Читать книгу Генеральный инсект. Господин ощущений – 2 - Эдуард Дворкин - Страница 15

Заключенным был Кумберг – поставляемые им абажуры взрывались в мавзолее, калеча и деформируя экскурсантов.

Он решил вести себя в тоне Анны; он носил зеленые очки о четырех стеклах и, когда не мог слышать, удвоенно смотрел.

Он видел: нарочно люди выдумывают тесноту и жмутся друг к другу: Ленин выдумал тесноту нарочно, чтобы сблизиться (слиться) с Чеховым, Крупская под себя подмяла Книппер, и даже Менделеев завел игры с Богом —

Звук существует сам по себе, оторвавшись от своего источника (отражается в воздухе); изображение всегда привязано к наблюдателю.

Кумберг смотрел таким взглядом, как будто говорил:

– Когда собирается гроза, когда скопляется дождь, видимый горизонт как будто расширяется, и взору отдаленные предметы представляются куда более четкими, нежели в дни погодные, ясные.

Эластическая туча, похожая на предчувствие (испуг, послевкусие, ничего), казалось, была в свежем шумящем платье из лиловой батистовки с гладким воротничком; приободрились в ожидании взыскующие града; вот-вот должны были посыпаться сокрушающие вопросы.

Лампа без абажура, горевшая (прозаично) посредине комнаты, давала и нет разыграться фантазии.

– Мертво было у постели, – повторил Кумберг.

– Хотите вы сказать, Владимир Ильич всегда был неживым?! – следователь (судебный) Александр Платонович Энгельгардт не желал уклоняться от темы.

Оба знали, что вождь прижил с Крупской девять детей, скоро превратившихся в ангелов – как мог он без признаков жизни?!

При взрыве в мавзолее сильнее других посетителей пострадал Иероним Иеронимович Фертингоф, ударною волной отброшенный на стену и после этого покинутый его подругой Лорой.

– Владимир Ильич мог проявить себя через другого человека, – Кумберг видел, – он обладал и обладает такой способностью. Здесь следует соблюдать осторожность.

Кумберг любил Чехова и не хотел выдавать его, намекая на человека-вообще.

– Человек-вообще, просто человек, человек всякий и человек-сам-по-себе – это один и тот же человек?

– Один-и-тот-же-человек – это Владимир Ильич в мавзолее и дома, – Кумберг знал.

Следы вели к Вите Милееву, Милееву Виктору Алексеевичу, тому самому, к которому от повредившегося Фертингофа ушла Лора.

В не особенно взрачной шубке, мимо гастрономического магазина с буфетом, чувствуя некоторую детскость в голове и определенную слабость в коленях.

Надо думать, был большой праздник: все дома на Большой Морской украшены были флагами: самыми яркими казались флаги над домом лампового магазина Штанге и перед фасадом другого лампового магазина – Кумберга.