Читать книгу Дитя Ириса. Фильтр - Екатерина Васильевна Дереча - Страница 5

Проснулась я только утром. Подноса с посудой не было, значит, служанка уже всё убрала, а я даже не заметила. Не успела я умыться, как пришла Мия и принесла несколько книг, своих любимых.

Пролистав каждую из них, я поняла, что это подборка любовных романов одного из авторов Бывшего мира. Героиня, слабая и беззащитная, попадает в коварные козни соперницы по работе, и её спасает прекрасный мужественный главный герой, по совместительству – миллионер, конечно же. А потом они женятся и живут долго и счастливо.

Было понятно, что Мия нашла в этих книгах, но за что я-то должна страдать? Мне пришлось притворяться, что я в восторге, и обсуждать достоинства и недостатки героев. Мия была счастлива и на все мои просьбы принести хотя бы Исторические хроники, отвечала решительным отказом, мотивируя это тем, что нет ничего скучнее, чем читать о Бывшем мире или создании Фильтров.

В этих книгах было, конечно, то, что представляло для меня интерес. Например: люди в них передвигались на странном транспорте и носили необычную одежду. Я впитывала в себя подробности Бывшего мира, которые теперь казались волшебством. Даже представить невозможно! Роскошная яхта разрезает волны океана, а над водой ярко сияет солнце! Не совсем понятно, что такое яхта, да и океан я никогда не увижу. Никогда не прокачусь верхом на лошади и никогда не покину Фильтр.

Бывший мир исчез восемьсот лет назад, оставив после себя сожженную радиоактивную пустыню, в которой никто не продержится и часа. Всё, что у нас есть – Фильтр, в котором мы рождаемся, взрослеем и умираем от старости. Пластиковая коробка, в которой мы скребемся, как мыши, без надежды на побег.

Все ресурсы Фильтра уходят на поддержание жизни, не более того. То, что казалось естественным в Бывшем мире – произведения искусства, предметы мебели из настоящих, не синтезированных материалов; автомобили и велосипеды – здесь это было всего лишь отзвуками погибшей цивилизации.

В этот день я узнала, что канцлер усилил контроль надо мной. Две недели до побега я в основном не выбиралась из комнаты, побаиваясь охранников, следящих за каждым моим движением. Потом они расслабились, видя мою замкнутость. Если бы не это, я бы не добралась тогда до бумаг канцлера, и уж тем более не смогла бы сбежать. Первые две попытки оказались неудачными. В первый раз я просто потеряла сознание на крыльце дома. Во второй – смогла покинуть первый сектор.

Теперь мимо моей комнаты регулярно маршировали охранники, сменяясь посменно или ночуя под моей дверью. Однажды ночью я приоткрыла дверь и увидела каменное лицо Мейсона – моего ночного сторожа. Он лишь взглянул на меня, не удивляясь и не задавая вопросов, но я сразу же юркнула обратно. Неплохо их вышколили.

На самом деле, Мейсон мне нравился тем, что я была ему абсолютно безразлична – он всего лишь делал свою работу, охранял непутевую дочь канцлера. А вот другие охранники не стеснялись выказывать презрение взглядом, жестами, слишком резкими движениями рук.

Сначала я терялась от такого отношения, пыталась найти причину в себе, но не находила. А потом мне стало всё равно. Я начала задавать вопросы Питеру, зная, как он бесится от невозможности ответить мне. Многолетняя выучка солдафона трещала, но он сдерживался. Мне нравилось дразнить и Стена – напарника Питера. Казалось, их специально подбирали в пару за мерзкий характер.

Через несколько дней мне разрешили выходить из комнаты, и я стала завтракать вместе со всеми в просторной столовой на шестнадцать персон. Длинный лакированный стол из синтезированной древесины стоял в центре комнаты. Огромная люстра с десятками маленьких ламп свисала с высокого потолка, на котором были изображены странные существа, смутно напоминающие младенцев с крыльями. Стены столовой были обиты позолоченной тканью, а на полу составлен замысловатый узор из мозаики.

В начищенных ложках отражалась моя удивленная физиономия, когда приносили еду. Здесь я впервые увидела блюда, о которых читала в романах Мии. Яйца-пашот, синтезированный бекон, зажаренный на масле и тушеные мясные шарики с крупой, жаркое и мясные отбивные, салаты с рыбой, свежими овощами и фруктами. Запивалось всё это кислым соком из яблок или апельсинов, синтезированных, конечно же.

Было непривычно пользоваться ножом, вилкой, салфетками и прочими непонятными предметами – одних только вилок, лежащих у моей тарелки, хватило бы на несколько человек. За столом я чувствовала себя чужой. Хотя, если подумать, чужой я была везде. Весь этот мир казался ненастоящим, словно был выдуман специально для меня.

Каждый день я проводила в кругу своей странной семьи, но так ничего и не узнала ни о них, ни о своём прошлом. Пошлые книги Мии надоели, и даже очарование Бывшего мира поблекло и не вызывало такого же восторга, как вначале. Но какой у меня был выбор?

Матиас избегал меня, и я радовалась, что его недовольное лицо не встречалось мне чаще раза в день – за совместным завтраком. Ужинала я в комнате, несмотря на приглашения отца присоединяться к ним в столовой. Иногда мне казалось, что канцлеру нет до меня дела, он мог не замечать меня несколько дней. Но потом вдруг будто вспоминал о том, что у него есть дочь.

Он заходил ко мне, пытаясь завести разговор, прохаживался по комнате, и то и дело обращал на меня холодный взгляд. Я не верила ему – ни тогда, после обнуления, ни сейчас. Если бы он действительно заботился обо мне, мог хотя бы поинтересоваться, отчего я хожу в одной и той же одежде. Или предложил бы обновить гардероб.

Мне было неловко просить об этом, поэтому я молчала. Ждала прихода Мии, после чего канцлер сразу же, пожелав чудесного вечера, удалялся к себе. Мия же… Мия стала моим личным проклятием. Каждый день она приносила новые книги, посвященные любовным историям о пилотах, менеджерах и гонщиках. О директорах и уборщицах, о невероятной всепоглощающей любви, ослепляющей до этого вроде разумных людей.

Я стала тайком от неё пробираться в библиотеку, конечно же в сопровождении охраны. Там, в книжном царстве, мне было комфортно. Я садилась на широкий подоконник, подогнув под себя ноги и, отгородившись ото всех тяжёлыми шторами, читала все книги, до которых могла дотянуться.

История, география, биология – всё это было гораздо интереснее приторных романов, которыми пичкала меня Мия. Да, все они были наполнены историями о Бывшем мире, но там не было скайтранов и скаймобилей, плывущих по небу на магнитной подушке. Не было преобразователей и Фильтров. Только глупые выдумки чересчур романтичных писателей, для которых было счастьем устроить свадьбу между миллиардером и нищей студенткой.

Разве смогла бы я узнать из её книг, что в результате Катаклизма наша планета сдвинулась со своей орбиты? А о том, что луна, воспеваемая поэтами, раскололась, и теперь только кольца, образованные её обломками, могут освещать ночь за пределами Фильтра?

Астрономия завлекла меня своими тайнами, и я впитывала в себя удивительные истории о созвездиях, которые уже никогда не увидеть с земли. Мир, полный волшебства и тайн, окружал нас, но мало кто задумывался о таких мелочах, как стратосфера или тектонические движения земной коры. Зачем? Ведь в Фильтре и так всё есть.

После нескольких недель, проведенных по четкому распорядку, казалось, я стала куклой с заводным механизмом. Утром меня заводили, и я по инерции повторяла одни и те же действия, а вечером, когда завод иссякал, проваливалась в глубокий сон без сновидений, чтобы с утра начать всё с начала. Подъём, прогулка по коридорам до библиотеки, чтение, ужин, обязательные вечерние разговоры с Мией – всё это сливалось для меня в один монотонный бесконечный день.

– Оливия, мне стало известно, что ты интересуешься историей Фильтра. Это так? – спросил за завтраком канцлер, орудуя ножом и вилкой с такой скоростью, что я боялась за тарелку, как бы он и её не съел.

– Да, это ведь не запрещено, надеюсь? Что ещё мне делать? Я торчу тут, уже не знаю сколько, и всё это время умираю со скуки, – я не заметила, что сильно сжала стакан. Он треснул, и на скатерть скатилась оранжевая капелька сока.

– Полагаю, тебе и впрямь пора освоить некоторые знания. Отправишься завтра в Учебный Корпус. Тебя протестируют для выявления потенциала, если окажется, что не всё потеряно, приступишь к занятиям уже со следующей недели, – мистер Мастерсон отправил в рот кусок бекона, сделал глоток сока и продолжил. – Учебный год уже начался, но, думаю, основы окружающего мира ты сможешь изучить.

Обрадовавшись, я даже не стала огрызаться и спрашивать, что значит «не всё потеряно», и забыла, что мой стакан треснул. Он развалился в моей руке, забрызгав всё вокруг, когда я попыталась сделать глоток. И, конечно же, Матиас сидел рядом в своей чистенькой белоснежной форме.

– ..! Ты даже поесть нормально не можешь?! – он вскочил и, одарив меня бешеным взглядом, бросился прочь из столовой, бормоча неприличные ругательства в мой адрес.

Канцлер продолжал разрубать беззащитный бекон, не обратив внимания на происходящее. Я схватила яблоко и, мысленно пожелав канцлеру подавиться куском тарелки, выбежала вслед за Матиасом. Оказалось, он уже успел переодеться и стоял в гостиной, поджидая меня.

– Ты довольна? Добилась своего? – Матиас сердито сжал кулаки и мрачно посмотрел на меня. – Тебе нечего делать в Учебном Корпусе, таким, как ты, там не место.

– Что я тебе сделала? Почему ты цепляешься ко мне? – со злостью спросила я.

Глаза Матиаса на мгновение вспыхнули, впрочем, он быстро справился с собой и, не удостоив меня ответом, вышел из дома. Услышав голосок Мии, зовущей меня, я поспешила в библиотеку отца. В конце концов, там она меня точно не догадается искать.

Спрятавшись за шторами, я могла делать вид, что реальность не существует, часами смотреть в окно, представляя другой мир, в котором всё совсем по-другому. Уже завтра я смогу пролететь над городом в скаймобиле канцлера и увидеть Фильтр с высоты.