Читать книгу Пробуждение Башни. Том 1 - Екатерина Соллъх - Страница 4

Отто фон Денненберг, один из ведущих специалистов Четвёртого Отдела Седьмого Управления, накрыл лежащее на препараторском столе тело простынёй. Пятую девочку привезли в морг совсем недавно, но он уже успел её осмотреть. Лицо изрезано, грудь и живот – тоже. Внутренние органы едва не вываливаются, но, кажется, все на месте. Отто вздохнул и сделал отметку в бланке. Три часа назад звонил Харальд, сказал, что вынужден уехать. Вроде бы какое-то срочное задание, но выдёргивать главу Отдела, когда в городе так неспокойно…? Если, конечно, это не Башня. У Дэнеля завтра последний экзамен, Харальд не сомневался, что он сдаст. Они собирались отпраздновать все вместе. Солнышко обещала приготовить что-нибудь особенное. Что ж теперь, видимо, придётся праздновать втроём. Отто подошёл к столу, на котором лежала первая жертва. Одна нога сломана и вывернута под неестественным углом, но крови почти нет, скорее всего, это произошло уже после смерти, когда её запихивали в мусорный бак. Глаз нет, всё лицо покрыто порезами. На девочке не осталось ни клочка одежды – по ней можно было хотя бы определить, из какой она семьи. Часть разрезов он зашил, когда её только принесли, убрал на место вывалившиеся кишки. Сквозь глубокие раны на груди виднелись рёбра. Отто развернул руку трупа, провёл ладонью в хирургической перчатке по порезам на предплечье. Ещё совсем ребёнок, даже грудь не сформировалась. Похоже на какой-то узор. Отпустил руку, перевёл взгляд дальше. Её не насиловали, как и всех остальных – это он проверил в первую очередь, вот только резать начали, пока они были ещё живы. Все девочки умерли от потери крови и болевого шока. Пока ни одного заявления об исчезновении, но родители могли не знать, не сообщить, девочки могли быть сиротами, сбежать из дома, полицейские могли проигнорировать или задержать заявления – слишком много возможностей. К тому же его это не касается – это работа Хильдеберга. Если ничего не найду, схожу к Эриху. Отто накрыл тело первой жертвы. Всё равно ничего в голову не приходит, а он может что-то подсказать. Эрих был нелегальным химиком, хирургом и патологоанатомом. А ещё – информатором Отто. Он работал на наркоторговцев и торговцев органами, иногда лечил людей и нелегальных химер, но все заказы были разовыми. Его сестра, Хельга, не хотела, чтобы он работал на кого-то одного, потому что никому не доверяла. Отто положил планшет, снял перчатки и выключил свет. Пора было идти домой – он уже и так задержался, а ведь надо было ещё успеть в кондитерский магазин. Если он придёт без шоколадки, Хельга его на порог не пустит. Конечно, это было рискованно. У Эриха не было официального статуса информатора, о нём вообще почти никто не знал, да и его сестра – боевик террористической организации Алый рассвет. За такие связи его вполне могут отправить в Последнее Управление. Отто махнул рукой охраннику и начал подниматься по лестнице. С другой стороны, Эрих – хороший специалист с нестандартным мышлением, он может увидеть то, что никому другому просто не придёт в голову. Можно будет рискнуть, но уже завтра.

Харальд опустил на окно щит – от постоянного мелькания огней за окном у него начали болеть глаза. Спать не хотелось, голова была забита обрывками мыслей, фактов, разговоров. Кажется, Готфрид опять остаётся без нужной ему информации. В городе пока ещё тихо – за последнее время только одно серьёзное дело, то, надо которым работает Хильдеберг. Ведь собирался спросить у него, как продвигается. Убийца-расчленитель девочек-подростков, очередной маньяк. Трупами занимается Отто, если что, он ему поможет. Харальд провёл ладонью по лицу. Как бы там ни было, сейчас он изменить ничего не может. Город давно уже остался позади, поезд бесшумно нёсся мимо поселений и полей. Харальд закрыл глаза и постарался очистить голову от ненужных мыслей. Через полчаса ему всё-таки удалось задремать. Смутная тревога проникла в сны, наполнив их шепчущимися тенями, движущимися фигурами и непонятным страхом. Харальд резко открыл глаза. Сумрак купе, мягкое, едва ощутимое движение. Ничего не изменилось. Хотя нет, поезд начал замедляться – это его и разбудило. Харальд встал и понял щит. Спина болела, шея затекла после ночи, проведённой в неудобной позе. Он совсем не чувствовал себя отдохнувшим. Поезд постепенно останавливался, всё больше замедляя ход. Харальд достал чемодан. Что ж, по крайней мере, работа отвлечёт его от тревоги за Нэля, Отдел и Империю. Поезд остановился, пол мягко толкнулся в ноги. Харальд вышел из купе и направился к выходу.

Оберштурмбанфюрер Хайнрих Гильтенладт задумчиво посмотрел на часы, висевшие на столбе рядом с расписанием. Поезд должен был прибыть через пятнадцать минут. Он с трудом подавил зевок – чтобы приехать вовремя на станцию, ему пришлось встать в половине пятого утра – и повернулся к своему спутнику. Высокий, хорошо сложенный мужчина с вьющимися чёрными волосами, развитой мускулатурой и живыми, тёмно-серыми глазами, был одет в серебристо-серую военную форму. Хайнрих вздохнул и снова повернулся к расписанию. Подполковник Рольф Шнайдер должен был сопровождать и охранять детектива, которого им обещали прислать. Быть его женой, сторожем и нянькой, как он сам выразился. Третий встречающий сидел на лавке у самой станции и, кажется, дремал. Хайнрих невольно поморщился. Молодой мужчина с невыразительным лицом и холодным, застывшим взглядом, нервно вздрагивающий от каждого шороха – штандартенфюрер Зигфрид фон Фендербах, один из представителей Башни на фронте, отвечающий за этот участок. С другой стороны, ему тоже не позавидуешь – Хайнрих вряд ли согласился бы работать на таких хозяев. Он снова посмотрел на часы и зевнул, прикрыв рот рукой. Утро было прохладным, в низине по другую сторону рельс клубился туман. Уже начал накрапывать дождик, медленно переходящий в мелкий снег, колючие кусочки льда неприятно царапали кожу. Хайнрих бросил ещё один взгляд на Рольфа и пошёл под навес, туда, где сидел Зигфрид.

Рольф докурил сигарету и щелчком отправил её в мусорное ведро, стоявшее в трёх метрах слева от него. Парень из внутренней разведки всё-таки сбежал под навес. В Управлении безопасности работают одни неженки. Рольф усмехнулся и достал ещё одну сигарету. Боятся обычного дождя и ничего не понимают в выпивке и женщинах. Сначала его ужасно разозлило новое назначение – совсем не хотелось быть нянькой какого-то приезжего детектива. Потом он подумал, что это может быть забавным. Да и вся эта ситуация его порядком нервировала. Парня нашли у складов, выпотрошенного, с почти оторванной головой, даже его ребята впечатлились. С другой стороны, это всё ужасно бесит Абеларда, главу местного отделения военной полиции. А то, что бесит Абеларда, не может быть плохо. Рольф усмехнулся и направился под навес – дождь превратился в ледяной ливень, а по металлической полоске рельса пробежали первые голубоватые всполохи – признак того, что скоро появится поезд.

Харальд вышел на перрон и осмотрелся. Приземистое, одноэтажное здание, высокий столб с часами и расписанием поездов, узкая дорога, сбегающая вниз с насыпи. Фолькер сказал, его будут встречать. Ветер бросил в лицо холодные дождевые капли вперемешку с кусочками льда. Да, вот они. Молодой, худощавый мужчина со светлыми, тонкими волосами и нервно подрагивающими пальцами – работает в Башне, судя по знаку Отдела на вороте плаща. Внешность незапоминающаяся, болезненный цвет лица, глаза полуприкрыты – кажется, что он спит, но на самом деле внимательно наблюдает. Второй – постарше, светлые волосы, настороженный взгляд бледно-голубых глаз, внимательный, напряжённый. Под плащом как минимум один пистолет. На значке – Всевидящий Глаз, знак Внутренней Разведки. Третий не из Управления, серебристо-серая форма действующей армии, звание – подполковник, специализация – шпионаж и диверсии, если верить значку. Чёрные волнистые волосы, в глазах – вызов и насмешка. Этот здесь зачем? Харальд подошёл к навесу и остановился.

– Штандартенфюрер Харальд фон Рейденберг? – Светловолосый из разведки быстро глянул на ворот плаща Харальда и кивнул, разглядев ключ, обвитый цепью. – Моё имя Хайнрих Гильтенладт, это Зигфрид фон Фендербах и Рольф Шнайдер. Рольф будет вас сопровождать и охранять, пока вы здесь.

– Просто Зигфрид, – представитель Башни открыл глаза и встал, – я отвечу на те ваши вопросы, на которые Внутренняя Безопасность и Военная Полиция ответить не смогут. У меня есть специальное распоряжение на ваш счёт.

– Я введу вас в курс дела и отвечу на те вопросы, – Хайнрих недовольно покосился на Зигфрида, – на которые смогу ответить. Пойдёмте в машину, дождь, кажется, усиливается.

Харальд кивнул и последовал за Хайнрихом по асфальтированной дорожке вниз. Итак, всё-таки не ошибся – Башня. Иначе, зачем было присылать за ним этого Зигфрида? Видимо, часть данных по делу засекречена Башней, но ему кое-что из этого всё-таки расскажут. Научились доверять или так сильно хотят, чтобы он узнал правду? На этом участке фронта идут активные боевые действия, ему даже дали телохранителя, не из Управления, военного. То есть опасность здесь вполне реальная, они действительно хотят его защитить, это не слежка. Внутренняя Безопасность – понятно. Убить вряд ли мог кто-то посторонний, значит – свои. Но почему нет военной полиции? Вроде бы это их работа – разбираться с преступлениями в армии. А убийство – это преступление, и не самое приятное. Внизу их уже ждала чёрная бронированная машина. Харальд чуть не поскользнулся на крутом склоне – подошва соскользнула по мокрому асфальту. Сильная рука схватила его чуть повыше локтя, удержала.

– Аккуратней, штандартенфюрер, – голос у Рольфа оказался глубокий, сильный, – не хватало ещё, чтобы вы свернули себе шею по собственной неосторожности.

– Благодарю, – Харальд спустился, наконец, к машине. Нянька, значит? Кажется, его это забавляет. Харальд сел на заднее сиденье напротив Хайнриха. Зигфрид сел рядом с ним, а Рольф занял место сбоку от своего подопечного. Харальд машинально отметил, что от него пахнет дешёвыми сигаретами и надёжностью. Что ж, по крайней мере, за свою жизнь можно не волноваться. Есть тот, кто сделает это за меня.

– Сейчас я расскажу вам подробней о том, что произошло, – Хайнрих сложил руки на коленях, – у вас, наверное, много вопросов. Итак, прошлой ночью было совершено убийство. Тело нашли утром, сутки назад, у продовольственных складов. Способ убийства… тело было выпотрошено, голова почти оторвана.

– Я хотел бы увидеть труп, – Харальд задумчиво кивнул. Разорвано, значит – химера? Или кто-то, кто имитировал её. Пока он не увидит тело, наверняка сказать не сможет.

– Как пожелаете, штандартенфюрер, – Хайнрих посмотрел на Харальда. Надо же, а я думал, что он не рискнёт своим завтраком после такого описания.

– А не стошнит? – Рольф усмехнулся и достал сигарету.

– Не здесь, пожалуйста, – почти прошипел Зигфрид, с тихой ненавистью глядя на Рольфа.

– Я видел и менее приятные вещи, – Харальд спокойно посмотрел на Хайнриха. Да, а ещё мой друг работает в морге. А вот у вас явно конфликт. Хайнрих сидит, отодвинувшись от Зигфрида, Зигфрид настороженно смотрит на Рольфа. Руки сплетены на груди – защитный жест. Какой-то он нервный, хотя с такой работой…. А вот Рольф продолжает улыбаться, вертя в пальцах незажжённую сигарету. Немного самоуверенности, немного наглости и озорные искорки в глубине глаз.

– Ну что ж, ваше дело. Думаю, вам ещё стоит встретиться с нашим врачом, – Хайнрих вздохнул, – а теперь самое неприятное. Убитый был химерой. Восьмое поколение.

– Значит, и убить его мог тоже только химера, – Харальд задумчиво потёр подбородок, – у Республики нет чего-то, что могло сделать подобное?

– Вы имеете в виду химер? – Зигфрид слегка подался вперёд, – только не такого уровня. С любой республиканской химерой он справился бы в считанные секунды.

– А если не химера? – Харальд нахмурился, – генетически изменённый солдат, может, ещё что-то появлялось, о чём в городе неизвестно?

– А вы неплохо осведомлены, штандартенфюрер, – Зигфрид откинулся на спинку. – Нет. Никто и ничто из того, что обрушивала на нас Республика, не способно совершить такое… или хотя бы проникнуть на территорию части. У нас не настолько плохая охрана, к тому же чужака химера бы к себе не подпустил.

– Свой, хорошо знакомый жертве, – Харальд посмотрел на Хайнриха, – других убийств не было? Подозреваемых, следов? Надеюсь, вы ничего не трогали на месте, где нашли тело? Укрыли его от дождя?

– Разумеется, – Хайнрих поморщился, – военная полиция чаще всего просто путается под ногами, но в этот раз они сработали чётко.

– Это их работа, – пожал плечами Рольф, – в этом деле и так слишком много участников.

– Тут вы правы, – Харальд кивнул, – слишком много. Убийство – преступление, значит, будет задействована военная полиция. Убить химеру могла только своя же химера – значит внутренняя разведка. Химеры восьмого поколения, их создание курировала Башня – значит и её представитель участвует. Здесь фронт, так что без военных тоже не обойтись. У всех сторон есть претензии к остальным, каждая считает, что это только её дело.

– В результате мы только мешаем друг другу и ничего не делаем, – Хайнрих усмехнулся, – поэтому вас и прислали, верно?

– Видимо да, – Харальд отодвинул шторку на окне, – в моё Управление пришёл запрос на детектива, рекомендовали меня.

– И чем же вы так провинились, штандартенфюрер? – усмехнулся Рольф.

– Помог им, – Харальд задумчиво рассматривал пейзаж за окном. – Штандартенфюрер Фендербах…

– Просто Зигфрид. Без звания. Без фамилии, – Зигфрид поморщился, – прошу вас.

– Ладно, Зигфрид, – Харальд посмотрел на посланника Башни, – восьмое поколение так же создаётся парами?

– Да, конечно, – Зигфрид удивлённо посмотрел на Харальда. – Это помогает стабилизировать психику и контролировать поведение.

– Вы уже нашли пару жертвы? – Харальд понял, что не давало ему покоя. Пара всегда чувствует смерть, так почему же тело нашли случайно только утром? Почему напарник не почувствовал и не поднял тревогу раньше?

– Да, он был не в себе, пришлось его изолировать, – Зигфрид вздохнул, – не думаю, что он долго протянет – у них была сильная связь.

– Я бы хотел увидеть его после того, как осмотрю тело и место убийства, – Харальд прокручивал в голове всё, что знал о химерах. Больше всего ему рассказал Рейнер во время их прошлого дела. И Вильгельм…

Дэнель закрыл папку электронной печатью, прижал палец, ставя свою подпись. Дождь лил с самого утра, смывая остатки розового снега с тротуаров. В лужах блестели жирные пятна, и плавал мусор. Его было слишком много – дворники не успевали очищать улицы. Как будто весь город решил не платить за утилизацию, предоставив свою судьбу случаю. Дождь смывал со столбов агитационные листки, и они почти сразу растворялись в воде. Дэнель устало потёр глаза. Сегодня после обеда ему предстояло сдать последний экзамен. Диплом Академии окончательно закрепит его статус. Все экзамены он сдавал экстерном, сам, без чьей-либо помощи. Диплом будет настоящим – в отличие от всего остального. Дэнель случайно задел рукой чёрный, отблёскивающий металлом прямоугольник – служебный телефон. Нет, ещё слишком рано. Юноша заставил себя вернуться к работе. Он отметил несколько орфографических ошибок и смысловых неточностей в отчёте и вернул его на доработку одному из детективов. На стол Хильдеберга он ляжет уже исправленным и вычитанным. Время до обеда тянулось ужасно медленно, минутная стрелка едва шевелилась, лениво переползая от цифры к цифре. Я ждал тебя целыми днями, чтобы ты мог меня ударить и забыть о работе. Я ждал тебя, не зная, вернёшься ли ты. Я ждал тебя потому, что не мог ничего, только ждать. Но ты изменил всё, ты разрешил мне проснуться, чтобы я мог следовать за тобой. А теперь я снова жду. Бесконечно долго жду в пустом переулке человека, который протянет мне руку.

Хильдеберг вошёл в кабинет Харальда, чтобы забрать материалы по одному из дел годичной давности. Адъютант Дерек сидел за столом и работал. Какой-то он потерянный. Хильдеберг подошёл к шкафу. Где же это дело?

– Вам помочь? – юноша оторвал взгляд от монитора и посмотрел на Хильдеберга.

– Мне нужно одно дело, примерно годовалой давности, – Хильдеберг задумчиво посмотрел на юношу, – о маньяке-убийце, отрезавшем головы своим жертвам.

Дэнель уверенно застучал пальцами по клавиатуре. Он совсем недавно закончил каталогизацию дел за последние два года. Это точно где-то попадалось.

– Его вчера передали в архив, – Дэнель поднял глаза на Хильдеберга, – подражатель?

– Уверен, что хочешь знать? – Хильдеберг задумчиво посмотрел на юношу, – нет, вообще-то. Просто какой-то псих, расчленяющий девушек. Никаких следов, никаких зацепок. Просто хочу посмотреть похожие дела, может, какие-нибудь идеи появятся. А ты любопытный, даже слишком. Ладно, спасибо за подсказку.

Хильдеберг вышел из кабинета. Маленький наглец, ведь не собирался же с ним делиться! Хотя вреда уж точно не будет – дела итак хуже некуда. Военная полиция ещё могла себе позволить некоторый процент нераскрытых дел, у их Отдела такой поблажки не было. Каждое преступление могло вызвать ненужные слухи, подорвать репутацию армии и правительства, уверенность в их силе. В районе, где были найдены девочки, уже работали его лучшие детективы, но никто ничего не видел и не знает, как всегда. Люди молчат, опасаясь последствий. В какой-то степени они правы – Управление не сможет защитить их, потому что не может всё время защищать каждого жителя города. Конечно, они поймают убийцу, но если он был не один, если он успеет отомстить раньше, что тогда? Если другой преступник решит, что от такого человека лучше избавиться заранее? Они будут молчать, а значит, дело не тронется с места, пока он не найдёт новую улику или новую идею. Хильдеберг поймал себя на мысли, что почти уже хочет обнаружить новый труп. Он мог бы дать что-то новое или не дать ничего.

Отто поднял воротник плаща. Он чувствовал себя ужасно неуютно в гражданской одежде. Ветер бросил ему под ноги смятый газетный лист. Отто зябко передёрнул плечами и зашагал дальше. Серое многоэтажное здание нависало над узким переулком, больше подавляя, чем хоть как-то защищая от дождя. Почти как Управление сейчас. Отто невесело усмехнулся. С такими мыслями точно недалеко до камеры Последнего Управления. Очередной порыв ветра кинул в лицо горсть дождевых капель, заставив остановиться и протереть очки. Отто чихнул и обхватил себя руками за плечи. Ещё заболеть не хватало. Он остановился перед ничем не выделяющейся металлической дверью – третьей с ближайшего к Управлению конца дома. Скорее всего, адрес писала Хельга. Специально, чтобы он не нашёл – Управление отсюда едва виднелось, улочки петляли так, что направление легко можно было потерять. Вот уж не думал, что буду рад существованию Башни, но без неё обязательно постучал бы не в ту дверь. Башня была самым высоким зданием Управления, прочие строения возвышались над землёй на два-три этажа. Всё остальное было скрыто под поверхностью.

Дверь открылась, и в лицо Отто уткнулось дуло пистолета. Рыжеволосая стройная девушка чуть надавила на спусковой крючок. Клетчатая рубашка, завязанная узлом на талии, туго обтягивает грудь, плотные чёрные штаны, кобура на поясе – как всегда великолепна.

– Хельга, смотрю, ты рада меня видеть, – Отто вымученно улыбнулся девушке, – убери пистолет. Я к Эриху.

– Знаю, потому и хочу пристрелить, – Хельга фыркнула, но пистолет убрала. – Заходи уж.

Отто выдохнул и шагнул внутрь. Тёмный коридор, заваленный какой-то рухлядью, заканчивался грязной, покосившейся дверью. Хельга с трудом открыла её и прошла в тёмную комнату. Пол был покрыт грязью и мусором, у стен громоздились обломки старой мебели. Хельга открыла дверцу шкафа, отодвинула большой плотный кусок мешковины и вошла в лабораторию брата. Этот военный опять втянет их в неприятности. Хотя в прошлый раз всё обошлось, но ведь могло быть хуже! Эрих тогда долго изучал образцы крови, которые ему принёс Отто, крови Индиго.

– Кстати, Отто, тот, кто составил яд для той… жертвы, откуда он получил образец её крови? – Хельга застыла на пороге. Брат говорил тогда, что кто-то принёс ему похожую кровь незадолго до Отто. И ещё один раз – давно.

– У него не было образца, только данные, – Отто задумчиво посмотрел на Хельгу, – а что?

– Ничего, – Хельга отошла в сторону, – заходи.

Значит, это был не убийца? Но кто тогда? Кто-то очень хотел, чтобы брат понял, чья это была кровь, заинтересовался.

– А чего тот парень хотел? – Хельга за последние пару месяцев слышала достаточно много, чтобы понять – кто-то очень хочет, чтобы у Индиго было проблемы.

– Доказать их смертность, спасти Империю от их гнёта, – ответил Отто рассеяно. Он, наконец, вошёл в лабораторию. Просторное помещение, разделённое на две части. Слева у стены стояли шкафы с колбами, стол с компьютером, центрифугой и надкусанным бутербродом, в углу – небольшой холодильник, на котором стояла стеклянная банка с кусочком человеческого мозга. Маленькая химическая лаборатория. На правой стене висело несколько полок, заставленных банками с заспиртованными органами. Под ними стоял препараторский стол, и пара складных пластиковых стульев. Хирургический кабинет. Напротив двери, через которую вошёл Харальд, была ещё одна – скорее всего, к жилым комнатам. Если Эрих и способен сутками жить в своей лаборатории, то Хельге надо где-то ночевать. Где-то, где не пахнет химикатами и спиртом. Или почти не пахнет. Эрих стоял у стола и что-то искал во внутренностях лежащего на нём обнажённого мужчины. Беззаботно напевая какой-то вальс, он повернулся за скальпелем и, наконец-то, заметил гостя.

– Отто! Как же я рад тебя видеть! – Эрих снял повязку с лица и улыбнулся. – В городе столько всего происходит, я думал, ты раньше придёшь.

– Меня ранили, так что большую часть времени я провёл в больнице. – Отто улыбнулся Эриху и достал из внутреннего кармана плаща плитку шоколада. – Хельга, это тебе.

– Мята с кофе? – Хельга удивлённо посмотрела на обложку, – никогда такой не видела.

– Спасибо, Отто, – Эрих стянул с рук хирургические перчатки, запачканные кровью, и выкинул их в ведро. – Кстати, посмотри, какой забавный экземпляр. Я почти закончил с внутренностями и как раз хотел вскрыть ему череп. После той химеры мне захотелось собрать ещё несколько экземпляров мозга, но ничего интересного пока не попадалось.

– Очередной донор? – Отто подошёл к столу, – Эрих, мне кажется, труп не должен так сильно кровоточить…

– Ну я же вставил отводные трубки в основные артерии и вены, а то бы сестра опять ругалась за испачканный пол, – Эрих запустил пальцы в волосы, – но ты прав, он ещё жив. Как раз проверил один новый составчик. Лучше любой анестезии, здорово, правда?

– То есть ты расчленяешь ещё живого человека? – Отто перевёл взгляд с тела на Эриха, – даже не дёргается, действительно, неплохо.

– Когда мозг выну, всё равно умрёт, – Эрих вздохнул и закрыл крышку контейнера с печенью, – вечером это заберут, обещали хорошо заплатить. Знаешь, они всегда платят, когда сестра дома.

– Ну ещё бы, – усмехнулся Отто, – Эрих, мне нужен твой совет, идея, что угодно. Я, кажется, в полном тупике. Вернее, не совсем я, детектив, расследующий одно убийство.

– Это интересно? – Эрих капризно надул губы. Отто всегда приходил с необычными вопросами, подкидывал загадки. Хельга терпела его только потому, что он развлекал её брата.

– Это тебе решать, – Отто достал пять фотографий, – это жертвы. Пять девочек, возраст от десяти до четырнадцати лет. Все были жестоко убиты за последний месяц. Ни одежды, ни личных вещей, нам так и не удалось выяснить их личности. Но, раз нельзя понять, кто жертва, надо хотя бы разобраться с преступником. Можешь что-нибудь о нём сказать?

– Он очень аккуратен, – Эрих взял фотографии, – какая прелесть. Кажется, у меня есть одна идея. Только придётся слегка поработать со снимками, можно?

– Давай, – Отто кивнул, – это копии. Делай с ними, что хочешь. Можешь даже себе на память оставить.

– Правда? – Эрих радостно улыбнулся, – Спасибо. Так, а теперь отсканируем. Хельга, ты опять выдернула сканер?

– Сейчас включу, – Хельга подошла к брату и посмотрела на снимки. – Какая гадость. Убила бы ублюдка.

– Не кипятись так, – Эрих сел на вращающийся стул перед компьютером, – поглядим, что нам даст моделирование.

– Хочешь сделать трёхмерную модель и покрутить? – Отто встал за спиной у Эриха.

– Не совсем, – Эрих подёргал себя за отросшую прядь волос, – хочу посмотреть, что получится, если убрать всё лишнее. Каждому органу своё место. Ещё и кровь вытрем. Мне один хакер знакомый программку написал, как раз для таких вещей. В обе стороны работает.

– Псих он полный, – Хельга подтянула один из раскладных стульев к брату, развернула его спинкой вперёд и села, – ему самому хотелось пропустить через эту программу пару знакомых и чиновников.

Эрих мурлыкал себе под нос какую-то мелодию, вращая трёхмерную модель тела первой жертвы.

– Кишочки положим на место. Селезёнку вот сюда, – Эрих хихикнул. Всё было именно так, как он предполагал. Разрезы складываются в рисунок, осталось только убрать кровь и выправить сломанные кости на лице. – Кстати, ты проверял, её только убили?

– Её не насиловали, – Отто внимательно наблюдал за манипуляциями Эриха, – но расчленять начали ещё живой.

– Как мило, – Эрих улыбнулся, – вот смотри. Так эти разрезы выглядят без крови. Это не просто расчленение – настоящая поэзия. Кто-то очень умело выписал на её теле растительный орнамент. Твой убийца – художник.

– Скорее ненормальный, – Хельга фыркнула, – такое разве что на ткани или обоях рисуют. Но на живом человеке… надо быть больным на всю голову!

– Ты не права, – Эрих расплылся в довольной улыбке, – ты только посмотри, как точно он учёл масштаб, изгибы тела, пропорцию. Чтобы такой рисунок получился идеальным, его сначала надо нарисовать у себя в голове, продумать каждую деталь.

– Спасибо, Эрих, – Отто выпрямился, – я даже не подумал о такой возможности. Творческая личность, значит? С хорошим вкусом и твёрдой рукой. Вырезать такое на теле ещё дёргающейся жертвы весьма непросто.

– Что думаешь, Отто? – Хельга встала со стула, – кто это мог сделать?

– Скорее всего, аристократ, – Отто вздохнул, – а значит, опять ничего не докажешь. Дело закрыто, убийца не найден. Девочки явно не из богатых семей.

– Как всегда, – Хельга поморщилась, – даже тебе это не нравится, Отто, а меня просто выводит из себя. Зажравшиеся евгенистические мутанты.

– Сестра, успокойся, – Эрих обиженно посмотрел на Хельгу, – не будь у него особых привилегий, он всё равно убил бы их, только не так красиво.

– Я вообще не вижу в этом ничего красивого, Эрих! – Хельга встала и подошла к препараторскому столу, – и в этом, кстати, тоже.

Эрих только пожал плечами. Искусство, каким бы оно ни было – это отражение внутреннего мира творца. Конечно, никто не способен понять его так же, как понимает он сам. Кто-то видит совершенство в движениях танца, кто-то – в чужой агонии. Кто-то ищет плотских удовольствий с такими девочками, а кто-то раскрашивает красным их серую жизнь, хотя бы смертью выделяя из толпы. А потом выбрасывает пустую оболочку. Пусть и безумное, но это тоже искусство. Эрих встал и подошёл к столу.

– Отто, я дал тебе идею. Мне ещё надо закончить с этим парнем, – Эрих повернулся к Отто, – хочешь помочь?

– Нет, мне пришлось отпроситься с работы, – Отто вздохнул, – спасибо за помощь. Твой парень, кажется, приходит в себя. Добавь ему снотворного, пока он не умер от болевого шока.

– О, точно, – Эрих быстро натянул перчатки, – нет, красавчик, мы пока ещё спим!

– Я провожу его, – Хельга повернулась к Отто, – пошли, не будем ему мешать.

Отто вышел в тёмную комнату, чуть не споткнулся о какую-то деревяшку. Художник, вот как…. По сути, это ничего не даёт, но может послужить дополнительным доказательством. Даже не улика, просто наблюдение. Надо будет проверить, что нарисовано на телах остальных девочек. Если там есть какая-то общая тема или последовательность… можно ещё проверить орнамент, возможно, убийца не сам его придумал. Нет, это дело Хильдеберга, не моё. Выскажу идеи и закончу с этим.

– Дальше дорогу сам найдёшь, – Хельга остановилась на пороге, – Эрих всегда оживляется, когда ты приходишь, но сейчас у него слишком много работы. Отто, что происходит?

– Не знаю, – Отто повернулся и посмотрел на Хельгу, – какая-то большая игра. Попытка смены власти, что-то такое. Главное, не верь всему, что слышишь. Убить Индиго не так просто, как говорят, да и хватку они не потеряли, просто ждут, кто дёрнется первым. На фронте всё не так плохо, но и там творится что-то странное. А Дети Богов… это напоминание о Войне.

– Зачем им это? – Хельга непонимающе мотнула головой, – и кому?

– Тоже удар против Индиго, – Отто поднял ворот плаща, – просто спрячьтесь поглубже и постарайтесь пережить всё это. Не знаю, кто стоит за этим, но не жду ничего хорошего.

– К Эриху приходили двое, – Хельга замялась, – незадолго до тебя тогда, тоже с кровью на анализ. С такой же кровью. Ты сказал, это точно был не твой убийца, значит, кто-то ещё. Кто-то, кто хочет, чтобы информация просочилась, распространилась.

– Кто-то принёс кровь Индиго? – Отто недоверчиво посмотрел на Хельгу, – быть не может.

– Ещё как может. К тому же, не в первый раз, – Хельга упрямо поджала губы, – несколько лет назад, ещё до нашего с тобой знакомства, приходил какой-то человек. Я его не видела, Эрих был тогда дома один. Он тоже принёс кровь, сказал, чья она, и просил запомнить. Как будто знал, что Эриху ещё придётся с ней столкнуться. Я говорю это всё не потому, что боюсь или хочу помочь тебе, просто мне всё это не нравится. Не хочу, чтобы нас кто-то втягивал в свои разборки.

– У Эриха сохранились образцы или какие-то записи? – Отто нахмурился, – Хельга, это действительно опасно. Окраины обыскивают, если кто-нибудь узнает, вас казнят. Ты не спрашивала, какого рода исследования заказывали те двое?

– Нет, не спрашивала, – Хельга поправила кобуру на поясе, – да и не собираюсь. Нас это не касается, Отто. Кого угодно, только не нас. С меня хватило ваших имперских игр в правильно-неправильно, довольно. Спасибо за предупреждение, мы будем сидеть тихо. Ты тоже не лезь туда, откуда не сможешь вылезти.

– Постараюсь, – Отто улыбнулся девушке и зашагал к центру, туда, где высилась Башня. Дождь усилился, мутные потоки воды текли по тротуару, выносили мусор из переулков и тупиков. Тихо скрипнула дверь в доме напротив, кто-то захлопнул окно. Отто достал телефон и вызвал такси. Он мог бы дойти и пешком, но решил не рисковать. Да и заболеть тоже не хотелось.

Хельга стояла, прислонившись спиной к металлической двери, и смотрела невидящим взглядом в темноту коридора. Отец работал на правительство и узнал что-то лишнее. Он был так взволнован, говорил – это изменит всё. На следующий день он позвонил домой, мать подняла трубку, несколько минут слушала, потом положила. Она сказала собираться и уходить из дома. Тогда также шёл дождь. Она спрятала их с братом в каком-то переулке за мусорными баками, а сама ушла. Больше ни её, ни отца Хельга не видела. Их дом обыскали, а потом начали искать их самих. Она увела брата, далеко, их не нашли. А вот маму… маму расстреляли. Эрих не знал, он тогда простудился и остался в укрытии, а она видела сводки в газете – казнена за измену.

Машина остановилась рядом с одноэтажным длинным домом, выкрашенным в белый цвет. Двери были распахнуты настежь, у входа стояла группа людей в серебристо-серой военной форме и молодой мужчине в белом халате медика. Скорее всего, когда-то это был склад или даже жилой дом. Сейчас в здании располагался военный госпиталь или, по крайней мере, пункт оказания первой помощи. Хайнрих открыл дверцу машины и вышел наружу. Ветер поднимал и закручивал смерчиками песок, раздувал полы плащей. Дождь успел закончиться, только тонкие струйки воды стекали по стенам. Зигфрид что-то невнятно пробормотал и натянул шейный платок на нос. Рольф усмехнулся и подошёл к Харальду.

– Здесь уже пустыня, надеюсь, у вас нет аллергии на песок, как у штандартенфюрера Фендербаха, – в его голосе чувствовалась насмешка.

– Я тоже надеюсь, – Харальд ещё не знал, какой уровень свободы он может позволить себе в разговоре с этими людьми, и пока держался вежливо нейтрально.

– Пойдёмте, доктор Мерниц уже нас ждёт. Я связался с ним по пути сюда, – Хайнрих прикрыл рот ладонью и закашлялся. Песок быстро забивал нос и мешал дышать. Мелкий, сухой, колючий, он был везде – в волосах, в одежде, во рту. Хайнрих провёл их внутрь здания, свернул направо и вошёл в небольшую комнату. Харальд сразу понял, что они в морге. Холодный воздух, запах формалина, смесь тревоги и безопасности. И тишина. Любой звук в этом месте казался неестественно громким, чуждым. Почти половину помещения занимал шкаф для хранения трупов, остальное пространство было заставлено столами, пустыми или с лежащими на них телами. У одного из них стоял тот молодой мужчина в халате, которого Харальд видел у входа. И когда только он успел? Светлые волосы, мягкие черты лица, едва заметная улыбка на губах – приятная, но ничем не примечательная внешность. На вороте рубашки поблёскивал треугольник со знаком подполковника.

– Добрый день, господа, – голос у доктора был тихим и спокойным, – герр Хайнрих сказал мне, что вы тот самый детектив из города.

– Ещё утро, Альберт, – поправил доктора Хайнрих. Он выглядел несколько напряжённым, почти настороженным.

– Да? Надо же. Значит, сейчас уже завтра… – доктор пожал плечами и повернулся к Харальду, – так как мне к вам обращаться?

– Это штандартенфюрер Харальд фон Рейденберг, – ответил за него Зигфрид, – постарайся запомнить хотя бы его имя.

– Доктор несколько забывчив в том, что не касается его профессиональной деятельности, – вздохнул Хайнрих, – у меня ещё много дел, если вы не против, я вас покину. Рольф покажет вам вашу комнату и всё объяснит. Удачи.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – Зигфрид нервно посмотрел на доктора, – буду вам признателен, штандартенфюрер Рейденберг, если вы зайдёте ко мне, как только закончите здесь.

– Конечно, – Харальд кивнул Зигфриду. Ему могут потребоваться разъяснения, которые сможет дать только Башня. Рольф с усмешкой посмотрел вслед Хайнриху и Зигфриду. Этим неженкам почему-то было неуютно рядом с добрым доктором.

– Чтобы вам хотелось посмотреть… Харальд? – доктор закончил немного неуверенно, похоже, он уже успел забыть имя Рейденберга.

– В первую очередь, тело убитой химеры, – Харальд сделал вид, что не заметил вольности доктора. Обращаться по имени к почти незнакомому человеку, даже не коллеге, было верхом бестактности. Но доктор, похоже, просто не мог запомнить звание и фамилию и очень старался не забыть хотя бы имя.

– Оно… как бы это сказать… не целое, – доктор замялся и умоляюще посмотрел на Рольфа.

– Штандартенфюрер, вы ведь не боитесь не совсем целых трупов? – Рольф изогнул губы в насмешливой улыбке.

– Я предпочитаю бояться живых и целых, – пожал плечами Харальд.

– Ладно, тогда идите сюда, – доктор неуверенно улыбнулся и повернулся к столу. Тело было накрыто белой простынёй, совсем белой – её явно недавно меняли. От металлического стола веяло холодом. Доктор осторожно открыл лицо. Харальд снял с рук чёрные кожаные перчатки и надел хирургические, протянутые Рольфом. Химера был ещё очень молодым, скорее всего, из одной из последних партий. Нижняя челюсть слегка выдаётся вперёд. Харальд чуть приподнял губу и посмотрел на удлинившийся клык – трансформация не успела закончиться. Глаза с удлинившимися зрачками, в них удивление и боль. Он узнал нападавшего и потому не трансформировался сразу – не ожидал нападения. Харальд отодвинул край простыни. Грудная клетка разорвана, вывернуты два нижних ребра с каждой стороны. Техника, с которой химера атакует другую химеру. Ему уже приходилось такое видеть. Вот только Фреки выжил. Горло вырвано клыками – крупными и острыми. Голова почти оторвана. Химера был убит быстро и жестоко. На животе три длинных полосы – следы от когтей. Такое он тоже видел. Харальд расставил пальцы, прикидывая размер ладони напавшего – не слишком большая. Возможно, тоже кто-то из молодняка. Пальцы толком не успели преобразиться, на когтях только своя собственная кровь. Жаль, что он не успел нанести ни одного удара.

– Вы проверяли на наличие слюны в ране на горле, подполковник Мерниц? – Харальд повернулся к доктору и замер. Тот смотрел на него с восхищением, почти обожанием. Рольф улыбался так нахально и откровенно, что Харальд сам чуть было не улыбнулся. Да что это с ними? – Что-то не так?

– Нет… просто мало кто может вытерпеть подобное, а вы так уверенно и спокойно… – доктор застенчиво улыбнулся, – жаль, что вы не работаете в морге. Думаю, вам бы это понравилось. Здесь так хорошо!

– Док, не увлекайся, – усмехнулся Рольф, – лучше давай по делу.

– Да, конечно, – Альберт поправил ворот халата, – была разорвана сонная артерия, слюну вымыло потоком крови. Следы ДНК убийцы я искал в первую очередь, герр …Харальд.

– Хорошо, – Харальд повернулся к телу. Что-то было не так, что-то не укладывалось в схему.

– Вы что-нибудь заметили? – доктор подошёл к столу и нежно погладил мёртвую химеру по волосам, – я могу дать вам свой отчёт.

– Да, пожалуй, – Харальд перевернул руку химеры, провёл пальцем по ладони – холодная. – Он хорошо знал убийцу, потому и не спешил защищаться. Из какой части была эта химера?

– Это вам лучше спросить у Зигфрида, – Рольф пожал плечами, – на одежде у него опознавательных знаков не было, но тут такие встречаются.

– Знаки… – Харальд проверил плечо химеры – клеймо Башни, провёл рукой по затылку – микрочипа не было. Ни выпуклости, ни шрама от удаления.

– Что там? – Рольф заинтересованно подался вперёд.

– Клеймо Башни и нет чипа, – Харальд посмотрел на Рольфа, – всем легальным химерам вживляют чип в основание черепа, чтобы опознать или выследить. Конечно, химеры об этом знают и могут дезактивировать или даже перепрограммировать его. Но делают это далеко не все – большинству это просто не нужно. Обычно, если химеру посылают на секретное задание, чип извлекают.

– Но у этого его просто не было? – Рольф задумчиво потёр подбородок, – значит, его изначально создавали для секретной операции.

– Скорее всего, так, – Харальд кивнул. Рольф сделал те же выводы, что и он сам – умный парень, может пригодиться. – Доктор, спасибо, что разрешили взглянуть на тело. Вы не могли бы сохранить его до конца расследования?

– Да, конечно, – Альберт теребил край простыни и восхищённо смотрел на Харальда, – столько, сколько захотите. Обращайтесь когда угодно, я всегда буду рад помочь.

– Непременно, – Харальд позволил себе едва заметно улыбнуться, – Рольф, теперь место убийства.

– Как скажете, – Рольф направился к выходу из морга, Харальд пошёл за ним. Дождавшись, пока посетители уйдут, Альберт укрыл тело простынёй и разгладил складки.

– Кажется, вы успели обзавестись поклонником, штандартенфюрер, – в глазах Рольфа прыгали смешливые огоньки. – Большинство военных предпочитает держаться от морга как можно дальше, а парни из Управления слишком изнеженны, чтобы смотреть на трупы. Вы – первый, кто решился так внимательно разглядывать эту химеру. Кроме дока, конечно. Где вы так научились?

– Я занимаюсь резонансными преступлениями, так что с жертвами маньяков сталкиваюсь достаточно часто, – Харальд пожал плечами, – да и в моргах бываю не редко. Иногда жертва может сказать очень многое о своём убийце. Этот химера, например, поведал мне, что убил его другой химера, не очень крупный, которого он хорошо знал. Убил быстро, не растягивая удовольствие. Удар был нанесён почти одновременно в горло и в грудную клетку, живот разорвали уже потом, голову отделили, когда он уже был мёртв. Нападавший знал, куда целиться. Так же он рассказал мне, что является разработкой Башни и был создан для какого-то особого задания. Возможно, причина его смерти именно в этом.

– Вы так просто говорите об это, штандартенфюрер, как будто это очевидно, любой бы догадался, – Рольф запрокинул голову и посмотрел на затянутое тучами небо. – Теперь мне понятно, почему прислали именно вас.

– Это не единственная причина, – Харальд вздохнул, – так где его убили?

– Там чуть дальше, за складом, – Рольф махнул рукой в сторону неуклюжих временных зданий, – парни Абеларда там всё прикрыли до вашего приезда.

– Хорошо, дождь и снег уничтожают улики лучше любого преступника, – Харальд достал сигарету и щёлкнул зажигалкой.

Рядом с местом убийства стояла охрана и несколько солдат, которые исчезли, едва заметив Рольфа и Харальда. Земля была укрыта брезентом, обработанным специальным раствором. Харальд вынул изо рта сигарету и достал карточку-удостоверение. Молодой, худощавый парень с нашивками унтерштурмфюрера военной полиции вытянулся по стойке смирно. Они, кажется, даже не понимают, что и почему делают.

– Уберите брезент, мне нужно осмотреть место, – Харальд скомкал окурок и положил в карман, – Рольф, кто здесь начальник военной полиции?

– Оберштурмбанфюрер Абелард Теннендорф, крикливый и надоедливый тип, – Рольф усмехнулся, – вечно мешается под ногами.

– Тебе следовало бы осторожней выбирать слова, Шнайдер, – к ним подошёл светловолосый, хмурый мужчина с нашивками оберштурмбанфюрера. – Штандартенфюрер Рейденберг, прошу простить, что не встретил вас. Меня уведомили о вашем приезде всего полчаса назад.

– Ничего страшного, встречающих и так было слишком много, – Харальд ответил на приветствие Абеларда, – признателен вам, что вы позаботились о сохранности этого места.

Значит, полчаса? Видимо, конфликт здесь серьёзней, чем он думал. Ведомства не упускают случая навредить друг другу. Зигфрида бы тоже не пригласили, если бы он не узнал о его приезде раньше всех.

– Только приехали и уже занялись расследованием? Не стоит благодарить за то, что и так является моей работой, – Абелард нервно передёрнул плечами, – я всё ещё считаю, что это моё дело. Не хочу вас оскорбить, конечно…

– В определённой степени, оберштурмбанфюрер, – Харальд засунул руки в карманы, – но оно весьма неприятное, зачем настаивать и подставлять себя, если жертва для начальства уже выбрана? Ладно, не мне и не вам решать, кто будет заниматься расследованием.

– Наверное, вы правы, – Абелард махнул рукой своим подчинённым, приказывая убрать брезент.

Кровь. Фонтаном на стене, лужей по песку – почти впиталась. Несколько мелких обрывков ткани, осколков костей и кусочков плоти. На песке лишь неглубокие лунки – никаких отпечатков следов. Химера стоял недалеко от стены, спиной к нападавшему. Он развернулся на шум и увидел бегущего к нему химеру. Или бегущую? Харальд коснулся пальцами вмятины на песке. Интересно, есть ли здесь женщины-химеры? Надо будет спросить у Зигфрида. Судя по направлению удара, убийца пришёл со стороны…

– Рольф, что находится в той стороне? – Харальд махнул рукой в направлении группы домов.

– Штаб, квартиры командования, химеры тоже там живут, кухня, – Рольф пожал плечами, – ещё дальше бараки.

– Ясно. Кто был в карауле в ночь убийства? – Харальд повернулся к Абеларду, – их допросили?

– Разумеется, – Абелард нахмурился, – двоих нашли мёртвыми со свёрнутыми шеями, остальные ничего не видели и не слышали.

– Химера пришёл оттуда. Прямо из дома, – Харальд смял в ладони окурок и засунул его в карман плаща. – Он убил всех, кто попался ему по дороге и мог помешать добраться до жертвы. Где-нибудь фиксируется, когда химеры приходят и уходят в свои жилые помещения?

– Не знаю, – Абелард замялся, – у них своё начальство и свои правила.

– У вас есть доступ к системам слежения? Тут ведь есть камеры и датчики? – Харальд встал и подошёл к Абеларду.

– Есть. Что именно вы хотите найти, штандартенфюрер? – Абелард задумчиво смотрел на кровь на стене, – кого-то конкретного?

– Пока нет, – Харальд вытащил вторую сигарету, – скорее исключить тех, кто точно не мог совершить убийство. По возможности составьте мне список химер, можете не обращать особого внимания на крупных, и их перемещений в течение той ночи. На ком-нибудь должным были быть следы крови. Её здесь пролилось много, вряд ли он полностью переоделся сразу после убийства.

– Сделаю, – Абелард изучающее посмотрел на Харальда, – ещё что-нибудь?

– Оставьте это место под охраной, – Харальд кивнул на залитый кровью песок, – возможно, мне придётся сюда вернуться.

– Уже всё? – Рольф ответил улыбкой на неприязненный взгляд Абеларда, – куда теперь?

– К Зигфриду, – Харальд достал зажигалку, – а потом навестим пару убитого.

Иггдрасиль пришёл в себя, когда боль стала совсем невыносимой. Он кое-как сел, повёл плечами – связанные за спиной руки сильно затекли. Молодой химера мотнул головой и сдавленно ругнулся. Он даже не мог до конца сомкнуть зубы из-за кляпа, который ему засунули, чтобы он не мог откусил себе язык. Иггдрасиль закрыл глаза. Боль поднималась откуда-то изнутри вязкими, мутными волнами, затопляла сознание, впивалась в мозг раскалёнными иглами. Его больше нет. Как будто кто-то вырвал половину сердца. Его нет. Химера чуть не завыл. Пусто, как же пусто! У них была сильная связь, прочная, они великолепно чувствовали друг друга. Ему снова снился залитый кровью песок. Связь разорвалась резко, так больно, что невозможно было дышать. Вместе с сознанием пришло понимание – его больше нет. Иггдрасиль не мог понять, почему он до сих пор жив. Зачем его связали, почему не дают покончить с собой? Теперь, когда от него осталась всего лишь половина, сражаться он уже не сможет. Он уже ничего не сможет! Кровь на стене. Нет, всего лишь видение. Зачем? Почему он снова и снова видит один и тот же сон? Иггдрасиль сполз с койки и с трудом поднялся на ноги. Нет смысла в таком существовании, химеры должны быть вместе. На негнущихся ногах он подошёл к стене. Хочу с тобой, вместе, моя пара, моя половина! Он качнулся и со всей силы ударился головой о стену. Не выходит, слишком затекли мышцы. Ещё раз. Его тошнило от боли. Людям не понять, они никогда не теряли половину себя. Половину, без которой невозможно жить. Мысли путались, Иггдрасиль никак не мог сосредоточиться. Когда они были вместе, в голове у него всегда было так ясно. Там всегда был он. Иггдрасиль чувствовал присутствие своей пары, всегда. Вместе они были сильнее, им не нужны были слова или жесты, только мысль. Единое целое, единый организм. Теперь его нет. Химера сделал шаг назад, качнулся. Чьи-то сильные руки удержали. Охранники, опять…. Почему вы не даёте мне уйти? Он не почувствовал укол, только разливающуюся по телу вялость. Мир опять перевернулся, Иггдрасиль медленно погрузился в темноту без снов.

Охранник положил бесчувственного химеру на койку. Его напарник тяжело вздохнул и убрал шприц в футляр. Им приходилось держать его без сознания – он всё время пытался покончить с собой. Когда же это кончится? Разве не милосердней было бы его добить? Он уже всё равно ни на что не годен. Первый охранник зачем-то укрыл связанного юношу простынёй. Химеру было почти жалко. Ни одному из них не приходило в голову, какой сильной может быть связь в боевой паре, пока они сами не столкнулись с такими вот химерами. Хотя обычно они умирают сразу. Охранники вышли из камеры и заперли дверь. Теперь ещё несколько часов будет лежать смирно.

Дэнель закрыл дверь кабинета и вышел в коридор. Он засиделся с бумагами, и на обед осталось всего полчаса. Есть не хотелось, в голове было пусто. В кафе напротив Управления Безопасности все столики были заняты. Дэнель свернул с главной улицы, вышел на соседнюю и снова повернул. Небольшое кафе, о котором мало кто знал, уютное, чуть в стороне от главной улицы, вечно полупустое. Месяц назад им с Харальдом его показал Отто. Дэнель сел за столик в дальнем углу, положил на стол папку и вызвал электронное меню. Большинство дел его Отдела нельзя было выносить из Управления, но в папке были старые дела, с которых уже сняли гриф секретности. Через час после обеда начнётся экзамен. Дэнель сделал заказ и свернул меню. Он сдаст его, конечно, как же иначе? Он просто не может разочаровать Харальда. Пальцы сжали в кармане телефон. Не сейчас. Дэнель не заметил, что ел. Кофе был горячим, еда… тоже была. Он вставил карточку в прорезь и встал из-за стола. До конца перерыва оставалось ещё десять минут,

лучше вернуться и закончить дела. Дэнель вышел на улицу. Ветер рванул плащ, бросил в лицо обжигающе холодные капли дождя.

– Брат, вернись… – тихий шёпот вывел Дэнеля из задумчивости. Он обернулся – у стены дома напротив стояла женщина. Длинное кремового цвета платье свободного покроя, светлые волосы, выбивающиеся из-под тяжёлого покрывала. Дэнелю так и не удалось разглядеть её лицо, но голос показался знакомым.

– Брат, вернись к нам, – женщина протянула руку к Дэнелю. – Умоляю, вернись, пока ещё не поздно.

Дэнель замер. Нет, ложь, это всё ложь. Кем бы она ни была, он её не знает, и не желает знать.

Светловолосая девушка протягивает руки, обнимает. Она смеётся. Девушка счастлива – Учитель дал ей поручение. На пороге комнаты появляется человек, старик. Он смотрит на них строго, с неодобрением. Нельзя.

Дэнель мотнул головой. Она из прошлого? Если так, то она связана с Пророком. Он хочет меня вернуть? Нет, только один человек может звать меня, только одному я отвечу. Я не хочу вспоминать. Не хочу возвращаться.

– Простите, вы обознались, – голос Дэнеля прозвучал холодно и надменно. Я не вернусь. Я буду ждать. Того, кто протянул мне руку. Я не забуду тепла его ладони, никогда не забуду.

Женщина грустно улыбнулась и посмотрела на уходящего юношу. Это твой окончательный ответ, брат? Ты был одним из лучших, как ты мог? Ты ведь уже должен был всё вспомнить, так почему ты до сих пор не связался? Почему не подошёл ко мне? Ты нас предал? Учитель не простит тебя. Никто из нас не простит.