Читать книгу Жизнь как подвиг - Эдгарт Альтшулер - Страница 6

Выйдя на улицу, профессор Крутов после разговора с профессором Буржэ прекрасно сознавал, что на профессиональной деятельности во Франции он может поставить крест. Зная законы, по которым живет научный мир, он не сомневался в том, что информацию о нем Буржэ доведет до всех своих французских коллег. А так как кафедр филологии в университетах Франции не так уж много и все профессора друг друга хорошо знают, то получение места работы во французских университетах становилось для него весьма проблематичным делом. Ситуация осложнялась еще и тем обстоятельством, что даже для выполнения любой другой научной работы, как то рецензирование трудов, написание статей, отзывов на диссертации, заключений и т. д., требуется рекомендация местной профессуры, на которую он, после сегодняшнего инцидента, рас считывать, по всей видимости, уже не может.

Настроение у профессора Крутова было прескверное. Ему хотелось с кем-нибудь поговорить на тему провального визита к Буржэ. Посоветоваться, что делать дальше. Только бы не оставаться одному, надумывая всякие неприятности в будущем. Федор Иванович, внутренне опустошенный, направился домой в надежде пообщаться хоть с Димитрием. Но того не оказалось дома. В последнее время Димитрий таинственным образом во второй половине дня куда-то исчезал. Чтобы не сидеть одному в квартире, Федор Иванович вышел на улицу. Он прислонился спиной к какому-то столбу и стоял, обтекаемый спешащей по своим делам людской толпой. На него никто не обращал внимание. Каждый был озабочен своими проблемами. А он стоял, невольно аккумулируя людские голоса, сигналы машин, звуки музыки, доносящиеся из открытого окна дома напротив. Он вроде принимал участие в том, что происходит вокруг, и одновременно был от всего этого очень далек.

Немного успокоившись, Федор Иванович побрел домой в надежде, что вернулся Димитрий. Но дверь по-прежнему была заперта. Он вошел в квартиру и, не снимая верхней одежды, лег на кровать. Потом открыл первую попавшуюся книгу и попытался ее читать, но смысл прочитанного до него не доходил. За этим занятием Федор Иванович Крутов заснул. Разбудили его какие-то голоса: один принадлежал Димитрию, а второй он слышал впервые. Выглянув в соседнюю комнату, Крутов увидел Димитрия в компании какого-то незнакомого человека, который нервно курил, все время стряхивая пепел. Так как пепельницы у них в доме не было, то он без стеснения делал это прямо на пол. Увидев Крутова, незнакомец вытянулся и отрапортовал.

– Разрешите представиться. Штабс-капитан Новиков.

– Профессор Крутов. Что же Вы, батенька, пепел на пол стряхиваете? Возьмите хоть блюдце для этого.

– Прошу меня простить, – засуетился гость. – Не думал, что Вы дома. Еще раз извините. Не буду мешать. Я, пожалуй, пойду.

И штабс-капитан поспешил к выходу. Димитрий, чувствуя себя виноватым за поведение незваного гостя, замямлил:

– Извините, Федор Иванович, что мы Вас побеспокоили. Позвольте Вам объяснить появление нового знакомого. Дело в том, что я недавно попал в компанию людей, которые живо интересуются политической ситуацией в стране.

– Позвольте узнать, о какой стране идет речь?

– О Франции, Федор Иванович. О Франции.

– Очень любопытно. И в чем же состоит интерес к этой теме господ, подобных штабс-капитану Новикову? Если не секрет.

– Я еще не очень разобрался, но, судя по их высказываниям, во Франции имеет место много проблем. Для их разрешения требуется незамедлительно принять соответствующие меры.

– Ну, это известная классическая ситуация, связанная с отношениями между эмигрантским сообществом и принимающей страной. Она хорошо освещена в литературе и касается, как правило, критики государственного устройства, образования, здраво охранения, социальной сферы и т. д. Ничего здесь нового, а тем более оригинального, сударь, нет. По всей видимости, на горизонте замаячили какие-то выборы, и Вы поприсутствовали на одном из предвыборных мероприятий.

– Вы правы, Федор Иванович.

Но Крутов, не обращая внимания на реплику Димитрия, продолжал.

– Во Франции эмигрантская тусовка исторически концентрируется вокруг двух центров кристаллизации – монархического и военного. Сегодня Вы попали, судя по нашему гостю, в сферу влияния второго. Но Вы не расстраивайтесь – в следующий раз Ваша компания может быть совершенно другой.

– Да, но, послушав выступающих на этом собрании, у меня возникло впечатление, что французское общество насквозь прогнило и вот-вот начнет разваливаться с непредсказуемыми последствиями.

– Смею высказать предположение, что это далеко не так. Просто одна группа людей хочет сменить другую, чтобы присесть поближе к государственному пирогу. При этом процесс закапывания противника на этом светлом пути так выстроен, что вызывает у народа, то бишь у Вас, подобные патриотические настроения. Кампания по выявлению всеобщей скверны в обществе, которую затеяли сверху, похожа на вонючую дезинфекцию. Она хорошо проплачивается и проводится на высоком эмоциональном уровне, независимо от ситуации в стране и ее влияния на все происходящее. Вот и вся причина, по которой эмигрантская масса в настоящее время пришла в движение.

– Ваше спокойствие, Федор Иванович, поразительно. Я же, напротив, находясь на этом собрании, подумал, что мы с Вами, при ехав во Францию, попали из огня да в полымя.

– И поэтому срочно требуется полная мобилизация эмигрантского сообщества, чтобы эту ситуацию исправить, – продолжил мысль Димитрия Федор Иванович.

– А скажите, Федор Иванович, Вас не настораживает то обстоятельство, что достаточно большая русская эмиграция не имеет своих представителей во власти?

– Нет, не настораживает. Мало того, что Франция Вас приютила и обеспечила более-менее нормальные условия жизни, так Вы еще требуете от нее поделиться властью. Это при Вашем-то знании, батенька, французского языка! Просто смешно. Смею Вас заверить, что наши с Вами усилия господам французам на ближайшее время не понадобятся.