Читать книгу Lost boys. Звереныши - Елена Алексеевна Волохова - Страница 4

В наших играх мы были лордами драконьих подземелий.

Red Dead Fox «Записки на туалетной бумаге»

Приют стоял на отшибе города.

«Воспитательно-коррекционный приют для трудных детей и подростков, оставшихся без попечения родителей», – гласила табличка на главном входе.

Одна сторона его огороженной забором территории тянулась к редким заброшенным постройкам, заблудившимся среди пустыря. Он словно пытался доказать, что является частью города, который не хотел принимать его. Тянулся к нему антеннами и проводами, как ребёнок тянет руку к отвернувшемуся от него взрослому.

Вторая часть приютской территории городу уже не принадлежала. Покрытый диковатым вишнёвым садом, не сдерживаемый дырявым сетчатым забором, приют был также свободен и ободран, как коленки его обитателей.

Сам дом представлял собой диковинное сооружение, этакую архитектурную химеру. Его фундамент, подвальные помещения и часть стен первого этажа относились еще к постройке начала прошлого века. Когда-то давно это было промышленное здание вроде фабрики с обширными подвалами и прочными камнями, готовыми держать на себе три новых этажа, выросших взамен снесённых двумя войнами родных этажей. Новые этажи, столь ненадёжные, крошились со всех сторон, требовали постоянного ремонта и отвергали его, как отвергает тело пересаженные ему чужеродные органы.

Медицинский корпус, пристроенный отдельно к середине здания, являлся самой современной частью приюта. Он походил на космический шаттл, случайно пристыкованный к старой, давно списанной станции и готовый в любой момент отправиться в свободный полёт.

Подвальный этаж нуждался в постоянной заботе, как старый дед, не особо любимый, но слишком нужный, раз держал на себе этажи-приживалы. Подвал покрывался плесенью, протекал влагой и канализацией, привечал крыс, тараканов и клопов, не слишком беспокоясь об их вреде для обитателей. Если было бы возможно, этого деда усыпили бы, но тогда на останках приют не устоял бы. Поэтому подвал регулярно ремонтировали, латали, что могли, чтобы через несколько месяцев снова услышать, как старик откашливает штукатурку и шуршит паразитами.

Выхаживать старого деда отправляли провинившихся, чтобы на своей шкуре испытали его дурной характер и больше шалостей не повторяли, а, вернувшись наверх, предостерегли от шалостей и других товарищей.

***

«В лето четырнадцатое от своего рождения выступил Лис со дружиною хороброю супротив супостата, воспитателем именуемым. И сошлись вороги во схватке кровавой, и была битва великая, о коей и поныне легенды слагают. Но силы неравны оказались, супостат окаянный чёрным колдовством владел, душу тёмной директрисе продавши. Пала дружина Лиса, сраженная коварством воспитателя…»

– Эй, Лис, ты п-поработать не хочешь? – спросил Клык товарища. – Или так и будешь лясы точить?

– Ты волк, ты работаешь. Я Лис, я болтаю. По-моему, всё логично.

Лис, сидя в позе йога на камне, ковырял угольком по салфетке, записывая историю. Тонкая бумага рвалась, но Лис не расстраивался. Важен процесс.

– Если Клык за тебя работает, то, может, и обед твой за тебя съест? – спросил Зверь, погружая в тележку мешок со строительным мусором.

– Обед это святое, и никто не смеет посягать на похлёбку товарища! – Лис ткнул в сторону Зверя угольком.

Из глубин подвалов выехал вагончик, доверху набитый мешками. Из него выпрыгнул строитель, нажал на рычаг, и все мешки вывалились на землю из наклонившегося вагончика. Пятеро мальчишек в один голос вздохнули. После очередных ремонтных работ мусора каждый день собиралось очень много. У рабочих не хватало времени выносить его, поэтому этим занимались провинившиеся воспитанники приюта.

– И погнал супостат дружину честну́ю во мрак пещеры смрадной. И возложил на них работу неподъемную, а надзирать поставил орков неразумных, но зело злобных, – продекламировал Лис, глядя в спину удаляющемуся рабочему.

– И откуда ты только слов таких понабрался? – удивился Зверь.

– Я в отличие от некоторых книжки читаю, – гордо вскинул рыжий вихор Лис.

– А вдруг после падения с дерева у Лиса открылись новые способности, – восхищенно зашептал Тень. В сумрачных и прохладных подвалах Тень чувствовал себя увереннее, поэтому и говорить не боялся.

– Способность у него одна – он Лис, – заявил Чародей. – И все остальные его умения происходят как раз из этого.

Тень, разинув рот, посмотрел на главаря. Слишком наивный, он верил, что Чародей знает всё на свете.

Лис меж тем не унимался:

– Но знал супостат, что покуда жив Лис, дружина его духом сильна будет. И решил он извести воеводу зело смелого и приковал его цепями к стене каменной. Пить-есть не давал, по нужде под себя ходить заставлял…

– С-слышь, Чар, – усмехнулся Клык. – Он в этой летописи с-своей себя г-главным выставляет.

Чародей лишь пожал плечами.

– Воеводой я себя именую, – уточнил Лис. – Ибо роль жреца, зело мудрого и кудрявого, не по зубам мне. Пусть Чар с ней справляется.

Скрип колес по рельсам возвестил о приближении нового вагончика. Сопровождающий его строитель скинул на землю очередную гору мешков.

– Дяденька, у вас земля там треснула, что ли, и разверзла адские пучины мусора, серой зловонной воняющие?

Строитель посмотрел на Лиса, как на придурка, запрыгнул в вагончик и укатил вглубь подвалов.

– Итак, дружина, зело храбрая и голодная, слушай, что глаголет вам жрец, ну прямо пипец какой зело мудрый, – изрёк Чародей. – Ежели не хотите опять на обед опоздать и лечь спать с животами, лишь сухарями набитыми, а ну на раз-два взялись за мешки, да в тачки их грузите. Лис, тебя это тоже касается, а то нарушу святой закон и лишу тебя твоей доли трапезы.

***

Стениш старался держать разум в узде, но картины вчерашнего вечера сами всплывали перед внутренним взором. Голова страшно болела, шершавый язык напоминал наждак. Сам он провонял ментолом и женскими духами. Даже после душа ему чудился легкий аромат «Космополитана».