Читать книгу Обручальное кольцо блокады - Екатерина Шардакова - Страница 30

– Я смогу пойти на фронт? – первое, что спросил меня Женя, когда очнулся.

– Пока твоя нога не заживет, ты далеко не уйдешь! – ответила я. – Как ты себя чувствуешь?

– Мутит меня… – ответил Женя, зажмуривая глаза.

– Скоро будешь себя чувствовать лучше. У тебя легкое сотрясение мозга, так что пока будет мутить, потерпи.

– Меня домой когда отправят?

– Хочешь домой?

– Как раз не хочу…

– Я не знаю, сколько ты здесь пробудешь, думаю, что не меньше недели, – неуверенно ответила я.

– Отлично! – с облегчением выдохнул Женя. – Отдохну хоть. Давно надо было себе что-нибудь сломать!

– От чего отдохнешь? – спросила я, хотя предполагала ответ.

– Отец лишился работы, новую искать не хочет, сидит дома и превращает нашу жизнь в ад. – со злостью ответил Женя. – Я хотел пойти на фронт, но меня не взяли по возрасту.

– Ты ведь не специально упал с крыши? – озвучила я внезапно мелькнувшую мысль.

– Я запнулся… – ответил Женя, внимательно посмотрев в мои глаза.

– Сынок! – в палату вошла Тамара Сергеевна и бросилась к сыну. – Как ты?

– Все нормально, мама, – спокойно ответил Женя.

– Здравствуйте, Тамара Сергеевна! – поздоровалась я.

– Здравствуй, Лиза! – ответила Тамара Сергеевна, только что увидев меня. – Спасибо тебе, что помогаешь Жене!

– Я же теперь медсестра, всем помогаю. – улыбнулась я и направилась к двери. – Я вас оставлю.

В коридоре я увидела Валю и Диму.

– Как же Валя похожа на свою маму, – подумала я, – только седых волос нет… Пока…

– Лиза! – поднялась со стула мне навстречу Валя.

– Валя, здравствуй! Привет, Дима! – улыбнулась я подруге и взлохматила черную густую шевелюру ее брата.

– Здравствуйте… – пробубнил он в ответ.

– Мы не решились все вместе войти в палату… – сказала Валя, – бабушка на улице, у нее закружилась голова.

– Идите в палату, а я найду бабу Клаву, – ответила я и направилась к выходу.

– Здравствуй, Лизонька! – бабушка обняла меня здоровой рукой.

– Здравствуйте! – я крепко с любовью прижала к себе эту маленькую худенькую старушку. – Как Вы?

– Как я могу быть? – вздохнула бабушка. – Домой мне надо возвращаться…

– Да что Вы?! – испуганно воскликнула я. – Люди из области бегут в Ленинград, а Вы домой хотите!

– Ох, милая, что бы ни происходило вокруг, но, когда ты дома, от этого легче. Родные стены помогают.

– Вы сейчас нужны здесь, будете помогать ухаживать за Женей, – пыталась ободрить я старушку.

Она лишь улыбнулась в ответ и погладила меня по щеке.

– Какая же ты красивая! – тихо сказала она.

– Вам чем-нибудь помочь? – спохватилась я. – Валя сказала, Вы плохо себя чувствуете. Лекарство, может быть, или чаю?

– Мне уже лучше, – ответила бабушка, поднимаясь со скамейки, – проводи меня к внуку.

– Конечно! – ответила я, взяла бабушку под руку, и мы направились в здание.

За время моей работы в больнице я видела много пациентов, маленьких и побольше, с разными болезнями, с разными страданиями, но они меня не трогали до глубины души. С близкими людьми было иначе. Я любила Валю и ее семью (за исключением отца, конечно), и сама того не осознавая, уделяла гораздо больше времени Жене, чем остальным детям.

– Лиза, у тебя кроме парня Ли есть и другие пациенты! – как-то сказала мне Екатерина Александровна. – Ты не проследила за капельницей мальчика в послеоперационной.

– Ах! – воскликнула я и бросилась бежать в палату.

– Я все сделала, – остановила меня Екатерина Александровна, – просто будь внимательнее.

– Спасибо! – виновато проговорила я.

Я действительно забыла про того мальчика, и совесть меня грызла за это несколько дней.

– А если бы он умер по моей вине?! – поделилась я своими переживаниями с мамой.

– В больнице всякое случается, – уклончиво ответила мама.

– Вот поэтому я хотела быть бухгалтером! – воскликнула я. – Я не перенесу, если из-за меня кто-нибудь пострадает!

– Все переживают, – сказала мама, – мы же люди.

– Нарядное платье надеть? – сменила я тему. – У тети Веры много гостей будет?

– Гостей будет немного, но это не должно тебя останавливать, – улыбнулась мама, – надень нарядное, порадуй нас.

– Хорошо! – тряхнув золотыми кудряшками, ответила я и направилась в свою комнату.

Мы собирались на день рождения к Вере. Я уже забыла, когда последний раз завивала волосы и надевала нарядное платье. Розовое или голубое? Выбор у меня был не велик.

– Розовое! – сказала я, доставая платье из шкафа. – Интересно, Ян еще хранит нашу с Кирой фотографию? В этом платье я фотографировалась в день свадьбы Вали и Гриши…

– Ну как? – спросила я у мамы, когда уже одетая и с прической вышла из комнаты.

– Красавица! – ответила мама, с любовью глядя на меня.

– Так давно не чувствовала себя красавицей! – ответила я и глянула в зеркало, чтобы еще раз полюбоваться своим отражением.

Кроме нас с мамой в гости к Вере еще пришла ее подруга Анна с мужем Иваном. Они немного опоздали, мы уже сидели за столом, когда они пришли.

– Вот, мы принесли пирог и немного сахара, – сказала Анна, ставя на стол баночку с сахаром и пирог, завернутый в полотенце.

– Да что вы, не надо было! – смутилась Вера.

– Сейчас у людей каждый кусочек сахара на счету, – ответил Иван, – кто знает, сколько эта ситуация продлится… Так что мы решили внести свою лепту на праздничный стол.

– Спасибо, – сказала Вера, разворачивая полотенце и доставая картофельный пирог.

Мы с мамой переглянулись, мы-то ничего не принесли! Я опустила взгляд на кусок ягодного пирога на моей тарелке, часть которого минуту назад я с удовольствием отправила в рот, и почувствовала, как румянец заливает мои щеки. В моей ложке уже лежала новая порция пирога с большой клубничкой, которую я тщательно отрезала, чтобы не поранить ягодку, но желание ее съесть у меня пропало. Я тихонько положила ложку на тарелку.

– Друзья, у нас не было мысли о том, чтобы вы приносили еду с собой. – сказала Вера, видимо заметив, что мое лицо приблизилось к цвету моего платья. – Аня, у тебя самые вкусные пироги, спасибо вам, что принесли, но, пожалуйста, берите угощение с нашего скромного стола, это все для вас, от души!

– Видели на оборонной стойке новый номер «Ленинградской правды»? – спросил Иван, принимая от жены на свою тарелку кусок сочного картофельного пирога.

– Да, – ответил Алексей, – защита Ленинграда – святой долг каждого Ленинградца.

– Я полностью с этим согласен! – сказал Иван. – Мы все должны сделать, чтобы защитить наш город!

– Мы так и делаем, – заметила Вера, – каждый на своем месте: ты на Кировском заводе, мы с Аней на хлебозаводе, Жанна и Лиза в больнице, а Алексей через два дня уезжает рыть окопы.

– Это надолго? – спросила мама.

– Пока сказали, что на две недели, – ответил Алексей.

– Сейчас от всех предприятий берут людей на окопы, – добавил Иван, откусывая пирог.

– С собой надо взять продукты на пять дней, деньги, теплую одежду, ложку, кружку, котелок. – сказала Вера. – С котелком у нас проблема, у нас нет, а где достать, не знаем.

– У нас дедушкин есть! – радуясь возможности чем-то отплатить за угощение, сказала я.

– Одолжите нам? – спросила Вера.

– Конечно! – ответила мама.

Дальше были обсуждения нового распоряжения о том, что нужно держать окна открытыми на случай бомбежки, бумажные полосы оказались не совершенной защитой. А если на улице будет холодно, август уже начался… Потом Иван рассказал, что видел совершивший вынужденную посадку немецкий самолет, который поставили недалеко от Кировского завода. Что стало с летчиком этого самолета? Всем хотелось бы, чтобы он больше никогда не летал и не ходил по этой планете… Потом перешли к более приятным темам: Вера рассказала, как они с Алексеем недавно ходили на спектакль в театр драмы, а Анна рассказывала про свою маленькую племянницу.

Разговоры переплетались с пирогами и с ароматными дымящимся чашками. Я со спокойной совестью доедала кусок пирога на своей тарелке, мама пошла на кухню, помочь что-то принести. Я услышала стук в дверь, голос мамы и нашего почтальона, потом в комнату вошла мама, передала Вере письмо и вернулась на кухню. Вера глянула на конверт и застыла. Никто не заметил, что что-то изменилось, все были заняты разговорами, а я смотрела на Веру. Глядя в ее глаза, я вспомнила сказку «Снежная королева», я увидела, как она превращается в эту ледяную героиню. Острый осколок льда вонзился в ее сердце, холод бежал по венам и в них застывала кровь; стеклянный взгляд, еще мгновение, и все ее тело превратилось в хрупкий прозрачный лед, стукни его слегка чем-то острым, и оно рассыплется по полу, звеня миллионами крохотных льдинок.

– Милая? – обратился к Вере Алексей, оборачиваясь, видимо, почувствовал ледяную волну.

Вера не ответила, все замолчали, Алексей подошел к своей жене и взял из ее рук письмо.

– Вернулось… Наше письмо сыну на фронт… – с трудом произнес он.