Читать книгу ЕВА УИК. Книга первая. ИСПОВЕДЬ ПОЛОВОГО ХУЛИГАНА - Елена & Михаил Крамер - Страница 7

Мара гладко зализывала волосы – туго скручивала на затылке в пучок или выпускала блестящий смоляной лошадиный хвост. У нее были черные глаза. Сочные губы. Завитушки волос на затылке. Грудь как грудь, – когда лифчик летел прочь, ее белые пышные холмики нежно колыхались. Горели сосцы… В полумраке любовной ночи под светом бесстыдной луны тело Мары казалось мне телом утонувшей в каком-нибудь старинном графском пруду красавицы. Но не просто утопленницей была Мара – а утопленницей не по своей воле: утопленной несчастным графом, которому прелюбодейка Мара разбила сердце, изменив, например, с конюхом, у которого был самый большой на триста верст в округе хуй. Или с заезжим актеришкой, который подсаживал местных барышень на куниллингус, и которого граф застрелил из старинного коллекционного пистоля. Или с соседом помещиком, с которым Мара не трахалась, а тупо бухала. Но ее муж, несчастный граф, в это не поверил и заколол пьяницу помещика шашлычными шампурами. А Мару соответственно утопил как блядливую суку и подлую тварь.

Если бы я отправил эти мои фантазии Маре на ватсап, она прокляла бы меня или сказала, что – какая я сволочь! И когда мы трахнемся хоть как-нибудь – хоть в конюшне с конюхом, хоть с пьяным помещиком? Как-то Мара приехала ко мне в Варшаву. Предложил ей примерить полупрозрачную синюю гипюровую тунику до пола. От каждой женщины остается послевкусие или осадок. Мне не запомнились какие-то отдельные эпизоды нашей с Марой ебли, как, например, в одном массажном салоне, где меня раздевали и переодевали в женские образы сразу пять-семь девочек. Закрываю глаза и воспроизвожу, визуализирую жесты, фразы, вздохи и завистливые девчачьи взгляды на мои почти идеальные по-женски ноги в тонких прозрачных колготках. Мне легко мастурбировать… потому что воображение хорошее. От Мары осталось послевкусие – образ сорвавшейся с катушек, но не теряющей контроль, редко трахающейся женщины. Она конечно же сексуальна. Красива и развратна.

– Ты уходишь от ответа на главный вопрос, как трахнуть мужика, – пишет Мара.

– Откуда же я знаю это? – спрашиваю несколько раздраженно.

– Потому что ты баба в душе. Ты безумно мужественен, но иногда я закрываю глаза и вижу брюнетку высокую с пухлыми губами, ногами от ушей.

– Мне нравится быть женщиной. Ее зовут Ева, она живет во мне. В каждом человеке мужского и женского соизмеримо их половой принадлежности. Мужское во мне отвергает всякие сопливые чувства. Женское помогает оставаться человеком. Мужское придумывает истории – женское прилежно их выписывает. Мужское буравит взглядом, играет желваками – женское просит прощения. Мужское убивает. Женское пробуждает к жизни.

– Так что же Ева – кто она?

– Шлюха временами. Во мне много женщины. Иногда эти ощущения доходят до восьмидесяти, а то и ста процентов. Я могу думать и чувствовать по-женски. У меня бывают женские оргазмы… Я знаю толк в белье и колготках. Мне легко говорить с женщиной на ее языке. Может, я один из немногих мужчин, кто владеет языком женщин. Мне нравится понимать женщин и, главное, нравится быть среди них, чувствовать себя таким же или такой же. Женщины добры, они принимают меня в свое общество запросто, даже не упрекают в том, что я не знаю, как это больно рожать детей. Даже на «инкубатор» не обижаются. Есть женщины, в которых много мужского – лжи, подлости, ненависти. Их сразу можно определить по характерным селфи: сосущие яркие губы, безвкусный майкап. Вся подается вперед как бы к вам в объятия, интересуется искренне только собой и вашим портмоне.

– Наши читательницы могут рассердиться на тебя. То блядь, то шлюха, – пишет Мара.

– Когда офисный планктон оскорбляет за глаза старшего экономиста, даму приятную сорокалетнюю, семейную или разведенную – это на самом деле омерзительно и низко. Вот на это надо обижаться. Он говорит, что «эта шлюха заебала меня». Он не имеет в виду ее сексуальную сторону. Он не видел ее чудные сорокалетние груди, которые все почему-то называют сиськами. И вообще что это за слово такое «сиськи»? Оно не сексуально, оно на самом деле пошло. «У нее такие сиськи!» А вот послушай по-другому: «Кончи мне на грудь, милый…» Женщину возбуждает мысль о том, что вот сейчас перед ней встанет мужчина с шикарным эрегированным членом – волосатые ноги на ширине бугристых плеч. В своем мужланском возбуждении схватит ее за волосы, слегка наклонив голову, другой рукой будет мастурбировать. «Трахни меня, милый!» – это сакраментальная фраза эпохи. Не всем женщинам нравится грубость, жесткость. Но даже те дамы, у которых сама мысль о так называемых извращениях вызывает страх, негодование, согласились бы поэкспериментировать, но только с одним-единственным своим любимым мужчиной… Вот вам и ответ на вопрос, как знакомиться, чтобы случился незабываемый секс. Влюби в себя женщину, и она сделает тебя счастливым всеми доступными способами.

Продолжаю переписку в ватсап. Какие-то мысли приходят в минуты, когда варю кофе или курю на балконе. Бросаю сигарету и бегу к компьютеру.

Возвращаясь к вопросу, почему Лора не заблокировала меня, снова и снова повторяю: хотите трахнуть женщину, включите мозг. Конечно, есть элемент везения, но в первую очередь нужно осознавать методику поиска перспективного секса. Нужны чувства, искренность. Любая женщина просчитает на раз-два бесчувственного халявщика. Давайте разберемся, что такое халява в сексе. Когда бригадир ремонтников с графиком сутки-трое решает поискать подружку, он не лжет ей. Работяга не искушен в словоблудии. Но искренне хочет секса: «Давайте купим пива, колбаски, чипсы. Засядем дома перед телеком и посмотрим какое-нибудь кино. Потом, конечно, я трахну вас, но сразу вам об этом не скажу. Вы женщина не глупая, прекрасно выглядите, сами и раздвинете ноги в подходящий момент».

У меня недавно появился такой простецкий парень. Он присылает фото на ватсап. Я назвал его Квазимодо. У него приличный в размерах, но, сука, уродливый как и его внешность член. Рассказал, что подруга как-то привела к себе и попросила дать в рот мужу. Раз дал, два дал. Потом понравилось. «Нет ничего приятнее, чем присунуть в тугое очко», – писал мне бригадир.

Халявщик же – это владелец маленького члена.

Смешная фраза, что размер не важен, придумали тридцатилетние тигрицы, которые научились пользоваться «сладким местом», как атомной бомбой или индейским томагавком в зависимости от ситуации. Большинство европейских мужчин имеют член размером тринадцать-пятнадцать на три-четыре сантиметра в объеме головки. А то и еще меньше. Тридцатилетние охотницы думают не о сексе, а о прибыли. Мужики попадаются на эту удочку – «размер не важен» – открывают закрома, впускают в дом расхитительницу гробниц. Когда тигрице стукнет сорок пять, и у ее мужика уже не будет стоять, она бросит ему в лицо обидную реплику о его размере и вообще о том, что, сколько она на него потратила сил, а он, «неблагодарная свинья, не думает о ней нихуя!»

Продолжаем переписку.

– Ты утверждаешь, что не хочешь платить за женщину, не хочешь ее содержать? – пишет Мара.

– Не хочу, – отвечаю с достоинством.

– Это не по-мужски.

– Мне нравится, когда трахают меня, – почти выкрикиваю.

– То есть ты нижний?

– Да пофиг, как назовешь.

– У тебя красивый член.

– У меня гиперчувствительные соски, – не то хвалюсь, не то оправдываюсь.

– Ты очень мужественен и одновременно нежен, как может быть нежна только женщина.

– Мне было двенадцать. Тогда первый раз меня трахнул мужчина.

– О-о! – восклицает Мара.

– Не смотря на порочность насилия, я получил незабываемые ощущения, – продолжаю хвастаться.

– Ты извращенец.

– Мне перестать писать это?

– Нет уж, пиши теперь, – доминирует Мара. – Хочу узнать все. А напишешь ты хорошо. Сто процентов вся Европа вприсядку дрочить будет.