Читать книгу Жизнь как подвиг - Эдгарт Альтшулер - Страница 10

После очередных, затянувшихся за полночь посиделок, профессор Крутов долго не мог заснуть. Его почему-то задела тема, по которой все активно сегодня высказывались: нужна ли во Франции так называемая «русская» партия или нет. Большинство присутствующих считало, что уже прошло время задавать подобные вопросы и партию нужно безотлагательно создавать. Однако были и сомневающиеся. Тон сегодняшней дискуссии задавал спокойный, выдержанный человек, которого все уважительно называли по имени отчеству – Василий Петрович. Кто он и чем занимается по внешнему виду определить было невозможно. Одет он был в какую-то жилетку со множеством всяких карманов и армейские сапоги. На голове была то ли шапочка, то ли тюбетейка. Говорил Василий Петрович тихим, но достаточно убедительным голосом, к которому все прислушивались. Сначала он рассказал о принципах работы государственных структур Франции. Затем перешел к характеристике ее многопартийной системы. Федор Иванович не очень внимательно слушал выступление Василия Петровича. Но когда он привязал всю информацию о Франции к русской общине, это его насторожило.

– Русская община, – вещал Василий Петрович, – должна, без дешевого кокетства и ненужных реверансов, играть в свою игру, но по французским правилам. А отсюда вытекает безусловная необходимость на данном историческом отрезке создания «русской» партии. Мотивацией нашего приезда во Францию было желание убежать от скотской, отравленной революцией, толпы. Жить среди нормальных людей и получать от этого, прежде всего, моральное удовлетворение. А на поверку реализация данного мотива оказалась, для большинства из нас, несбыточной мечтой. Ну и что делать – опустить руки и согласиться с тем положением, в котором оказалась эмиграция, или бороться за достойную жизнь?

– Опускать руки не надо, – вступил в беседу Федор Иванович, – а вот серьезно задуматься – почему у нас столько проблем – мы обязаны сделать. И основной причиной бедственного положения многих эмигрантов, как Вы понимаете, является отсутствие языка общения с французами.

– Смею возразить. В Вас, Федор Иванович, все время говорит профессор филологии. А скажите, уважаемый: вот Вы знаете французский язык, а у Вас тоже, как известно, возникли определенные проблемы с получением места?

– Ну, это проблемы совсем другого плана. Их не следует здесь обсуждать. Сразу замечу, что русская община исключительно неоднородна: есть образованные люди, способные сразу подключиться к нормальной трудовой деятельности, а есть не готовые к жизни в новых условиях. Последняя группа находит себе применение, как правило, в обслуге: охрана – уборка – уход за больными и пожилыми. Некоторые вырываются в дальнейшем из этого круга, однако большинство людей в нем остается.

Но тут встал со своего места штабс-капитан Новиков, которого одним из первых привел в их квартиру Димитрий. Он достаточно часто посещал эти собрания, но, как правило, вопросов не задавал. Сейчас он, явно волнуясь, спросил Крутова:

– Извините, профессор, мне показалось, что Вы избегаете дать комментарий по главной теме – нужна или не нужна нашей эмиграции «русская» партия? Если можно – поясните свою позицию.

– Хорошо. Я против идеи создания русской партии, так как наша задача не выстроить гетто с помощью этой партии, не противопоставить себя французскому обществу, а стать его частью, сохранив при этом свои национальные особенности. В условиях эмиграции, когда все заняты поиском своей жизненной ниши, люди сбиваются в партийные стаи, внутри которых появляются лидеры различно го калибра. Партия нужна кучке людей, которая, используя временные трудности русской эмиграции, желает организовать себе безбедную жизнь. При этом инициаторы создания русской партии формируют партийный актив, в основе поведения которого лежат два основных принципа: максимальное приближение к лидерам и постоянная демонстрация им своей личной преданности.

В этом месте Крутов замолчал, подыскивая, по всей видимости, достойную формулировку для характеристики этих людей. Никто его не торопил, не стремился что-либо подсказать. Все ждали. После небольшой паузы, Федор Иванович продолжил:

– Мне представляется, что партийные функционеры – особая категория людей. В силу того, что эти господа, как правило, профессионально не состоялись, а в сферу обслуживания идти работать не хотят, они стараются реализовать себя на партийном поприще. Однако в этой области деятельности им требуется обладать целым набором специфических качеств: они должны быть ловкими и гибкими, уметь интриговать и притворяться. К глубокому сожалению, эмигрантская политическая тусовка – это прекрасный бульон, в котором бациллы неискренности и нечистоплотности, размножаясь с невероятной скоростью, поражают многие здоровые организмы.

Произнеся в сердцах последнюю фразу, Федор Иванович замолчал. Воспользовавшись возникшей паузой, тот же Новиков по торопился задать свой следующий вопрос:

– А что Вас не устраивает в том, что партийный лидер на этапе нелегкой предвыборной борьбы формирует свою команду, подбирая ее членов по принципу личной преданности? Хоть тыл у него на некоторое время будет защищен от разных «друзей», которые должны со временем обязательно появиться.

– Думаю, что Вы меня, уважаемый, не так поняли. Я не собираюсь по этому поводу в ужасе закатывать глаза и устраивать показательные разборки отдельным героям. Я против создания партии по этническому принципу, так как это, по моим представлениям, не соответствует тем задачам, которые стоят перед русской эмиграцией. И к тому же настраивает людей на иждивенческий лад, порождая вредные иллюзии, что кто-то за них будет решать возникающие проблемы.