Читать книгу То, что скрыто - Эдвард БЭГ - Страница 11

Первое, что пришло на ум Алексу, после того как он пришёл в сознание после процедуры отключения микрочипа, – это то, что Виктория и её друзья не мошенники. Они, действительно, ему не лгали.

Теперь он помнил всё. Всю свою жизнь. Он вспомнил, кем он был до операции, где жил, кого любил.

Всё, что окружало его последние несколько недель, было фальшивкой, не имеющей, абсолютно, никакого отношения к его настоящей жизни. Его дом, работа, знакомые, и даже семья, всё, без исключения было, совершенно, чужим. Единственное, чем его искусственная жизнь не отличалась от настоящей, было его имя. Его, на самом деле звали Александр. Вот почему когда он пытался припомнить как его зовут, тогда в клинике, имя Александр, произнесённое мерзким доктором Храповым, не вызвало у него никакого отторжения.

Внезапно, на ум Александру пришла совершенно фантастическая мысль:

«А откуда тебе знать, что не эти воспоминания тебе внедрили, на самом деле. Может быть ты, и правда, был Александром Лавровым и то была твоя настоящая жизнь, а эти люди, под предлогом того, что пытаются тебе помочь, наоборот, засунули тебе в голову другого человека?»

От этих мыслей его пробрала дрожь, и он решил, что так недолго и с ума сойти, не зная каким из своих воспоминаний верить. Примерно так, должно быть, чувствуют себя несчастные, страдающие раздвоением личности, подумал Алекс, приподнявшись на своей койке и, нервно, теребя виски.

Однако, долго тревожиться не пришлось. Он, вдруг, осознал, что эту свою жизнь он помнит куда чётче и подробней, чем те крошечные неясные отрывки воспоминаний, которые вертелись в его голове после первой операции. Ему, на этот раз, не составило, совершенно, никакого труда, в одно мгновение, вспомнить множество разных событий и людей из прошлого. Он вспомнил своих родителей, бабушек и дедушек, кузенов и кузин. Кроме того, с лёгкостью припомнил, как звали девочку, в которую он был влюблен в первом классе, вспомнил кличку соседской собаки, которая укусила его за щиколотку в детстве и многое-многое другое, что, несомненно, несмотря на всю мощь современных технологий, не смог бы внедрить ему в голову никто.

Успокоившись, он облегчённо откинулся обратно на подушку и прикрыл глаза, намереваясь дать голове немного отдохнуть от тревожных мыслей и воспоминаний.

Однако, в следующий миг он, вновь, резко подскочил на кровати, быстро сполз с неё босыми ногами на пол и, повернувшись к ошеломленному Максу, сидевшему поблизости в кресле, с ноутбуком на коленях, спросил:

– Зеркало? Где тут у вас зеркало?

Тот, молча, показал пальцем на ближайшую дверь.

Алекс, стремительно, направился в ту сторону, рывком открыл дверь и вошёл в небольшую уборную. Там над маленькой раковиной висело на стене зеркало. Он глянул на своё отражение и, отчаянно, замычал.

– Мммм… скоты, уроды, твари, – выдавливал он, сквозь плотно стиснутые зубы, – Чёрт! Что же мне теперь делать?

– Эй, ты там как, чувачок? – услышал Алекс за своей спиной озадаченный голос хакера.

Он повернулся к молодому человеку и прорычал, в гневе:

– Эти ублюдки и, правда, изменили мою внешность!

– Ну и чё? – недоуменно, спросил Макс, – чё переживать-то? Ладно, если б они сделали из тебя какого-нибудь рыжего урода, ну, типа как я. А так-то ты вон какой симпотяга. Да я бы за такую физиономию, как у тебя, только спасибо бы им сказал. Но они, гниды, мне только зомбочип презентовали.

– Да как ты не понимаешь? Как же теперь моя жена и дочь смогут меня узнать с такой внешностью?

– Ааа, ты об этом? Ну, я бы на твоём месте, сейчас больше переживал о том, чтоб меня не узнали те, кто кинется меня искать, после отключения зомбочипа. Тем более, твои, всё равно, считают, что ты уже пару месяцев как червей кормишь.

Разъярённый Алекс даже не заметил, как в порыве гнева схватил Макса за руку и, сильно, сжал.

– Мне плевать на тех, кто будет меня искать. И мне плевать, что они там понарассказывали моей семье. Я хочу их видеть. И я докажу им, что это я и, что я жив, – гневно сверкая глазами, проговорил он.

– Ты подостынь чуть, дружочек. Я, конечно, понимаю, что тебе хочется их увидеть. Ты, обязательно, их увидишь, но чуток попозже, когда мы убедимся, что это безопасно и для тебя, и для них.

Тут Алекс, наконец, заметил, что его рука крепко стискивает рабочий инструмент хакера, разжал пальцы и отвернулся к зеркалу, вновь, рассматривая своё отражение.

– Ты вспомнил, как на экзекуцию-то попал? – спросил Макс, морщась и потирая руку, – в следующий раз, когда надумаешь размять свои клешни, предупреди заранее, я тебе каучуковый тренажёр подгоню.

– В каком смысле? Какую экзекуцию?

– Ну, в смысле, перед тем как тебе в черепушку зомбочип засунули, что-то же произошло. Как ты, вообще, туда попал, на операцию? Не сперму же сдавать ходил?

– Если бы Миша не рассказал мне, при каких обстоятельствах был вживлен твой чип, я бы подумал, что уж тебя-то точно в банке спермы цапнули, – буркнул сердито в ответ Алекс и начал вспоминать обстоятельства, которые привели его в руки «Интермедовских» врачей.

– Да, конечно, я помню, – сказал он, через пару мгновений, и то отрадное обстоятельство, что не приходится напрягать извилины до изнеможения, чтобы вспомнить какие-нибудь эпизоды из своего прошлого, немного остудило его гнев, – я работал у себя в лаборатории, она у меня прямо в доме расположена, в подвальном помещении. Всё было как обычно, я был один, занимался своими обычными делами, и тут, вдруг, почувствовал, как виски, будто, кто-то сдавил тисками. Такой ужасной боли я ещё никогда раньше не испытывал.

При этих словах, Алекс весь передёрнулся, вспомнив ту невыносимо острую боль, пронзившую ему голову и, в мгновение, лишившую его всех сил.

– Не помню, что дальше было, я потерял сознание, а когда очнулся, увидел, что лежу на полу, а надо мной сидит и рыдает моя жена. Оказалось, что я пролежал без сознания почти целый час, когда Мария меня нашла и начала приводить в чувство. До того, как стать моей ассистенткой, а потом и женой, она была медсестрой, поэтому знала, что делать, когда человек потерял сознание. Но даже при всех её навыках, я далеко не сразу смог очнуться. Она уже начала думать, что я больше не приду в сознание и, даже, успела вызвать скорую помощь, но к тому времени, когда они приехали, я уже чувствовал себя совершенно нормально. Они проверили моё общее состояние и, так как я отказался от госпитализации, порекомендовали обратиться к врачу для более глубокого обследования.

Я решил, что это обычное переутомление и не стал в тот день, ехать ни к какому, врачу.

Но на следующий день всё повторилось, только в этот раз моя Машуня была наготове и, сразу же, вызвала карету скорой помощи, которая отвезла меня в местную поликлинику. Там мне провели комплексное обследование. А на следующий день, пришёл мой лечащий врач и убил нас с женой новостью, что у меня в голове злокачественная опухоль, причём на поздней стадии развития.

Когда моя жена в рыданиях выбежала в коридор, этот врач подошёл ко мне и сказал, что сам он, к сожалению, никак помочь мне не в состоянии, но он знает клинику, в которой якобы разработали какую-то альтернативную методику лечения и, что она уже, даже, даёт положительные результаты.

Ну, я и подумал тогда, что, раз уж терять мне теперь уже, всё равно, нечего, почему бы не попробовать эту альтернативную методику.

Через два дня собрал вещи и поехал в мою любимую клинику к славному доктору Храпову. Тот провёл ещё одно обследование и сказал, что счёт идёт на часы, нужно срочно ложиться на операцию. Ну а дальше ты и сам знаешь.

Алекс замолчал.

Затем крепко сжал руки в кулаки и со всей силы ударил кулаком в кирпичную стену. Послышался глухой хруст и по пальцам потекли тоненькие капельки крови.

– Ну Храпов, гадина старая! – гневно, прошипел он, не обращая внимание на пораненную руку, – всё знал, падаль. Не зря же он мне с самого начала так не понравился. Найду ублюдка и придушу своими руками. Он мне всё выложит.

– Выложит, обязательно всё выложит, – услышал Алекс голос Вики, очевидно, уже довольно долго находящейся в комнате, – только чуть позже. Нужно сделать всё осторожно и грамотно, чтобы не попасться. Самое главное – это, в первую очередь, забрать твою семью, пока «Интермедовские» псы не додумались использовать их против тебя и нас. А милым доктором мы займёмся после.

Макс, всё ещё, потиравший свою руку в том месте, где её сжал Алекс, утвердительно, кивнул при этих словах, одарил Викторию своей очередной «соблазнительной» улыбкой, а после серьёзно добавил:

– А знаете что ещё, мальчики и девочки? Я тут прикинул, что перед тем как Михал Иваныча этого за жабры хапнуть, неплохо было бы ещё второго докторишку тряхануть. Того, что тебе на этого самого Иваныча ссылку кинул.

– А? – спросил Алекс, не полностью еще разобравшийся в своеобразной манере общения юного хакера.

– Наш гений хочет сказать, что вначале нужно допросить того врача, который тебе поставил ложный диагноз. Он, наверняка, тоже с ними в сговоре, – пояснила Виктория.

Возражений на такое предложение не нашлось, поэтому принялись обсуждать дальнейший план действий.

Следующим же вечером небольшая группа в составе Александра, Виктории и сладкой парочки, как про себя называл Алекс Мишу с Максом, отправилась в небольшой городок, расположенный на берегу Черного моря, где находился дом Алекса и где, предположительно, должна была быть его семья.

Согласно плана, по прибытии на место, разделились. Осторожно подобрались с разных сторон к дому, и засели в заранее оговоренных наблюдательных пунктах.

У Алекса, как самого неопытного бойца в группе, была наиболее простая задача: подобраться к дому со стороны пляжа, залечь там, среди барханов, дождаться сигнала от своих товарищей и, убедившись, что нет слежки, быстро подойти к дому.

Так он и поступил. Зная, что недалеко от его дома, прямо на пляже обычно лежат и сушатся вверх дном небольшие лодочки и катамараны, он дождался темноты и, стараясь не попадать под свет луны, добрался до этих лодок и залёг между ними. От этого места до дома, где сейчас должны были находиться два самых любимых человека на планете, Алекса разделяли всего пару десятков метров и он, просто неимоверным усилием воли заставил себя успокоиться и, тут же, не броситься на встречу с родными.

Чтобы как-то себя успокоить он решил оглядеться по сторонам, за одно, проверив, не следит ли кто за домом с этой стороны.

Аккуратно приподнявшись и вытянув голову, он посмотрел вправо, затем влево, на всякий случай, вгляделся в море и, не заметив ничего подозрительного, стал медленно поворачивать голову в сторону родного дома. Тут его взгляд остановился на небольшом деревянном причале и, пришвартованной к нему, маленькой прогулочной яхте. Это была его собственная яхта, с которой были связаны так много прекрасных воспоминаний.

Внезапно, Алексу вспомнилась одна фотография, виденная им совсем недавно, и он в ошеломлении рухнул обратно на песок. То самое фото, на котором на этой самой яхте стоял со своими сыновьями человек, чью роль, по вине компании «Интермед», Алексу пришлось исполнять последние несколько недель, Александр Лавров.

Алекс, сразу же, вспомнил что, оказывается, пару лет назад он встречал того человека, чье лицо теперь ему приходилось носить, и его семью. Тот попросил Алекса сдать ему в аренду на несколько часов свою яхту, чтобы прогуляться по морю с семьёй, пообещав очень щедрую оплату.

Поначалу, Алекс наотрез отказался сдавать яхту в аренду, так как до этого никому и никогда не доверял управление своим любимым транспортным средством. Но незнакомец был очень настойчив, а его маленькая дочурка с такой надеждой в глазах смотрела на Алекса, что его сердце дрогнуло, и он согласился. Однако, потребовал оставить в залог что-нибудь ценное, на случай, если с эго яхтой что-нибудь случится.

Тогда, этот человек, не задумываясь, снял с пальца большой золотой перстень, сделанный в виде букв «AL», которые были сплошь усеяны крупными бриллиантами, и протянул его Алексу, сказав, что этот перстень, как минимум, втрое дороже его яхты.

В тот момент Александру и в голову не могло прийти, что, несмотря на то, что в этот же день, он вернёт залог его хозяину, через пару лет, он сам станет хозяином этого перстня. Он и сейчас красовался на его пальце.

Когда Алекс в последний раз покидал дом Лавровых, перед встречей с Викой, он, второпях, забыл снять громоздкое украшение с пальца, за что не раз потом корил себя.

«Какое странное ощущение, – подумалось ему, – когда ты смотришь, как какой-то человек стоит и фотографируется со своей семьёй, а через какое-то время сам оказываешься в роли этого человека».

Теперь, вовсе, не удивительно было то, что его, усиленно заглушаемые микрочипом, воспоминания так переполошились, когда он обнаружил это фото в семейном альбоме Александра Лаврова.

В тот момент, когда он, впервые, увидел эту фотографию, он ощутил что-то очень знакомое и тогда подумал, что начинает вспоминать фрагменты из своей забытой жизни. Теперь же ему было, совершенно, ясно, что это была, всего лишь, реакция подавленного подсознания, на вид его собственной яхты и окружающей её местности, которая была так близка его сердцу.

Воспоминания ночного наблюдателя за собственным жилищем прервал голос, раздавшийся в наушнике, вставленном в правое ухо Алекса. Голос принадлежал Мише.

– Внимание! С моей стороны всё чисто. Никто за домом не наблюдает.

– Принято, – вступил в разговор голос Вики, – с моей стороны тоже всё чисто. Двоих псов я оглушила и связала. Не знаю, как часто они выходят на связь со своими, но думаю, что пару часов у нас есть. Макс, Алекс, как слышно?

– Я тут абсолютно один, – проговорил Алекс в крошечный микрофон, прикреплённый к воротнику.

– Макс? – снова спросил голос Виктории.

– Да всё окей у меня, – послышался, наконец, в наушнике полусонный голос Макса, – слушай, Викуль, не жалко тебе крошить всех постоянно? Ты б может разочек, для разнообразия, соблазнила кого-нибудь? Или может у тебя навыков не хватает? Так ты, если чё, обращайся, я в этих вопросах сэнсэй восьмидесятого уровня…

– Не засоряй эфир, придурок, – раздраженно, прервал излияния юноши Миша.

– Так, – снова включилась в разговор Вика, – значит, если у всех всё чисто, Макс остается на месте и вместо того, чтобы заниматься всякой х… ерундой, внимательно следит за периметром. Миша ты займёшь моё место и будешь следить, чтобы наши спящие друзья не проснулись раньше времени или, чтобы к ним, вдруг, кто-то ещё не заявился.

– Принял, – коротко ответил Миша.

– Алекс, – продолжала раздавать указания Вика, – ты осторожно встаёшь и подходишь к двери, я тоже туда выдвигаюсь.

– Уже иду, – ответил Алекс, с трудом, сдерживаясь, чтобы не заорать и не побежать быстрее навстречу долгожданному свиданию с родными.

Он осторожно поднялся из своего укрытия, внимательно огляделся по сторонам, и, убедившись, что вокруг, по-прежнему, ни души, направился в сторону своего дома, стараясь, всё время, держаться в тени.

Когда он подошел к двери, сердце, от волнения, стучало так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди и запрыгает на крыльце дома.

Подошла Вика и тихо сказала:

– Стучи. Надо поторопиться.

Алекс поднял руку и негромко постучал в дверь.

– Помнишь, о чём уговаривались? – быстро прошептала Вика, пока дверь еще не отворили.

В ответ Алекс, лишь, нахмурился и, молча, кивнул.

Ему, ужасно, не нравился предложенный Викторий план действий, хотя он понимал, что иного выбора у них, пожалуй, и не было.

Днём ранее на базе, после долгих препирательств, во время обсуждения плана действий, пришли, наконец, к такому соглашению: Алексу дается один час времени для того, чтобы убедить своих домочадцев в том, что он их настоящий отец семейства и, вполне себе, пребывает в добром здравии. По истечении часа, если убедить не удастся, в дело вступает Вика. Она должна будет при помощи заранее заготовленных баллончиков с усыпляющим газом, быстро усыпить маму с дочкой, после чего их надлежит погрузить в машину и вывезти на базу. А дальше, уже находясь в безопасности, Алексу предлагалось включить всё своё красноречие и обаяние, чтобы, после таких фокусов, убедить жену с дочерью, что он их любит и не желает им зла.

На этих его нерадостных мыслях дверь дома слегка отворилась, в щели между дверью и проёмом появился карий глаз, обшаривший с головы до ног вечерних гостей, и послышался, безумно знакомый Алексу, голос:

– Что Вы хотели?

– Добрый вечер, – изо всех сил стараясь подавить волнение, поздоровался он, – Госпожа Белова?

– Да. Кто Вы?

– Мы старые друзья Вашего …покойного мужа, – слегка замявшись, ответил «покойный», – У нас есть очень важная информация для Вас. Мы можем поговорить?

– Я не знаю, сейчас поздно уже. Может быть, перенесём этот разговор на завтра?

– Простите нас, – вмешалась в разговор Вика, – но это чрезвычайно важно. Мы приехали издалека и не можем ждать до завтра. Нам нужно всего несколько минут Вашего внимания. Это касается обстоятельств смерти Алекса.

– Я, вроде бы, всех друзей Алекса знаю, но Вас вижу впервые, – вновь, послышался из-за двери голос, с явными нотками подозрительности.

– Меня зовут Марк, я учился с ним на первом курсе и мы были с ним близкими друзьями. Возможно, он рассказывал Вам обо мне. После первого курса мне пришлось бросить учёбу и уехать за границу. После этого, мы долго с ним не виделись, пока в прошлом году не встретились, случайно, в Женеве, на выставке. Он тогда пригласил меня к себе в гости. И вот когда я намеревался приехать, наконец, и навестить старого друга, узнал печальную новость о нём.

– Да, правда, я помню, мне Алекс много раз рассказывал про своего студенческого друга Марка, – после секундного молчания ответил голос из-за двери, – А в прошлом году вернулся из Женевы и светился от счастья. Говорил, что, наконец, нашёл его.

«Конечно, помнишь, – подумал Алекс, радостно, – ведь я так часто вспоминал о нём при тебе».

– Что у Вас за информация? – спросила Мария, с чуть меньшей подозрительностью в голосе.

– Нельзя ли обсудить это не на пороге? На днях, ко мне попала секретная информация, которая противоречит официальному диагнозу, поставленному Вашему мужу перед смертью. И я решил, что обязательно должен довести эту информацию до его вдовы. Если Вы позволите нам войти, я расскажу Вам всё подробно.

Сказал и затаил дыхание, скосившись на Вику, стоявшую рядом и державшую правую руку в кармане, в котором, как Алекс подозревал, уже томился в ожидании, баллончик с усыпляющим газом.

Между тем, глаз в щели еще раз прошёлся по незваным гостям и, на несколько мгновений остановившись на глазах Алекса, исчез. Дверь, вначале захлопнулась, затем, послышался щелчок и она, вновь, отворилась, но, в этот раз, нараспашку. Мария вышла на порог и произнесла:

– Проходите.

Она была одета в обычный шерстяной халат бежевого цвета, волосы были собраны в хвостик, а на лице не было никакого макияжа. Однако, всё это не помешало Алексу обомлеть от нахлынувших на него эмоций.

Хотя на лице её явно виднелись следы недавно пережитого горя, она, тем не менее, была всё так же невероятно прекрасна, и Алекс даже зажмурился от сердечного томления.

«Господи, как же хочется обнять её», – пронеслось у него в голове.

Заметив, что новоявленный друг молодости покойника не в состоянии самостоятельно перешагнуть через порог, Виктория слегка улыбнулась хозяйке и подтолкнула Алекса локтем в спину.

Наконец, вошли в дом.

Мария пригласила гостей пройти в гостиную. Обстановка в доме, совершенно, ничем не отличалась от той, которую помнил Алекс, за исключением одной детали: на стене в гостиной над небольшим камином появилась большая траурная фотография в черной рамке. На ней был мужчина лет 35 с короткой бородкой, со слегка горбатым носом, длинными темными волосами, собранными сзади в хвост, и бирюзовыми глазами.

Увидев эту фотографию, Алекс подумал, что, возможно, такое лицо, как на ней, ему больше никогда не придётся увидеть в зеркале.

Не то чтобы, он сильно жалел об этом, как-никак, нынешняя его физиономия, что греха таить, нравилась ему в разы больше, чем прежняя. Однако, он сильно переживал по поводу того, смогут ли его родные когда-нибудь привыкнуть к его новой внешности, даже если ему удастся убедить их в том, что он и есть, на самом деле Александр Белов, их любящий муж и отец.

Хозяйка дома пригласила гостей присесть на мягкий диван, предложила им, что-нибудь выпить и, после вежливого отказа, уселась в кресло напротив.

– Алекс говорил, что у него есть дочь, – сказала Вика, расположившись поудобнее на диване, – она спит?

– Нет, она попросилась ночевать у одноклассницы. После смерти отца она частенько там остается. Это помогает ей проще переносить боль утраты, – проговорила Мария и в глазах её блеснули слезы.

Представив, какого было его любимой дочурке, которая в нем всегда души не чаяла, узнать о том, что её отца больше нет в живых, Алекс с огромным трудом подавил собственные слезы, рвавшиеся наружу.

«Бедненькие вы мои, что же вам пришлось пережить из-за меня», думал Алекс, пытаясь сглотнуть подкативший к горлу ком.

– Ну так, я Вас слушаю, что Вы хотели мне рассказать? – сказала его жена, уже пришедшая в себя после минутной слабости и переводившая взгляд от Алекса к Вике и обратно.

Нежданные гости переглянулись между собой и Алекс, после ободряющего кивка от своей подельницы, глубоко, вздохнул и начал:

– Мария, прежде всего я бы хотел попросить прощения за этот маскарад, – проговорил он, снимая с лица приклеенную бороду и очки в роговой оправе, которые нацепил, дабы не быть узнанным агентами «Интермеда», – к сожалению, обстоятельства такие, что пришлось прибегнуть к маскировке.

Мария на это лишь, удивленно, изогнула бровь, но ничего не ответила.

– А теперь я попрошу Вас внимательно меня выслушать и постараться не перебивать меня, каким бы фантастическим Вам не показалось всё, что я расскажу.

И начал свой рассказ, помня о том, что время повествования строго ограничено одним часом и стараясь, не вдаваясь в подробности, описывать самые главные события. Вначале рассказал, как он очнулся в клинике рядом с мерзким доктором Храповым. Затем, поведал о том, как после этого поехал домой, где тщетно пытался вспомнить не только членов своей семьи, но и вообще, кем он был сам. Как постепенно, шаг за шагом, добывал информацию о себе самом и окружающих его людях, правда, дипломатично, скрыв то, насколько глубоко он окунулся в семейную жизнь с теми людьми, в особенности с той женщиной, которую считал своей женой. Дальше он перешёл к тому, как познакомился с Викторией и остальными и закончил рассказ на том, как пришел в себя после отключения микрочипа в голове.

Алекс, намеренно, опустил те моменты, когда ему снились Мария с Лизой, чтобы избежать преждевременного эмоционального взрыва с её стороны.

Мария на протяжении всего рассказа не промолвила ни единого слова. Однако, когда он прекратил повествование и взглянул на нее, в ожидании реакции, она сказала:

– Всё это, конечно, очень интересно и, я бы даже сказала, невероятно. Но какое это всё имеет отношение ко мне и моему мужу? Для чего вы мне всё это рассказали? Единственное, что мне удалось понять – это то, что Вы, вовсе, не старый друг Алекса, Марк. Так, кто Вы, и чего хотите от меня?

Он встал с дивана и, вглядываясь ей в лицо, медленно, произнёс:

– Я твой муж. Я Алекс.

Вопреки ожиданиям, Мария не проявила никаких эмоций после этого заявления. Алекс даже был слегка разочарован. Ни тебе криков и обвинений во лжи, ни, как он в душе очень надеялся, радостных возгласов и объятий.

Она, лишь, спокойно сказала:

– Вы знаете, если бы мне не было так больно и тяжело после утраты мужа, я бы, возможно, даже посмеялась над Вашей шуткой. Но, к сожалению, я, пока еще, не способна веселиться.

Алекс, недоумённо, глянул на Викторию, словно та могла разъяснить ему, отчего Мария так странно отреагировала на его слова. Та в ответ, лишь, искривила губы в ухмылке и пожала плечами.

А Мария, тем временем, приподнялась с кресла и сказала:

– Покиньте пожалуйста мой дом, пока я не вызвала полицию. Не знаю, зачем Вам рассказывать мне весь этот бред, но я не желаю тратить на это своё время.

– Машуня, послушай меня, – обратился, вновь, Алекс к своей жене, которая при этом к ней обращении, встала на месте, как вкопанная, – я же ведь сказал, что мою внешность изменили. Да я теперь выгляжу по-другому. Но, на самом деле, я всё тот же, твой муж. Посмотри на меня внимательно. Неужели ты не видишь, что кое-что осталось прежним. Рост и телосложение они не изменили. А еще мой голос. Ведь голос мой остался прежним. Не могла же ты забыть его так быстро? И ещё глаза. Они тоже ведь не изменились, правда?

Она молчала, опустив глаза в пол.

Алекс сделал шаг в направлении жены и, осторожно прикоснувшись двумя пальцами её локтя, тихонько, сказал:

– Прошу тебя, взгляни на меня. Я не вру тебе. Ты ведь слышишь мой голос? Это мой голос, твоего мужа Алекса. Человека, с которым ты прожила вместе двенадцать лет. Посмотри в мои глаза.

Однако, она, по прежнему, не желала поднять голову и не произносила ни слова, словно боясь, что тем самым будет пробита брешь в её обороне.

В отчаянии, Алекс опустился перед ней на колени, стараясь поймать взгляд её опущенных глаз.

– Умоляю тебя, родная моя. Это же я. Почему ты даже не хочешь посмотреть на меня? Если ты не веришь мне, задай любой вопрос, какой захочешь. Тот, который мог знать только твой муж.

После этих слов, Мария, наконец, подала голос:

– Ко всяким вопросам можно подготовиться. А глаза и голос можно подделать сейчас без проблем. Это всё не может служить доказательством.

– Нет, это неправда, – ответил он, все ещё стоя перед женой на коленях, – не на все вопросы можно подготовить ответы, если заранее не знать о чём речь. Вот, например: помнишь, как долго мы с тобой спорили и не могли выбрать имя для нашей дочери? Только за несколько дней до того, как ты её родила, мы пришли, наконец, к согласию и решили назвать малышку Настей, хотя тебе больше нравилось имя Лиза. Ты ведь помнишь, почему мы не назвали её Настей?

Мария подняла на него глаза, но, встретившись с ним взглядом, тут же, вновь, принялась рассматривать узор на ковре.

Приняв это за согласие, Алекс, порывисто, поднялся с колен и продолжал:

– Я тоже это помню. Когда ребенок родился, и я поехал оформлять свидетельство о рождении, мы уже твердо решили, что назовём её Анастасия. Но, когда я вернулся домой, в свидетельстве было имя Елизавета. Ты спросила, почему я передумал. И тогда я рассказал тебе, что женщина, которая занималась оформлением свидетельств о рождении детей, мало того, что выглядела отвратительно – была очень жирной с бугристым лицом и густыми усами под носом, так ещё и ужасно мне нахамила. И звали её Анастасия. Тогда я решил, что ни за что на свете не назову свою дочь таким же именем, как у этого мерзкого существа.

Здесь Алекс заметил, как по щеке Марии потекла слеза и, почувствовав вкус приближающейся победы, осторожно взял её руку в свою и продолжил с удвоенной энергией:

– Мы никогда, никому не рассказывали эту историю. Даже Лиза ничего об этом не знает, так? Ты же помнишь, что ты мне тогда ответила? Ты сказала, что в мире живут тысячи прекрасных женщин по имени Анастасия, и, возможно, столько же отвратительных по имени Елизавета. А я сказал, что, в таком случае, всем Анастасиям в мире не повезло и они не получили в свои ряды прекрасное дитя, потому что именно в этот день их представляла эта бегемотиха.

Мария от этих слов хмыкнула и, закрыв глаза свободной рукой, тихо затряслась не то от рыданий, не то от смеха.

Алекс, нежно, взял её голову в свои ладони и прошептал:

– Родная моя, посмотри на меня.

Она убрала руку от лица и подняла голову, встретившись с ним взглядом. Однако, в этот раз, не отвела глаз. В них блестели слёзы.

Кончиком указательного пальца она медленно погладила Алекса по виску, в том месте, где у него был небольшой шрам от операции.

– Если бы не эти глаза, я бы вас даже за порог не пустила, – промолвила она, тихо.

Он улыбнулся в ответ.

– Если бы не эти глаза, – продолжала она, поглаживая его шрам, – я бы никогда не полюбила странного ботана, ничего и никого не замечавшего, кроме своих пробирок.

– Не странного ботана, а перспективного учёного генетика, – сказал он, делая вид, что обижается, хотя сердце его в этот миг забилось вдвое чаще, и он с огромным трудом подавил в себе желание триумфально воздеть руки к небесам.

Она улыбнулась в ответ, но в следующий миг отдёрнула руку и отстранилась от него.

– Нет, нет. Это невозможно, – проговорила она, отступая от Алекса, – я похоронила тебя… в смысле, его. Мне привезли его тело, я видела его, это был мой Алекс. И мы его похоронили.

– Любопытненько, – впервые за всё время вставила слово Вика, – Вам привезли тело Вашего мужа?

Мария посмотрела, удивлённо, на гостью, словно напрочь забыла о её присутствии, затем утвердительно кивнула в ответ.

– Какие аккуратные, – сказала с некоторой долей восхищения в голосе Виктория, – даже мертвецу пластику сделали, чтобы все следы подчистить.

Внезапно, Алексу в голову пришла замечательно-безумная мысль:

– Вот и прекрасно, так даже лучше, – сказал он, бодро, – Машунь, ты долго работала моей ассистенткой и прекрасно знаешь, как делать анализ ДНК. Всё необходимое для этого в моей лаборатории внизу есть.

Тут он запнулся.

– Там же осталась моя лаборатория внизу, правда? – спросил он, взглянув на неё.

– Да, я всё никак не могла собраться духом и спуститься туда, чтобы хотя бы прибраться.

– Отлично. Значит, мы сейчас поедем на кладбище, раскопаем могилу, возьмём образец с трупа, а потом вернёмся, и ты сама сделаешь тест. Сравнишь образец моего ДНК и ДНК трупа с каким-нибудь образцом, полученным от Лизочки. Жаль, конечно, что её самой тут нет. Но можно использовать волосы. Ты сможешь найти несколько её волос, на подушке, например, или расческе?

– Да, думаю, что смогу. Её расческа лежит в спальне перед зеркалом. Я как раз, перед тем как отвезти её к подруге, заплетала ей волосы.

– Значит так и поступим, – радостно подытожил Алекс, – это даст и вам и мне точную гарантию того, что я тот, кем себя считаю.

– Мысль хорошая, – сказала, вставая с места, Вика, – но успеем ли мы всё это провернуть до того, как сюда нагрянут «Интермедовские» бойцы? Насколько я знаю, тест ДНК – это дело очень не быстрое и занимает несколько часов или даже дней. Или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаешься, – кивнул Алекс, – но это только если делать стандартный тест. Но, по счастью, я учёный генетик и, как раз в тот момент, когда меня так беспардонно извлекли из моей нормальной жизни, я занимался тем, что по заказу одной иностранной компании проводил независимые испытания, недавно изобретённого экспресс-теста на соответствие ДНК. Этот тест даёт возможность сократить время анализа с нескольких часов до 35—40 минут. В моей лаборатории достаточно экспериментальных образцов, чтобы провести все необходимые тесты. Так что, вполне можем уложиться в изначально запланированное время.

– Да, но этот тест ещё не прошёл все нужные клинические испытания, – возразила Мария, – насколько мы можем довериться его результатам?

– Машунь, – вкрадчиво, произнёс Алекс, – мы с тобой провели несколько десятков часов испытаний и мы оба прекрасно знаем, что тест работает. Того результата, который он нам даст, вполне буде достаточно, чтобы хотя бы развеять твои и мои сомнения. А позже можно будет провести повторный тест уже на традиционном оборудовании.

Мария ничего не ответила на это, лишь едва заметно кивнула.

– Ну, давайте тогда не будем тратить драгоценное время и займёмся делом, – предложила Вика, – далеко тут у вас кладбище?

– Нет, – ответил ей Алекс, – совсем недалеко. Пока мы с Мишей туда съездим, Мария внизу всё подготовит для теста, а ты пока поможешь ей собрать вещи для отъезда.

– Для какого отъезда? – всполошилась Мария, – я никуда не собираюсь ехать.

– Оставаться здесь очень опасно, – начал было объяснять жене Алекс, однако Вика прервала его:

– Не теряй время, я ей всё расскажу, а ты давай, делай, что задумал.

Алекс кивнул, и, обернувшись к своей обожаемой супруге попросил:

– Расскажи мне, пожалуйста, как найти могилу?

Мария дала краткие, но очень точные инструкции, после чего он, ещё раз взглянув в её чудесные карие глаза, промолвил:

– Я очень скоро вернусь, и мы все узнаем правду. Подготовь, пожалуйста, пока всё для теста. Нельзя терять ни минуты.

Затем, легонько, коснулся её руки и зашагал в сторону выхода.