Читать книгу Охота на Тени - Екатерина Урузбиева - Страница 4

Проснулся Бран оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Мальчик открыл глаза и осоловело уставился на пресвитера Никониила. Была глубокая ночь, но на стенах и потолке кельи плясали огненные блики. Один всполох осветил лицо пресвитера Никониила, не на шутку перепуганного, но на редкость решительного. Бран никогда не видел всегда спокойного и смиренного духовного наставника таким.

Звуки, едва долетавшие сквозь дрему, теперь обрушились на мальчика со всех сторон. Уже через мгновение сна не было ни в одном глазу. Бран скатился с постели и бросился к окну.

Деревня под холмом пылала. То над одной, то над другой крышей взвивался в небо столб огня и черного дыма. Запах пожара ударил в нос. Крики людей были слышны даже здесь. Но это был не просто пожар. Только что-то другое, куда более ужасное могло заставить так кричать и взывать о помощи.

Брану показалось, будто черные, как ночь, крылья мелькнули в дыму горящих домов. Но это было невозможно. Таких больших птиц не существовало!

– В храм! Быстро! – Пресвитер Никониил дернул Брана за плечо, оттаскивая от окна.

Мальчик недоуменно уставился на настоятеля. Никогда еще он не слышал, чтобы старик обращался к кому-либо в резком, а тем более приказном тоне. Однако Бран мгновенно повиновался. Поведение духовного наставника заставило опомниться, выйти из оцепенения.

Они выскочили в коридор. Здесь все еще стоял густой запах ладана. Пресвитер Никониил с поразительной для своих лет скоростью и легкостью преодолел расстояние до кельи дьякона и заколотил в дверь. Та вдруг жалобно скрипнула и распахнулась.

В кельи было пусто. Куда девался дьякон Швабриил, оставалось только гадать. Бран подумал, что он, конечно, давно уже сбежал при первом звуке опасности. Пресвитер Никониил не стал задерживаться в келье и поспешил к выходу из жилого корпуса. Бран не отставал ни на шаг.

На улице ночь смешалась с пламенем, будто вставал красный рассвет. Воздух был наполнен удушливым дымом. Склад горел. Жуткий, леденящий душу нечеловеческий вопль раздался где-то над головой, и громадная черная тень рассекла воздух. Бран инстинктивно пригнулся, закрывая голову руками, но не остановился. Ноги сами несли его к храму вслед за духовным наставником.

В храме царил полумрак, разгоняемый лишь несколькими горящими перед Образом свечами. Едва войдя, пресвитер Никониил, поспешно перекрестившись на Образ, бросился к шкафам в углу, где хранилась всякая утварь. Достав большую толстую свечу, бросил ее Брану.

– Стань там, – велел настоятель, указав место в нише, справа от Образа. – Начерти вокруг себя круг на полу.

Бран недоуменно уставился на свечу в руках. Все происходящее казалось ему каким-то нереальным сном. Мысли в голове едва шевелились, отказываясь воспринимать действительность.

– Торопись, Бран!

Резкие, наполненные отчаянием слова пресвитера Никониила вновь выдернули мальчика из оцепенения. Он быстро принялся выполнять поручение. Едва круг был готов, настоятель, все это время рывшийся в ящиках шкафа, оторвался от своего занятия и приблизился к Брану. Его морщинистая рука легла на плечо мальчика, серьезный взгляд старика встретился с перепуганными глазами послушника.

– Бран, запомни. Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел, ты не должен выходить из круга. Ни в коем случае не выходи из круга. Ты понял?

Бран заставил себя кивнуть. Ужасные предчувствия охватили его душу.

– Вот и славно. – Пресвитер Никониил улыбнулся. На мгновение он вновь стал прежним. Голос обрел обычную мягкость, а взгляд – умиротворяющее тепло и доброту. – Будь здесь. Я пойду в деревню и попытаюсь чем-нибудь помочь.

Пресвитер Никониил поспешно взял из шкафа большой деревянный, с позолотой крест, длиной с предплечье взрослого человека, которым обычно пользовался во время всех таинств, и несколько маленьких карманных Образов. Бран хотел окликнуть настоятеля, попросить не уходить. Если только мальчику не померещилось, в деревне бушевали огромные черные твари – не иначе, как слуги Нечистого. Идти туда – верная смерть!

Однако не успел пресвитер Никониил дойти до выхода из храма каких-нибудь несколько шагов, как двустворчатая дверь с треском распахнулась и внутрь ворвалось черное кошмарное чудовище. Больше двух метров ростом, с огромными перепончатыми, как у летучей мыши, крыльями и волчьей мордой с оскаленной пастью и пустыми черными глазами. Человеческий торс, изуродованный кровоточащими шрамами, переходил в паучье тело с восемью длинными, мохнатыми суставчатыми ногами. Непропорционально большие и мускулистые, поросшие шерстью руки оканчивались медвежьими когтистыми лапами.

Бран почувствовал, как у него подкашиваются ноги. В голове творилась сумятица. Чудовище было ужасным настолько, что кровь стыла в жилах. Бран хотел было закричать, броситься бежать, но застыл в оцепенении, не в состоянии даже пошевелиться. И смотрел широко раскрытыми от ужаса глазами.

Пресвитер Никониил резко остановился перед чудищем. Тварь собиралась наброситься на старика, разорвать и уже разинула свою пасть. Но настоятель поднял перед собой крест, сжимая его обеими руками.

– Прочь, слуга Нечистого! – Голос пресвитера Никониила, усиленный многократным эхом, наполнил храм. – Нет тебе места среди живых!

Чудовище шарахнулось назад, спотыкаясь всеми восемью лапами. Хищно оскалилось на монаха, еще раз ринулось вперед, но вновь наткнулось на крест, точно уперлось в невидимую преграду, и взвыло. Тварь передернуло, словно от боли. Корчась, она начала пятиться назад, наткнулась на стену и по-паучьи полезла вверх.

– Прочь, слуга Нечистого! – вновь и вновь повторял пресвитер Никониил, высоко держа перед собой крест. И каждое его слово приносило чудовищу невыносимые страдания. Уродливое существо корчилось, пыталось отвернуться, но его взгляд был словно прикован к кресту.

Внезапно чудовище объял дым. Дико завопив, оно вспыхнуло. И в тот же момент вспыхнул крест в руках настоятеля. Разбрызгивая пламя, тварь забилась под потолком в последней предсмертной агонии. Это продолжалось несколько секунд, потом чудовище рухнуло вниз, рассыпавшись прахом.

Крест потух. Только тогда пресвитер Никониил выпустил из рук обгорелую деревяшку. Она с гулким стуком упала на пол. Руки старика покрывали огромные кровоточащие волдыри от ожогов. Он стоял, немного пошатываясь и тяжело дыша.

Бран обнаружил себя стоящим на коленях. Он с трудом осознавал то, что произошло. Только что на его глазах пресвитер Никониил совершил чудо – изгнал из мира живых слугу Нечистого. Раньше Бран только читал о таком в книгах. В житиях разных святых древности и Первосвященника. А теперь на его глазах пресвитер Никониил спас всех от чудовища, всю деревню.

Внезапно оконное стекло со звоном разлетелось на сотни осколков. Бран едва успел прикрыть голову руками. Его окатило острым дождем, оставившим несколько порезов. Через окно в храм ворвалось еще одно чудовище с мордой кабана.

Через мгновение и другие окна разбились вдребезги. Твари лезли отовсюду. Их было столько, что казалось, будто они заполнили весь храм. Единым порывом все они набросились на пресвитера Никониила. Отчаянный вопль ужаса Брана потонул в их рычании и визгах. Чудовища окружили настоятеля со всех сторон, полностью скрыли его своими черными телами.

Когда твари вдруг отхлынули в стороны, пресвитер Никониил едва держался, стоя на коленях. Вся его одежда была изодрана и пропитана кровью. Лицо и руки рассекали множество порезов и рваных ран. Жизнь едва теплилась в его угасающем взоре. Бран замер от ужаса. Он не мог поверить в то, что творилось. Наставник, отец, друг… Единственный человек, который всегда был с ним. Кто заботился о нем с малых лет, научил всему, что Бран знал и умел. Единственный, кто всегда был примером. Пресвитер Никониил всегда казался вечным, незыблемым… Ведь он только что одолел одно из чудовищ!

Твари стояли вокруг, довольно скалясь. Все разные, но одинаково страшные и отвратительные. Результаты жутких смешений самых опасных хищников и насекомых. Они наслаждались смертью своей жертвы, жаждали растянуть этот момент, чтобы он продолжался как можно дольше.

Внезапно, собрав последние силы ускользающей жизни, пресвитер Никониил резко раскинул руки в стороны, запрокинул голову, обращая уже невидящий взгляд к небу, и выкрикнул только одно слово:

– Отец!

Что-то произошло. Казалось, будто сотряслась вся земля. Пресвитера Никониила охватил такой яркий белый свет, что невозможно было смотреть. Потоки света пробежали по всему храму, поднялись по стенам и, сойдясь под куполом, медленно угасли.

Когда Бран наконец смог открыть глаза, пресвитер Никониил лежал на полу без движения, все еще широко раскинув руки. Жизнь покинула его, но тело будто продолжало излучать слабое, мягкое свечение.

Чудовища все еще стояли вокруг, словно боялись пошевелиться. Больше в их громком сопении не было слышно торжества. Подойти к поверженному монаху они не решались.

Бран смотрел на распростертое тело пресвитера Никониила и не верил своим глазам. Сейчас он встанет! Поднимется! Уничтожит этих тварей, как развеял в прах первую! Но духовный наставник лежал без движения, и Бран больше не чувствовал той невидимой связи, что соединяла их раньше.

Мальчик опустился на холодный пол, прижался щекой к шершавой поверхности камня. Глаза застилали слезы. В груди болело так, словно оттуда вырвали кусочек души. Бран физически ощущал эту нестерпимую боль. Так прошло несколько минут, а может быть, вечность.

Звуки, издаваемые тварями, заставили Брана вновь поднять голову. Сквозь застилавшие взор слезы он увидел, что чудовища вновь поднялись в воздух. Они носились по храму так, словно сам Нечистый подгонял их. Вопя и рыча от злости, они натыкались друг на друга, на стены, шкаф, оконные проемы, дверные косяки, но не могли выбраться наружу. Стекол в окнах уже не было, дверь не была заперта, но какая-то неведомая сила мешала тварям покинуть храм. Словно перед ними всякий раз вырастала невидимая непреодолимая стена. Чудовища злились, рычали, бесились от гнева, но покинуть храм не могли.

Бран вскочил на ноги, едва не подпрыгивая от злорадства. Каким-то образом пресвитер Никониил запер тварей в храме. Теперь они больше не смогут никому причинить вреда. Настоятель все-таки спас деревню.

– Что? Получили, твари? – в праведной ярости закричал Бран. – Будьте вы все прокляты!

Чудовища остановились, уставились на мальчика так, будто впервые его заметили. Бран осекся и осторожно опустил победно вскинутые руки. Множество хищных глаз уже пожирало его взглядом. Он почувствовал, как ком страха вновь подкатывает к горлу.

Внезапно ближайшая тварь с головой кабана, туловищем змеи, хвостом скорпиона и лапами льва ринулась к нему. Бран весь сжался, закрыл голову руками и зажмурился, готовясь к стремительному смертельному удару. Сейчас и он отправится вслед за своим наставником. Однако через мгновение ничего не произошло. Послушник слышал рядом злобное рычание и скрежет когтей, чувствовал зловоние, исходившее от чудовищ. Но время шло, и ничего не происходило. Наконец Бран решился открыть глаза.

Он тут же отпрянул. В нескольких сантиметрах от его лица скалила клыки обезображенная кабанья морда. Бран отполз назад, но там поджидала другая тварь. Волчья пасть скребла воздух в яростном бессилии, пытаясь добраться до мальчика. И так было повсюду вокруг. Когти и клыки. Пустые черные глазницы. Рычание и визг, от которых кровь стыла в жилах. Все это окружало Брана со всех сторон. Но по какой-то причине чудовища до сих пор не разорвали его. Как будто что-то сдерживало их, не давая добраться до послушника.

Круг! Пресвитер Никониил ведь велел Брану начертить круг и не покидать его ни за что. Круг защищал его! Пресвитер Никониил защищал его! Чудовища бились, кусали, грызли, скребли невидимую стену, окружавшую мальчика, но тщетно.

Бран встал в самом центре круга. Со всех сторон на расстоянии вытянутой руки его окружало не меньше дюжины разъяренных тварей. Что будет, если они прорвутся? Тут гадать нечего. Он погибнет. Но круг держал. Круг пока держал.