Читать книгу Откровение Луны - Елена Валентиновна Малахова - Страница 6

Непутевые заметки Николь Вернер

«21 мая 2017 г. Утро.

Вчера я узнала, что талантливые сказочники не перевелись и в наше время. Мужчина с козлиной бородкой по прозвищу Андерсен (зовут его Сергей) сумел убедить меня в существовании повара-живодера и летающих над поселком НЛО. Как выяснилось во время визита в «Золотую Подкову», жена сказочника каждый вечер выгоняет его самодельной метлой, так как тот до сих пор умудряется найти способ обмануть бедную женщину. Он утверждает, что в его благоверную частенько вселяются бесы, причём самые разные. С бутылкой Макуля за пазухой он ходит по окрестным домам и спрашивает: нет ли у кого знакомого экзорциста, ибо его спина на гране перелома от ударов метлой.

Вчерашний день я провела в «Золотой Подкове», надеясь увидеть искусного соблазнителя, который ловко воспользовался моим игривым настроением. Но, увы, за целый день он не объявился в стенах заведения.

Мой рюкзачок пока не найден. Мексиканец обещал опросить всех прихожан кабачка. Он готов отдать голову на отсечение, заверяя, что воров в столь приличном месте никогда не было.

Кир Булавин узнал, что ремонт машины закончат к завтрашнему дню. Эта новость, весьма приятная для меня и отнюдь – для него, ввела Кира в сокрушительную депрессию. Потому теперь он закрылся в четырёх стенах душной комнаты, не желая знакомиться с красотой окружающей среды посёлка.

Начинало светать, и я вновь лицезрела непонятный обряд в исполнении Мучи. У кого бы разузнать, зачем нужны ей пляски Вуду?»

Веранда постоялого двора Мучи, 21 мая 2017 г., обеденное время.

Впитывая дары щедрого солнца, Николь восседала за круглым столом. От неподдельного удовольствия она закрыла глаза.

«Жить – хорошо! – думалось ей. – А без мобильного, телевизора и нудящего начальства – ещё лучше!»

До того, как Николь проснулась и вышла на веранду, Муча проворно подготовила необходимые мелочи для чаепития. Николь долго разглядывала порядок расстановки предметов. Чашки, необычайно легкие, приплюснутые с двух сторон, украшал затейливый узор неизведанной птицы с дивным хвостом. Блюда были квадратной формы, деревянные ложечки разных размеров лежали с двух сторон: одна – для кедрового варенья, которое входит в список главных заготовок опытной хозяйки, вторая – для коричневого сахара. Николь отметила, что посуда значительно отличается от используемой в любой точке земного шара. Однако, было и некое сходство.

На террасе, выкрашенной в кипельно белый цвет, показалась Муча, разодетая в серый сарафан из дешевой парчи. В её перезагоревших руках находилась турка свежесваренного кофе и блюдо сдобных завитушек.

– Как спалось, дорогуша? – спросила она, наливая кофе в чашку.

– Шикарно! Только вот мой друг сильно переживает, что сегодня нам не вернуться в город.

Муча принесла ещё несколько тарелок. Завтрак был скромным, но невероятно вкусным: теплый испеченный в русской печке хлеб, взбитое сливочное масло, кедровое варенье и густая домашняя сметана.

– Вам, должно быть, очень часто приходится принимать у себя гостей? – осведомилась Николь.

Муча призадумалась на мгновение, а затем захохотала истеричным взбалмошным смехом. Николь дивилась, что не взирая на её причуды, она относилась к старушке с отличительным благоговением. Муча ответила тотчас, как перестала хохотать.

– Порядка трех лет здесь не было ни одной души. Комнаты вечно пустуют, потому лишний раз я туда не заглядываю. Очень замечательно, что вы остановились у меня.

После завтрака Николь помогла Муче убрать грязную посуду со стола. Они гуськом прошли на узкую кухоньку, и журналистка обратила особое внимание на бедное убранство. Вся мебель, сделанная из отборного дерева, сверху покрывал добротный лак. Возле печки стояло ведро с сажей. В самом углу просторной комнаты висел католический крест размером с двух пядей, а чуть ниже виднелся черно-белый снимок мальчика на резной полке. Остриженный под горшок, он располагал доброй застенчивой улыбкой. Николь сообразила, что старая выцветшая фотография оказалась здесь неспроста.

– Какой чудесный мальчик! – воскликнула Николь.

Взглянув на снимок, желтушное лицо старушки вмиг подобрело. Перемена в ней была весома, что не ускользнуло от пытливого взора Николь, ровным счётом, как и проступившие слезы в глазах монголки.

– А это мой сыночек, Касим. Он у меня лётчик.

– А где же он сейчас?

– На северном полюсе, выполняет особо важное задание. Знала бы ты, как я места не находила, когда он улетел! И не зря, стало известно, что в его вертолёте сломалась система навигации, без которой отыскать Красный Ручей практически невозможно. А так он бы давно был дома, со мной. Ох, Николь, я ведь сколько раз просила Касима уйти в отставку и больше не летать на эти опасные задания. Но мой жуткий упрямец сгорает от желанья быть полезным Родине!

Муча рассказала журналистке, каким непослушным мальчиком рос Касим, пока не достиг двадцатилетнего возраста.

– Я ведь ему невесту сыскала, добротную, ушлую по его вкусу, а он наперекор всему захотел учиться лётному делу.

Материнское сердце переполняла сущая гордость за сына. Ее глаза горели. Она рьяно жестикулировала руками, посматривая на фото мальчика. Казалось, потоку хвастовства не будет конца. Но спустя некоторое время Муча замолчала, и тогда Николь спросила:

– Почему Мексиканец презирает общество под названием «Колонизация»?

– Над всеми нами это чудовищное проклятие нависло давно.

Муча выложила девушке всю историю от начала до конца. Николь так прониклась горем бедных людей, что в продолжении дня скиталась по узким улочкам между свежеокрашенными домами, обдумывая, как изменить незавидную участь Красного Ручья.

Утолив голод в «Золотой Подкове», Николь вернулась поздним вечером в комнату постоялого двора. Там она обнаружила мрачного Булавина, который усердно корпел над новой статьёй. Его невзрачные мысли на бумаге изливались нескладно. Он проклинал забытое Богом место и, комкая листы, злобно кидал их на пол.

– Кир, нельзя же так изводить себя! – успокаивала Николь. –Порой даже самым известным журналистам необходимо отдыхать. Завтра ты вернёшься в город, приступишь к работе, а пока пойдём в бар? Выпьешь виски, расслабишься.

В глубине души она понимала, насколько скучным бывает общество человека, располагающего предельной правильностью моральных устоев, и спросила только из вежливых побуждений, надеясь на отказ. Николь было искренне жаль расстроенного Булавина, но она и не помышляла менять своих планов. Оставаться в четырёх стенах – означало лишить себя возможной встречи с коварным незнакомцем, по той простой причине она так рвалась в «Золотую Подкову».

(«Вот бы хоть одним глазком взглянуть на него…И куда он мог запропаститься?»).

– Не хочу. – ответил Кир. – Паршивое место, паршивые люди – всё паршиво! Если бы ты осталась со мной, то…

Булавин обернулся, полагая, что Николь молча внемлет откровенным жалобам. Однако, в комнате лишь остался витать сладковатый аромат ее духов.

Николь подошла к порогам «Золотой Подковы», как вдруг чьи-то жилистые руки обхватили её сзади и, не оставив возможности опомниться, потащили за ближайший угол здания. Обескураженная внезапностью Николь обернулась, а её завораживающие глаза просияли.

– Я соскучился.

Незнакомец вожделенно поцеловал Николь. Его губы были упоительно нежными, как у младенца, а невероятное безрассудство напоминало озорство юноши. Отвечая тем же страстным воодушевлением, она чувствовала энергию, бьющую ключом в татуированном теле. Благодаря ей она осознала, что все солидные мужчины прошлого, связанные с ней тонкими нитями мимолетных интрижек, были скучны и однообразны. Большинство из них имели семью, были обаятельны и умели красиво ухаживать. Николь понимала, что для создания крепкого союза на данный момент не готова; не созрела, как верная жена и любящая мать. А пока она бездумно увлеклась свободой, ей хотелось не ограничивать себя в тесных рамках прилежного поведения. Хотелось большего…чего-то особенного… феноменального! И потому либеральные взгляды относительно мужчин в полной мере изменились. Она и подумать не могла, что под внешностью своенравного человека, неприметного в толпе повседневных будней, порой сокрыта редкостная находка.

В голове её крутилась масса вопросов, но стоило ему появиться, как они моментом «вылетели в трубу».

– Пойдем! – сказал он, отрываясь от её сочных губ.

– Куда?

Он не ответил. Крепко держась за руки, они быстрым шагом пересекали душистое поле изумрудной травы. Начинало смеркаться. Николь обернулась; «Золотая Подкова» осталась далеко позади. Свернув с вытоптанной тропинки, они направились к деревянной постройке, похожей на амбар. Парень отворил хлипкую дверцу ворот из строганных досок, и Николь заглянула внутрь: повсюду было раскидано сено, а у дальней стены находились готовые скирды.

– Это твой сарай? – спросила Николь.

– Нет.

Он потянул ее за собой внутрь, но оторопевшая девушка воспротивилась.

– Ты не думал, что мы вторгаемся в частную собственность?

– Плевать! – он повернулся лицом, которое истончало неопровержимое желание. – Иди ко мне!

Николь утонула в чарующей улыбке. Проворным движением парень привлек её к себе, и они вместе упали на солому. Жаркие поцелуи градом сыпались на благоухающую шею девушки. Тело её охватил трепет, когда он проникновенно шепнул:

– Я хочу тебя…

Спустя некоторое время безумное наваждение покинуло тела, и они лежали рядом – её рука в его руке. На лицах обоих играло умиротворение. Обладая одними крыльями на двоих, они коснулись небес и спустились на землю. Отключенный разум отказывался думать, и потому в те сладостные минуты блаженства в голове девушки мелькала одинокая но светлая мысль: «Как же я счастлива…». Ночная прохлада пробивалась в частые щели между досками высоких стен, помогая восстановить утраченные силы. Они устремили мечтательные глаза вверх на тесовую крышу.

– Наверно, пора хотя бы узнать твоё имя? – иронично подметила Николь.

Незнакомец загадочно улыбнулся.

– Зачем тебе оно, когда в твоём распоряжении всё моё тело?

Николь рассмеялась. Её звонкий смех был настолько заразителен, что он тоже захохотал душевно и непринуждённо. Солома впивалась в нежную кожу неприкрытых мест, а сухие палочки и травинки прилипли к платью и белокурым волосам Николь, что абсолютно не волновало ее. Благодаря великолепным минутам безумства, она испытывала только радость и несравненный душевный подъем. Не иначе, она вкусила спелый плод хрупкого истинного счастья, которого невозможно купить или заменить чем бы то ни было. Оно осязаемо тем слепцам, что навек потеряли зрение, лишь единожды увидев божественную красоту удовольствия; тем, кто открыл первобытный ресурс человеческого естества – то, что по праву принадлежало людям с далёких времен сотворения мира и то, что было отнято у них за нерадивость и не знания меры. Но обыкновенное любопытство ничуть не уступало счастью, и Николь понимала, что подобный ответ парня не сумеет усмирить в ней пыл познания.

– Тогда как я буду … ?

Девушка не договорила. Снаружи раздавалось громкое шарканье резиновых сапог, а следом послышался мужской взволнованный голос:

– Они здесь, не спугните их!

Николь приподнялась на локтях. Всматриваясь в широкие щели, испуганное сердце венгерки готово было наспех выпрыгнуть из груди.

«Теперь из нас точно сделают густой наваристый Макуль! – подумала она.»

Звуки были различимы с двух сторон позади их голов. Ни минуты не сомневаясь, что сарай окружили, парень моментом вскочил на ноги.

– Бежим! – крикнул он, хватая за руку подскочившую девушку.

Они ринулись в приоткрытые ворота и пустились бежать навстречу ветру, который игриво путался в чудесных волосах Николь. Парень тянул девушку за собой, злодейски смеясь, а Николь витала в облаках безмятежного сознанья.

(«Я и предположить не могла, что близкая связь с мужчиной может быть настолько опосредственной… с лёгким привкусом свободы!»)

Неумолимая погоня преследователей продолжалась до самого кабака. Минуя его, Николь и её спутник побежали дальше по асфальтированной дороге. Темные улицы выглядели заброшенными, но только не позади: оттуда по-прежнему доносились всклочные крики возмущенных жителей. Двое новоявленных преступников завернули к дому номером 12 и, управившись с замком, очутились внутри. Парень закрыл дверь на засов. Эмоции били через край. Свежие лица искрили радостью. Они прижались к двери взмокшими спинами, а с непривычки от долгого бега у Николь задрожали колени. Их шумное и частое дыхание раздавалось на всю комнату. Они переглянулись, и стены двенадцатого дома разразились ребяческим смехом. Парень вновь обжег губы Николь поцелуем огня похотливых желаний, а его уверенные прикосновения вызывали дрожь во всем её теле. Точно лёгкую пушинку, подхватил он девушку на руки и перенёс в другую комнату на кровать. И снова сластолюбие захватило в плен двух избежавших кары преступников.

Дом номером 12.

22 мая 2017 г.

В просторной комнате, залитой солнцем, Николь и её избранник спали сладким безмятежным сном. Становилось душно. Николь оторвала голову от костлявого плеча и блаженно улыбнулась.

(«Какой же он забавный!») Его прекрасные загадочные глаза были полностью закрыты; Николь вновь поразилась густоте его длинных изогнутых ресниц, которым позавидует любая барышня. Выбеленная часть всклоченных волос не потеряла формы. Губы нежно-розового оттенка, соблазнительно приоткрытые, неистово манили к себе. Скользя взглядом от шеи до плеча, её внимание привлекло тату с изображением симпатичного лица девушки в профиль.

(«Не похоже на знаменитость. Неужели у него есть возлюбленная? Тогда непонятно, почему он проводит время со мной, а не с ней?.... Впрочем, какая разница! У меня тоже полно поклонников в городе, но сейчас мне чертовски хорошо рядом с ним и этого более чем достаточно, чтоб не думать о мелочах.»)

Глядя на него, Николь восторгалась. Она как и прежде не сознавала, что так непреодолимо волнует её внутреннее существо, переворачивая вверх дном мнимые чувства и сокровенные мысли.

Еще несколько минут она жадно наблюдала за ним, а затем, стараясь не разбудить, аккуратно слезла с кровати и натянула белье. В горле ужасно пересохло; замлевшие мышцы ломило, но та ломота определенно напоминала о страстной ночи любовных утех и была только в радость.

– Не уходи.

Николь обернулась. Незнакомец приподнялся на локтях, щурясь от яркого солнышка.

– Мне пора! Иначе мой коллега уедет без меня.

– Никуда он не уедет.

Николь издала короткий смешок.

– Неужели ты привязал его к батареи в соседней комнате?!

Незнакомец оставался крайне серьёзным. Его сонное забавное лицо не выражало подлинных эмоций, и Николь подумала, что тот не понимает её развитого чувства юмора. Это несколько изумило девушку. На её добрые бескорыстные шутки покупались все без исключения мужчины, которые так душевно хохотали, когда Николь вдобавок к основному повествованию весьма кстати начинала строить потешные рожицы. Она начинала осознавать, что по натуре своей они были необычайно разными людьми, словно арктический лед и тропический зной.

(«Интересно, удалось бы нам создать крепкий и надёжный союз за кулисами постели?»)

К глубочайшему сожалению, на данный момент похвастать ей было нечем: безумные фантазии и сильное половое влечение друг к другу – это всё, что объединило две крайние противоположности. Она не грезила обладать им на законном уровне, но корыстные размышления непроизвольно лезли в голову.

– Останься!

– И чем мы будем заниматься? – мягко спросила Николь.

– Любовью.

Николь присела на край кровати; ее глаза, точно плоды спелой оливы, отражали счастливый блеск.

(«Он такой душка!») Она провела рукой по его мягкой бородке.

– В жизни нужно совмещать приятное с полезным.

– Плевать мне на правила, мнения и твои доводы. Иди ко мне!

Парень заключил её в крепкие объятия, но Николь поспешно высвободилась.

– Тебе вообще знакомо слово «нет»?!

– Я готов подчиниться всем «нет», кроме твоего.

(«Он необыкновенный! Я бы отдала все на свете, лишь бы остаться с ним!»)

Она нежно поцеловала его в щеку, и бесцельный мимолетный взгляд Николь упал на громоздкую тумбочку возле кровати. Сверху нее, рядом с наручными часами и расчёской лежал потерянный рюкзачок Николь.

– Эй, откуда он у тебя? – воскликнула девушка.

Подойдя к тумбочке, она развязала шнурки рюкзачка. Все личные вещи, положенные ей в день приезда туда, оставались на месте. Фотоаппарат лежал на самом дне. Николь включила его и, удостоверившись в сохранности материала о знаменитой галерее Соколова, с облегчением выдохнула.

– Я обнаружил его на табурете, когда отвлекал внимание Мексиканца. Наверно, Андерсен так очаровал тебя, что ты и думать забыла о рюкзаке.

Он засмеялся несвойственным ему голосом.

– Так ты тоже его знаешь? – заулыбалась Николь.

– Его знают все.

– А тебя?

Обнаженный парень подошёл ближе и с чувством притянул к себе девушку за осиную талию.

– Меня знаешь только ты…