Читать книгу Пашня. Альманах. Выпуск 2. Том 2 - Елена Авинова - Страница 15

Ведьмасенс

– Ведьма, истинно ведьма, и на коровку мою порчу навела, ажно ходить не могет, – взахлеб рассказывала бабка, стоя у маленькой избы. Вокруг столпились суровые мужики и упершие руки в боки крестьянки.

– А у меня она кота увела. Околдовала, ведьма! Ко мне он теперьма и не ходит! – пожаловался кто-то из толпы.

Из избы все это слушала пожилая женщина, споро собирая в мешок нехитрый скарб. На лавке сидела девочка лет восьми, одетая в дорогу: замызганные сбитые лапти, старенький и уже коротковатый ей сарафан, кожух, явно предназначенный для взрослого.

– Баб, а баб, а что люди деят? – спросила у бабушки испуганная девочка.

– Ничего, внуча, – ответила женщина, сунув внучке в руки мешок. – Ты в лес ристи, да меня не жди, в город путь держи. Поняла?

– Да, баб, – ответила девочка и шустро сиганула на задний двор – выход огородами был оттуда.

Женщина осталась и встала в сенях, глядя в щелку, как толпа все больше волнуется. У некоторых уже появились вилы и цепы. Ей бежать было бесполезно – стара она для такого, зря только внучку выдаст. Она смотрела и знала: они пришли сюда не из-за тощей яловой коровы, которую хозяйка ни в грош не ставила, и не из-за кота, который сам ушел от стервы, что его никогда не кормила и домой не пускала, потому что «для чего животинку без прока кормить, авось сам себе мышь споймает», и даже не из-за дара, тайного умения, о котором никто к счастью не знал. Они пришли потому, что она непростительно долго прожила, и они решили это поправить.

Она не станет им мешать. Сейчас, когда Стоглавый Собор призвал всех людей гнать «ведьмино семя», хранить в семье Дар стало смертельно опасно. Не только нажитым добром – жизнью можно поплатиться, коли мир обвинит тебя в чародействе. Вот почему ее внучка, ее кровиночка, бежала сейчас в город одна, и в помощь ей была не вся мощь Дара, а только искорки и крохи, невольно просыпавшиеся на нее, пока бабушка ей пела, рассказывала сказки, учила собирать и применять травы.

Дар, добровольно отпущенный ведьмой, беззвучно лег в землю – ждать наследницу.

2011 год, Тверская область, город Ржев

– Только сейчас, только для вас, именитый экстрасенс дает представление в родных краях! – кричали—надрывались объявления со всех заборов города.

Вероника поморщилась. Какие родные края? Отсюда еще ее пра-пра и так далее, короче, еще прабабушка переехала. Но про именитого экстрасенса ей понравилось.

Скоро премьера – снятое на время представлений помещение должно окупаться. Конечно, основное представление вела мама – все эти яркие, хоть и старые фокусы, – но гвоздем программы была Вероника с ее «магией и телепатией».

По малолюдным улицам вечернего Ржева Вера дошла до служебного входа в бывший школьный спортивно-актовый зал, сейчас наскоро переоборудованный в театр одного актера. Нет, скорее уж в цирк одного фокусника. Веронике не очень нравилась ее работа, но маме нужно помочь вести семейное дело, да и ничего другого юная Вера пока не умела.

Сразу за служебным входом была гримерная и склад реквизита. Вероника вздохнула, глядя на свое отражение – было бы куда проще, если бы природа наделила ее жесткой мистической внешностью. А что делать с темной кожей, мягкими губами, аккуратным чуть вздернутым носиком и вьющимися рыжими волосами, которые красить Вера категорически не хотела? Налепив на нос искусственный, более острый кончик и нанеся на лицо штукатурный слой белой пудры, Вера начала расчесывать и прилаживать длинный черный парик. На сцене мама закончила серию фокусов и объявила:

– А теперь – выход экстрасенса!

«Эх, если бы! Экстрасенс и шут – разные вещи, мама!» – подумала Вероника, но все-таки вышла. Для начала мама вытащила квадратный ящик размером с чемодан, из которого лилась негромкая музыка. Зрители откровенно зевали.

– Как вы видите, ящик абсолютно пуст, – показала Вера ящик, – а сейчас… – Вера сделала несколько пассов, и из специального отверстия полилась вода. Несколько людей приподняли головы. – Но как я заставила воду литься, так я могу и приказать ей течь обратно! – воскликнула девушка, заглушая звук усилившейся музыки. Вода потекла назад. Девушка раскланялась. Люди зааплодировали. Вера выдохнула – осталось прочесть мысли подсадной утки, и на этом все. С дебютом.

2011 год, Тверская область, деревня Сущевка Ржевского района

Девушка смотрела в окно машины и думала, зачем мама потащила ее в такую глушь. Почему маман решила, что деревенские Сущевки воспримут представление на ура? Наверное, мать Веры и сама этого не смогла бы объяснить, но она четко знала – им туда.

Вере дорога не подарила надежд – серая, скучная, с убогими избами без намека на тот славный домик в деревне, который показывают в рекламе. Казалось, даже овощи на огородах таких унылых домов должны расти серые и квадратные. И местные жители пейзажу под стать – нет, может, не совсем зомби, но точно усталые и хмурые. И кто тут может радоваться фокусам? Но делать нечего – мама договорилась с какой-то дальней знакомой, им уже мастерили сцену, а ехать пришлось сразу в гриме «страшной черной ведьмы».

Вот и нужная деревня. Их ждали – местные оборачивались вслед со смесью скепсиса и суеверного страха. Что-то вроде: «Да какой из тебя экстрасенс, ведьма?»

Собрался народ, мамину часть публика приняла без восторга. Верину в этот раз начали с подсадной утки, все той же маминой подруги. Никто не заинтересовался – трюк стар, как мир. В конце, вместо хотя бы жидких аплодисментов, послышались там и тут крики: «Да это и мы можем!» и «Подсадная!» Вера зарделась. Положительно, это было одно из самых паршивых представлений в ее короткой карьере – однако, «шоу должно продолжаться».

Она перешла к проверенному трюку с водой и звуком. Мама выкатила ящик, спустилась и дистанционным управлением запустила воду, а Вера изящно развела руки, и… Под тяжестью наполненного водой реквизита халтурно сколоченный местным умельцем помост развалился – и Вера летела, летела на острые обломки… и если прямо сейчас ничего не сделать, то она в лучшем случае сломает руку. А в худшем… От страха девушка разжала пальцы, давая всей силе страха идти от сердца вниз, вниз, вниз, смягчить боль, спасти ее!

Толпа мертво молчала. Девушка приоткрыла глаза – и тут же зажмурилась. Она висела в воздухе, почти в метре над обломками. Вера медленно опустилась и бросилась к маме, прижалась к ней. Люди смотрели на нее, как на уродливую гиену, готовую в любой момент броситься – со страхом и отвращением.

Мама молча довела Веру до машины, завела мотор и насколько позволяла дорога выжала газ. Дальше, как можно дальше отсюда, от страха – своего и чужого. Вера сжалась в комочек на заднем сиденье, а в ее сознании звучала колыбельная, передаваемая в их роду с незапамятных времен:

Живи, не тужи,

Никогда не ворожи…

Теперь – не сможет.

Да и не захочет.

Девочка вновь бежала из Сущевки, забрав наконец прабабкин Дар.