Читать книгу Если бы рыба могла говорить. Избранные стихотворения - Екатерина Михайловна Грайнман (Дворкина) - Страница 25

…Мы были – куполом из тьмы,

Мы были – слепищем из глины.

И крот, посланец Сатаны,

Прорвал, прогрыз мои седины.

Мы были – в каждом уголке

И в каждой капле на планете.

Весь шар земной в одной руке

Несли с тобой мы, словно дети.

Мы были сотканы из мглы,

А вышли – из зеркальной пены.

Кривой овал седой Луны

Не обещает перемены.

Я принимаю вызов твой!

Я отказалась от богатства.

Смерть пронеслась над головой,

Нас пригласив в немое царство.

Воркуй, кричи в глухое ухо,

Оно – вместилище позора…

Нам в спину пялится старуха —

Её ты встретишь у забора.

Я не боюсь твоих речей!

Я не боюсь твоих проклятий.

Из тысячи чужих ночей

Я выбрала твое распятье.

Не отрекусь! О Боже мой!

Я вновь глотнула яд кручины,

И моря хаос голубой,

И горя алые рубины.

Не покорюсь! Чужой женой

Пройду одна по белу свету.

Сплелась, срослась с твоей виной —

Перенимаю эстафету.

Я здесь! Вернулась я домой —

Сорви мне с плеч хмельное платье!

Пьянящий зной, кипящий зной

Взметнул, взорвал мои объятья.

Взгляни! Огни на небесах!

И колокольный звон тоскует.

Застыли стрелки на часах —

Мороз в окне узор рисует.

О, нет! Паду к твоим ногам —

Я сильной быть устала, милый…

Бродя по выжженным лугам,

Я вдруг нашла твою могилу.

Но я не верю жутким снам,

Я не страшусь ночей бездонных.

…И снова дождь по волосам,

И снова шепот стрелок сонных.

Брели, плутали, обожглись —

Оборвались на середине.

И вот – нас нет. Мы не спаслись!

Погибли в дьявольской трясине.

Не отрекусь! В тени миров

Мы исчезали многократно.

Не разрубить тугих узлов,

Не отыскать путей обратно.

Я не страшусь прямых лучей!

И алых линий на запястье.

И тысяча чужих ночей

Прилипла к телу, словно платье.

Не покорюсь. Не прокляну.

Не успокоюсь. Не покину.

В твоих руках опять засну,

Запрятав нож тебе за спину.

Нет, не проси… Не покорюсь!

Из года в год одно и то же:

Ты убиваешь – я смеюсь…

И снова воск течёт по коже.

Я преклонюсь. Я виновата!

Я искуплю вину свою.

…А из кости твоей когда-то

Меня слепил Господь в раю.

Принадлежу! Не отрекаюсь…

Вернулась в дом наш опустевший.

Я на колени опускаюсь —

Пей мой огонь недогоревший.

Я чёрным птицам улыбаюсь —

Ты видишь, милый? Я смеюсь!

И, всех предав, совсем не каюсь —

Ушла с тобой. Я не вернусь.

Ты видишь сам, как я скитаюсь —

От дня ко дню, от ложа к ложу.

Но – выбор сделан, я не каюсь:

Твоя любовь всего дороже.

Ты мне рукой махнёшь – прощай:

Я безголоса, не ропщу.

Уйти изволишь – что ж, ступай:

Не покорюсь, но отпущу.

Взмахну крылом над головой

И пронесусь над океаном.

Ты стал моей немой тоской,

Моей кровоточащей раной.

Твои картины смоет дождь,

От них оставив только пятна.

Я знаю – ты меня не ждёшь,

Но жребий брошен безвозвратно.

Стою в священной наготе,

Но холодны твои объятья.

Был жребий брошен в темноте —

Я не расслышала проклятья.

Прочти, родной, мою тоску!

Пойми, что ты меня неволишь.

Но стать свободной не смогу —

Ведь ты уйти мне не позволишь.

Нет! Удержи! Не отпускай!

Я буду пленницей навечно.

Я опоздала на трамвай

И не поехала по встречной.

Мы совершили сто грехов —

И ты неистово хохочешь…

Но я тону у берегов,

А ты руки подать не хочешь.

Мы были – тенью у ворот,

Мы стали – дьявольскою шуткой.

Кровавый крот, бездушный крот

Пугает нас улыбкой жуткой.

Я слышу голос из глубин,

Я вижу образы нетленных.

От нас остался только дым,

От нас, нещадно убиенных.

Возьми, возьми мою ладонь;

На ней – сто тысяч тонких линий.

От нас остался лишь огонь

Да лепестки от белых лилий.

Мы были – слепком горьких фраз,

Мы были – тенью сатанинской.

Боялись люди наших глаз

И нас не подпускали близко.

Да, был отравленным тот плод —

Мы стали каменной лепниной.

Смотри! Тот жалкий старый крот

Прорыл свой путь, но – снова мимо.

Ты приказал – за мной иди,

Но выстрелил мне в грудь невольно…

Но – нет, не отрекусь – не жди!

Я вызов твой приму спокойно.

И я – была живей ветров,

А стала – птицей омертвелой.

Моя тоска не знает слов,

Ей нет границ, ей нет пределов.

Ты покидаешь дом мой вновь,

И я не жду себе прощенья.

Живой останется Любовь —

Без лишних слов. Без отреченья.

Не отрекусь! Завет таков.

Я буду ждать тебя. И точка.

Пройду с тобой сквозь тьму веков —

И оживу сквозь эти строчки.

Гони меня в страну чужую,

Заставь забыть Святую Русь;

С кем хочешь будь. Люби другую…

Я всё равно не отрекусь.

Давно сожгла свою судьбу,

Пройдя сквозь прах невозвращений.

Но слышу вновь твою мольбу —

И вновь люблю. Без отречений.

Я родилась в тени ветвей,

Я родилась в долине скорби…

Ужалил в ногу скарабей —

Тоска пустила в землю корни.

…И, потеряв своё крыльцо,

Я побывала в месте странном…

Твой прах как верности кольцо

Ношу на пальце безымянном.

Пройдя сквозь сотни тысяч войн,

Я затерялась в эшелонах…

Но вот я здесь. Я здесь. С тобой.

Ты ждёшь меня? Родной, я дома!

Впусти меня! Открой врата,

Не задувай в подвале свечи.

Меня съедает пустота,

Мне страх топор кладёт на плечи.

Меня ты бросишь на дороге —

Оправлюсь, встану, отряхнусь…

Ты всё равно мне будешь Богом,

Я от тебя не отрекусь.

Была твоим глотком вина —

И зря ты надо мной смеёшься…

Я ухожу теперь одна,

А ты в капкане остаёшься.

Бреду сквозь сонм невозвращений,

Люблю, кричу, сгораю, каюсь…

Но уничтожу чернь знамений —

И проживу, не отрекаясь.

Мне снятся тысячи костров

И миллиарды возрождений:

Я научусь любить без слов,

Без этих страшных отречений.

На безымянной глубине

Я отдавалась без остатка.

Взметнулся яд на самом дне —

Ну, пей со мной! Смотри, как сладко!

И тот неведомый костёр

Родился из воздушной пены.

Луна, спалив ночной шатёр,

Не принесла нам перемены.

И, не связав судьбы концов,

Мы раскололи шар стеклянный.

Ты смерть как верности кольцо

Надел на палец безымянный.

…Прошли с тех пор десятки лет —

Я всё забыть тебя пытаюсь…

Давно нарушен мой обет,

Но всё равно… не отрекаюсь.