Оглавление
Елена Айзенштейн. Сонаты без нот. Игры слов и смыслов в книге М. Цветаевой «После России»
Введение
Глава первая. «На языке двуостром»
Глава вторая. «Город друзей»
Глава третья. «В новой шкуре»
Глава четвертая. «Кариатида»
Глава пятая. «Златоуст»
Глава шестая. «Ликующая Суламифь»
Глава седьмая. «Древняя Сивилла»
Глава восьмая. «В голосовом луче»
Глава девятая. «В смертных изверясь»
Глава десятая. «Голос маленьких швеек»
Глава одиннадцатая. «Шагом Семирамиды»
Глава двенадцатая. «Из сырости и сирости»
Глава тринадцатая. «Не надо ее окликать»
Глава четырнадцатая. «Шестикрылая, ра-душная»
Глава пятнадцатая. «Перед пустой жемчужницею»
Глава шестнадцатая. «Ла-ды гитарные»
Глава семнадцатая. «Принц Гамлет»
Глава восемнадцатая. «Ненасытная Федра»
Глава девятнадцатая. «Мой милый брат»
Глава двадцатая. «Прозорливица»
Глава двадцать первая. «Трубы пророчеств»
Глава двадцать вторая. «Неким Сцеволой»
Глава двадцать третья. «Битвенные небеса»
Глава двадцать четвертая. «Вспять идущие реки»
Глава двадцать пятая. «Перстом заочности»
Глава двадцать шестая. «Суетнейший из владык»
Глава двадцать седьмая. «Как сорок тысяч братьев»
Глава двадцать восьмая. «Сновиденными зарослями»
Глава двадцать девятая. «Урания»
Глава тридцатая. «Эмпедоклом в Этну»
Глава тридцать первая. «Отрок»
Глава тридцать вторая. «Разминовение минут»
Глава тридцать третья. «Клинок двуострый»
Глава тридцать четвертая. «Жар десяти костров»
Глава тридцать пятая. «Пораженье сонмов»
Глава тридцать шестая. «По следу Офелий»
Глава тридцать седьмая. «Души моей кронштейн»
Глава тридцать восьмая. «Баюкающие слова»
Глава тридцать девятая. «Двое»
Глава сороковая. «В тайнах, как в шалях»
Глава сорок первая. «Жемчуг крупного размола»
Глава сорок вторая. «Духовником подкупленным»
Глава сорок третья. «Приметы»
Глава сорок четвертая. «На гитарный лад»
Глава сорок пятая. «Красноречие окраин»
Глава сорок шестая. «Куски озириса»
Сокращения и библиография
Отрывок из книги
Книга «СОНАТЫ БЕЗ НОТ», посвящена «После России» – последнему прижизненному сборнику лирики Марины Цветаевой, объединившему стихи берлинского и чешского периодов творчества, стихи 1922—1925 годов, лучшему сборнику, в котором поэт предстает во всем величии своего таланта. За годы выхода книги «Борису Пастернаку – навстречу!» (2000), посвященной сборнику «После России», была издана обширная переписка двух поэтов, стал доступен целый ряд документов (в том числе – рабочие тетради поэта), позволивших уточнить и конкретизировать сказанное нами ранее. В настоящем издании сделан акцент на том, как Цветаева отбирала и совершенствовала поэтический материал.
Стихи «После России» – стихи поры человеческой и личностной зрелости поэта, книга-дневник, почти ежедневная запись душевных пожаров, страстей, надежд, катастроф. «Умоляю о сохранении под стихами года» (МВР, с. 85), – просила Марина Ивановна своего редактора в одном из писем. Она требовала от своего творчества «истины данного мгновения», еще с 1913—го года начав датировать стихи; хронологический принцип – в основе всех ее книг (отмечено в работах Кудровой (К97, т. 2, с. 55), Hasty (p. 56). Исключение составляют лишь «Психея» и сборник 40—го года, где Цветаева впервые не ставит дат: то ли оттого, что отобрала для книги то, что «просеяно временем, что сохранилось в просторах Души, в угодьях Духа» (Сб 40, с. 21), то ли потому что готовилась к уходу из мира чисел и Времени в мир иной. Дневниковость «После России» подчеркнута точностью датировки текстов, делением книги не на разделы, а на тетради. Предпринятое нами чтение «После России» как лирического дневника дает ключ к более глубокому пониманию, нежели при восприятии стихов вне контекста книги. Хронологический принцип сознательно почти не нарушался нами при подходе к стихотворениям, входящим в различные циклы, поскольку объединение в последние осуществлялось автором после создания отдельных вещей. Такое «дневниковое» чтение обнаруживает особую связанность «После России» с Борисом Пастернаком. В «Истории одного посвящения» (1931) Цветаева писала: «Недаром я – вовсе не из посмертной женской гордости, а из какой-то последней чистоты совести – никогда не проставляла посвящений.) – Поверх голов – к Богу! По крайней мере – к ангелам. Хотя бы по одному тому, что ни оно из этих лиц их не приняло, – не присвоило, к себе не отнесло, в получке не расписалось. Так: все мои стихи – к Богу если не обращены, то: возвращены» (IV, 135—136). Готовя «После России» к печати, Цветаева сообщала своей чешской приятельнице А. А. Тесковой: «… у меня в книге будет только два посвящения: одно Пастернаку, другое (весь цикл) Вам» (VI, 358). Цветаева проставила посвящение Тесковой цикла «Деревья»), но ей не хотелось делать чувство к Пастернаку общим достоянием. 7 октября 1927 года она писала Пастернаку: «Борис, сегодня держала корректуру своей книги, уже сверстана, со страницами (153, стихи в ряд), вся книга о тебе и к тебе, даже в самый разгар Горы – обороты на тебя» (ЦП, с. 397). Без Пастернака не было бы «После России», вернее, это была бы совсем другая книга: «Des Herzens Woge schäumte nicht so schön empor, und würde Geist, wenn nicht der alte stumme Fels, das Schicksal, ihr entgegenstände» – «Сердечная волна не вздымалась бы так высоко и не превращалась бы в Дух, когда бы ей не преграждала путь старая немая скала – Судьба» (нем.) – эпиграф к циклу «Провода». От Пастернака у Цветаевой билось сердце, он был той «прорвой», в которую Марина Ивановна могла обрушить лавину строк, его «сторожкое» ухо было готово услышать все обертоны цветаевского голоса. Равносущий, заоблачный, «вершинный брат», рифма и пара… Книга «После России» – это страстная исповедь, жалоба, плач, любовное признание, монолог о душе, о стихах, о творчестве, об участи поэта, о жизни и смерти.
.....
Земная любовь – временное убежище. Цветаева отождествляет себя с птицей, садящейся на правом плече жизни (жизнь здесь, кажется, дана через образ памятника, на который садится птица-поэт), только затем, чтобы, оттолкнувшись от камня, ранним утром взмахнуть крылом и взметнуться в небо:
Стихи – вклад поэта в хронику жизни, веселый «вмах» творческого крыла в жизненную летопись. Именно искусство делает поэта счастливым, дает почувствовать гармонию, увидеть жизнь не ранящей, а «милой» и «жадной».
.....
