Читать книгу Божественный спор - Элина Уэйнрайт - Страница 12

Сегодня все боги должны были сделать свой первый шаг в новую, хоть и непродолжительную жизнь. Я должен был быть среди них. У меня были адрес и необходимая одежда для первого рабочего дня в библиотеке. Но планы на день у меня другие. Утром я пошел в аптеку и купил две пачки снотворного. Я попросил продавца дать мне самые эффективные таблетки, так как моя бессонница была сильной. На деле, не было у меня никакой бессонницы. Я просто хотел наглотаться таблеток и умереть от передозировки.

Я устал. Очень сильно.

Я давно хотел свести счеты с жизнью, но никак не мог этого сделать, будучи бессмертным богом. А тут такая возможность. Я и раньше хотел провернуть такое, но я не мог никому признаться, что хочу стать смертным, чтобы покончить с собой. Мне нельзя было.

Я же Зевс. Все должны были думать, что у меня все хорошо и все под контролем.

Вы спросите, а почему я вообще решил, что мне пора на покой? Ответ прост. Мне стыдно и скучно. Я убил своего отца, когда был молод. Убил его за дело, так как иначе он бы убил меня, моих братьев и сестер. А после этого меня резко и единогласно признали царем Олимпа. Я не был готов к такому. Я женился на Гере, но никогда не любил ее. Просто тогда на Олимпе она была единственной красивой девушкой. Плюс ко всему, она всегда была рядом и поддерживала меня. Я позволял ей любить меня.

Но власть затуманила мой рассудок, и я быстро пустился во все тяжкие. Я забыл о Гере и бегал за всем живым и нет. Мне это нравилось. Когда меня спрашивали о моем имени, я говорил, что я Зевс, сверкал молниями и мне открывались все двери. Я – спаситель Олимпа и герой истории. Были и те, кто мне отказывал. Тогда я брал все силой. Меня восхваляли и меня боялись.

А затем я погас. Люди забыли обо мне. Мои храмы стали разрушаться, и никто не чинил их. Никто не приносил мне в жертву животных и не давал никаких подаяний. Я был на вершине горы, но всем было уже плевать на эту гору.

Единственные, кто хоть как-то со мной считался – боги. Они продолжали меня слушаться и делали то, что я хочу. Но, я понимал, что я отвратительный правитель. Они канули в лету так же, как и я. Люди забыли про них, а те, в свою очередь, загнивали. Боги пили вино, которое Дионис мог делать из чего угодно, сплетничали (хотя повода для обсуждений просто уже не осталось) и скуки ради иногда потешались над людьми, сводя их с ума. Но все это было так низменно.

Я был создан, чтобы быть богом. И что я наделал? Когда у меня была возможность укрепить свою власть и показать свои силы, я все попусту растратил. А сейчас, когда я готов что-то делать, то я никому уже не нужен. У меня был такой потенциал, а я все пустил на самотек. Какой упущение истории…

Поэтому я хотел все закончить. Но сделать это нужно было тихо. Я не мог сознаться остальным богам, что Зевс, их царь и правитель, слабак, который просто хочет, чтобы все это закончилось. Никто не должен был знать, что у меня внутри. Для них я всегда должен быть самодовольным Зевсом, который ничего не боится. Так оно и будет.

Я думал, что могу перерезать себе вены, чтобы из них полилась эта причудливая кровь, но потом понял, что меня найдут в луже этой красной жидкости, и счел такой уход непростительным. Слишком жалко для бога. Ружье я купить не мог, так как там нужна какая-то лицензия, которой у меня не было. А вот наглотаться снотворным было в самый раз. Просто выпью две пачки, лягу спать, а утром не проснусь. Затем я попаду в Ад, как и все смертные. Побуду там пару-тройку сотен тысяч лет. Вымолю все свои грехи за убийства и беспорядочные половые связи, а потом оно – перерождение. Я стану новым человеком, или даже животным, и начну заново свой путь. Меня вновь будут радовать все эти краски простой жизни. Главное, не забыть, каким подонком я был, чтобы не повторять ошибок прошлого. Хотя именно забвения я и хотел. Не хочу помнить то, кто я есть.

Я взял в руки коробку снотворного, достал оттуда блистер с таблетками (я уже успел выучить новое слово) и начал давить эти круглые бусины себе в руку. Один, два, три…

Когда я готов был проглотить содержимое в своей ладони, в дверь позвонили.

Кроме богов, никто не знал, что я здесь живу. Сделать это сейчас или потом? Пока я думал над решением, в дверь начали активно стучать.

– Зевс, не вздумай! – голос Прометея за дверью выдернул меня из раздумий. Он-то что здесь делает? И откуда он знает, что я хочу сделать? Ах да. Это же Прометей. Он все всегда знает.

– Отвали! – крикнул ему я, открывая рот.

Из прохожей послышались странные звуки, и я машинально повернул голову в ее сторону. На пороге стоял Прометей, держа в руках выломанную дверь, словно это для него какая-то игрушка.

– Она же железная, – нахмурился я.

– Это ты лишен сил, а не я, – напомнил он мне и аккуратно прислонил дверь к стене, позади него. Кажется, ему было стыдно за свой варварский поступок.

– Что ты здесь делаешь? – Я продолжал держать в руке таблетки, крепко сжимая ладонь.

– Пришел спасти тебя от твоей величайшей ошибки в жизни, – спокойно ответил тот.

– Я все решил. Так будет лучше для всех, – скучающе ответил я. – Ты же ведь ненавидишь меня, – вспомнил я.

– Я тебя не ненавижу. Ты мне просто не нравишься, – пожал плечами Прометей и отвел взгляд в сторону, словно чувствовал свою причастность к моему решению покончить с собой.

– И разве это не повод, чтобы дать мне спокойно уйти?

– Не такой уж и весомый.

– Прометей, – начал я, будучи полным решимости.

– Зевс, – перебил меня мужчина. – У нас спор. Три месяца. Поживи тут три месяца, и ты передумаешь, поверь. Я не хочу, чтобы боги думали, что я все это задумал и подстроил твою смерть. Мне не нужны ложные обвинения и третья война между богами и титанами. Мы оба знаем, что это ужасное время не должно повториться вновь. – Прометей внимательно смотрел на меня, изучая.

Так вот, в чем его мотив.

А я уж думал, что ему не плевать на меня. Хотя с чего это вдруг?

– Я могу оставить записку, что сам это сделал, – предложил ему я.

– Никто не поверит в этот клочок бумаги.

– Давай я позвоню им? – продолжал я. – Или голосовая почта. Скажу, что я сам все решил, просто не хотел их расстраивать раньше времени.

Прометей на секунду задумался.

– И как ты начнешь свое сообщение? – он поднял свою черную бровь. – «Привет, дорогие. Я решил умереть как простой смертный и наглотался таблеток. Да, можете считать, что вы всю свою жизнь поклонялись слабаку, который решил покончить с собой втихаря». Ты это им скажешь? – каре-зеленые глаза титана продолжали сверлить меня.

– Я не слабак, – зацепился я за его слова.

– Так и будь сильным. Какого хрена ты сразу в кусты бросаешься? У нас уговор. Три месяца. Если за эти три месяца ты ничего полезного для себя отсюда не вынесешь, то я лично буду готов всадить тебе нож в глотку. Но спор есть спор. Все боги знают, что я думаю на несколько шагов вперед. Они будут думать, что я все специально подстроил, чтобы убить тебя, – напомнил мне Прометей. – Я проиграю в этой войне. Так что нет, – он резко направился в мою сторону, – Ты сейчас же все это выкидываешь, одеваешься и идешь в библиотеку. А вечером берешь в руки визитку, которая есть у тебя в папке.

– Что за визитка? – не понимал я.

– Ты хоть папку до конца читал? – закатил глаза Прометей. – Я же для вас две недели старался…

– Если ты не прекратишь опять себя превозносить, то я залпом все выпью, – пригрозил ему я.

– В папке есть номер Агнес. Я подумал, что некоторым из вас будет сложно адаптироваться в земной среде и дал номер психотерапевта. Это врач, который может решить душевные вопросы, – поспешил с объяснениями Прометей.

– Я все решил. – Я уже чувствовал, как рука становилась липкой от таящей оболочки таблеток.

– Ты хоть что угодно мог решить! – крикнул на меня Прометей так, отчего его лицо скорчило устрашающую гримасу. Ого, я впервые видел его таким эмоциональным. – Ты подумал, что будет после твоей смерти? Арес узнает, что его отец умер. Психанет и устроит войну в мире. Афина тоже сотворит какую-то глупость. А Посейдон и Аид? А если титаны и чудовища узнают, что Зевс, которого они так боялись, умер? Что тогда? Они все выберутся из Тартара, и все! Хаос, кризис, апокалипсис, – тон Прометея смягчился. – Ты просто не можешь вот так вот взять и умереть. Я не хочу признавать, но это факт. Зевс, Олимп держится на тебе, даже если тебе кажется, что это не так. И у тебя появился второй шанс доказать и себе и другим, что ты тот мужчина, в которого однажды все поверили и которому поручили править. Ты уже растратил свой потенциал впустую однажды. Не позволяй этому случится еще раз.

Я обдумывал его слова. В чем-то он был прав.

– А откуда ты узнал, что я хочу сделать? – не покидал мою голову вопрос.

– Вы пользуетесь моими карточками. Я увидел в чеке две пачки мощного снотворного. А у тебя никогда не было проблем со сном, – напомнил он мне, ссылаясь опять на ту историю с похищением огня, пока я храпел у себя на ложе. – Я иногда проверяю ваши покупки, чтобы вы не купили себе вдруг наркоты или тридцать брендированных сумок. Кстати, зачем Афродите столько сумок? – нахмурился Прометей.

Я усмехнулся. Его вопрос выдернул на мгновение меня из мрачных мыслей.

– Она серьезно хотела купить столько сумок?

– Да. Я отменил операцию. Пришлось потом заблокировать ее на время, чтобы не получать от нее сообщения о том, что я тиран и ущемляю ее женское достоинство. – Прометей протер ладонями свое лицо. Да уж, думаю, мы успели его утомить. – Зевс, – он смягчил голос и посмотрел на меня, – поешь, оденься, езжай в библиотеку, а вечером позвони Агнес. Она тебе поможет, обещаю. – Казалось, Прометей действительно за меня переживал.

– Только никому не говори об этом, – я пригрозил ему, надев на себя маску всем известного строгого Зевса.

Он сделал вид, будто закрывает рот на замок:

– Без проблем. – Он подошел к кухонному шкафу, наклонился, достал оттуда мусорное ведро и протянул его мне. – Выкидывай.

Я неохотно разжал ладонь и выбросил содержимое. Прометей кинул в мусорное ведро и вторую пачку снотворного.

– Напомни мне в следующий раз пользоваться наличкой, – фыркнул я.

– Ты еще спасибо мне потом скажешь, – заверил меня титан.

– Не забывай, если за три месяца я не найду себя, то ты должен будешь меня убить, – напомнил я ему.

– С превеликим удовольствием. – Прометей довольно улыбнулся, как он всегда делал, когда что-то шло так, как он задумывал, и направился в сторону двери.

– И почини мне дверь! – крикнул я ему вслед.

– Сам починишь! – крикнул он мне в ответ и вышел из дома.