Читать книгу Колизей - Елена Крюкова - Страница 20

Напиться бы, ах, напиться бы,

напиться бы – из горсти…

В отрепьях иду столицею.

Устала митру нести.

Задохлась!.. – лимон с клубникою?!.. —

железо, ржу, чугуны —

тащить поклажей великою

на бешеной пляске спины.

Я выкряхтела роженочка —

снежок, слежал и кровав.

Я вынянчила ребеночка —

седую славу из слав.

Какие все нынче бедные!

Все крючат пальцы: подай!..

Все небо залижут бельмами!.. —

но всех не пропустят в Рай.

А я?.. Наливаю силою

кандальный, каленый взгляд.

Как бы над моей могилою, в выси купола горят.

Нет!.. – головы это! Яблоки!

Вот дыня!.. А вот – лимон!..

Горят последнею яростью

всех свадеб и похорон.

Пылают, вещие головы,

власы – серебро да медь,

чернеющие – от голода,

глядящие – прямо в смерть!

Шальные башки вы русские, —

зачем да на вас – тюрбан?!..

Зачем глаза, яшмы узкие,

подбил мороз-хулиган?!..

Вы срублены иль не срублены?!..

…Ох, Васька Блаженный, – ты?!..

Все умерли. Все отлюблены.

Все спать легли под кресты.

А ты, мой Блаженный Васенька —

босой – вдоль черных могил!

Меня целовал! Мне варежки

поярковые подарил!

Бежишь голяком!.. – над воблою

смоленых ребер – креста

наживка, блесна!.. Надолго ли

крестом я в тебя влита?!

Сорви меня, сумасшедшенький!

Плюнь! Кинь во грязь! Растопчи!

Узрят Второе Пришествие,

кто с нами горел в ночи.

Кто с нами беззубо скалился.

Катился бревном во рвы.

Кто распял. И кто – распялился

в безумии синевы.

А ты всех любил неистово.

Молился за стыд и срам.

Ступни в снегу твои выстыли.

Я грошик тебе подам.

Тугую, рыбой блеснувшую

последнюю из монет.

Бутыль, на груди уснувшую:

там водки в помине нет.

Там горло все пересохшее.

Безлюбье и нищета.

Лишь капля, на дне усопшая, —

безвидна тьма и пуста.

А день такой синеглазенький!

У ног твоих, Васька, грязь!

Дай, выпьем еще по разику —

смеясь, крестясь, матерясь —

еще один шкалик синего,

презревшего торжество,

великого,

злого,

сильного

безумия

твоего.