Читать книгу Заметь меня в толпе - Елена Гусарева - Страница 2

Софи прилетела в Прагу тремя днями ранее, чтобы погулять и развлечься до того, как начнется летняя школа.

Пробыв в Праге всего ничего, Софи уже успела нахваталась местных повадок. Она быстро чмокнула меня в щеку, схватила сумку и, игнорируя таксистов, повела на автобусную остановку. Когда я заикнулась, что хорошо бы обменять деньги, она посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

– Нади, ну кто же меняет деньги в аэропорту? – заявила она. – Тут грабительский тариф. Я покажу тебе отличный обменник в городе.

– Ça va¹, – я поджала губы и поспешила за ней.

На остановке Софи притормозила возле желтого автомата, кинула в щель пару монеток и ткнула в одну из десятка кнопок. Автомат затрещал и выплюнул листочек с бледно-оранжевой полосой, на которой значилось «PRAŽSKÁ INTEGROVANÁ DOPRAVA²». Софи протянула мне билет со словами:

– Вот. Рекомендую сегодня же приобрести проездной на месяц.

– Merci.³ Я понимаю практически все, что тут написано. Похоже на русский.

– Sérieusement⁴? – Софи поморщилась.

Неужели ей обидно признать, что за каких-то три дня она все еще не научилась бегло говорить по-чешски?

– Для меня это тарабарщина! Даром, что буквы латинские.

– Вот тут написано, что билет действителен в течении 60 минут.

– Да что ты! А я и не догадалась, что «60 min» означает 60 минут! – ноздри Софи вздулись и на щеках еще сильнее обозначились веснушки. У нее все было через край.

– Не сердись! – Я подошла и заправила ей за ухо выбившийся рыжий локон. Она слабо попыталась отдернуть мою руку.

Софи была милой до приторности, особенно когда сердилась. Ее внешность фарфоровой куклы с пухлыми губками и розовыми веснушчатыми щеками имела самый легкомысленный вид. Глаза Софи были особенно прекрасны, светло зеленые с коричневым колечком у края радужки. Софи отлично знала, какое производит впечатление, и это бесило ее еще больше. Она часто жаловалась, что люди не воспринимают ее всерьез и не слушают, о чем она говорит.

– Bon!⁵, – буркнула Софи.

Подъехал автобус.

Ну надо же, номер «119»! В Зауральске именно этот рейс ходил до аэропорта.

Мы подхватили чемодан и вошли в переднюю дверь.

За окном пряничными домиками мелькали окраины Праги. Этот город был гораздо солнечнее и живее, чем Валлония с ее мрачными постройками из вечно мокрого кирпича цвета кровяной колбасы. Вот где легко представить угрюмого Голема⁶, блуждающего в темных переулках еврейского гетто.

Мы вышли на конечной и спустились в метро – уютное и чистое, как и все в этом городе. Новые вагончики с красными в желтую полоску сидениями и мягкий обволакивающий голос, объявляющий остановки.

«Позор процестуйцы»⁷… Смешные эти чехи. Жаль, что Софи не поймет, посмеялись бы вместе.

Несколько остановок с забавными именами: «Градчанска», «Малостранска», «Мустек». Пересадка на красную линию, еще несколько станций, и мы на месте.

Кругом все те же разноцветные пряничные домики с живыми изгородями, садиками и подъездными дорожками из гальки.

Умиляюсь, как дурочка, ей богу! Наверно, это все воздух свободы.

– Вон та уродливая высотка – наше общежитие, – махнула рукой Софи.

Над стеклянным входом гордо значилось «Hotel Mazanka».

– Хотел – это они сгоряча, – предупредила подруга.

На рецепции нас встретил полный седой мужчина. На английском с сильным славянским акцентом он представился, как пан Жижка. Строго посмотрев на нас, он сделал копию моего паспорта, записал что-то в большую книгу постояльцев и выдал ключ от комнаты.

Скрипучий лифт доставил на седьмой этаж. Колесики чемодана мягко зашуршали по ковровому покрытию в длинном коридоре.

– А вот и наша комната, – Софи воткнула ключ в замочную скважину. – Обстановка, конечно, не шик.

Мы вошли в тесную прихожую. Софи бросила ключи на низкий шкаф для обуви. Я огляделась и обмерла. Прямо напротив висело узкое зеркало в человеческий рост.

Я медленно подошла к нему и дотронулась до рамы. Мурашки побежали по телу. Меня так тщательно ограждали от зеркал, что я не была уверена, знаю ли, как выгляжу теперь. Память листала картинки: мамино заплаканное лицо. Слезы стекают с ее подбородка, и я чувствую влагу на груди. Мама целует меня в щеки, в лоб, в руки, целует и рыдает… А я чувствую, как воздух ошпаривает легкие и нет сил поднять руки и обнять маму.

– Что, давно не виделись? – ухмыльнулась Софи, схватила мой чемодан и утянула в комнату.

– Ты даже не представляешь, как… – сказала я по-русски.

Конечно, совершенно оградить меня от зеркал было невозможно. Они повсюду. Я урывками замечала себя в витринах магазинов, в зеркальной панели с кнопками в лифте, в прямоугольной полоске зеркала дальнего вида в такси. Однако, с тех пор, как я вернулась из зазеркалья, обстоятельно изучить свое отражение в полный рост возможности так и не представилось. Теперь было немного странно видеть себя повзрослевшую, вытянувшуюся чуть ли не на целую голову, но все такую же плоскую, как и три года назад. И глаза все те же, как у чокнутого филина.

– Ты что-то сказала? – Софи выглянула и тут же скрылась за дверью нашей комнаты.

– Non, rien⁸.

Я оторвалась от зеркала и вошла в комнату.

Она оказалась достаточно просторной. Две кровати с затертыми спинками, простой письменный стол, книжная полка, пара стульев и потрепанное кресло.

– Я оставила тебе место, – Софи раздвинула стенки шкафа.

– Спасибо. Ты просто милашка.

Софи фыркнула.

– У нас есть свой душ. А кухня общая, одна на этаж. Но я планирую каждый день обедать в новом месте. Обещала отцу привезти несколько рецептов чешской кухни для ресторана. Как насчет прогуляться по Староместской площади, а потом в кафе и побаловать себя пирожным с кофе? А вечером можно в кино.

Когда в последний раз я была в кино с подругой? Такое вообще когда-нибудь было?

– Звучит, как план. Только я не пойду на один из твоих ужастиков, которые ты вечно пересказываешь.

– Да ладно! – недовольно протянула Софи. – Ну, что за облом! Я еще не смотрела «Пункт назначения»⁹.

– Софи, я терпеть не могу ужасы.

С меня и ночных кошмаров достаточно.

– Мм… ну, ты подумай до вечера, о’кей?

……

Я вышла из ванной и остановилась напротив зеркала с расчёской в руках. От зеркала потянуло теплом, поверхность завибрировала, заблестела. Целый день гуляя по Праге с Софи, я думала лишь о том, как останусь с ним наедине. Но сейчас слишком рано.

Я развернула чалму из полотенца. Волосы жидкими сосульками рассыпались по плечам. Я принялась их расчесывать.

Через приоткрытую дверь комнаты я наблюдала за Софи. Она растянулась на кровати с книгой в руках, на голове красовались огромные розовые наушники. Запрокинув ногу на ногу, подруга покачивала носком голой ступни в такт музыке, которая пробивалась через наушники даже сюда, в коридор. Лицо у Софи было сосредоточенным и немного комичным.

Не понимаю, как можно одновременно читать и фоном слушать музыку?

Музыка всегда вызывала слишком много эмоций. Каждая композиция, как маленькое потрясение, локальный взрыв или шторм – я никогда не могла оставаться равнодушной. Даже самая незатейливая мелодия способна поглощать все мое внимание. Единственное, что я могла совмещать с музыкой – рисование. Но и здесь звуки безраздельно руководили мной, настраивая на свой лад.

Софи слушала музыку постоянно. Половину большого чемодана, с которым она приехала в Прагу, занимали диски. Там, если покопаться, можно найти все – от гламурной попсы до классики и даже народного фольклора. Пару дней назад она засыпала меня восторженными смсками по поводу “потрясного” концерта в каком-то “знаменитом” джазовом клубе, где выступал даже сам Билл Клинтон. Ну, что я могла ей ответить? Конечно: “OMG!¹⁰ OMG! Пищу и трепещу!”.

Зато Софи прониклась неподдельным уважением, когда я достала из чемодана старый плакат с клоуном и надписью готическим шрифтом – «Lacrimosa»¹¹.

– Не знала, что ты такое любишь.

– Иногда.

Я все еще расчесывала волосы, пытаясь придать им сколько-нибудь приличный вид, когда незаметно подкралась Софи. Розовые динамики обнимали ее шею, а провод путался где-то в пижамных штанах. Она застыла на пороге и, серьезно спросила.

– Нади, скажи все-таки, что с тобой не так?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты совсем не похожа на наркоманку.

– Это вы придумали. Я никогда подобных заявлений не делала.

– Тогда где ты проштрафилась? – Она села на ботник и подтянула колени к подбородку. – Я до конца не верила, что родители отпустят тебя в Прагу совершенно одну.

– Они обещали приехать через неделю и провести здесь свой двухмесячный отпуск…

– О-ла-ла!.. – Софи поморщилась. – Бедняга! Но все-таки?..

Я отложила расческу. Мне и самой давно хотелось с кем-то поделиться своей историей. Память, словно четки, перебирала каждое незначительное событие тех дней.

Несколько раз я пыталась поговорить с мамой, но та категорически не желала вспоминать его. «Думай о будущем, начни с чистого листа, выкинь его из головы, повзрослей!». Но как забыть о том, что он сделал для меня? И как забыть о том, что я для него не сделала?..

– Да все на самом деле просто и скучно. Если коротко, я встречалась с парнем. Ну, как, с парнем… с мальчиком. Нам было по четырнадцать. Мой одноклассник. Так случилось, что мы впутались в одну криминальную историю. Очень серьезную… Достаточно сказать, что именно из-за этого нашей семье пришлось переехать. Вот и все.

– Криминальную? Вау! А тот мальчик?

– Я ничего о нем не знаю с тех пор.

– Как? Но ты пыталась?..

– Нет!

– Это из-за него? – Софи кивнула на руку.

Я пожала плечами.

– Наверное. А, может, просто хотела лишнего внимания. Ладно, давай спать! – Я подхватила полотенце и пошла в комнату.

Софи молча скользнула следом, улеглась и выключила свет.

Вопросы подруги взбудоражили, подняли со дна души муть, которая и без того не хотела улечься.

«А что тот мальчик?..»

Все попытки узнать о его судьбе после тех роковых событий казались теперь смехотворными, детскими. Стыдная правда заключалась в том, что я сдалась, быстро и просто. Перестала сопротивляться обстоятельствам и тирании родителей. Я плыла по течению своей новой размеренной, безопасной, бестолковой жизни. Но за три года никто и ничто так и не смогли заменить его. Я чувствовала, что должна попытаться еще один последний раз, пока не приехали родители и не сорвали со стены в коридоре зеркало.

От кровати подруги доносилось мерное посапывание. В любом случае, ждать дольше невыносимо. Я тихо поднялась, прошмыгнула в коридор и зажгла верхний свет. Несколько секунд прислушивалась, не спросит ли Софи, зачем я включила свет посреди ночи. Но та, кажется, уже смотрела свой десятый сон.

Я погружалась в отражение лишь однажды, но, казалось, нет ничего более естественного. Стоило подойти вплотную к зеркалу, оно тут же отозвалось, выгнулось навстречу, словно старый друг желал обнять после долгой разлуки. Не было ни страха, ни сомнений, лишь нетерпение вновь увидеть привычное, родное и горячо любимое. Я переступила через раму, отбросив свое тело, как промокший плащ и, не задерживаясь в отражении коридора, устремилась в мой мир. Я вся дрожала от предвкушения вновь увидеть плавающие в бесконечности лестницы и причудливой формы переходы, нарушающие все законы физики и геометрии вращающиеся мосты и тоннели, башни, уходящие далеко за облака с бьющими из окон водопадами, мою площадь с розовым фонтаном и, конечно же, двери. Сотни излучающих нежное свечение дверей. Я ворвалась в зазеркалье и…