Читать книгу Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит - Елена Булганова - Страница 3

Когда я оканчивал седьмой класс, в нашей семье произошли перемены. Мне, конечно, никто ничего объяснять не стал, но я и сам догадался, что у отца начались проблемы с бизнесом. Он делал мебель, а люди покупали ее все меньше – наверное, из-за кризиса. Отцу даже пришлось продать нашу квартиру в центре Питера и переехать в небольшой городок в области, поближе к своему предприятию. Сестра перебралась вместе с родителями и сразу пошла в новую школу. А меня на время поселили у родственников, чтобы я мог спокойно закончить последний триместр.

Я ездил к родителям на выходные. Мама теперь работала у отца и была, кажется, всем довольна. А вот сестра ходила обиженная: ей категорически не нравилась новая школа. После переезда она отучилась там пару месяцев, потом наступили летние каникулы, и почти все лето я слышал урывками, как она по телефону расписывает своим прежним одноклассницам, в какой ужасной бандитской школе ей теперь приходится учиться. Естественно, я с тревогой ждал сентября.

Однажды в один из моих приездов отец попросил меня забрать что-то из его машины. Я помчался вниз по лестнице. Гараж отец пока не купил, поэтому оставлял машину во дворе. А двор здесь был очень большой – не то что наш прежний, в Питере, пятачок с парой кустиков. Здесь же четыре длинных дома заключали между собой целое футбольное поле. Я перебежал через двор, достал пакет из машины, развернулся – и врезался в какого-то типа. Сердце у меня екнуло: парней было трое, и они стояли плотной стеной, отрезая мне путь к дому.

– Ага, сынок того мужика, что ставит тачку под нашими окнами, – сказал один, самый рослый и, наверное, самый главный в этой тройке. – Эй, пацан, не многовато у вас машинок? Вон та, серая, евонной матери, – пояснил он друзьям.

Я молчал и только старался незаметно впихнуть ключ в карман джинсов. Во дворе – никого, эти типы могли запросто и машину угнать.

– Трясешься? – неверно понял мои лихорадочные движения парень. – Правильно делаешь. Передай родакам, чтобы машины свои не разбрасывали, вы в этом дворе не хозяева. И запомни: не переставит твой батя тачку – разбираться буду с тобой. Понял?

Я, конечно, ничего ему не ответил. На мое счастье, во двор въехала легковушка, оттуда высыпала целая семья, и парни тут же сделали вид, что просто шли мимо. А я побежал домой.

Отцу я ничего не рассказал про этот случай. Но во двор теперь выходил с опаской.

Первого сентября отец подвез меня и Киру в школу. И конечно, она мне с первого взгляда ужасно не понравилась. Возможно, я и раньше был настроен негативно из-за отзывов сестры. Хотя нет, дело не в этом – просто слишком была не похожа эта школа на ту, в которой я учился прежде.

Маленькая, какая-то ветхая, с огромным пустынным двором. По двору носились ученики, расплескивали грязь из луж – ночью был ливень. Я шел и думал о том, как бы поскорее отделаться от Киры. Хорошо еще, что я по росту давно обогнал сестру и, надеюсь, не выглядел на ее фоне беззащитным младшим братишкой. Ничего, пусть только она мне покажет, где находятся восьмые классы, – сразу сделаю ноги.

Тут к Кире подошла какая-то девчонка, наверное одноклассница, поздоровалась, а сама тем временем во все глаза рассматривала меня. Под ее взглядом я моментально потерял равновесие – ступил с дорожки в лужу, а лужа оказалась глубоченной. В ботинок хлынула ледяная вода. Девчонка громко прыснула, а потом спросила Кирку:

– Это что, новенький? В наш класс? Когда же ты с ним познакомилась?

– С ума сошла? – захихикала в ответ сестрица. – Это же мой младший брат!

Та сразу перестала на меня смотреть и скоро вообще ушла к группке других девчонок. Сестра заторопилась:

– Ладно, пойдем, покажу вашу раздевалку. А дальше сам, не маленький!

И понеслась вприпрыжку к зданию школы. Дверь в здание была почему-то раскрыта только на одну створку, а народу было полно, включая мамочек с разодетыми первоклассниками. Поэтому к ней выстроилась настоящая очередь. Сбоку от двери маячил какой-то высоченный лохматый парень. Я даже застыл на месте, когда его заметил.

Не знаю, в какой класс он ходил, но наверняка перерос всех в этой школе. Одет гигант был в старые джинсы, обрезанные по колени, и несвежую майку. И это при том, что остальные были в куртках и плащах! Все проходящие мимо так и шарахались от него.

– Что, у вас в таком виде пускают на уроки? – спросил я сестру.

– Ты о чем? – Тут она поняла, на кого я смотрю, и губы ее презрительно скривились. – А, да это Ванька Разин, из параллельного. Не думаю, что он вообще собирается на уроки. Наверняка пришел для старших долги выбивать.

В этот момент Разин кого-то заметил в толпе и заорал на весь двор:

– Эй, ты, урод, деньги принес?! Не прячься, я тебя видел! Не войдешь в школу, пока не рассчитаешься!

Какой-то парень, по виду десятиклассник, перестал прятаться за букетом малышки с бантиками и во весь опор припустил прочь от школы. Гигант рванул за ним, торпедой пробил толпу, и через секунду оба исчезли за углом. У входа образовалась куча-мала, кто-то оказался втоптанным в грязь, матери и отцы возмущались и хватали на руки своих перепуганных детишек.

– Ну, видел? – ахнула Кира. – Этого Разина, наверное, родная мама боится. Учителя ему даже пропуски не ставят, лишь бы пореже появлялся на уроках.

– Ну все, – сказал я. – Раздевалку увидел, дальше сам разберусь. Свободна.

– Ага, молодец! – уже на полпути к двери крикнула мне сестра.

Я разделся и подошел к большому расписанию на противоположной стене. Я знал, что зачислен в восьмой «В» класс. Первым уроком в расписании у нас была алгебра. Но сначала, конечно, линейка. Из-за дождя, который снова зарядил, ее перенесли в зал на третьем этаже.

Обычно я терпеть не могу всякие линейки, но на этот раз был даже рад: ужасно неловко входить в класс, когда никого в нем не знаешь. А после линейки все повалят гурьбой, легко будет затеряться. Жаль только, что я не знаю, какое место окажется свободно. Я сразу решил, что заберусь на самую дальнюю парту. Может, повезет, учитель меня не заметит и не станет выставлять на обозрение перед всем классом.

Какая-то женщина в сером костюме схватила меня за плечо и спросила:

– Ты в каком классе, мальчик?

– Восьмой «В», – пробормотал я.

– Ага, значит, мой, – кивнула женщина. – Становись вот сюда.

Сильной рукой задвинула меня куда-то вбок, и я оказался в группке ребят, моих новых одноклассников. Они, конечно, все вылупились на меня. Один парень спросил, кто я и откуда приехал. Но тут началась линейка, и громоподобный голос директора школы заполнил небольшой зал. Он поздравлял нас с началом учебного года, а я потихоньку рассматривал своих новых соучеников. К концу линейки мне даже стало казаться, что все не так уж плохо.

А потом мы разошлись по классам. Я потоптался возле доски, пытаясь сообразить, какое место пустует. Парень, который заговорил со мной на линейке, оглянулся и предложил:

– Садись со мной, если хочешь. Прежний сосед в другую школу перешел. Меня, кстати, Витей зовут.

– Ладно, – сказал я и пошел за ним. Но тут кто-то загородил мне дорогу.

Я вздрогнул: передо мной стоял тот самый тип, который привязался ко мне из-за отцовской машины. И его приятели тут как тут, окружили и радостно скалятся. А мне и в голову не могло прийти, что они тоже из восьмого. Я привык, что уже в пятом обогнал всех по росту в прежней школе. А из этих типов двое были выше меня, второгодники, что ли. И накачанные, как штангисты.

– Во прикол! – возликовал тот, кто был за главаря. – Сам пожаловал. А я уж думал, не видать во дворе, придется отлавливать. Тачка-то все еще под нашими окнами стоит, так? А кто за неудобство нам будет платить? Вот ты и будешь. Десять тысяч в неделю. Понял?

– Ага, щас, – выдавил я.

– Что ты сказал?! – взвился парень. – Не понял, с кем говоришь? Короче, жду неделю, не заплатишь – будем лупить тебя каждый день после уроков. Уловил?

Я промолчал. Парень все надвигался, вот он уже уперся в меня своим мощным плечом. Но тут раздался строгий голос:

– Так, Карлов, опять за старое?! Хочешь начать год с визита к директору?

– Обойдусь, – хмыкнул парень и пошел вразвалочку куда-то на зады класса. Я продолжил свой путь к парте Виктора. Но, приблизившись, заметил, что на свободной половине парты лежит его портфель.

– Слушай, тут такое дело, – прошептал Витя, красный как рак, – в общем, оказалось, это место занято.

Я пожал плечами и отошел. Тут уж, конечно, учительница вытащила меня к своему столу и завела обычную песню:

– Это Алексей Громов, ваш новый товарищ, прошу любить и жаловать. Где у нас свободное местечко? Ага, Костюхин ушел, значит, садись пока с Витей Прониным. Витя, будь добр, убери портфель и освободи место для новенького. Садись, Леша.

Пришлось мне снова возвращаться к той же парте. Витя посмотрел на меня волком и отодвинул свой стул в самый проход. Наверное, старался показать Карлову и его компании, что ему я тоже не нравлюсь.

До конца учебного дня я ничего толком не видел и не слышал. Все мои мысли были о том, как избежать еще больших неприятностей. Может, уговорить родителей перевести меня на домашнее обучение? Или быстренько записаться в секцию бокса и через неделю отлупить Карлова и его приятелей по полной программе? И то и другое в одинаковой степени нереально.

Следующий день был выходной. Родители пытались вытащить меня на прогулку в парк любоваться золотой осенью. Как будто мне было до осени, честное слово. Я думал только о том, что приобрел очень опасных врагов, да еще где – в собственном классе. Естественно, я не расскажу об этом родителям, но и платить тоже не стану. А вот что делать, если угроза окажется не пустой и уже через неделю они за меня возьмутся всей кодлой? К сожалению, я никогда не мог похвастаться силой, да и выносливостью, пожалуй, тоже. Мысль о физической боли до жути пугала меня.

В ночь на понедельник я почти не мог спать, вскочил на рассвете. Солнце било прямиком в наши окна. Я вышел на балкон и попробовал поднять отцовские гантели. Пару раз даже получилось. Может, существует какой-то экспресс-курс, как стать крутым за неделю? Я решил вечером переговорить об этом с отцом. Он вечно ругал меня за то, что сижу у компьютера и не занимаюсь спортом. Вот пусть и подскажет, каким видом спорта можно в темпе овладеть.

Я задумался обо всем этом, забыл о гантелях и облокотился на перила. И вдруг на балконе углового дома, на пятом этаже, заметил девочку. Мне показалось, что и она смотрит на меня, хотя расстояние было приличное. На всякий случай я вроде как отвернулся, а сам изо всех сил скосил глаза, пытаясь ее рассмотреть.

Она была совсем легко одета, наверно, выскочила на секунду. И у нее были очень красивые волосы: золотые и пушистые, они так и сияли в солнечном луче. Лицо, конечно, не разглядеть. И вдруг девочка помахала мне рукой. Я был так растерян, что совсем отвернулся и принялся старательно изучать противоположный конец двора. А когда повернул голову, на балконе уже никого не было.

С тех пор я почти каждую свободную минуту выходил на балкон, для вида мучился с гантелями, а сам все смотрел и смотрел на балкон углового дома. Но девочка там больше не появлялась.

Прошла еще неделя. Паша Карлов и компания каждый день тормозили меня где-нибудь в коридоре и напоминали, что срок заканчивается. Противно было видеть, как мои одноклассники в спешке отводили глаза и по-быстрому исчезали. У меня не только не появилось друзей в новом классе – я даже мало кого знал по именам. Никто не хотел со мной знакомиться.

В понедельник с последним звонком я собрал портфель и увидел, что вся троица торчит в дверях, загораживая выход, а мимо них рыбками проскальзывают мои одноклассники. Я застыл у парты. Когда никого, кроме нас четверых, в классе не осталось, Карлов вразвалочку приблизился ко мне и спросил:

– Ну что, принес деньги?

– Нет, – сказал я.

– А почему? Жить надоело?

Я промолчал. Разговаривать было противно, пусть уж лучше начнут бить. Карлов тем временем взял мой портфель, не спеша расстегнул и вывалил содержимое на пол. Подскочившие парни с радостными воплями запрыгали по моим тетрадкам.

– Ладно, – процедил Паша. – Жду еще три дня. Отдашь пятнадцать тысяч за парковку. Понял?

– Нет у меня денег, – сказал я.

– Ой, горе! У папочки попроси. Если он такой крутой, то даст денежек. Что скажешь?

Я лишь молча наблюдал, как мой дневник распадается на отдельные листочки под грязными подошвами карловской свиты. И тут случилось чудо: в класс вошла учительница. Наверное, что-то забыла на своем столе.

– Вы что тут делаете?..

И углядела на полу хаос из моих вещей.

– Так, понятно, – свирепым голосом произнесла она. – Кажется, директор еще на месте. Карлов, за мной шагом марш. И вы все – тоже.

Но в мои планы вовсе не входило давать показания в директорском кабинете. Понятно, что от этого станет в разы хуже. Поэтому я сказал:

– Извините, Маргарита Петровна, я должен идти. Меня ждут.

Она только рукой махнула:

– Хорошо, иди, Леша. Мы и сами разберемся, не впервой. И в следующий раз не связывайся с этой компанией. Просто держись подальше, понял?

Ага, хорошо ей говорить!

В тот день я долго не мог успокоиться. Уроков назадавали полно, но не было сил взяться за книги. Да и зачем?

Так я промаялся до вечера, а потом сослался на головную боль и пораньше лег в постель.