Читать книгу Хроники Эриона. Роза для короля - Екатерина Саксе - Страница 5

– Элеонора, если ты не поторопишься, то непременно опоздаешь. Поверь, король Элион ни за что не будет слушать оправдания маленькой эльфийки. А ну марш отсюда! И не забудь плащ, на горизонте огромная туча. Видимо, дождь сегодня будет славный.

Митиль посмотрела на небо и нахмурилась. Что-то в последнее время такие чёрные тучи стали частым явлением для Эриона. Следовало бы рассказать мужу о своих подозрениях. Как бы это не были проделки тёмных магов Гордула. Хотя вряд ли гномы уже успели научиться так хорошо колдовать. Эльфы всегда недооценивали способности других к природному волшебству.

Митиль вздохнула и строго посмотрела на маленькую девочку, поспешно надевавшую серый эльфийский плащ. На вид крохе было лет шесть, не больше. Элеонора нравилась Митиль. Она была весёлым и очень ласковым ребёнком. Эльфийка быстро привязалась к ней, и ей даже нравилось, что та зовёт её «мамой». И всё-таки было в этой девочке что-то такое, что настораживало и даже порой пугало Митиль. Возможно, это был тот задор, с которым Элеонора принималась за любое новое дело или же тот блеск в её глазах, когда она с увлечением рассказывала о времени, проведённом в Яблоневом саду с королём. Элеонора всё время придумывала новые игры и развлечения, была непоседливой и порой своенравной. Но что особенно пугало Митиль, так это то, что девочка совершенно не умела скрывать своих чувств и эмоций. Смеялась ли она, плакала ли – она делала это от души, целиком отдавалась захватившим её чувствам. Митиль, будучи женой советника, владеющего собой, сухого и весьма холодного эльфа, чувствовала себя неловко от бурных нежностей маленькой Элеоноры. «Будь она чуть посдержанней, – нередко вздыхала Митиль, – а то словно взбалмошная фея. Кто со стороны посмотрит, скажет, что мы плохо её воспитали».

Прямолинейность и непосредственность девочки также порой приводили эльфийку в растерянность. Так, она могла без робости спросить отца, отчего он так хмуро на неё глядит, чем совершенно лишала советника дара речи. Ведь не мог же он рассказать ей истинной причины своей непроизвольной мрачности в её присутствии. А Миолин всегда мрачнел и весь съёживался, находясь рядом с ней. Элеонора могла с важностью знатока заметить Лиллиэн, что нехорошо целоваться с мальчиками прямо на улице, чем вгоняла в краску нерасторопную сестрицу перед родителями. Девочка могла наотрез отказаться есть ужин, который приготовила Митиль, потому что он «похож на зелёную тину, а Элион говорит, что тину есть нельзя. Можно заболеть и умереть».

Все эти мысли о том, какая же Элеонора несдержанная и скорая на слова, заставляли Митиль нервничать и тяжело вздыхать всякий раз, когда она смотрела на дочь. Всё это делало девочку такой непредсказуемой, а оттого пугало эльфийку. Вот и сейчас, Митиль вздохнула, глядя на подбежавшую к ней Элеонору. Она взяла гребень и аккуратно причесала густые каштановые волосы девочки.

– Какие красивые у тебя кудри, – улыбнулась Митиль. – Я ни у кого прежде таких не видела.

Элеонора нетерпеливо покрутила головой, желая высвободиться из рук матери.

– Да можешь ты хоть минуту постоять спокойно! – эльфийка достала серебряную брошь в форме цветка эдельвейса и заколола плащ под подбородком девочки. – Ладно, беги скорее. И смотри, не потеряй брошь.

Митиль ещё не успела договорить, как Элеоноры уже и след простыл. Девочка неслась по дорожке к Яблоневому саду. Она знала, что Элион уже ждёт её, и ей жуть как не хотелось опаздывать. Эти уроки были самым увлекательным занятием, какое только могло ей выпасть за день. Несмотря на то, что Элион был строгим и требовательным учителем, Элеонора получала удовольствие, старательно выполняя его задания и делая заметные успехи от занятия к занятию. Она любила, когда король хвалил её, но особенно ей нравилось, что после уроков они вместе гуляли по саду или уходили к озеру Афмин. Там король загадочно улыбался, а потом произносил незнакомые ей слова на эльфийском. Тогда из воды показывались красивые девушки с голубыми волосами и пели чудные песни, каких девочка никогда прежде не слышала. Элион не разрешал ей подходить близко к этим водным красавицам, он называл их нимфами, но Элеонора была безумно рада и тому, что может наблюдать за ними хотя бы издалека. Их движения были грациозными, голоса нежными, а песни мелодичными. Казалось, что даже сонные ивы, росшие на берегу, начинали качать ветвями над водной гладью и шелестеть листвой, вторя чарующему пению.

Элеонора со всех ног бросилась в сад, но короля там не оказалось. Девочка огляделась вокруг, но ничего не нарушало тишины безмятежного утра. Элиона нигде не было.

– Ваше Величество? – робко позвала она, переводя дыхание.

Ответа не последовало. Неужели он не стал её ждать? Но разве она так сильно опоздала? Что же получается, занятий сегодня не будет?

Элеонора грустно вздохнула и, прислонившись спиной к стволу цветущей яблони, посмотрела в сторону королевского дворца.

– Всё говорит мне о терпении, а сам вон какой нетерпеливый. Не мог и пяти минут подождать, – с обидой сказала она мерцавшему в утренних лучах замку.

– Я и о дисциплине тебе кое-что говорил. Не припоминаешь?

Элеонора вздрогнула и обернулась. Рядом с ней на траве сидел король и отрешённо разглядывал сорванную им длинную травинку. Он поднял глаза на девочку и усмехнулся.

– Не мог подождать, говоришь? Что ж, выходит, что мог.

Элеонора стыдливо опустила глаза и покраснела.

– Простите, Ваше Величество. Я не думала, что вы меня услышите. И вообще, вас тут не было, когда я пришла. Может, это вы опоздали, а виноватой снова делаете меня? – Элеонора набралась храбрости и подняла на Элиона свои зелёные глаза.

Король даже растерялся от такой дерзости.

– И прекратите подкрадываться ко мне, словно призрак. Я испугалась.

– Юная леди, – начал было Элион строгим голосом, но неожиданно захохотал.

Элеонора растерянно наблюдала за ним, не понимая, что так развеселило короля в её словах. Она ведь и правда всякий раз вздрагивала, когда Элион бесшумно возникал у неё за спиной, спокойный и невозмутимый, словно его такое появление было совершенно обычным делом. Девочку же это ужасно раздражало. Кроме того, король всегда появлялся в самый неподходящий момент, когда она рассуждала сама с собой над его «странностями». Вечно он все её слова запоминал, а потом повторял их, но уже за ужином при отце. Миолин как-то раз чуть не подавился, услышав, что его «дочь» болтает о правителе. Элеоноре было безумно стыдно, а короля, казалось, всё это забавляло. Он смеялся и говорил: «Какая невоспитанная, однако, эльфийка растёт в вашей семье. Хорошая порка порой вовсе не была бы для неё лишней». «Очень смешно», – бухтел себе под нос советник и, переходя на эльфийский, что-то быстро говорил королю, отчего тот нередко отводил глаза в сторону и молчал до конца ужина. Как хотелось Элеоноре в те минуты понимать, что её отец говорит королю. Возможно, поэтому она с таким упорством и рвением учила эльфийский язык.

– Знаешь, а ведь ты права, – сказал Элион, прекратив смеяться. – Нам, пожалуй, следует поработать над твоей походкой. А то земля дрожит, когда ты бежишь по Яблоневому саду. Мне порой кажется, что с деревьев от такого грохота вскоре все листья опадут.

Элеонора скорчила гримасу.

– Эльфы так не ходят, – продолжал король. – Они передвигаются бесшумно, так что шелест ветра в траве кажется раскатом грома в сравнении со звуком их шагов. Твои движения должны быть легкими и изящными, плавными и грациозными. Ты должна уметь красться, словно тень. Незаметно, тихо и быстро.

Элеонора закатила глаза, как вдруг увидела лицо короля прямо перед собой. Девочка испуганно отстранилась.

– Я бы очень хотел, чтобы ты научилась этому. Запомни: легко, бесшумно и быстро. Попробуй. Я буду ждать тебя на берегу Афмина. Если тебе удастся застать меня врасплох, то… – Элион загадочно улыбнулся.

Девочка ловила каждое его слово. Ей не терпелось услышать, что же пообещает ей король, если она справится с заданием.

– Впрочем, не тешь себя ложными надеждами. С первого раза у тебя вряд ли что получится.

Элеонора с шумом выдохнула и отвернулась.

– Ну, а если получится? – спросила она, хотя и знала, что ответа не услышит. Ведь короля уже не было рядом. Он исчез, так же неожиданно и тихо, как и появился. – И всё же? – крикнула Элеонора в пустоту.

– Я расскажу тебе о нимфах, маленькая роза, – донёсся до неё голос Элиона.

У девочки перехватило дыхание. И тут же она разочарованно вздохнула. Что не говори, а король прав, с первого раза у неё точно ничего не получится. Но попытаться, всё же, можно. Элеонора посмотрела в глубину сада и улыбнулась.

– Легко, бесшумно и быстро, – повторила она наставления Элиона. – Что ж, это не так уж и сложно.

Порыв весеннего ветра растрепал её кудри. Девочка вдохнула аромат свежего утреннего воздуха и устремилась навстречу ветру, едва касаясь ногами ещё мокрой от росы травы. Солнце играло в её волосах, а длинные яблоневые ветки порой больно хлестали по лицу, но она не останавливалась. Эли знала, что раз король назначил встречу у озера, так или иначе она увидит сегодня нимф, и предвкушение этого гнало её вперёд.

Она и не заметила, как зацепилась ногой за узловатый корень, торчавший из земли, и кубарем скатилась вниз с горки к самому берегу Афмина. Элион, сидевший на большом камне неподалёку, даже не посмотрел в её сторону. Он молча продолжал разглядывать лежавшую перед ним книгу. Элеонора вскочила на ноги и быстро подбежала к нему, по дороге поправляя съехавший на бок плащ.

– Как ты думаешь, за сколько дней можно выучить эльфийский язык? – не поднимая глаз, спросил её Элион.

Девочка взглянула на книгу в руках короля.

– Не знаю, – честно призналась она. – Мы занимаемся уже не первую неделю, но мне кажется, что я ещё не скоро смогу свободно говорить на этом языке.

– Придётся поторопиться, – сказал Элион, открывая книгу и пододвигаясь, уступая Элеоноре место. – Учебник заканчивается, – он улыбнулся и помог девочке взобраться на камень. – Да и времени у нас мало, – еле слышно добавил король.

Элеонора удобно устроилась рядом с ним и, склонившись над книгой, медленно прочла:

– «Аире ер лилта лумирен1». Что это значит? – спросила она Элиона.

– «Вечность – лишь хоровод мгновений».

Эли продолжала читать, в то время как эльф украдкой посматривал на неё. Каждый день, занимаясь с ней, он пытался понять, почему в тот день во дворце эта девочка так смутила его. Что такого скрывалось под маской той детской непосредственности, с которой она общалась с ним? Как далеко она может зайти в своём обучении? Сможет ли она когда-нибудь стать настоящей эльфийкой, или же человеческое в ней со временем победит? А если так, то что же это «человеческое»? Что есть в этой девочке, чего лишён он, король эльфов? Эти вопросы не давали ему покоя. С каждым днём Элион всё больше привязывался к Элеоноре, не в силах порой дождаться утра, чтобы вновь увидеть блеск в её глазах при упоминании о нимфах или удивление от его неожиданного появления рядом с ней. Ему нравилась та игра, в которой он был строгим и мудрым наставником, а она несмышлёной и наивной ученицей. Он учил её быть эльфом, в то время как она просто была собой. Эли смотрела на мир большими зелёными глазами, словно губка, впитывая всё его многообразие. Учи он её быть троллем, она без труда усвоила бы и этот урок – так легко и быстро она всё схватывала. Различая и улавливая малейшие оттенки поведения эльфов, она всего за несколько недель вписалась в их мир, будто провела здесь уже целую вечность. «Вечность – лишь хоровод мгновений», – вспомнил Элион. Жизнь Элеоноры, несомненно, была лишь коротким мгновением, но девочка с такой страстью его проживала, что король невольно ей позавидовал. Она горела, как Северная Звезда над Эрионом, и свет, который она излучала каждый день своей жизни, согревал короля удивительным и незнакомым ему прежде теплом. Теплом человеческого сердца.

Король погрузился в свои мысли и опомнился лишь тогда, когда почувствовал на себе пристальный взгляд Элеоноры.

– Ортане, тэнна вингили ла тукар лэ ми аилин, – сказала девочка и спрыгнула с камня. – Проснись, пока нимфы не утащили тебя в озеро.

Элион улыбнулся. Завтра он вновь разрешит эльфам говорить на их родном языке. Неожиданно он вскочил и, подхватив Элеонору, закружил её на руках.

– И какая же ты умница, моя роза! По возвращению во дворец велю посадить в твою честь целую аллею роз у Радужных ворот, – Элион наклонился, так, что девочка кончиками пальцев скользнула по озёрной глади. Эли звонко рассмеялась, и её хрустальный смех тут же подхватили щебетавшие в листве деревьев птицы.

– Целую аллею? Вот отец удивится, когда узнает. Только, чур, не рассказывай ему, ну, про терпение там и дисциплину всякую. Хорошо? – Элеонора умоляюще взглянула на короля.

– Вздумала ставить мне условия? – усмехнулся Элион, опуская девочку на землю.

– Это вовсе не условия, а так, маленькая просьба, – быстро пролепетала Эли. – Я ведь не рассказываю ему про то, что ты водишь меня к этому озеру. Помнится, отец запрещал нам здесь гулять, – девочка картинно закатила глаза.

– Ладно, маленькая шантажистка, – покачал головой Элион. – Впрочем, если ты ему всё расскажешь, тебе одной и будет хуже.

С этими словами король ловко поднялся на холм и направился в сторону Яблоневого сада.

– Пора завтракать, как считаешь? – бросил он через плечо. – Попробуй быстрее меня добраться до дворца, и тогда я поговорю с Миолином и попрошу у него разрешения, взять тебя завтра с собой плыть вверх по Параэль.

Элеонора раскрыла от удивления рот. Она тут же прикинула свои шансы на победу и, найдя их вполне приличными, весело крикнула:

– Только не забудь о своём обещании, когда встретишь меня в обеденном зале. Будь уверен, по такому случаю я тебя непременно дождусь.

Эли со всех ног бросилась бежать, но король вовсе и не думал составлять ей конкуренцию. Он проводил её взглядом и, усмехнувшись, медленно зашагал к замку. Пусть подождёт его, пусть помучается. Её страдания будут сполна вознаграждены завтрашней прогулкой.

Королевская ладья медленно плыла по течению реки. Прозрачная голубая вода блестела, отражая солнечные лучи, и Элеоноре казалось, что вся поверхность реки усыпана звёздами. Девочка наклонилась через корму и зачерпнула рукой искрящуюся воду. Но чарующее сияние тут же померкло в её ладонях. Эли разочарованно выплеснула воду за борт.

– Будь поосторожней. Смотри, не плюхнись в реку, – послышался за спиной знакомый голос. – Поверь, спасать тебя никто не будет. Что касается меня, так я и вовсе не умею плавать.

– Правда? – удивилась Элеонора. – Быть такого не может.

Элион усмехнулся.

– Не хочешь – не верь. Но я бы на твоём месте не рисковал. Вдруг я не обманываю, – король помолчал и многозначительно добавил: – На этот раз.

Элеонора быстро перебежала на нос корабля и, раскинув руки, отдалась порывам тёплого ветра. Её изумрудное платьице колыхалось, а волосы спутал ветер.

– Элион, почему мы, эльфы, не умеем летать? – спросила она.

– Эльфы не птицы, Эли, – усмехнулся король. – Природа решила, что летать нам не обязательно. Однако, эльфы Литрилиена немного левитируют.

– А Литрилиен, он далеко?

– На севере, на другой стороне реки Параэль, за её притоком Лиссириль, далеко за Пепельными Горами. Дней десять пути.

– Но ведь иногда они прилетают в гости?

Элион улыбнулся.

– Прилетают в гости?

– Ну, ведь они летают?

Король рассмеялся.

– Нет же, глупышка, – ответил он. – Левитировать – ещё не значит летать. Эли! Осторожно! Да что же ты…

Элион не успел опомниться, как Элеонора сорвалась с кормы корабля и плюхнулась в воду. Недолго думая, король прыгнул за ней. Холодная вода обожгла его кожу, но он не придал этому значения. Ухватив барахтавшуюся в воде и перепуганную девочку, он закричал оставшимся на палубе эльфам, чтобы они кинули им веревку. Вернувшись на корабль, король с неодобрением посмотрел на Элеонору.

– Я же просил тебя, быть осторожней, – недовольно фыркнул он, укутывая её в принесённое одним из его слуг одеяло.

– Прости меня, – смущённо проговорила та. – Я не чувствую пальцев.

Элион взял маленькие ручки Элеоноры в свои и принялся растирать их. Он старался согреть девочку теплом своего дыхания, в то время как сам дрожал от холода речной воды.

– Ты же сказал, что не умеешь плавать, – пробормотала Эли сквозь стучавшие от холода зубы.

– И ты, конечно же, решила в этом убедиться, – покачал головой король. – Если ты не будешь меня слушаться, придётся вернуться домой. Я думал, что ты уже достаточно взрослая, чтобы путешествовать со мной. Но, кажется, я ошибался.

– Нет-нет, – быстро проговорила девочка, глядя своими большими зелёными глазами на эльфа. – Я уже взрослая. Я случайно упала. Элион, я больше не буду, честно!

Король обнял укутанную в одеяло воспитанницу и улыбнулся. Эли не видела, каким довольным он выглядел. Но Элион больше не чувствовал холода. Прижимая к себе свою розу, он был просто счастлив от того, что эта малышка приносит ему столько радости. Их уроки у озера, их прогулки, их вечера в дворцовой библиотеке за чтением книг, их поездки в лес на лошади – Элион наслаждался каждой минутой, проведённой рядом с Эли. Элеонора была ласковой и искренней, а её наивность и доверчивость порой вызывали непроизвольную улыбку на губах короля. Казалось, она безоговорочно доверяла ему во всём. Она смотрела на него с таким обожанием, с такой чистой, беззаветной и безмерной любовью. Потому Элион не мог не думать о том, что люди, должно быть, вовсе и не так плохи, как эльфы привыкли думать. Ну разве может его роза быть плохой? Нет, конечно нет. Элеонора просто ребёнок.

Лёгкие рифлёные облака стайкой плыли над их головами. Небо было синим и бездонным, прекрасным лазурным куполом, под которым раскинулось это цветущее государство – Эрион. Но король замечал, что с запада то и дело тянутся грозные чёрные тучи, вестники вновь приближавшейся беды. Дозорные на границах были обеспокоены чрезвычайной активностью орков, эльфы королевского совета настаивали на решительных действиях, да и сам Элион стал всерьёз задумываться о военном походе против Рахтора. С тех пор, как эльфы отбили у врага королевство Ильтур, орки затаили злобу на правителя Эриона. Не проходило и месяца, чтобы они не нарушали границы. Но бесконечная война тоже не прельщала короля. Он лишь хотел мира на своих землях. Более того, он желал, чтобы время просто остановилось и позволило ему наслаждаться тем счастьем, что дарило ему общение с новым другом. Пользуясь тем, что генерал Гриэр и его армия стояли недалеко от западных границ Эриона и присматривали за лесом Руара, феями и орками, Элион позволил себе немного расслабиться. Он отправился вниз по Параэль, желая показать Эли эту прекрасную и безмятежную реку, очертившую на карте границы Эриона с другими королевствами. Параэль текла вверх, в горы, «вопреки всем законам природы», как говорил Гриэр. Король желал, чтобы Элеонора увидела непреклонные Западные горы и величественные хребты Высокогорья. Там, далеко за горами, лежала Долина Вечной Благодати, куда уходили эльфы, уставшие от тягот бессмертной жизни. Там был его отец. Там могла бы быть его мать.

Глядя на Элеонору, король думал о том, как хорошо, что рядом с ним в те тяжёлые времена всегда были Миолин и Гриэр. Они заменили ему семью, учили его, привили ему чувство долга и чести. Благодаря им Элион не чувствовал себя одиноким. И сейчас король так старался, чтобы и Эли была окружена заботой и вниманием. Но Элион знал, что советник не был рад тому, что девочка уже полгода гостит в Эрионе, и лишь выполнял его приказ, приняв её в свой дом и семью. Миолин без особой охоты делал вид, что Эли ему дочь, и едва ли мог скрыть свою неприязнь к девочке, даже перед Элионом. Митиль же, напротив, всем сердцем привязалась к Элеоноре и относилась к ней, как к родной. Однако, время от времени, эльфийка жаловалась, что та её не слушает, не может усидеть на месте или же всё время где-то витает. Король же искал портал. Он кинул на это силы всех своих гвардейцев, но, увы, это не принесло никаких результатов. Эльфы бездумно искали что-то напоминавшее вход в другой мир, так до конца и не понимая смысла приказа короля. Они ничего не нашли. Но Элион не сдавался и велел искать дальше. Снова и снова разведчики обходили прилегавший к столице лес, но ничего. Миолин негодовал и всё время хмурился. Элион был недоволен. Король требовал продолжать поиски. Но когда солдаты покорно кланялись и покидали дворец, а Миолин, недовольно пыхтя и фыркая, оставлял Элиона одного, король облегчённо выдыхал. В глубине души он не хотел, чтобы Эли покидала Эрион, и боялся, что однажды его разведчики действительно найдут портал в измерения людей. Хотя советник был прав, в Эрионе девочке нельзя было оставаться. Это слишком опасно. Если только король не научит её быть настоящей эльфийкой. Но как? Как он мог усмирить ветер?

Элеонора с любопытством смотрела на эльфа. Когда он становился задумчивым, Эли боялась, что она сделала или сказала что-то не так. Взгляд голубых глаз короля блуждал, он казался таким чужим и отстранённым. Девочка тихо опустилась на палубу у его ног.

– Ты всё ещё злишься? – она подняла голову и взглянула на Элиона.

– Ну что ты, моя роза. Вовсе нет.

– Но ты такой грустный.

Король посмотрел куда-то вдаль. Глубокая морщина пересекла его высокий благородный лоб. На красивом мужественном лице была видна озабоченность. Он перевёл взгляд на Элеонору и улыбнулся.

– А ты бы хотела отправиться в гости к эльфам Литрилиена?

– Ещё бы! А это можно? – глаза девочки загорелись.

– Ну, – протянул король. – Если ты будешь хорошо себя вести, – он с неодобрением посмотрел на сидевшую у его ног девочку, – то на следующий год мы непременно посетим наших горных друзей. Обещаю.

– Правда? Вот здорово! И я увижу летающих эльфов? Ах, Элион, это просто чудесно! – Элеонора радостно вскочила на ноги и порывисто обняла короля.

Она знала, что он всегда выполняет данные им обещания. «Слово Короля» было нерушимо. Но начавшиеся вдоль западной границы сражения так и не позволили им навестить Литрилиен. Король был слишком занят. Вскоре он на несколько месяцев покинул столицу, присоединившись к армии генерала. Пока Элиона не было в Сильтурине, Миолин не обращал на девочку внимания, лишь изредка косился на неё во время ужина и неодобрительно щурился. Эли чувствовала недовольство отца, но не понимала его причины. Ей было неуютно рядом с ним, и потому она так скучала по королю. Элеонора днями сидела у Радужных ворот, ожидая возвращения Элиона. А вечером, когда Митиль укладывала её спать, она грустно вздыхала, кутаясь в одеяло. Без короля её мир казался пустым. Книги в дворцовой библиотеке не могли заменить их бесед, а ведь Элион всегда поощрял её тягу к знаниям и сам читал с ней по вечерам. Теперь же, когда его не было рядом, Элеонора чувствовала себя одинокой. Лиллиэн иногда гуляла с ней, рассказывала весёлые истории о феях и нимфах, о быстроногих фавнах, об искавших в горах золото гномах, но всё это лишь ненадолго отвлекало Элеонору. И когда в королевских конюшнях она увидела Каскада, коня короля, сердце девочки наполнилось радостью. Она не спрашивала Элиона, как прошёл его военный поход и сколько орков он сумел уничтожить. Эли просто радовалась тому, что он снова был дома, снова мог проводить с ней время и снова улыбался. Она не видела той тревоги в его взгляде, что замечал Миолин на собрании совета, и была счастлива, что король наконец-то вернулся.

Портала так и не нашли, и король велел своим разведчикам прекратить поиски. Узнав об этом, Миолин ещё больше забеспокоился. Он никак не мог понять, каким образом Элеонора попала в Эрион и как вернуть её обратно. Короля же, казалось, это вовсе не волновало. Элион и его воспитанница сильно подружились за это время. После возвращения короля с запада, они вновь стали часто гулять вдвоём в Яблоневом саду или же пускались вместе в путешествия по Параэль. Вечерами Элеонора пропадала в дворцовой библиотеке, где с увлечением читала Хроники эльфийских государств, в то время как Элион, расположившись в мягком кресле в углу комнаты, о чём-то напряжённо размышлял. Иногда Эли отрывалась от книги и искоса смотрела, как дрожавший отблеск свечи плясал на сосредоточенном лице короля. Эльф делал вид, что не замечает её взгляда, но это было не так. Впрочем, его забавляла та осторожность, с которой девочка наблюдала за ним. Он изучал её, а она его. И в то время, как её непредсказуемая натура сводила на нет все его наблюдения, Эли с каждым днём всё лучше узнавала короля, научилась угадывать его настроение и даже опережать его слова. Она с готовностью принимала участие в любых его затеях и со всем старанием выполняла каждое его задание или поручение. Элеонора беспрекословно слушалась его, однако то и дело не могла удержаться от какой-нибудь очередной дерзкой выходки.

Так однажды она спряталась под столом в тронном зале во время заседания совета. Возбуждённые эльфы обсуждали новые налоги, доказывая Элиону их необходимость. Элеоноре же не нравилось, что они то и дело повышали голос и перебивали короля. Она стала ползать между их ногами и привязывать края плащей самых голосистых спорщиков к ножкам их стульев. По окончанию собрания добрая половина членов совета никак не могли встать из-за стола, удерживаемые за шеи крепкой хваткой прочной материи. Эли тихонько хихикала под неодобрительным, но всё же озорным, взглядом короля. В своё оправдание она сказала, что «их тон ей не понравился», с чем Элион не мог не согласится. В другой же раз сам король стал её случайной жертвой. Эли сидела в его кабинете, старательно вырезая из цветных лоскутков звёзды, чтобы украсить дворец ко дню рождения Элиона. Он не стал её беспокоить, наблюдая, с каким воодушевлением и усердием она отдаётся своей новой затее. Король спешил на смотр своей личной гвардии, что проходил на площади перед дворцом, и уже немного опаздывал. Он схватил со спинки стула свой плащ и вышел из комнаты. Лишь тогда, когда он заметил, что некоторые из его воинов с трудом сдерживают улыбку, провожая его взглядом, король заподозрил что-то неладное. Ему помог разобраться генерал Гриэр. Тот с добродушной усмешкой заметил, что новый крой его плаща, пожалуй, не слишком соответствует принятой форме одежды для подобных военных мероприятий и не добавляет королю ни важности, ни строгости. Элион снял плащ и с удивлением обнаружил, что в самом его центре зияет огромная дыра в форме звезды. Кинув его перед Элеонорой на стол, эльф едва сдерживал свой гнев. Она выставила его на посмешище перед десятками солдат, да ещё и перед генералом. Девочка виновато опустила глаза.

– Зачем ты это сделала, Эли? – возмутился король.

– И меня не было ничего зелёного, – пробормотала та, краснея. – А звёздочки должны быть цветными. Праздник же.

Элион растерянно смотрел на Элеонору, не зная, как себя повести. Ругать её ему вдруг расхотелось. Он покачал головой, усмехнулся и вышел из комнаты. С тех пор он никогда не осуждал и не наказывал Эли за её проделки. Ведь она всегда хотела, как лучше, пусть иногда это и оборачивалось катастрофой. Но разве ж это беда, что она сожгла несколько книг в его библиотеке, пока пыталась поддержать догоравший огонь в камине? Ведь за окном лил непроглядный дождь, а Элион вернулся из города совсем продрогший и насквозь мокрый. Элеонора с важным видом объяснила, что ему непременно нужно было согреться, ведь её мама говорила, что так и заболеть недолго. И что с того, что она случайно залила чернилами все документы на его столе? Она всего лишь писала указ о том, что королю положен выходной, хотя бы раз в месяц, чтобы он тоже мог спать до обеда, есть печенье Митиль и играть.

– Ты ведь всё последнее время занят, даже передохнуть некогда, – объяснила ему Эли. – Я же не виновата, что чернила сами всё кругом закапали. Я пыталась всё прибрать, честно! – Девочка закивала головой и посмотрела на недовольно хмурившегося короля. – Но я нечаянно задела локтем чернильницу, и вот… Кажется, я только всё размазала.

Элеонора стыдливо опустила глаза. Элион же строго заметил, что ей не дозволено издавать какие-либо указы или распоряжения.

– Как, и указы тоже нельзя писать? – неподдельно удивилась девочка. – Совсем нельзя, ни разочка?

Элеонора не могла понять того сдержанного возмущения, что читала в глазах Элиона в такие моменты. Неужели он не видит, что она для него старается? Король, конечно же, видел, и оттого молчал. Он никогда не наказывал и не ругал её, но порой его молчаливое осуждение было самой жестокой пыткой для маленькой девочки. Элион мог не говорить с ней целый день, мог исчезнуть из виду, если она позволяла себе произносить недостойные его слуха глупости, мог часами, не отрываясь, сверлить её строгим взглядом, так, что холодело в желудке. Он не повышал голоса, но та сухость, с которой он мог обращаться к Элеоноре в минуты их редких ссор, была для неё непереносимой. Каждая размолвка с королём причиняла ей мучительную душевную боль, и она нередко первая подходила к Элиону и, забравшись к нему на колени, тихонечко говорила: «Ани апсенэ!», что означало «Прости меня». Король награждал её суровым взглядом, но затем его тонкие губы расплывались в улыбке. Когда Элеонора говорила на эльфийском, он не мог продолжать на неё злиться. Эли же просто боготворила его.

После своего возвращения с запада, король стал всё чаще пропадать на тренировках с Гриэром и Сильдиорилем. Элион сражался с ними на мечах и соревновался в стрельбе. Элеонора иногда прокрадывалась в сад, чтобы понаблюдать за ними. Её завораживало, с какой лёгкостью король мог обезоружить обоих своих противников, как грациозно он двигался, как блестели на солнце клинки его мечей. Он был быстрым, чётким и уверенным в своих движениях. Иногда Гриэр ворчал и откидывал свой меч в сторону. Генералу не нравилось, что Элион продолжает тренироваться вместо того, чтобы просто объявить войну оркам Рахтора. Он считал, что это время уже давно пришло. Элион же ценил тот хрупкий мир, что держался на границах, и не хотел первым его нарушать. Так продолжалось три года. В Эрионе царил мир, а король не покидал столицы. Он проводил почти всё своё свободное время, занимаясь с Эли. Эльф учил её разбираться в травах, бесшумно передвигаться по Яблоневому саду, привил ей любовь к чтению и языкам, учил её простейшей магии Земли, хотя и без особых для неё успехов. Лиллиэн часто брала Эли во дворец, чтобы помочь на кухне или в саду. Девочка никогда не сидела без дела. А пока она была занята, король продолжал свои тренировки с Сильдиорилем.

Однажды Эли застала их на поляне у озера. Она тихо подошла к сражавшимся на мечах воинам, но не стала их прерывать. Девочка села неподалёку под деревом и раскрыла принесённую с собой книгу. Элеонора с интересом наблюдала поверх страниц за тем, как Элион и его соперник яростно сражаются, не желая уступать друг другу. Король вновь и вновь наступал на раззадоренного Сильдиориля, не давая эльфу перевести дух. Тот же защищался, стараясь как можно ближе подступить к королю. Эльфы двигались по кругу, не сводя друг с друга глаз, плавно и мягко, словно дикие кошки. Их клинки горели на солнце, а пот капал с лиц.

– Ты отвлекаешься, – сказал Сильдиориль королю, когда тот неловко отразил его атаку. – Что, Элион, я уже не такой лёгкий соперник, как раньше? Ну же, покажи мне, на что способен эльфийский король. Нападай!

Элион быстро взглянул на заворожённо наблюдавшую за схваткой Эли. Он шагнул к Сильдиорилю, замахнувшемуся в этот момент на короля мечом, и оказался под его рукой. Элион ударил эльфа локтем в живот, а когда тот согнулся от боли, молниеносно отскочил в сторону, выбив меч из рук соперника. Элеонора открыла рот от удивления. До этого оба эльфа казались ей равными. Видимо, король лишь забавлялся. В действительности же он легко мог одолеть друга. Сильдиориль недовольно скривился в ухмылке, потирая запястье.

– Ну, что ж, – сказал король, улыбаясь. – Ты явно поднаторел в атаке. А вот в защите ещё слабоват.

Элион поднял с земли меч соперника и протянул его Сильдиорилю.

– Хватит на сегодня, – сказал король.

Сильдиориль почтительно поклонился и поспешил скрыться, оставив Элиона наедине со своей воспитанницей.

– Эли, невежливо так разевать рот, наблюдая за другими, – недовольно нахмурился он, переводя взгляд на девочку.

Элеонора поспешно сжала губы, не желая гневить короля. Элион усмехнулся.

– Тебе ещё не надоело за нами подглядывать? – спросил он. – Сначала в саду, теперь здесь. Тебе что, нравится наблюдать за сражающимися в поту эльфами?

Король подошёл к девочке, стянул с себя мокрую рубашку и, перекинув её через плечо, присел рядом с Эли. Его влажная от пота кожа блестела, а длинные светлые волосы были растрёпаны. Девочка неуверенно протянула руку и тронула пальцем мускулистое плечо эльфа.

– Ого, какое сильное, – проговорила она.

– Эли, я задал вопрос, – сказал Элион, убирая её руку. – Что ты тут делаешь?

– Я просто читала, – торопливо начала она. – Ты сам говорил, что мне нужно больше читать. Вот я и…

– Эли, – вздохнул король, – мне не нравится, что ты постоянно вертишься рядом на тренировках. Это может быть опасно. Вдруг тебя ненароком поранят.

Девочка убрала в сторону книгу и взволнованно посмотрела на эльфа.

– Элион, а можно и мне так научиться? – спросила она. – Я тоже хочу, как вы. Сражаться и стрелять. Я смогу, я знаю. Я буду очень стараться.

Тот недовольно нахмурился.

– Это не лучшее занятие для маленькой девочки, – ответил он. – Ты должна прилежно учиться и играть, а военное дело не для тебя.

– Но мне нравится, как здорово вы это делаете, ты и Сильдиориль, – возразила Эли. – Вы так плавно движетесь, словно танцуете. И так легко машите этими вашими мечами…

– «Машем»? – с усмешкой переспросил Элион. – Малыш, в сражении не машут мечами.

– Ну, прости, – смущённо пробормотала девочка, опуская глаза. – Что вы там делаете? Дерётесь.

– И ты решила, что тоже так сможешь?

– Я очень хочу попробовать, – Эли вспыхнула. Глаза её горели. Она с волнением и ожиданием смотрела на короля. – Научи меня, Элион! Я буду тебя слушаться во всём. Только покажи мне, как ты это делаешь. Я буду очень стараться, правда.

– Элеонора, ты ещё слишком маленькая, – примирительно ответил он, кладя руку на её плечо. – Если хочешь, мы можем поговорить об этом через несколько лет. Хотя я не думаю, что тебе это когда-нибудь пригодится. Ты ведь не воин и, я надеюсь, никогда им не станешь.

– Но ты же сам говоришь, что на границе постоянно вспыхивают сражения, – воскликнула Эли. – А что, если тебе понадобится помощь в борьбе с орками? Я бы помогла.

Король улыбнулся, глядя на свою отважную защитницу.

– Я с этим справлюсь. И это моя задача, защищать тебя, а ты не должна об этом думать.

– Ну хотя бы стрелять, – взмолилась девочка. – Даже Лиллиэн умеет стрелять из лука, а я нет. Хоть этому можешь меня научить?

Элион задумался.

– Этому, пожалуй, можно, – наконец ответил он после недолгого молчания. – Начнём завтра днём, если хочешь. Я поговорю с твоим отцом об этом.

– Зачем? – удивилась Элеонора, обрадовавшись словам короля.

– Ну, я не могу без его одобрения давать тебе в руки оружие, – сурово проговорил эльф.

– А, – понимающе протянула девочка. – Он не будет против.

Эли отмахнулась от короля и, подняв с земли книгу, встала на ноги и подала Элиону руку.

– Давай ещё немного погуляем по берегу Афмина перед ужином, – предложила она, лучезарно улыбаясь. – Такой день сегодня хороший, аж домой не хочется. Ты не против?

Элион кивнул и взял девочку за руку. Они неспешно шагали вдоль берега, любуясь гладью прозрачной воды. Элеоноре то и дело казалось, что под водой проплывают нимфы. Она дёргала Элиона за рукав и показывала пальцем на воду. Он лишь строго делал ей замечание, что это некрасиво, показывать на кого-либо пальцем, и притворно хмурился. Смущённая, Эли опускала голову и с минуту молчала. А потом снова кидалась к королю и просила его позвать нимф на берег, чтобы вновь услышать их сладкое пение.

– В другой раз, моя роза, – отвечал Элион, и девочка покорно шагала вслед за ним по каменистому берегу.

Гладкие камни шуршали под её ногами, и ей неудобно было наступать на них. Эли боялась поскользнуться и упасть. И лишь уверенная и лёгкая поступь короля рядом с ней заставляла девочку верить в свои силы. Она перешагивала булыжники и небольшие ямы, перепрыгивала валявшиеся вдоль берега ветки деревьев, стараясь не отставать от шага эльфа. Вечером после ужина Эли обычно возвращалась во дворец, чтобы посидеть ещё немного с Элионом в библиотеке. Иногда король уходил в кабинет, но всегда возвращался к ней, чтобы проверить, что она успела прочитать за сегодня и что из этого запомнила. Элеонора могла назвать точно все названия трав, необходимые для лечебного эликсира, могла вспомнить имена магических камней и указать расположение звёзд на небе. Девочке действительно всё очень легко давалось. И когда назавтра эльф начал учить её стрельбе из лука, она вновь удивила его тем, как быстро она всё схватывала. Через неделю тренировок Эли уже попадала в отдалённые мишени, а через пару месяцев могла выстрелить в цель, почти не целясь. И хотя её руки болели от напряжения и тяжести лука, девочка старалась не жаловаться и не расстраивать короля. Она была рада, что Элион согласился учить её стрельбе, и не хотела его разочаровывать.

– Эли, держи руку ровнее, – говорил он, поправляя локоть девочки. – Или ты уже устала?

– Нет, что ты, – спешила заверить его Элеонора. – Я не устала.

И хотя она была без сил, а рука её дрожала, девочка старалась не подавать виду. Она поднимала локоть, выравнивала спину, натягивала тетиву и стреляла. Элион довольно улыбался. Опускаясь на траву, Эли думала о том, как бы незаметно улизнуть с затянувшейся тренировки. Но она была совершенно без сил. Эльф смотрел в её глаза, ухмылялся и качал головой. Затем он брал Элеонору на руки или же сажал её на свои крепкие широкие плечи и нёс девочку до самого замка. Там он осторожно ставил её на дорожку, ведущую к дому советника, и желал спокойной ночи. В такие дни Эли спала, как убитая, без снов. Она едва успевала коснуться подушки, как тут же засыпала. Лиллиэн, делившая с ней комнату, удивлённо разводила руками.

– Да что он там с ней делает? – спрашивала себя молодая эльфийка, глядя, как её младшая сестра сладко посапывает.

Но Эли была счастлива. Она ни за что на свете не отказалась бы от этих тренировок с королём. Когда он протягивал ей лук и стрелы, девочка чувствовала себя такой взрослой и такой сильной, словно ей всё было нипочём и всё было для неё возможно. А то, как король улыбался, каким мягким светом блестели его довольные глаза – за это Эли могла отдать всё, что угодно. Для неё не было ничего важнее, чем видеть Элиона таким и знать, что она причина его радости и гордости.

Шли годы. Элеонора взрослела и вместе с тем училась новому. Раньше король брал её с собой на прогулки в долины и катал её на своём коне, Каскаде. Но вскоре девочка и сама уже могла неплохо держаться в седле, и Элион подарил её одну из своих кобыл. Рыжая Нифриль, словно ветер, неслась по лугам, усыпанным цветами синего и жёлтого ксифиума. Эли радостно раскидывала руки, подставляя лицо встречному ветру. Иногда они с Элионом наперегонки скакали до городских ворот, и хотя Каскад всегда первым приходил к финишу, девочку это нисколько не расстраивало. Нифриль была лучшим подарком короля после аллеи роз, что он посадил в её честь. Элеонора часто приходила в дворцовые конюшни, чтобы побыть со своей лошадью наедине. Ей казалось, что Нифриль понимает её, качая головой в такт её речи, и недовольно ржа над её упреками в том, что они ещё никогда не опережали Каскада.

– Мне кажется, Нифриль меня понимает лучше, чем ты порой, – в шутку говорила Эли, беря короля под руку в часы их прогулок по Яблоневому саду. – У неё такие выразительные глаза.

Элион улыбался одной из своих обезоруживающих улыбок.

– Конечно, она понимает тебя, – отвечал он. – Это не сложно. У тебя такой же ветер в голове, что и в её растрёпанной от бега гриве.

Элеонора толкала его в бок и что-то ворчала. Элион смеялся, и они шли дальше, к озеру. На берегу Афмина иногда ждала привязанная к дереву лодка. Король толкал её в воду, подавая Эли руку, и тогда они отплывали на середину озера и любовались открывавшимся видом. Прекрасный вечно цветущий Яблоневый сад оказывался позади, а перед ними возвышались Восточные горы, где добывались зелёные алмазы, чистые и прозрачные драгоценные камни, так дорого ценившиеся в эльфийских королевствах.

– Хочешь, я тебе кое-что покажу? – хитро спросил король, поднимаясь на ноги, отчего лодка неуверенно качнулась в сторону.

– Хочу, – с воодушевлением ответила Эли.

Король что-то прошептал и, сжав губы, с серьёзным лицом шагнул из лодки. Элеонора ахнула, думая, что он непременно провалится под воду. Но эльф остался стоять на глади озера, словно на мраморном полу тронного зала. Он усмехнулся и довольно посмотрел на девочку.

– Как ты это делаешь? – удивлённо спросила Эли, перегибаясь через края лодки и заглядывая под ноги Элиона.

– Хочешь попробовать? – весело проговорил король, протягивая ей руку. – Ну же, смелей, Эли. Шагай. Только не отпускай моей руки, а то вымокнешь. К тому же, тут глубоко.

Элеонора с готовностью вскочила на ноги, хватая Элиона за руку и поспешно шагая из лодки. Вопреки всякой логике и своим опасениям, она не пошла ко дну и даже не намочила чулок. Девочка стояла на поверхности озера, словно это было обычным делом – ходить по воде. Она рассмеялась тому, как легко она могла перешагивать через спавшие кувшинки, и как безмятежно проплывали под её ногами серебристые рыбки.

– Как это, Элион? – восхищалась она. – Это же невозможно!

Король лукаво ухмыльнулся и повёл девочку за руку за собой. Они гуляли по воде, словно по тропкам Яблоневого сада, и Эли прыгала, желая убедиться, что всё это взаправду. Элион смеялся над её неверием в магию. Он смотрел, как Эли возбуждённо озирается по сторонам, как она хохочет, перепрыгивая лёгкие волны на глади озера, как она дразнит проплывавших мимо важных уток.

– Эли, сколько тебе? – смеясь, спрашивал король. – Двенадцать? Тринадцать? Почему ты ведёшь себя, как маленькая? Оставь несчастных уток в покое. Им и так не по себе от того, что мы их потревожили. Пусть себе плывут, куда плыли. Эли, ну что ты делаешь? Нет! Подожди же!

Элеонора выпустила руку эльфа, желая погладить одну из подплывших к её ногам уток. Едва она это сделала, как вода поднялась к её щиколоткам, призывая нерасторопную девочку к себе и распахивая для неё свои влажные объятья. Эли вскрикнула, погружаясь в воду так неожиданно и стремительно, словно она сорвалась с обрыва. Казалось, что вся тяжесть её тела вернулась к ней. Девочка ушла с головой под воду, словно что-то или кто-то схватил её за ноги и потащил вниз. Твёрдая рука короля крепко сжала её за запястье и вытянула на поверхность. Элион подхватил промокшую и напуганную Элеонору и быстро зашагал с ней обратно к лодке.

– Эли, я же просил тебя, не отпускать моей руки, – возмущался он. – И почему ты вечно меня не слушаешь!

– Твоя магия работает только в этом случае? – спросила та, кутаясь в его плащ.

– Только в этом. Это очень необычное и редкое заклинание. И оно распространяется только на меня. Ну зачем тебе вообще сдались эти утки?

Король недовольно покачал головой и вздохнул. Эли растерянно пожала плечами, глядя на него. Она видела, как дрогнули уголки его губ и как весело сверкнули его глаза. Девочка мило улыбнулась, убирая с лица прядь мокрых волос. И эльф вновь рассмеялся. И хотя она понимала, что король смеётся над ней, Эли чувствовала себя легко и непринуждённо. Она беззаботно смеялась вместе с ним, скинув мокрые туфли на дно лодки. Элион сел на вёсла, возвращаясь к берегу.

– Это был первый и последний раз, – серьёзно сказал он, привязав лодку. – Больше никаких прогулок по воде.

– Как скажешь, – покорно кивнула Эли.

Она знала, что король передумает. Элион часто менял гнев на милость спустя какое-то время. Следовало только подождать. В одном лишь он оставался непреклонен. Он упорно отказывался учить Элеонору бою на мечах. Сколько она не упрашивала его, сколько не умоляла – Элион продолжал твердить, что искусство ближнего боя на мечах не женское дело, и что Эли это совершенно ни к чему. Она злилась на его королевское упрямство, обижалась и даже пыталась не разговаривать с ним, но эльфу не было до этого дела. Он запрещал девочке брать в руки меч и велел всем проследить за тем, чтобы Элеоноре не давали никакого оружия.

Однако Эли не сдавалась. Она годами наблюдала за королём и его тренировками с Сильдиорилем. Она знала его движения, видела, как он наносит удары. Иногда Эли уходила в глубину сада и, подобрав с земли сломанную ветку, пыталась представить себе ход сражения. Она двигалась по кругу, концентрируясь на воображаемом противнике, замахивалась своим деревянным мечом и наносила мощный удар. Враг падал, замертво сражённый, а девочка гордо вскидывала голову, наслаждаясь своей победой. Как-то раз, подняв глаза, она заметили пристальный взгляд короля. Элион молча наблюдал за ней из-за дерева, как всегда, незамеченный девочкой. Эли растерянно отшатнулась в сторону, отбросив своё деревянное оружие на землю. Она удивлённо смотрела на эльфа. Тот же недовольно фыркнул.

– Ты не прекратишь этого, верно? – спросил Элион сурово, подходя ближе.

– Я лишь хотела немного потренироваться, – попыталась оправдаться девочка, опуская голову и отступая назад.

– И что же? – усмехнулся король. – Считаешь, что сможешь драться с настоящим противником?

Эли услышала лязг стали. Она взглянула на Элиона. Тот достал из ножен из-за спины оба своих меча и бросил один из них к ногам девочки. Элеонора растерянно переводила взгляд с меча на траве на эльфа, не зная, что ей следует делать.

– Подними его, – спокойно сказал Элион, кивая в сторону клинка головой.

Элеонора наклонилась и подняла с земли меч короля. Лёгкий и сбалансированный, он удобно лёг в её руку.

– Это лучше палки, – проговорила она, принимая боевую позицию.

Элион едва заметно улыбнулся, глядя на неё. И тут же строго её одёрнул.

– Выпрямись, Эли, – серьёзно сказал он. – И держи меч двумя руками, а то выронишь его ещё до начала драки.

Эли послушно выгнула спину и обхватила рукоять меча со всей силы двумя руками.

– Неплохо, – кивнул король, обходя девочку. – Ноги шире. Ты должна чувствовать себя устойчиво и уверенно.

Элеонора расставила ноги, и Элион несильно толкнул её в плечо. Девочка слегка пошатнулась, но не упала. Эльф довольно кивнул. Он прокрутил в руке свой меч и, поднеся клинок к самому лицу, тихо проговорил:

– А теперь нападай.

Элеонора в замешательстве посмотрела на него, но Элион был серьёзен. Он действительно имел это в виду. Девочка зажмурилась и кинулась на короля, взмахнув перед собой мечом. Элион поймал её руку и отвёл от себя лезвие.

– Элеонора! – воскликнул он. – Что ты делаешь? Почему ты закрыла глаза?

Король был удивлён.

– Я испугалась, – смущённо проговорила она, высвобождаясь из рук эльфа. – Ты всегда так здорово отбивал атаки Сильдиориля, так неожиданно делал выпады. Я просто испугалась. Прости.

Элион растерянно посмотрел на свою взволнованную ученицу. Она часто дышала, неуверенно держа меч двумя руками так, что его острие касалось земли. Эли была немного напугана и поражена самим фактом того, что король решил учить её. Элион одобрительно улыбнулся.

– Всё в порядке, Эли, – сказал он, подходя к ней и забирая из её рук оружие. – Я не хотел тебя напугать. Я наблюдал за тобой последние недели, – продолжал король, видя, что Элеонора понемногу приходит в себя и уже не так робко на него смотрит. – У тебя неплохо получается – как ты это назвала? – «махать мечом».

Элион усмехнулся, но Элеонора заметила, что он был доволен и вовсе не имел в виду ничего дурного. Она посмотрела в его озорные голубые глаза и тоже улыбнулась.

– Я пыталась делать, как ты, – тихо проговорила девочка. – Дышать через раз и двигаться медленно и осторожно по кругу. А потом – раз! И быстрый выпад.

Она показала королю, как она себе представляет нападение. Элион покачал головой, продолжая улыбаться.

– Хорошо, – сказал он. – И ты хочешь, чтобы я учил тебя бою?

– Ну, если ты передумал, – смущённо проговорила Эли, разглядывая свои ладони. – Я знаю, ты считаешь, что искусство ближнего боя не женское занятие, но… – она замялась. – Я бы очень этого хотела.

– И ты считаешь, что справишься? – серьёзно спросил король.

– Думаю, да. Я буду очень стараться и во всём тебя слушать.

Элион усмехнулся, но тут же вновь напустил на себя строгий вид.

– Холодное оружие – не игрушка для маленьких девочек, – сурово сказал он.

– А я уже и не маленькая, – в сердцах возразила Эли. – Мне уже тринадцать. Я слышала, что эльфов помладше меня уже тренируют в городе. Так чем я хуже?

Она вопросительно посмотрела на короля. Тот пожал плечами, и вдруг довольно улыбнулся.

– Ты права, – согласился он. – Ты ничем не хуже. Встретимся завтра после обеда в саду. Я буду тебя учить.

– Правда? – радостно воскликнула Элеонора.

– Правда. Но только если обещаешь мне больше не размахивать тут палкой и не сбивать с деревьев цветы. Идёт?

– Идёт, – Эли с готовностью приняла условие короля.

На следующий день начались их тренировки, долгие и изнурительные. По сравнению с ними, уроки стрельбы показались Элеоноре отдыхом. Пот градом тёк по её лицу, она задыхалась, падала, роняла меч, путалась в полах своего плаща. То, что Элион делал с такой непринуждённой лёгкостью и изяществом, будь то нападающий удар или защитная стойка, давалось Элеоноре с неимоверным трудом. Она раздражённо топала ногами, отбрасывала меч в сторону и даже хотела было заплакать, но пристальный взгляд короля следил за каждым её шагом. Элион не давал ей спуска. Он останавливал её и объяснял ей ошибки. Он был с ней жёстким и суровым, но вместе с тем терпеливым. Шаг за шагом он вновь и вновь проходил с Элеонорой все её движения и повороты, её замахи и удары. Он поддерживал её нетвёрдую руку, направлял лезвие её меча, вёл её за собой в атаке. Иногда казалось, что король и его юная ученица сливались воедино. Так плавно, грациозно и синхронно они двигались. Обессиленная Эли падала после занятий в траву, а разгорячённый король садился с ней рядом и довольно улыбался.

– Может, хватит? – весело спрашивал он, глядя, как Элеонора тяжело хватает ртом воздух.

– Нет, всё в порядке, – врала девочка, с трудом поворачивая к королю голову. – Я справлюсь. Ещё немного.

«Ещё немного» тянулось два года, спустя которые Элеонора могла считать себя достойным противником эльфу-стражу в бою. Она была быстрой и меткой, и непредсказуемой в своих атаках. Король научил её всему, что сам знал. И хотя Эли не была так сильна, как её наставник, в свои пятнадцать лет она могла уложить на лопатки почти любого. Элион хохотал и хлопал в ладоши, глядя, как растерянный Сильдиориль поднимается с земли, ухватившись за руку девушки.

– А ты говорил, она ещё девчонка, – воскликнул Элион сквозь смех. – Посмотри, она тебя на спину опрокинула!

Эли смущённо отводила глаза, а Сильдиориль недовольно фыркал.

– Это не смешно, Элион, – раздражённо бросил эльф. – Кого ты из неё делаешь? Зачем?

– А мне нравится, что Эли может постоять за себя, – отвечал король. – В наше мрачное время это не самый плохой навык.

Король тренировался с Элеонорой каждый второй день. Он также заставлял её бегать вокруг озера и отжиматься. Девушка беспрекословно исполняла всё, что он требовал. Лишь за ужином, который Элион часто проводил в их доме, руки её предательски дрожали, поднося еду ко рту, и она не могла с этим ничего поделать.

«Только бы он не заметил», – твердила про себя Эли.

Но король не сводил с неё своего проницательного взгляда. И хотя он без труда мог прочесть её мысли и самые глубокие страхи, Элион молчал. Он уважал Элеонору за её силу воли и упорство. Он знал, что она не раз уже думала о том, чтобы всё бросить и прекратить эти изнурительные тренировки. Но она приходила на поляну, уверенная и решительная, и с новыми силами хваталась за меч.

«Она великолепна», – думал Элион, глядя на гибкую и ловкую Эли.

Лишь одному Миолину вся эта затея не нравилась. Он постоянно ворчал и хмурился, оставаясь с королём наедине в его кабинете. Советник расхаживал по комнате, заложа руки за спину, и не переставая сетовал на то, что Элеонору давно уже пора было отправить домой. Миолину не нравилось, что король и девушка проводят столько времени вместе. Он спрашивал Элиона, чего он этим добивается и почему Элеонора всё ещё в Эрионе. Он был недоволен, даже раздражён, когда король отвечал ему, что намерен оставить девушку на столько, на сколько потребуется, что он желает сделать из неё самую настоящую эльфийку и даже намерен отправить её в Школу Чародейства для дальнейшего образования.

– Это ещё зачем? – ворчал советник, сдвинув брови. – И на кого она должна учиться? Уж не на целительницу или волшебницу, я надеюсь?

– Нет, – спокойно отвечал король. – Эли сможет стать прорицательницей. Она очень способная.

Миолин удивлённо смотрел на Элиона.

– Ты считаешь, что человек может читать небесные знаки и что-то видеть в Чаше Истины? – усмехался советник. – Да ты, должно быть, перебрал с элем. Очнись, Элион! Она не может колдовать, не может справиться с элементарной магией. А ты хочешь отправить её учиться на прорицательницу? Это немыслимо. Я против этого.

Как Элион не старался, он не мог уговорить Миолина согласиться отправить Элеонору в школу, а без его согласия у короля были связаны руку. Эли была дочерью советника. Во всяком случае, такой её знали другие эльфы. И такой знала себя сама Элеонора. Она уважала и почитала своего отца, слушалась его и не перечила. Миолин снисходительно обращался с девушкой, хотя иногда в его глазах всё ещё проскальзывали презрение и брезгливость. Он не любил Эли. Но не потому, что она была плохой и невоспитанной дочерью, не потому, что она была неблагодарна или заносчива, нет. Просто она была человеком. И Миолин был, казалось, единственным, кто всё ещё об этом помнил. Элион с головой ушёл в обучение Эли, проводя с ней каждый день. Митиль тоже души не чаяла в ласковой и отзывчивой дочери, которая всеми силами старалась быть полезной по дому и облегчить матери жизнь. Лиллиэн нашла в ней подругу и со временем очень привязалась к ней. Один Миолин, хмурый и озабоченный, никак не хотел принимать Элеонору в свою семью. Он редко говорил с ней, редко смотрел на неё, не спрашивал, как у неё дела или как она провела день. Советника совершенно не интересовало, что творится у Элеоноры в душе или на сердце. Однако именно он первым заметил, как из напуганной и растерянной девочки, что случайно забрела в Эрион, выросла красивая стройная девушка, с манящими глазами и густыми каштановыми волосами, весёлая, искренняя и очаровательная. Однажды утром Элеонора принесла советнику в его кабинет чай. Она поставила поднос на стол и присела в реверансе, опустив голову. Миолин внимательно посмотрел на неё. Эли подняла глаза и приветливо улыбнулась. От её нежной улыбки по телу советника пробежала дрожь. Элеонора была свежа и хороша собой. Перед ним стояла прелестная девушка, чья восхитительная улыбка могла растопить лёд любого, даже самого холодного сердца, и чьи изумрудные глаза с вызовом смотрели на Миолина. В их глубине советник разглядел озорной огонёк юности. Он недовольно нахмурился и жестом велел Эли покинуть комнату.