Читать книгу Парижанки.ru - Елена Забродина - Страница 5

Проснулась Лара от жгучего томления в низу живота. Она удивленно приоткрыла глаза. Рядом лежал мужчина, лаская ее. Пьер? Он все же пришел, не выдержал в холостяцкой постели? Хотела возмутиться. Но вот он потянулся ртом к ее соску, и она подумала, что пусть. Пусть пришел. Пусть остается.

Мужчина заметил, что она проснулась, и перешел к ее рту. Лара невероятно быстро почувствовала такое возбуждение, что впилась губами в его губы. Он был в одном халате, без нижнего белья. Девушка моментально развязала пояс халата, а Пьер сбросил его на пол. В лунном свете, проникшим между штор, мелькнуло белое тело, и снова приземлилось на кровать.

«Ох, презервативы в чемодане, я за ними слазить не успею», – опоздало подумала она. Но мужчина опустил руку на пол, нашарил в темноте халат, выудил из кармана презерватив, громко шурша, разорвал этикетку. У Лары на душе отлегло и уже ничего не удерживало ее от права полностью потерять голову. Чему она незамедлительно и последовала.

Спустя неопределенное время оба выбились из сил. Пьер упал на кровать рядом с девушкой, его грудная клетка ходила ходуном. «Вот они, хваленные французы: только запрыгнул, я моментально возбудилась и тут же отдалась», – подумала Лара удовлетворенно. Она блаженно вытянулась вдоль приводящего в порядок дыхание мужчины, сладко зевнула. Закрыла веки и снова заснула.

Наутро Лара никого с собой рядом не обнаружила. «Прямо, как сон какой-то. Порнографический дурман». Сладко выспавшись, она приняла душ в своей туалетной комнате. В хорошем расположении духа нанесла неяркий макияж, красиво причесавшись, взбила вверх волосы, выбрала льняной сарафанчик с цветами розовых и оранжевых тонов. «Принцесса», – улыбнулась она своему отражению. Так, теперь осталось выбрать манеру поведения, какую-то реакцию на произошедшее. Ей, конечно, понравилось, но ведь не кидаться же ему на шею. Но и после столь бурно проведенной ночи корчить из себя скромницу как-то тоже глупо. А, может, прикинуться, что ничего не помню? Приняла за сон? Забавно было бы. Причем, отчасти, правда. Кто его звал в мою кровать? Ладно, будем действовать, судя по обстоятельствам. Посмотрим, как он себя проявит, подыграем.

Лара спустилась вниз. Пьер хозяйничал с электрической кофеваркой, засыпал кофе, заливал воду. Он услышал, как девушка спускается по лестнице, обернулся, приветствуя, махнул рукой, жестом пригласил присаживаться к столу.

– Как спалось? – спросил.

Лара глянула на его лицо: это он про секс интересуется? В смысле: понравилось ли? Нет, на лице ее партнера ни намека на ночное бдение, обычная любезность хозяина в отношении гостя. Странно. Ну, ладно, посмотрим, что дальше будет.

Девушка улыбнулась и ответила, что спалось просто великолепно. Проспала всю ночь, как младенец. Только сны видела далеко не младенческие. Пьер снова любезно улыбнулся, но любопытства не проявил, и развивать темы не стал, а перешел на программу наступившего дня.

«Как хочешь, – подумала Лара, – будем молчать, раз ты выбираешь такие правила игры». И она перешла к дню сегодняшнему.

Лувр захватил сразу же. Ларе было до слез обидно, что внутри убрали лестницы и сделали какие-то уродливые современные эскалаторы. Что европейские варвары сделали с дворцом? Но когда после трех часов брожения по залам возвращались к выходу – она благословляла эти эскалаторы – добрые милые европейцы – все для людей. Тем более, дама все три часа была на каблуках.

Картины, картины, картины. Статуи, апартаменты Наполеона III, где набралось куча народу, все норовили сфоткаться на фоне золота и бордового бархата, и снова – картины, картины, картины. Лара забыла о времени. Ничто прекрасное было ей не чуждо, и пусть она не понимала живопись, как понимает ее профессиональный искусствовед, но зато глубоко чувствовала красоту линий, красок, наглядный и скрытый смысл ее.

Пьер сопровождал Лару из зала в зал, вместе с ней задерживался у картин, сфоткал и на фоне наполеоновского интерьера, но больше смотрел не на экспозицию музея, а на девушку. Когда поняли, что ноги уже долго не выдержат, поспешили к портрету Моны Лизы. В первый момент Лару поразил размер картины. Оказывается, она совсем небольшая, хотя, глядя на репродукции, впечатление совершенно иное. А потом девушка стала приглядываться к молодой женщине за защитным пуленепробиваемым стеклом. И застыла, созерцая далекий облик. Лиза поразила тем, что она была совсем другой – не женщиной средних лет, приподнявшей уголки рта, а молодой, озорной, полной жизни. И она, действительно, улыбалась. «Кто ты? Как жила, чем дышала? Кого любила?» – задавала Лара себе вопросы. Простояла так минут десять, вдруг вспомнила, что не одна.

– Она на меня похожа. Может, не так заметно, но я это чувствую. Я чувствую ее здесь. – Лара указала рукой на грудь.

Она обернулась к Пьеру, посмотреть на его впечатление от фразы, мол, смотри, какая я, не лаптем щи в своей России хлебаем. Но на нее смотрел только какой-то японец. Японец моргнул, перевел взгляд с живой девушки на нарисованную, потом снова на живую и радостно кивнул. Лара слегка всполошилась – где ее благоверный кавалер? В маленьком зале его не было. Она вышла в соседний, и на лавочке под картинами-гигантами обнаружила его в скрючившейся позе. Он спал, едва удерживаясь на лавочке и с трудом сохраняя задумчивый вид. Ну и джентльмен! Улучшил момент и захрапел! Лара обиделась. Может, развернуться и гордо уйти? Ей так и хотелось сделать. Только у нее не было ни ключей от квартиры, ни представления – как до нее добраться. Пришлось побороть свое желание двинуть ему как следует. Потрясла за плечо, он разлепил глаза, сделал вид, что вовсе не спал, таким бодрячком спросил, понравилось ли ей?

Они вместе решили, что Мона Лиза на сегодня последняя и, сопровождаемые голодным урчанием желудков, вышли из дворца.

– Лаха – он называл ее именно так, Лара каждый раз хихикала про себя.

– Лаха, – сказал он, беря ее за руку – поедем домой или пообедаем в кафе?

– Я бы не отказалась посидеть где-нибудь на террасе. Хочу посмотреть город и его жителей.

Пьер завел машину, они проехали несколько кварталов и устроились за столиком одного из многочисленных кафе. Пьер не был каким-то особо элегантным или галантным – мужик как мужик. Ну и ладно – Ларе проще.

Лара сидела с чашечкой капучино и смотрела на Париж, напрочь забыв о кавалере (да он и не настаивал на ее внимании, сидел, помалкивал). Она смотрела на прохожих, а прохожие – на нее. И непонятно, кто здесь был действующим лицом, а кто – зрителем. Люди не боялись смотреть тебе в лицо, и Лара как-то пообвыкнув, тоже, не скрывая интереса, разглядывала лица. Ах, как легко и привольно дышалось в этом волшебном городе! Вот бы отсюда никогда не уезжать! «А, может, мне его и, правда, захомутать?» Лара покосилась на сидящего напротив мужчину, расплачивающегося с молоденькой официанткой. Поморщилась. «Нет, пожалуй, ограничусь месяцем. Природа-мать не была щедра с ним. Хотя, стоит признать, что на нос она не поскупилась». Тут мысль сама собой скакнула на ночное приключение. «Ну ладно, – согласилась она, – все же кое-что в нем есть, отрицать не буду. Интересно, а сегодня он придет? Скажет что-нибудь, пригласит в спальню, или как вчера, под покровом ночи?..» Так как приближался вечер, и пора было возвращаться домой, этот вопрос становился все более и более интригующим.

Побродив немного по набережной, они вернулись к Пьеру в избушку на Монмартр. Сели за вечерний чай, но в атмосфере чувствовалась скованность. Или наэлектризованность эротическими флюидами? Поспешили разойтись.

– Спокойной ночи, мой друг, – сказал Пьер на прощанье, чем поверг Лару в изумление.

– И тебе – приятных сновидений, – ответила она с явным намеком и скрылась за дверью.

На этот раз она приготовилась к ночному приходу гостя. Сначала надела красивое белье, но, подумав, сняла. Легла и стала ждать. Время шло, а он все не появлялся. Лара начала заводится. Вдруг ей почудилось, что хлопнула входная дверь. Неужели ушел? Быть не может! Вот это мачо. Лара страшно разочаровалась. Повертелась два часа без сна, постоянно прислушиваясь к звукам внизу – может, вернется? Но, в конце концов, разозлилась, в первую очередь на себя, завернулась с головы до ног в одеяло, зарыла голову в подушку, стукнув по ней пару раз кулаком, и заснула.