много думал о себе и о Наталье. Ему страстно хотелось, чтобы она была всегда рядом с ним. Такая умная и понимающая. Образованная и внимательная. Красивая. Он посмотрел на свое отражение в темном стекле двери вагона метро. Низкий, полный, потный, лысеющий и какой-то болезненно красный.