Читать книгу Мышка Йоле. Часть 1 - Елена Слынько - Страница 5

Всё реанимация! И, пошли все к чертям собачьим! Эрнст забегал каждую свободную минуту прошедших, наконец, суток. Спал часа два в своём кабинете, коротая свободное время на стуле у её постели. Просто сидел, прижав тонкую, невесомую руку к губам, и молился. Никогда не причислял себя к верующим и не знал ни одной молитвы, но сейчас был готов поверить в любое божество, способное помочь. Ел, кажется один раз, когда поймали Королёв и Вахтанг, но что не помнил. Почти месяц и ещё сутки неизвестности, между жизнью и смертью. Но Йоле всё ещё жива, несмотря, ни на что. Показатели постепенно приходят в состояние близкое к норме. Хотя до нормы далеко. Лиза усиленно избегала разговоров с ним и прятала глаза. Что же скрывает? Что, кроме уже известного ещё случилось? Но, не пытать же её, в самом деле. По медицинской карте подозрений возникало огромное количество, доктор Королёва до сих пор не внесла описание проведённых ею манипуляций и получила за это с утра разнос.

Возле палаты уже стояли, обнявшись Королёвы. Эмоциональная Лиза усердно вытирала салфеткой глаза.

– Что? – у Эрика оборвалось сердце. – Валерка, Лизка, не молчите!

– Бедняжка, она такая маленькая, как ребёнок. И вся синяя. Мне так её жаль, бедная наша Йолечка. А ты, паршивец, если хоть раз обидишь, то я отгрызу тебе все выступающие части тела и проглочу, чтоб не пришил!

– Дорогая, заткнись, пожалуйста. Пожалей обоих. Хватит уже виноватых искать.

В открывшуюся дверь выглянул реаниматолог Денис:

– Заходите и не пугайте её, пожалуйста. Она полностью дезориентирована и ничего не видит, только размытые силуэты. Всё будет хорошо. Главное никаких резких звуков и тем более всхлипываний, Елизавета Николаевна. Тихо и спокойно, пожалуйста.

Лиза первой прошмыгнула в палату. Потом вошли мужчины. Йоле не совсем пришла в себя, вокруг неё хлопотали Денис и медсестра Вера. Её почти не видно из-под простыни. Ленка и так была небольшого росточка, худенькая, очень изящная с густыми шелковистыми пшеничными волосами чуть ниже плеч и просто кукольно-анимэшными огромными изумрудными строгими глазами в обрамлении чёрных длинных и пушистых ресниц. Красавицей по канонам её назвать трудно, но что-то в ней цепляло. Во всяком случае, Вельдена зацепило моментально и на всю жизнь. Кокетничать и стильно одеваться она никогда не умела и не любила, косметикой не пользовалась принципиально. Умная и симпатичная Мышка. Экстерном окончила школу, и едва исполнилось пятнадцать лет, как поступила на первый курс медицинской академии. Заметил её Эрик и влюбился в студотряде. Он уже пошёл в субординатуру и на консервный завод поехал ради развлечения в последний год студенчества, как помощник преподавателей и кураторов младших курсов. Йоле тогда перешла на второй курс. Сейчас ей двадцать пять, а на вид всё те же шестнадцать, даже меньше. Мышка-малышка, всё та же девчонка из своего, правильного и сказочного мирка.

Вельден много страшного и мерзкого видел в своей жизни: изувеченных взрывами людей, плачущих от боли подстреленных домашних животных, детей с оторванными ногами, распухшие трупы истерзанные стервятниками, которые некому хоронить, боль в глазах родителей потерявших своих малышей, останки человеческих тел, заброшенных взрывом на деревья.… Но сейчас стало в сто раз страшнее, потому что перед ним лежала его Йолечка. Смотреть на эту девочку было невыносимо больно. Лицо в синяках и ссадинах, разбитые сухие губы, чёрные круги под глазами, руки, лежавшие поверх простыни, казались избитыми ветром тростинками. Пальцы с обломанными до мяса ногтями, кожа в порезах, проколах и ожогах от затушенных об неё сигарет, кроваво-синие следы от верёвок на запястьях. Обо всём остальном невозможно вообще думать без содрогания. Фарфоровая нежная куколка, побывавшая в руках ребёнка-садиста.

Лиза опять захлюпала носом, и Валера вывел её прочь, успокаивая, а у самого голос дрожал. Денис повернулся к Эрику:

– Я не знаю её но, по всей видимости, она много для вас значит. На данный момент мы сделали всё возможное. Потом будем делать невозможное. Пытали девочку зверски, даже мысленно страшно представить, через что она прошла. Я закрою жалюзи и приглушу свет. Её долго держали в темноте, и яркий свет сейчас может причинить сильнейшую боль, вплоть до потери сознания. У вас 10—15 минут. Она слишком слаба. Я буду рядом, за дверью.

Доктор вышел, оставив их в полумраке палаты. Было очень тихо, только жужжали аппараты и мерцали мониторы. Эрик сел на стул возле кровати и осторожно взял её за руку:

– Йоле, Мышка, ты меня слышишь? Йолечка, Солнышко, любимая моя, подай знак, что слышишь меня.

Рука легонько дрогнула, и веки немножко приоткрылись.

– Почему мне тепло и не больно, и всё в тумане? Я наконец-то умерла? Хорошо, теперь хорошо … – она прошептала так тихо, что он еле расслышал.

– Что ты такое придумываешь. Я не позволю тебе умереть. Ты выздоровеешь и проживешь долгую, счастливую жизнь. А я буду рядом и никому больше не позволю обидеть. Я очень люблю тебя. Йолечка, малышка моя любимая, – Эрнст прижал её пальчики к губам.

– Кто ты? Голос знаком, а лица я, прости, не вижу. Здесь очень светло. Глаза режет.

– Я тот, кто был придурком больше десять лет.

– Не понимаю…. Скажи мне, где я и кто ты? – она приоткрыла глаза и повернулась к нему, вглядываясь в лицо. Видимо это минимальное напряжение далось ей с огромным трудом, истощив окончательно. Глаза опять закрылись, а на лбу появилась холодная испарина.

– Ты в безопасности, в больнице. Здесь твои друзья. Мы поможем тебе. Вокруг столько охраны, что и муха не пролетит. Ничего не бойся.

– Зачем меня вытащили? Кто вас просил? Почему вы все лезете ко мне? Мне ничего и ни от кого не нужно! Я хотела умереть, а ты, вы… Я никого не хочу видеть. Уходи. Оставьте меня все в покое. Мне незачем жить уже…. Я дошла до цели, всё.

Эрнст поднялся, наклонился над кроватью, повернул её лицо к себе и легонько поцеловал запёкшиеся губы:

– Нет. Дважды я уже уходил, теперь не уйду. Хочешь ты того или нет, но я буду рядом, пока ты не выздоровеешь и не будешь в полной безопасности. А сейчас отдыхай, я попозже зайду, – он быстро вышел из палаты. – Денис, когда проведёте осмотр и процедуры, зайдите ко мне с докторами Королёвыми.

Эрик вошёл в свой кабинет, предупредив секретаря Тину, что его нет для всех, кроме Энвичюса и Королёвых. Глаза слипались, и он решил немного вздремнуть. Заснуть не удалось, думы не давали. Хорошо, что в его будуаре был душ и запас одежды на все случаи жизни. Его с раннего детства приучили выглядеть опрятно и свежо, чтобы не происходило. Он частенько оставался ночевать в клинике, дома всё равно никто не ждал кроме старого управляющего и его супруги. Освежившись и выпив крепкого зелёного чая, Эрнст углубился в бумаги, принесённые секретарём на изучение и подпись. В дверь постучали.

– Войдите, – бумаги мгновенно отложены в сторону. Вошли Королёвы и Денис. – Докладывайте, господа.

– Можно я первая? – Лиза присела на подлокотник кресла, в котором разместился её муж. Довольно долго собиралась с мыслями и духом, что на неё совсем не похоже. Обычно её заставить помолчать огромная проблема, не всегда посильная даже Вельдену. Потом судорожно вздохнула, достала из кармана платочек, сжала его в руках. – В общем, пришлось основательно выскоблить слизистую матки, два шва на шейке – внутренние надрезы, всё остальное тоже заштопала основательно, её просто изрезали в лохмотья. Наложила двенадцать швов в общей сложности, саморассасывающиеся, разумеется. Придатки в норме. Признаков воспаления или кровотечения пока нет, но тампонаду сделала, завтра сниму. Думаю, ей кололи антибиотики и давали витамины или ещё что-то, возможно коагулянты. На венах рук и плечах много следов от уколов. Делал инъекции и подбирал препараты профессионал, я в этом абсолютно уверена. Что же это делается?! Они её …, творили, что и в ужастиках не увидишь. Они её не просто насиловали, они …! Понимаете, я вытащила осколки бутылочного стекла и обломок лезвия. Сволочи! Лютому врагу такого не пожелаешь. Но обещаю, что всё будет хорошо.

Эрнст сжал челюсти до скрипа зубов, перед глазами поплыла багровая дымка. Так вот почему Лиза бегала от него, вот чего не хотела говорить, пока сама не переварит.

– Успокойся, дорогая, теперь Мышка в надёжных руках, – Валера погладил жену по руке. – С точки зрения полостного хирурга ничего страшного нет. Если можно сказать в сложившейся ситуации – родилась в рубашке. Лёгкое пострадало, но могло быть и хуже, полсантиметра до сердечной сумки. Мы всё подлатали, ушили. Дренажи вечером уберём. Сухо. В животе – в норме, но нужно начинать кормить хотя бы через зонд, иначе кишечник не запустим. Ссадины обработали, ранки не гноятся. Пальцы, слава богу, не переломаны. Ногти отрастут. Правая нога пусть в лангете побудет, вывих примерно трёх-четырёх дневный вправили, но есть отёк и со связками могут быть проблемы в будущем. И желательно чтобы Киото посмотрел кисти. Следы от верёвок или наручников глубокие. Могут быть проблемы, хотя я пока их не вижу. Но я же не невролог и проверить тонус пока не представляется возможным. Лучше перебдеть. Боюсь ещё застойной пневмонии и ДВС синдрома. Пока анализы адекватны состоянию.

– С точки зрения реаниматолога не так уж и радужно пока. Антибиотики, электролиты, питание капаем. Плазму и ЭР массу вводим. Будем ещё. У девочки сильное обезвоживание – 20%, кровопотеря около двух литров – снижение ОЦК на 30—40%. Наполнение сосудов и камер сердца низкое, есть шумы. Быстро восполнять нельзя, сами знаете, чем грозит. Пока ни о каких сроках и прогнозах говорить не буду. Состояние крайне тяжёлое и вы все это видите. Сильнейшие боли, а я не могу ввести адекватную дозу обезболивающих препаратов – жидкости мало, боюсь, перегружу. Но, что интересно, у пациентки непонятная реакция на боль. Я читал, что в спецподразделениях учат как-то отодвигать её, усилием воли заставлять организм забывать о ней. Звучит фантастически, но я это реально вижу. Как и где этому научилась? Кто она, если такому обучена? Фантастика какая-то просто. Она всё чувствует, потом напрягается и не реагирует на уколы некоторое время. Но слишком ослабла, поэтому эффект кратковременный. Думаю, только поэтому не умерла от пыток. Эрнст Генрихович, я не поверил бы, если бы сам не увидел. Йоле – уникум, или я действительно многого не знаю, – Денис вскочил, промчался по кабинету, налил стакан воды, вылил его в цветочный горшок. Остановился посередине кабинета и, наконец, продолжил. – Кровь ввели почти всю необходимую дозу, теперь кристаллоиды, коллоиды, замороженную плазму, ЭР массу и, наверное, гемодез или полиглюкины. Завтра планирую поставить носовой зонд и начать кормить. Короче я останусь на ночь и полистаю литературу, пообщаюсь с народом. Знаю одно – сегодня, максимум завтра всё решится.

– Денис, что решится? – Эрнст встал, нависнув над столом. Лицо у него стало каменным, а глаза абсолютно чёрными. – Вы хотите сказать, что мы не сможем её вытащить? Вы понимаете, что невозможно потерять её! Она столько вынесла, что просто обязана жить! Йоле не может умереть! Уже многие бы стали блуждающими атомами, если бы она не вмешалась. Это понятно?! Я останусь тут и будем вместе думать. Хоть всю ночь.

Реаниматолог, конечно, как и все знал, что шеф может быть очень жёстким, но сейчас он был страшен, ещё страшнее были произнесённые им слова. Все присутствующие притихли, не решаясь вдохнуть, даже Валера, тем более задавать возникшие вопросы. А Вельден вдруг обмяк, глубоко вздохнул, опустился в кресло и с запредельной усталостью посмотрел на подчинённых:

– Я погорячился, простите меня, друзья. Просто не могу потерять её снова. Она должна выжить. Помогите, пожалуйста, на вас вся надежда. Без Йоле и меня не будет. Больше не выдержу, я очень люблю её.

Валера вздохнул и посмотрел на Дениса, тот тоже вздохнул, потом чему-то улыбнулся:

– Я только перекушу, запасусь крепким кофе и бегом в палату. Христо заменит меня по остальным делам. Придумаем что-нибудь, шеф.

– Эрик, – Лиза подошла и обняла за плечи, – Ты же прекрасно знаешь, что мы сделаем всё возможное и невозможное, и в этих стенах мы боги. А тебе могут привезти ту мазь с Тибета, ранозаживляющую? Помнишь, наша Тома руку кипятком обварила, а ты принёс мазь, и теперь даже следов нет? Может, я и забегаю вперёд, но верю, что Леночка поправится. Поверь, кожа без страшных напоминаний – огромный эмоциональный плюс для женщины. Да и швы внутренние можно обработать, чтобы рубцы минимальными были, ей ещё рожать.

– Точно, молодец. Сейчас позвоню и самолёт отправлю, если нужно. Спасибо всем, извините мой недопустимо резкий тон. На нервах весь.

Доктора покивали и двинулись к двери.

– Звони, если что, – Валера пожал шефу руку на прощание, – у нас дежурство закончилось, поедем домой. Тебе тоже не мешало бы, отдохнуть, а то сам свалишься и Йоле не поможешь. Если нужно подменить – останусь.

– Не надо подменять, давайте, до завтра. Помните о полной секретности.

Эрик ещё раз просмотрел бумаги, подписал срочные. Сидеть в кабинете было невмоготу. На кофе и чай смотреть уже не мог. Пошёл взглянуть на Йоле. Кирилл посадил двоих своих ребят у входа в отделение реанимации под видом медбратьев. Жалюзи опущены, так как через окна замечательно видна кровать с крыши здания через дорогу и яркий свет невыносим для пациентки. В полумраке Йоле почти не видно под простыней, такой же белой. Он подошёл, погладил её по щеке. Кожа всё такая же нежная, белый бархат. Положил её ладошку на свою. Только сейчас заметил, какая она крошечная, тонкая, намного меньше его ладони. Йоле спала, изредка тихо постанывая и вздрагивая. Так даже лучше, боль меньше чувствует. Он сел перед компьютером за стол в углу палаты. Надо что-то обязательно придумать. Потом пришёл Денис, и они уже вдвоём углубились в поиск.

– Блин, это же элементарно! – вскричал Эрнст, стукнув Дениса по плечу, часа через два дискуссий и просмотров недр интернета, доступных баз данных других клиник корпорации. – Как я мог забыть про способ дедушки Мурашевского? Йоле его сразу бы вспомнила, она его любимица, – Эрик схватил лист бумаги и быстро набросал схему с дозировками. Подумал ещё и приписал номер телефона профессора, на всякий случай.

– А вы уверены? Как-то слишком просто. И я, простите не знаком с дедушкой Мурашевским. Может, Киото дождёмся? Он завтра прилетает.

– Суть в простоте, элементарная реофизиология в неотложной хирургии с секретной изюминкой, – он чуть ли не скакал вприпрыжку по палате, забыв, что уже глубокая ночь и рядом спит больной человек. – Давайте наколдуем эликсир! У нас нет ещё суток, чтобы ждать Киото, но можете проконсультироваться. Здесь телефон профессора, если что, скажете, что для Йоле. Тель-Авив.

– Нет, шеф, колдовать нужно на работающие мозги, а мои в отключке. Сейчас что-нибудь перепутаю, и получите свою Йоле фиолетового цвета в оранжевую крапинку, даже звонок другу не поможет. Два часа посплю, потом поколдую. Не переживайте, время не упустим, всё под контролем. И вам, шеф, настоятельно советую то же отдохнуть, говорю как врач и друг, – Денис церемонно поклонился и вышел.

Эрик посмотрел на спящую Йоле, улыбнулся и пошёл в свои рабочие апартаменты. Два часа ночи. Нужно поспать. Когда наметилось решение проблемы, стало немного легче и ему удалось заснуть. Казалось, только прилёг, а уже звонит будильник.