Читать книгу Аббатиса Клод - Елена Чутская - Страница 5

Иоанн Английский, прозванный в народе Безземельным, правил королевством уже шесть лет. Он получил всё, что так страстно желал всю свою жизнь: власть, богатство, почести, беспрекословное повиновение своих вассалов, обширные владения, дворцы, замки, крепости. Но чтобы не имел король Иоанн, он хотел иметь больше. К его порокам: жадности и алчности, прибавился еще один – трусость. В отличие от своего венценосного брата-крестоносца Ричарда, покорителя Акры и Крита, Иоанн за два первых года правления из-за трусости и нежелание воевать с Францией, потерял почти все земли на материке, за которые Ричард отдал свою жизнь.

Английский народ был разочарован поведением своего короля, а новые налоги и поборы, которые он ввел, не считаясь ни с законом, ни со старыми обычаями, совсем не по нраву пришлись не только деревенским беднякам, но и городским торговцам. Народ пока потихоньку, но начинал волноваться. Даже любимые бароны короля стали последнее время роптать уже не шёпотом, а в полный голос. Нашлись такие, которые осмелились не повиноваться своему королю. Они не платили налогов, не являлись на Высокое собрание, не участвовали в походах и не спешили открывать ворота своих замков перед высочайшим гостем. Но таких было немного. В окружении короля еще достаточно было преданных и подкупленных людей. На них-то он и полагался.

Наказывать же непокорных открыто и принародно Иоанн боялся. У него хватало ума не вешать и не четвертовать знатных баронов и рыцарей. Он понимал, что его власть держится на очень зыбкой почве. И как только он открыто начнет подавлять неповиновение своих благородных вассалов, эта почва совсем уйдет из-под его ног.

Трусливый король избрал другой выход. Всевозможными способами он ухитрялся избавляться от нежелательного вассала, при этом все имущество до последнего крестьянина переходило во владения Иоанна. Он убивал сразу двух зайцев: обогащался еще больше и избавлялся от мятежников. Конечно, каждый случай тщательно обсуждался советом лордов. Но перед ними всегда приводились такие веские доказательства и предоставлялись такие подлинные свидетельства, что Иоанн пока не знал поражений. Его личное состояние удвоилось, казна всегда была полна, но только тоже личная. Королевская казна в Лондоне, которая находилась под присмотром казначея и лордов, давно уже не слышала звона монет в своих сундуках. Золото, оставшееся от сокровищницы Ричарда Львиное Сердце, быстро иссякло, а новое не спешило её пополнить.

Излюбленным занятием Иоанна, стали охота и турниры. Охота проводилась каждую неделю, и не во владениях короля, а в лесах его вассалов. Любая такая охота стоила огромных затрат, и могла даже стать причиной разорения хозяина поместья, где вздумалось поохотиться его величеству. Ведь Иоанн приезжал не один, а с целым двором и баронами. Всех надо было разместить на ночлег, накормить, обогреть комнаты, приготовить огромные бочки с горячей водой, чтобы король смог помыться после длительной и изнурительной скачки. И так продолжалось не один день, и не два. Лишь когда королю шептали на ухо, что в соседнем графстве видели замечательного оленя или превосходного кабана, он мог всего за один час собрать весь свой двор, любезно распрощаться с гостеприимным хозяином и быстро уехать. Теперь уже соседу придется ублажать венценосного гостя.

Турниры созывались почти каждый месяц просто как очередное увеселение и развлечение. Причем участвовать в них мог любой смертный, заплатив при этом определенную сумму. Настоящим знатным и родовитым рыцарям не пристало биться на ристалище с кем попало, но они понимали: не угоди Иоанну сегодня, завтра уже угождать будет поздно.

Одно лишь сдерживало короля в его буйствах и безмерных развлечениях. Маленький сын был его надеждой и опорой. Из рода Плантагенетов он будет последним, к кому по праву перейдет английская корона. И хотя Генрих был ещё совсем маленьким ребенком, Иоанн добился от своего двора, чтобы перед малышом также все склонялись в глубоком поклоне, как перед ним. Это тешило самолюбие короля, и лишний раз доказывало его могущество.

А Изабелла Ангулемская, став королевой Англии и родив наследника, получила над Иоанном безграничную власть и всегда умело ею пользовалась. Эта женщина точно знала, чего она хочет. Своей красотой Изабелла славилась по всей Франции и Англии, её сравнивали с Еленой Троянской, в её честь слагались баллады и песни, за её шлейфом вился целый отряд поклонников и искателей королевской любви. Но саму королеву волновало только одно: любовь и преданность собственного супруга. Уж больно любил Иоанн заглядываться на хорошеньких придворных дам своей жены, особенно молоденьких и красивых. Леди Изабелла всегда была осведомлена о делах своего мужа, и поэтому любое его новое увлечение сразу же заканчивалось, не успев начаться. Но последняя любовница короля всё-таки умудрилась родить ему сына. Бастарда. Но Иоанн не брезговал даже такими детьми. Он пожелал даровать младенцу титул и землю. Поместье леди Грегари как раз подходило именно для такого случая.

Чтобы, как можно скорее добраться до владений в Девоншире, Иоанн не стал тащить за собой весь двор. Он обошелся самым малым эскортом. Два верных барона и дюжина рыцарей вполне было достаточно, чтобы за неделю успеть осмотреть земли Грегари и вернуться в Уэльс для дальнейшей охоты.

Иоанну не понравились укрепления и внешние сторожевые башни. Одни уже разрушались, другие были слишком низкие. Еще он нашел, что самый первый внутренний дворик был очень мал и тесен, да и оконца на стенах замка ему тоже не понравились: очень уж узкие и совсем задымлены каминами. Всё это он успел заметить глазами опытного ростовщика, когда спешивался с пегой лошади во дворе замка. Главный конюх, принимая под уздцы лошадь короля, не растерялся и приветствовал Иоанна восклицанием: «Да здравствует, его величество!». Королю это очень понравилось, и настроение у него заметно улучшилось.

– А что, любезный, – обратился хозяин к слуге. – Хозяин ваш дома?

– Да, ваше величество, дома. И хозяин, и хозяйка тоже вернулась.

Иоанн не придал большого значения словам конюха, а только пробормотал себе под нос:

– Хозяин, хозяйка – какая разница. Этот замок все равно будет моим, – и добавил. – А появимся-ка мы неожиданно. То-то будет потешно! Что скажешь, шут?

Возле Иоанна вился волчком карлик в красном камзоле и зеленом колпаке. Колокольчики на колпаке тихо звенели, создавая странную, хаотичную мелодию. Шута звали Бом. Он был подарком итальянских купцов и банкиров из Неаполя. Особенностью шута были его кривые, достаточно крупные зубы. Когда он улыбался во весь рот, лицо его становилось и смешным и жутким одновременно, да так, что невозможно было оторвать от него глаз, настолько вид карлика притягивал всеобщее внимание. Король никогда с ним не расставался.

– Потешно, потешно…– затараторил карлик и вбежал по каменной лестнице наверх, позвякивая своими бубенцами.

– Проводи меня к сэру Уостеру, – приказал Иоанн первому слуге, который подвернулся ему под руку.

За королем следовали бароны. Они прошли нижние залы и комнаты, поднялись по крутым лестницам на второй этаж. Ничто не ускользнуло от жадных глаз Иоанна: ни мебель, ни картины, ни ковры. Но обстановка была бедноватой. Король начинал испытывать легкое разочарование при виде такой скромной и местами уж очень обветшалой мебели.

– Неужели эта леди Грегари действительно была так бедна? – говорил он скорее сам себе, чем своим баронам.

Наконец большие двери в гостевую залу распахнулись, и король вошел в огромное и просторное помещение. И так как в первую очередь его величество был занят осмотром комнат, то людей, присутствующих в этой зале он заметил не сразу.

– А, сэр Уостер! – наиграно вскричал Иоанн. – Как вы поживаете? Я рад вас видеть во здравии.

– Ваше величество, – только и мог промолвить бледный сэр Уостер, склонившись перед королем.

Иоанн бросил свой взгляд на большой стол, уставленный всевозможными яствами.

– Да я вижу, что нас поджидали! – воскликнул король, подходя ближе к столу. – Смотрите, какое изобилие, какая роскошь! Здесь есть все, о чем только можно мечтать! А вы, барон Монфор, – обратился он к одному из рыцарей, – уверяли меня, что здесь и перекусить будет нечем. Да, дорогой Уостер, я хотел вас удивить своим появлением, но признаюсь, что вы удивили меня еще больше! Узнаю, узнаю ваши старые холостяцкие проделки, Джонатен!

Король погрозил бывшему храмовнику пальцем и лукаво улыбнулся.

– А кто эта молодая леди? Не ваша племянница, я надеюсь? – Иоанн завидел Марию, которую сэр Уостер пытался прикрыть своей широкой спиной.

Но девушка не струсила. Она смело шагнула вперед, поклонившись королю, и с достоинством произнесла:

– Меня зовут Мария Хопкинс, ваше величество. Я дочь сэра Хопкинса, который погиб в Палестине во времена крестового похода, и сестра Бреди Хопкинса, который умер в этом замке от рук подлого убийцы. Я даже могу назвать его имя, ваше величество.

Иоанн прищурил правый глаз, веко стало незаметно дергаться. Вежливая улыбка исчезла с его лица. Давно уже он не видел подобных представительниц столь слабого пола с такими дерзкими манерами и с таким отважным взглядом.

– Ну, хорошо, – тихо проговорил король. – Кого-то вы мне сейчас напомнили, молодая леди,… но не будем отвлекаться. Сэр Уостер, я прибыл сюда, чтобы осмотреть, и собственно говоря, принять из ваших рук замок Грегари, а равно и замок Хопкинс, так как он был подарен моим братом леди Грегари. – Иоанн ещё раз внимательно посмотрел на Марию. Сэр Уостер снова поспешил упрятать непокорную девчонку за свою спину.

– Как я вам и обещал, – продолжал король, – я приехал и жду символических ключей от обоих владений. Все необходимые бумаги уже составлены и мною подписаны.

Иоанн вынул из камзола свернутые пергаменты и красивым жестом руки бросил их на стол. Сэр Уостер молчал и, не мигая, смотрел на короля.

– Я бы на вашем месте, ваше величество, не очень-то спешила в подобном желании, – в глубокой тишине раздался женский голос.

Иоанн сжал плечи и обернулся вокруг себя. Он искал место, откуда мог исходить этот знакомый голос.

– Кто? Кто это сказал? – заорал король.

Бароны зашептались, осматриваясь по сторонам. Из дальнего тёмного угла залы медленно шла аббатиса Клод. Рыцари короля с поклоном расступались перед ней. Аббатиса со смиреной улыбкой на устах отвечала кивком головы на все приветствия и спокойно приближалась к королю.

– Я еще жива, чтобы вы знали. И делить мои владения, как подлые шакалы делят свою падаль, вам еще рано, ваше величество.

В огромной зале воцарилась такая тишина, что было слышно, как бьется одинокая муха в витражное стекло. Старые враги оценивали друг друга. Уступать никто не хотел.

– Пошли все вон! – вскричал Иоанн.

Через минуту зала была пуста. Возле дверей остались стоять только братья Бьюкенены. Их руки спокойно сжимали рукоятки мечей. Король удивленно рассматривал странную парочку.

– Это еще, что такое? – обратился он к аббатисе. – Ваше хваленое сопровождение? Шотландские волки на службе у английской лисицы?

Оскорбления были пропущены мимо ушей. Кевин и Эдвард только нахмурили брови.

– Мы никуда не уйдем, – последовал их ответ.

– Превосходно! – рассмеялся король.

Аббатиса Клод подошла к Бьюкененам и спокойно произнесла.

– Ждите за дверью.

Братья молча вышли и закрыли за собой дверь.

– Клянусь Святым Мартином! Да они ручные! – Иоанн потер ладони рук, пытаясь согреть вечно холодные пальцы. – Поздравляю вас, леди Грегари, за шесть лет вы прекрасно выдрессировали этих животных.

– Мое имя аббатиса Клод, ваше величество, – учтиво произнесла женщина. – А что касается моего сопровождения, то оно не намного отличается от вашего, а даже наоборот. Я бы сказала, что мои люди намного надежнее и не предадут меня при первом же удобном случае. А вы, ваше величество, вряд ли можете так полагаться на своих баронов.

– Ну, хватит упражняться в красноречии! – вскричал Иоанн. – Вы отлично знаете, что я не переношу вашего присутствия. Поэтому перейдем поскорее к делу.

– Как вам будет угодно, ваше величество, – аббатиса развернулась и направилась к самому дальнему камину. Там она придвинула себе небольшое, но удобное кресло, села в него и стала сосредоточенно смотреть на огонь.

Иоанну невольно пришлось последовать её примеру, иначе ему просто не с кем было бы говорить в другом конце зала. Первый шаг был сделан. Аббатиса ждала. Король медленно заговорил.

– Вы приняли духовный сан, вы ушли в монастырь, вы просто находитесь в другой стране. А это все, – Иоанн развел руками в воздухе, описывая дугу, – находится здесь, в Англии.

– Ну и что? – ответила аббатиса. – Это не дает вам право присваивать себе то, что вам не принадлежит.

– Ну, и вам это тоже не нужно.

– Я отдала этот замок во владение сэру Уостеру.

– У него есть теперь своё владение, – отмахнулся король.

– Своё? – невольное удивление аббатисы Клод выдало её с головой, но она быстро взяла себя в руки.

– Ага! – возликовал Иоанн. – Ваш дорогой сэр Уостер не оповестил вас об этом. Ну, так я сам сообщу вам приятную и удивительную новость. У него, как вы знаете, было скромное поместье в Иммингеме и небольшой, но превосходный дом. И именно им сэр Уостер откупился от Йоркширского ордена, где состоял на службе и занимал высокое положение. Вы это прекрасно знали, поэтому и предложили ему и его супруге поселиться в вашем замке. Да, к тому же доверили ведение всего хозяйства. Как благородно вы поступили, леди Грегари! Но вы не могли знать, что у нашего сэра Уостера на французской стороне отыскались весьма состоятельные родственники. Я не сведущ в этих делах, но его родственники выкупили у ордена за огромные деньги дом и все поместье. И теперь сэр Уостер должен заниматься и своим имуществом. Не слишком ли много у него обязанностей, леди Грегари, вы не находите?

Аббатиса задумчиво смотрела на огонь, словно не расслышала заданный вопрос. Король, видя растерянность своей собеседницы, решил продолжать дальше.

– Потом я хотел бы поговорить о ваших званиях, которыми так опрометчиво наградил вас мой брат. Как может монахиня носить звание рыцаря и тем более звание лорда одновременно? Такого у нас даже в летописях не было.

– А как же ваша мать, Алиенора Аквитанская? – удивилась аббатиса. – Вы и её вычеркнули из ваших летописей?

– Моя мать была королевой! – гордо воскликнул Иоанн. – И не ровняйте себя с нею. У вас нет ничего общего.

– Наверное, ваше величество, вы плохо читали эти летописи. Как раз с вашей матерью у нас было много общего.

– Ну, хватит. Ваше красноречие завтра выльется мне в головную боль. Вы прекрасно меня поняли. И давайте не будем затягивать нашу беседу.

Аббатиса Клод не двинулась с места. Она всё время о чём-то сосредоточенно думала, не обращая внимания на последние слова короля.

– Ну, довольно, – Иоанн поднялся с кресла. – Я устал, я голоден и давно хочу спать. Уже совсем темно.

– Подождите, – проговорила аббатиса. – На каких условиях вы не будете претендовать на мое владение, а также на владение леди Хопкинс, и оставите за мной все звания и титул?

Король Иоанн махнул рукой, дав понять, что разговор давно окончен, и повернувшись к аббатисе спиной, направился к столу. Но в его голове вертелась упрямая мысль, с помощью которой он мог просто и без особых усилий добить своего противника. Не оборачиваясь на ходу, Иоанн произнес эту мысль вслух.

– Всего при одном условии: если у вас будет наследник.

Очень хорошо, что король не видел лица аббатисы. Её взгляд в этот момент, наверное, мог бы и убить. Не говоря ни слова, аббатиса Клод тихо встала и легким шагом незаметно вышла в потайную дверь, которую закрывал портрет предка леди Грегари во весь рост. За нею, прижимая свой колпак к груди, чтобы колокольчики предательски не зазвенели, тихо проследовал шут. Всё это время он лежал под одной из широких скамеек, стоявших вдоль стен, и внимательно прислушивался к разговору. Его никто не заметил потому, что скамья до самого пола была покрыта бархатным покрывалом.