Читать книгу Его и ее - Элис Фини - Страница 12

Вторник 10.05

Я потерял ее на второй развязке – она всегда ездила быстрее, чем следовало бы, – но это не имело значения. Я уже догадался, куда она направляется, и, честно говоря, удивился – ведь прошло столько времени. Как только я вижу на улице ее машину, что подтверждает мои подозрения, проезжаю немного дальше, выключаю двигатель и жду.

Я хорошо умею ждать.

Анна выглядит не так, как сегодня утром. Она по-прежнему красива – блестящие каштановые волосы, большие зеленые глаза и маленькое красное пальто, но как-то уменьшилась. Словно это место в силах повлиять на нее физически. Она выглядит более хрупкой, такую легко сломать.

Моя бывшая никогда не любила приезжать сюда, еще до смерти нашей дочери, но она никогда об этом не говорила и не объясняла почему. После случившегося она вообще перестала куда-либо ходить, кроме отдела новостей. Анна даже покупки делала по Интернету и редко выходила из квартиры, кроме как на работу.

Она даже была не в состоянии произнести имя нашей маленькой девочки и приходила в ярость, когда я упоминал его. Она закрывала уши, как будто его звучание оскорбляло ее. В моей жизни случались вещи – совершенные ошибки, обиженные мною люди, – которые, как мне кажется, я почти полностью выкинул из головы. Словно воспоминания было слишком больно хранить, и их нужно было уничтожить. Но, несмотря на мою вину, моя дочь не из их числа. Мысленно я иногда шепчу ее имя. В отличие от Анны, я не хочу забыть. Я этого не заслуживаю.

Шарлотта. Шарлотта. Шарлотта.

Она была такой маленькой и совершенной. А потом ушла.

Когда ты понимаешь, что у тебя на что-то аллергия, вполне логично этого избегать. Так поступила Анна со своим горем. Она была занята на работе, а вне работы пряталась все время дома, пытаясь защитить себя от приступов страха, которые вызывали у нее встречи с другими людьми. Она научилась прятать свое беспокойство от других, но я знаю, что ее миром правит волнение.

Желудок начинает урчать, и я понимаю, что сегодня еще ничего не ел. Обычно у меня в машине есть что-нибудь сладкое. Если бы это знала моя покойная мама, она бы без сомнения погналась за мной с зубной щеткой-призраком. Я открываю бардачок, но вместо плитки шоколада или забытых печений, которые надеялся там найти, вижу черные кружевные трусики. Наверное, они принадлежат Рейчел – женщины не так часто раздеваются в моей машине, – хотя я понятия не имею, как они сюда попали.

Снова лезу в бардачок и нащупываю драже тик-так. Драже напоминают мне об Анне – она всегда носит с собой коробочки с мятными леденцами, – и хотя они не заглушат голод, это лучше, чем ничего. Встряхиваю маленькую пластмассовую коробочку, открываю крышку и вынимаю несколько белых штучек. Но это не мятные леденцы. Я смотрю на толстые срезанные ногти на моей ладони, и мне становится плохо.

На улице хлопает дверь машины. Я бросаю трусики и коробочку из-под тик-така обратно в бардачок и через несколько секунд нервно захлопываю крышку. Словно, если не видеть эти вещи, можно представить, что их на самом деле здесь и не было.

Кто-то знает, что я был с Рейчел прошлым вечером, и теперь издевается надо мной.

Других объяснений у меня нет, но кто?

Через стекло машины наблюдаю за каждым движением Анны. Она не спеша выходит из машины, несмотря на то что мчалась сюда на всех парах. Наверное, она боится того, что может обнаружить за закрытой дверью. Я понимаю – у нее есть на это право.

Я знаю, что ждет ее в этом доме, потому что все время хожу туда.

У меня даже был собственный комплект ключей.

Но никто из них об этом не знал.