Читать книгу Счастье со вкусом полыни - Элеонора Гильм - Страница 11

Кто бы дал ему сейчас крохотную горстку воли, плюнул на все да уехал на заимку: ходил бы на охоту с Голубой, коротал вечера за чаркой винной и байками, спал, ел всласть. На этой мысли Степан споткнулся: к «пил» и «ел» прилагалась третья нужда, срамная. Без нее обойтись он не мог. А как только всплыло пред глазами черноглазое румяное лицо, слышал он смех и дерзкий голос, от которого сразу бежали по спине мурашки, испытывал одно желание – вернуться в солекамские земли.

Ведьма – одно слово…

Синеглазая Нютка с бесконечными капризами, нытьем похожа на мать. Только дочка заглядывает ему в глаза, словно перед ней сам Господь Бог. От этих взглядов теплеет на сердце.

А знахарка глазами черными сверлит… Что думает? Черт ее знает, ведьму. То ли отравить собирается, то ли прижаться нагой плотью.

Нет теперь у Степана свободы, воли бескрайней, мужской, раздольной. Раньше делал все, что хотел, ночевал в теплых постелях вдовиц и срамных девок. А нынче… «Довольно о пустом», – оборвал себя Степан.

Коч[37] покачивался под ногами, словно пытался успокоить его, забрать худые мысли. Хороша земля родная! Лазурь небесная отражалась в водной глади, от лодки во все стороны расходились бурливые волны. Река Ньюга[38] стремилась навстречу Сухоне, а, обнявшись, оборачивались они Северной Двиной, мощной рекой, где любое аглицкое судно проходило без всяких опасений.

Отец заставлял когда-то Степку учить грамоту да цифры складывать. Лысый дьячок вдалбливал в него названия рек, острожков, чужих народцев. Порой удар оказывался крепок, на лбу у Степки оставались следы от палки, подбитой железом. Вычегда, Сухона, Печора, Обь, Пелым, Тобол были для него загогулинами на чудной картинке, он до беспамятства учил…

Теперь, тридцать лет спустя, он плавал по каждой из этих рек, бывал в городах да острожках, изъездил все. Златокипящая Мангазея, неприступный Сургут, малый Нарымский острог, шумный Тобольск…