Читать книгу Нелюбимая для Крутого - Екатерина Ромеро - Страница 9

Я думаю, Крутой поедет в клуб или в тот кабак, в котором насиловал меня. Память подкидывает страшные картинки, но он везет меня вообще в другую сторону.

Когда подъезжаем, я почти не чувствую ног от холода. Снег пошел, мороз еще сильнее ударил, а у меня даже носков нет, хотя почему я вообще думаю о носках? Странная штука разум, ведь носки мне уже точно не помогут.

– На выход.

Савелий приехал в какой-то поселок у черты города. Двухэтажные особняки в два ряда длинной улицы, мы остановились у самого крайнего дома.

Территорию окружает двухметровый кирпичный забор, массивные металлические ворота, а за ними дом. Большой, видно, что давно достроенный, но кое-где еще лежат мешки. Песок, щебенка, цемент.

Становится дурно. Это что, для меня? Так ведь бандиты от свидетелей избавляются? Я же видела, как Савелий выстрелил в того наемника. У него даже рука не дрогнула, боже.

– В дом пошла. Живо, – командует, открывает дверь ключом, и я шагаю молча по этому хрустящему снегу.

Босая, стопы горят огнем. Странно, снег ведь холодный, но ощущение такое, что я по гвоздям просто ступаю.

Внутри дома красиво, дорого, просторно, но пыльно. Кажется, тут никто не живет либо хозяин здесь давно не появлялся.

Я останавливаюсь посреди коридора и просто жду. Не знаю, что делать, но понимаю точно: одно неверное движение – и меня ждет та же участь, что наемника из палаты.

Сглатываю, обхватываю себя руками. Моя сорочка больничная в крови, и я вся тоже в ней, господи.

Сглатываю, вижу через стеклянную дверь, что Савелий курит на крыльце, жадно затягиваясь сигаретой. Зачем он привез меня сюда: добивать, мучить, пытать?

Фантазия подкидывает жуткие картинки, но я собираю все свои силы, чтобы не выдать страха и слабости. Зачем? Это его только раззадорит. Больную овечку льву только интересней добивать.

Что мне делать? Я не могу признаться в том, что это все дело рук Мамая. Алиса. Тогда она попадет под удар, а я лучше сдохну, чем позволю этим волкам сделать ей так же больно, как они сделали мне.

Только сейчас понимаю, что большей дурой, чем я, быть просто невозможно. Я все время была уверена, что на шаг впереди и смогу выйти чистой из воды, тогда как оказалось, что в меня играли взрослые дяди. Я пешка, и я ни черта не контролировала ситуацию. Давид Алексеевич дергал меня за ниточки, а я велась, делала все, что он скажет, как глупая кукла.

И чем дольше я тянула, тем сильнее закручивалась спираль из моей лжи, а потом это все просто превратилось в лавину, и я не смогла ее остановить. Я обгорела. Мой огненный лев вырвал мои крылья с мясом.

***

Не зря я поехал проверить, потому что зайди я минутой позже – проверять было бы уже некого.

Моника. Конечно, ей больше всех надо, вот только она поспешила и пошла мимо моего слова, а я нажил себе еще больших проблем.

Воробей. Она смотрела на меня огромными глазами. Белые губы распахнуты, контрастом на них брызги крови этого черта, но я не могу винить жену Фари.

Я бы тоже так поступил, и это было бы правильно, вот только сначала мне нужны данные заказчика. Без этого крысу я не дам топить, не позволю.

Затягиваюсь сигаретой. Я приволок змею в дом, в котором не жил последние десять лет. Это было место для семьи, я выстроил эту махину, когда еще надеялся на что-то.

Думал, супруга годная, детей вагон родит, комнат им нагородил. Ага, разбежался, блядь. Денег тогда еще особо не было, мы с Фари все в бизнес вкладывали, начинали просто с нуля. Готов ли кто-то был ждать? Нет, конечно. Жена хвостом вильнула, такая же сука, как и все.

Я месяц один здесь помаялся и закрыл, в квартире поселился поближе к центру, а дом так и остался стоять необжитый. На черный день, который, мать его, все же наступил.

И бабло для нового оборота мне снова свое теперь придется вкладывать, и все практически с нуля. Из-за нее.

Этой твари голубоглазой, которую сам же приволок к себе, не то ее тупо грохнут до утра в больничке. Никакой Игорь не поможет, по правде, ей уже не поможет ничто.

Боже, я даже смотреть на нее спокойно могу. Мне хочется ее удавить, да нельзя. Ее и так шатает, Воробей едва шагала. Босая, вся в крови, перебинтована.

Сука, я до нее на бабу никогда руку не поднимал, а тут просто башню снесло. Сам не знаю, как не удавил ее тогда. Это было чистое везение.

Ее, конечно, а еще Валерка. Если бы не он, то, пока меня выворачивало у входа, Воробья бы на куски пацаны разорвали и были бы правы. После того, что она сделала, ей уже вырыта могила.

Телефон гудит. Погосов. Ну кто бы сомневался, что он не спит.

– Доброй ночи, доктор Игорь!

– Савелий Романович, у меня тут в палате мужик с огнестрелом лежит. Что за хуйня?! – шипит, слышу гнев в голосе, а ведь Игоря еще постарайся вывести из себя.

– А я-то при чем? Вообще не понимаю, почему ты мне звонишь, в больнице сегодня меня не было.

– Интересное совпадение, Савелий Романович. В больнице тебя не было, а у нас Даша пропала, и как раз в ее палате раненый на полу растянулся. И тоже не понимает, как попал сюда! Сказка просто, волшебный зоопарк!

– Игорь, ты тон сбавь на два оборота и слушай меня внимательно: в жизни бывают совпадения. Иногда очень даже странные. Наверное, человек просто заблудился. Ну ты проводи его на выход, что ли.

– Дядя Савва, девочку верни, откуда забрал! Она еще не восстановилась!

– Какую девочку, Игорь, ты переработал?

– Пожалуйста, не надо так, ты же не зверь. Верни Дашу, не надо ее дальше калечить!

Выбрасываю сигарету. Разговор не клеится, и я еще не придумал, как из этой твари буду выбивать правду. Своими методами или методами Фари. В любом случае она будет выть.

Сука, Воробей реально вся перебинтованная. Куда уж дальше то? Это Эдик за минуту мог без капли крови выудить нужную информацию, да и Брандо такой же специалист по пыткам. Я привык грубо решать, так…. до зубов выбитых и кровищи.

Можно было бы скинуть это на Саню, вот только сейчас Брандо Дашке голову скорее отгрызет, нежели будет узнавать, кто нас всех заказал.

– Игорек, я знаю, что ты очень хороший доктор, но, пожалуйста, не лезь не в свое дело. На эту суку охота объявлена, и в больнице ее точно прикончат до утра. Тебе же не нужен в отделении труп без документов.

Пауза, думает наш доктор, а после я слышу его уже спокойный тон:

– Хорошо, сами разбирайтесь, но я снимаю с себя любую ответственность и этого мужика с огнестрелом лечить не собираюсь. Разгребайте без меня. Я не при делах и ни с кем не воюю. Надеюсь, это понятно.

– Более чем.

– Савелий Романович, что мне делать со свидетелями? Все же слышали выстрел…

– Ничего не делать, Игорь, слышать – это не видеть. Я тоже салюты слушал, и что? Убил кого-то? Нет. Значит, так: в палату никого не пускай. Сейчас приедут наши менты, все оформят, заберут призрака. Следаку скажи, что ничего не видел и девушки в палате тоже не было. У вас ремонт там, что-то упало, отсюда и звуки. Мы все замажем, всем рот заткнем. Полы там помойте.

– Понял.