Читать книгу Интро - Элен Рейв - Страница 11

1

Яр сегодня на нервах – с самого утра как с цепи сорвался. В башке пару раз мелькала мысль, что это может быть из-за той тёлки, но…

Тупее оправдания и придумать сложно.

Такие, как Ярослав Никольский, способны сохранять самообладание даже когда им в морду смотрит дуло заряженного пистолета. За годы работы на этого типа я много всякого дерьма повидал: разборки, вымогательство, подставы, пытки, убийства… Он не ссыт переть напролом даже против тех, кто сильнее его (в том или ином смысле), что уж говорить про баб. Едва ли, хоть одна и хоть когда-нибудь вызывала в нём какие-то особенные чувства.

Херня всё это…

Бабы есть бабы и задача их ясна как день.

Перестраиваюсь в другой ряд и поддаю газу. Попутно хватаю с приборной панели пачку сигарет, выкусываю одну, закуриваю. Салон мгновенно заполняется горьким табачным дымом. Бросаю короткий взгляд на цифровые часы, расположенные в районе спидометра. В принципе, успеваю – Настькина смена должна вот-вот начаться, хотя, насколько мне известно, Михалыч заставляет всех сотрудников приходить на час раньше. Значит, по идее принцесса уже явилась.

Если, конечно, не придумала себе ещё одно «отравление» или какую другую херню…

При втором варианте ей же хуже.

Но всё-таки я совру – если скажу, что мне не любопытно, что же там за дама такая, которая умудрилась зацепить Яра.

Мне как-то пару раз доводилось сопровождать его женщину. Одну единственную. И та в далёком прошлом приходилась Никольскому женой. Недолго, правда… Всё остальное время тогда и сейчас подобным занимаются либо Халим, либо Марат… либо и тот и другой вместе. Работёнка как раз для их уровня умственного развития. В прошлый раз они по ходу конкретно так пуганули девку. Однако с чего-то вдруг Яр решил позаботиться о её комфорте и психике в этот раз, из-за чего отправил меня – непонятно. И будем честны – едва ли меня можно назвать более подходящим кандидатом на роль сопровождающего. Скорее наоборот.

На входе в «Эру» перебрасываюсь парой ничего не значащих фраз со Стасом. Спрашиваю про жену, про ребёнка. Мне, в сущности, похер – так, минутка вежливости. Чем плотнее общаюсь с местными сотрудниками, тем больше глаз и ушей имею на этой территории. Информирован – значит, вооружён, ага.

За тяжёлыми деревянными дверями меня встречает привычная атмосфера: полумрак, суматоха, громкая музыка и дикая мешанина различных запахов. Не знаю почему, но мне нравится бывать в заведениях подобных этому. Не работай я на Никольского, пожалуй, открыл бы пару-тройку клубешников или баров и жил бы там. Буквально.

Бармен Славик замечает меня ещё на подступах к стойке. Коротко кивает в знак приветствия, выуживает из-под прилавка широкий стакан, наливает чистый виски.

– Михалыч у себя! – Кладёт на барку передо мной бирдекель, на него ставит бокал.

– Я не к нему, – качаю головой, чуть кривясь, затем беру стакан и опрокидываю в себя. Спиртное обжигает глотку, скатывается по пищеводу, оставляя приятное послевкусие.

Славик отвлекается на двух расфуфыренных, как новогодние ёлки, тёлок, дарит им профессиональную улыбку, принимает заказ, перебрасывается парой слов. Затем возвращается ко мне, снова подливает виски.

– Настюху позвать? – в тёмных глазах парня читается откровенный намёк и даже издёвка, однако не успеваю ответить – помянутый чёрт является сам:

– Что-то ты в последнее время к нам зачастил. – Девушка останавливается боком в максимальной близости от меня, кладёт на барную стойку металлический поднос, а сверху вываливает свою роскошную грудь. Дарит одну из своих прелестных улыбок.

– Ты мне не рада? – поворачиваюсь, чтобы можно было с комфортом пялиться на её сиськи, длинную шею и сочные губы.

– Конечно, рада!

– Это хорошо.

– Угостишь чем-нибудь?

Вскидываю брови в ложном удивлении, пододвигаю нахальной сучке свой бокал.

– Михалыч жопу надерёт.

Настька морщит аккуратный вздёрнутый носик, отпивает тёмную жидкость, после чего закашливается и морщится ещё сильнее.

Я смеюсь.

– И как вы пьёте эту гадость?

– Не поверишь, – склоняюсь чуть вперёд, – ртом.

Она кривит забавную рожицу, показывает язык, после чего двигает мой бокал обратно.

– Предпочитаю что-нибудь сладенькое, – Настюха подкладывает ладошку, под точёный подбородок. Заигрывает.

– Славик! – зову бармена. – Налей ей, что попросит и запиши на меня.

– Опять наглыкается! – хмурится в ответ Славик, но поручение выполняет.

Наклоняюсь к девушке и мурчу сексуально почти ей на ухо:

– Ты же не наглыкаешься, м?

– Я?! – Настасья прижимает ладонь к груди, делая вид поруганного достоинства. – Да никогда! – и тут же меняет тему: – Ты же останешься? Я сегодня обслуживаю ВИП-кабинки и одна из них, очень кстати сейчас свободна, так что-о-о… – она не договаривает, типа, изображая интригу, но мы-то оба знаем, чем обычно заканчивается это её «так что».

Предложение, конечно, заманчивое, однако что-то мне подсказывает: вечер обещает быть долгим, нудным и вдали от мерцающего света, грохота музыки «Эры» и улётного горячего секса.

– Прости, красавица. Не сегодня. Есть одно дельце, нужна твоя помощь.

– Что, опять твои деловые дела?

– Точно так, – киваю. – Скажи мне, пожалуйста, у вас здесь работает некая Валерия. Она сегодня на смене?

Настя делается удивлённой, даже слишком. Вскидывает идеально нарисованные широкие брови.

– Лерка? – переспрашивает зачем-то, будто я у неё третий закон Ньютона спросил, а не о её напарнице.

– Лерка, Лерка. Так на смене или нет?

– Ну-у-у да-а-а… Она вообще живёт на работе. В любой день приди – застанешь её здесь.

Прищуриваюсь.

– Я слышал, её последние три дня не было.

– А, это… – Настя вдруг заминается, уводит взгляд в сторону. Что-то скрывает или?.. – Да. Не было. Кажется, с отравлением свалилась… Я, честно говоря, не особо в курсе…

Резко перехватываю девицу за талию, совершенно не беспокоясь о том, что могу сделать больно или напугать. Её чувства меня вообще не волнуют. Притягиваю ближе, тем самым заставляя смотреть мне в глаза.

– Не пизди мне, Настасья, – произношу спокойно, сдержанно, даже с полуулыбкой, но и этого хватает, чтобы с её лица схлынула вся краска.

– Правда! – выпаливает испуганно. – Я не знаю, что конкретно произошло. Стас рассказал, что с последней смены её какие-то мужики забирали. На джипе. Сказал, что это люди… ну… – мнётся.

– Никольского?

– Да. Сказал, что… в общем, что она «работала» тем утром… Ну, ты понял.

– Понял.

– И всё. Потом её три дня не было, а сегодня вышла, как ни в чём не бывало. Я, честно говоря, сильно удивилась. Обычно она всегда берёт подработки. Много. И чтобы вот так вот смену пропустить… – и замолкает, видимо считая, что сказала достаточно.

Ещё несколько долгих секунд сверлю официантку взглядом – для неё этого более чем достаточно, если вдруг не всё рассказала. Но Настя молчит. Смотрит на меня взглядом нагадившего щенка.

Ладно…

Ослабляю хватку, чувствуя, как вместе с этим и она тоже выдыхает, расслабляется. Однако остаётся странный осадочек… Не нравится мне вся эта возня и недомолвки. Потом нужно будет ещё раз переговорить с Михалычем.

– И часто она так работает? – слежу за реакцией.

– Кто? А… Не-е-ет! – пытается включить дуру, но быстро соображает, что не прокатило. Разряжает обстановку лёгким смешком. – Нет, Андрей, я серьёзно! Когда я сказала, что она живёт на работе, то имела в виду не это. Она просто много работает. Клиентов у неё никогда не было… ну, до того утра.

– Ты-то откуда знаешь? Свечку держала?

Настя отмахивается.

– Я тебя умоляю, там и свечка не нужна и так всё понятно – мышь мышью. – Отпивает через трубочку принесённый Славиком коктейль термоядерного голубого цвета. – Вообще не понимаю, как её сюда занесло. Но Михалыч доволен – она пашет за троих.

Мышь, значит… А ситуёвина становится всё интереснее.

Отворачиваюсь в сторону, беру бокал с виски, делаю глоток.

– А… её к нему, да, возили? – снова оживает Настасья, а я от её слов не выдерживаю и усмехаюсь:

– К кому к нему?

– Ну… – девушка смешно показывает глазками вверх, чем веселит ещё больше:

– Настюх, будь солнышком, – опускаю руку, чтобы съехать с темы и попутно погладить упругую задницу, – позови её.

Она кривит точёный носик и пухлые губы, от души выведенные сочной красной помадой. В голове мелькает мысль, что я вовсе не против ещё разок увидеть эти губы на своём члене, однако тут же одёргиваю себя – сперва работа, потом потрахушки.

– Я надеюсь, ты её не для себя… – Девушка невинно хлопает ресницами, но едва ли меня можно провести подобной хернёй.

– Настасья, не включай «ревнивую жену», тебе не идёт. Да и мне подобные ролевые игры не по вкусу.

– Прости, – она льнёт, чтобы поцеловать. Отстраняюсь. – Ладно-ладно, – куксится будто ребёнок, ей-богу. – Сейчас приведу… – после чего, наконец, уходит, забирая с собой тепло и облако сладкого парфюма.

Настасья приводит эту неуловимую Валерию через несколько минут. И стоит только столкнуться с ней взглядом, как меня прошибает нехилым таким разрядом тока. Будто молния пробила дыру в крыше клуба и долбанула прямо в меня. Но ещё более интересно другое – почти такую же реакцию я наблюдаю в глазах и выражении лица этой девчонки. Да, именно девчонки! Потому что она смахивает на угловатого худощавого шестнадцатилетнего подростка, которого хрен пойми каким ветром занесло в этот притон. Палитра эмоций сменяется так быстро, что это могло бы быть комичным, если бы не было столь неожиданным и странным. Озадаченность быстро перетекает в недоумение, затем в осознание и как вишенка на торте материализуется паника. Отчётливая. Яркая, будто вспышка.

Она узнаёт меня.

Узнаёт так же быстро, как и я её.

Потому что это лицо, эти большие зелёные глаза невозможно было не запомнить. Они отпечатались в моём мозгу на долгие-долгие годы, хотя я и был уверен, что забыл, что больше никогда не вспомню…

Память странная штука. В мгновение ока она возродила и закинула меня на несколько лет назад, очертила в сознании тот отвратительный промозглый дождливый день, тот бледный, истощённый, почти безжизненный, полный скорби и отчаяния образ. Образ человека, который потерял всё. Человека, который лишился последней крупицы того, что удерживало его в мире живых. Человека, в глазах которого читалась лишь одна единственная истина – больше нет смысла оставаться здесь… Незачем жить.

Проходит некоторое время, прежде чем прихожу в себя. Я, будто выпадаю из реальности на короткий, но очень яркий миг. Тело двигается и действует согласно установленной задаче, а мозг… Мозг получает информацию, но не воспринимает её. Он всё ещё там, в странной серости и непонимании происходящего. Задаётся одним единственным вопросом:

«На кой хрен я сюда приехал? Зачем?»

И по сей день я не знаю ответа на тот вопрос. Однако давно уже не задаюсь им.

Меня проводит в чувства тёплый ветер и шум проспекта. Голос Стаса интересующийся всё ли нормально, однако остающийся полностью проигнорированным. Мы покидаем «Эру» стремительно, быстро. Понимаю, что буквально тащу девчонку за собой, крепко держу под руку и не говорю ни слова.

Да и о чём тут, блядь, вообще можно говорить?!

Я до сих пор пребываю в этом дебильном пришибленном состоянии. Я готов был увидеть кого угодно, но не её. НЕ ЕЁ!

Твою мать, либо у судьбы охренительное чувство юмора, либо это какая-то подстава. Как она вообще тут оказалась? Какого хуя тут делает? Последнее что я слышал про эту девчонку, так это то, что её заперли в психушке. Она несколько раз пыталась покончить с собой. Глотала колёса, резала руки, занималась всякой хернёй… Потом мне стало насрать. Это была не моя проблема. Да и вообще заморачиваться по чему-то подобному не в моём характере.

Идиотизм…

Это всё ёбаный идиотизм!

Внезапно она останавливается, выдёргивает свою руку из моих пальцев. Внутри закипает странное ничем не обоснованное чувство злости. Хочу развернуться и сказать этой шкуре пару ласковых, но осекаюсь, ибо меня сбивает с толку то, что я вижу затем.