Читать книгу Другая миссис Миллер - Элисон Диксон - Страница 10

Фиби открыла дверь и увидела Вики, держащую в руках что-то вроде пирога и бутылку белого вина. Она пришла на полчаса раньше. Но спешить на несколько минут, кажется, было настройкой Вики по умолчанию, будто она ждет не дождется, как бы оказаться где-то в другом месте. Фиби не могла этого понять, но, поскольку делать было нечего, она довольно быстро привыкла к этой странности Вики.

– Доброе утро, – сказала она, отступая, чтобы впустить Вики, и по привычке украдкой бросила взгляд через ее плечо. Синей машины еще не было. Кто-то опаздывает. Она остановилась на мгновение. Вчера машина тоже не показалась. Когда она приезжала последний раз? Блокнот мог бы ответить, но Вики уже входила в дом. С этим придется подождать.

– Я готова нырнуть в него с головой, – сказала Вики, поднимая бутылку.

– Тебе правда не стоило так утруждаться. – Фиби взяла пирог и поставила его в духовку, чтобы разогреть. – Я купила только нарезанные фрукты. Я проигрышно выгляжу на твоем фоне.

– Поверь, это не проблема. Ты же знаешь, что я люблю печь.

Это был их пятый совместный прием пищи за три недели, что прошли с того утра на кухне у Вики. Два раза это были местные закусочные, потому что Вики настаивала, чтобы Фиби показала ей, что сейчас популярно в городе, хотя между строк читалось, что Фиби просто нужно бросить свое отшельничество и больше выходить. Про себя она недовольно ворчала, но в конечном счете всегда была рада пожевать бургер в «Лантерне» или глотнуть мул в «Мэйвери Паблик Хаус» – в местах, куда они с Уайаттом регулярно заходили, когда только переехали сюда. В другие разы они сидели на кухне у Фиби или на заднем дворе ее дома, хотя она была уверена, что в следующий раз Вики снова потащит ее в город. Она уже упоминала несколько других мест, которые привлекли ее внимание.

В следующий раз. Она предполагала, что теперь это делает Вики настоящей подругой. Не то, что они едят вместе, а то, что они обменялись телефонами, переписывались, отправляли друг другу рецепты и сплетни о знаменитостях. Они не копали глубже этого. И они не добавили друг друга в соцсетях, но только потому, что Фиби удалила все аккаунты после смерти отца. Это хорошо, потому что она до сих пор ничего не сказала об этом Вики. Может, она уже все поняла и молчит из вежливости. Если так, от этого Вики нравится ей только больше.

Уайатт гордился бы тем, что она приложила усилия и подружилась с кем-то, если бы она решила рассказать ему об этом. Но она до сих пор не рассказала, в основном из-за того, что сейчас они жили в разных углах дома, но еще и потому, что ей нравилось хранить эту часть своей жизни при себе. Если бы Уайатт знал, он наверняка захотел бы присоединиться или устроить двойное свидание, а это исключено. К счастью, Вики не предлагала ничего такого. Как и Фиби, она казалась довольной тем, что этот маленький девичий оазис принадлежит только им.

Конечно, это не совсем оазис. На их острове есть еще один человек, пусть об этом не знала Вики или кто-то еще: Джейк. Он регулярно заходил постричь газон, так что Фиби даже отказалась от услуг садовника. В любом случае, его запоздалые попытки найти работу на лето были безуспешны, поэтому она делала ему не меньшее одолжение, чем он ей. Уайатт ничего не сказал о переменах, но он редко занимался хозяйственными вопросами.

Также она привлекла Джейка к другой мелкой работе по дому, по поводу которой она давно перестала пилить Уайатта: поменять лампочки, до которых она не дотягивается, прочистить водосточную трубу, повесить картину, которую она купила несколько лет назад, подкрасить облезшие перила на крыльце и дверные косяки, привести в порядок сарай и чердак, и конечно протереть пыль с «Феррари». Было приятно закрыть некоторые вопросы, но она знала свои истинные мотивы. Его присутствие оживляло ее, как тройной эспрессо. Ей нравилось даже просто смотреть на его фигуру, которая была словно выточена из камня – все благодаря занятиям теннисом, но он прекрасно умел и поддержать разговор. Обучение в дорогой частной школе давало о себе знать: он разбирался в книгах, политике и хорошо владел речью.

Они задерживали взгляды друг на друге чуть дольше, чем следовало бы, и было удивительно, сколько немых слов они могли сказать всего за секунду, но Фиби полагала, что, пока она не прикасается к Джейку, она может продолжать наслаждаться этими тихими взглядами. Хотя звучало это так, как если бы пироман говорил себе, что, соблюдая меры предосторожности, он никогда не спалит дом.

Но, по крайней мере, он скоро уедет в университет. Ко Дню труда это нелепое маленькое увлечение забудется навсегда.

Вики взяла бокал из буфета и штопор из специальной подставки рядом с винной полкой и уселась на свое обычное место за столом – то же место, на котором по утрам сидел Уайатт, когда они раньше завтракали вместе. Ее новая подруга определенно свыклась с обстановкой. Конечно, они сидели у Фиби на кухне уже трижды, и казалось, что так будет продолжаться всегда. Вики говорила, что ее дом все еще не готов к гостям, потому что они с Роном никак не могут договориться даже о простейших вещах вроде выбора мебели и цвета стен. Фиби думала, что дело в другом, и Рон наверняка не любит, когда Вики принимает гостей, но она была даже рада встречаться у себя дома, потому что, хотя она и пускает новых людей в свою жизнь, она всегда чувствует себя комфортнее в своих стенах.

Фиби с минуту смотрела, как Вики пытается откупорить бутылку, прежде чем вмешалась.

– Хочешь, я открою?

Вики робко посмотрела на нее.

– Можешь? С моей удачливостью я ее сейчас уроню.

Имея за плечами много практики, она быстро справилась с бутылкой и вернула ее. Подруга выглядела не слишком хорошо, она была бледна и истощена и, возможно, хотела залить этим вином похмелье, с которым Фиби тоже была хорошо знакома. Когда Вики налила себе намного больше половины бокала, Фиби отметила, насколько та похудела. Скорее всего, она потеряла еще пару килограммов при том, что и так была стройной, но об этом было сложно судить из-за ее одежды: не ней была мешковатая розовая кофта с длинными рукавами и слишком высоким воротником. Необычно для середины лета. Она вспомнила синяк, который видела на руке Вики в первый день их знакомства, и забеспокоилась. Она прикрыла что-то новое?

Хотя они провели какое-то время, болтая о своих мужьях, обе избегали серьезных разговоров. Но у Фиби постоянно возникали вопросы. Вики всегда казалась слишком взвинченной, будто покусанной, как ее ногти. Фиби в итоге увидела Рона поближе на следующее утро после того, как одолжила им газонокосилку. Он пришел после дежурства в больнице с головной болью, так что его настроение было не лучше, чем в день переезда. Он был достаточно вежлив и поблагодарил ее за газонокосилку, но в его словах слышалась горечь, будто это сильно смущало его. Впрочем, иногда люди не любят принимать помощь, и Рон, видимо, слишком серьезно относился к своему мужскому достоинству. Что также относит его к той группе мужчин, которые поднимают руку на своих жен.

Фиби решила, что настало время перевести дружбу на новый уровень.

– Эй, все в порядке?

Вики сделала большой глоток из бокала и тяжело вздохнула.

– Я выгляжу так плохо, да?

– Я бы не сказала, но я могу судить по своему опыту, что, когда я готова опустошить бутылку вина на завтрак, у меня не лучший день.

– Твоя проницательность тебя не подводит. Но давай сначала выпьем и поедим.

Фиби кивнула и потянулась к бутылке.

– Я немного сбавлю твой темп.

Когда пирог погрелся, Фиби положила по большому куску на тарелки вместе с ананасом и клубникой, которую она купила, и они пошли к заднему крыльцу, потому что Вики любила покурить, пока они общались. На прошлой неделе Фиби купила ей пепельницу, которую быстро мыла и прятала после того, как Вики уходила. Уайатт был бы рад узнать, что у Фиби есть подруга, но у него будет истерика от любых следов сигарет.

– Ну вот, мы поели, – сказала Фиби после того, как несколько раз откусила от пирога. – Выкладывай.

Вики положила свою вилку и вытерла рот.

– Мы с Роном сильно поссорились вчера. Ничего удивительного, но было хуже, чем обычно. Я боюсь, что он бросит меня. Особенно когда Джейк уедет учиться.

Ее голос дрогнул на последних словах, но она кашлянула и смогла договорить.

– А что случилось? – спросила Фиби, еле сдерживаясь, чтобы не спросить, почему уход Рона будет такой уж большой потерей. В лучшем случае он грубый мерзавец. Возьми с него алименты, милая, остальное пусть катится.

– Даже не знаю, с чего начать. – Она помолчала минуту, собираясь с мыслями. – Все наваливается на меня с миллиона разных сторон. Работа Рона, наш брак, моя мама.

– Ты говорила, что твоя мама болеет. Это само по себе тяжело.

– На самом деле она находится в лечебнице большую часть моей жизни, и в это сложно поверить, когда я думаю об этом. Я помню, какой она была до… до того, как заболела, но я не могу поверить, что это было больше двадцати пяти лет назад. – Она вздохнула и опустила голову. – Мне очень сложно говорить о ней. Сложнее всего, по правде говоря.

– Если не хочешь, ничего страшного. Я понимаю.

Вики внезапно издала короткий резкий смешок, по которому невозможно было понять, веселый он или злой.

– Понимаешь?

– Я знаю, что такое потерять родителей. Моя мама умерла, когда мне было тринадцать. – В голосе Фиби прозвучали оборонительные нотки. Вики пытается посоревноваться с ней, кто страдал больше? Ладно тебе, Фиби. У нее явный стресс. Фиби сделала большой глоток вина.

– Когда мы ехали сюда, у меня был план, понимаешь? Последние несколько месяцев был абсолютный ад, но я была уверена, что мы сможем начать все заново, вместе оставить все позади, как это бывало раньше. Но это не сработало. Я чувствую себя гребаной дурой. – Вики заговорила громче и быстрее, размахивая в воздухе своим почти опустошенным бокалом. Алкоголь уже делал свое дело.

– Вы пока привыкаете, – сказала Фиби. – Прошло всего несколько недель.

Вики продолжила, как будто Фиби ничего не сказала.

– Рон ненавидит свою новую работу, говорит, что чувствует, будто его понизили. – Она закатила глаза. – Да, окей, чувак. Я знаю, что это уже не та фантастическая работа в Беверли-Хиллз, но ты все тот же чертов нейрохирург в одной из лучших больниц страны. Понизили. Ему повезло, что он все еще врач, а не сторож в этой больнице.

Она замолчала на минуту, эти слова, как дым, повисли между ними в воздухе. Фиби тянуло спросить, что именно случилось с работой Рона, но это был не подходящий момент. Вики собиралась говорить дальше.

– А еще мой сын. Есть чувство, что он тоже пробуксовывает. Сейчас он почти не говорит про Стэнфорд. Знаешь, сколько лет я следила за его оценками и занятиями спортом, чтобы он получил стипендию? Теперь у него полная стипендия, а он будто готов наплевать на это. Наверное, это и моя вина.

Фиби подняла бровь. У Джейка стипендия? Интересно, учитывая престижную специальность папочки. Нейрохирурги из Беверли-Хиллз обычно в состоянии отправить детей в университет без такой помощи. Она была уже достаточно заинтригована, чтобы расспросить об этом, но Вики продолжала говорить.

– В последние дни мы с Роном только и делаем, что орем друг на друга. Я удивляюсь, что ты не слышишь наших ссор. Или слышишь? Не бойся, ты меня не смутишь, если скажешь «да». Я уже достаточно подавлена.

– Я ничего не слышала. Наш дом – как крепость.

Вики достала свои ментоловые сигареты и закурила одну.

– Везет вам. У нас дом как швейцарский сыр. Окна сквозят, крыша течет, плохая вентиляция. О чем ни подумаешь, все нужно чинить. Полная лажа.

Фиби нахмурилась.

– Разве не нужно было все проверить перед покупкой?

– Наверное, мне нужно признаться. На самом деле мы арендуем его. – Она опустила голову, будто сильно стыдилась. Фиби в общем понимала, что это не очень хорошо, по крайней мере, с точки зрения статуса, но это был далеко не конец света. Если что, Вики даже не будет обременена ипотекой на этот дом.

– Хорошо, значит, хозяева ответственны за ремонт и все такое, нет?

Вики вздохнула.

– По идее, должны бы быть. Но мы так оформили аренду… впопыхах и спустя рукава. В общем, я думала, мы справимся с мелкими проблемами, которые всплывут. Я думала, дом в таком районе не потребует столько работы. Я сглупила.

– Да, хреново. – Это был дежурный ответ на случай, когда она не могла придумать ничего ободряющего, потому что да, Вики сглупила. Лейк-Форест кишит семейными особняками за миллионы долларов, но здесь есть и простые дома, многие из которых довольно старые. Если за ними не следить, они разваливаются, как любая другая куча дерева и кирпича.

– И Рон тоже был готов. – Она остановилась. – Ну, в целом. Он не хотел сюда ехать, но в итоге согласился. И все было хорошо, пока не пошло наперекосяк. Теперь это моя вина, и он напоминает мне об этом при любой возможности. Но мы так спешили с переездом отчасти из-за него. – Вики снова затянулась и вытерла глаза.

– Почему он торопил тебя с переездом?

– Он потерял работу.

– Ох, жаль.

– Да не жаль. Он шарлатан. Он получил это место в Северо-западном университете только потому, что у него все еще есть пара друзей наверху. Разве оно не всегда так работает? Говорят, сливки всегда поднимаются. Но еще говно всегда всплывает. В конечном итоге он напортачит, и его спустят в унитаз, и мы все вместе с ним провалимся в канализацию.

Фиби вздрогнула. Вики, явно под градусом и на пути к опьянению, осушила свой бокал и налила в него остаток шардоне почти до краев.

– Ты не против? – спросила она, будто Фиби могла возразить.

– Пей. – Впервые за долгое время она чувствовала, что ее собственные проблемы не нужно так заливать. По крайней мере, у нее надежная крыша над головой. По крайней мере, ее кусок нобловского состояния защищен от последствий дурости ее отца, почти как он и предполагал. Фиби испытывала чувство вины, хотя не понимала, за что.

– Странно, что все может развалиться так, что ты задаешься вопросом, неужели высшие силы не просто вмешались в это, но прямо-таки объявили тебе кровную месть, понимаешь?

– О, да, понимаю, – сказала Фиби. Хотя и не в том смысле, что подразумевала Вики. В первую очередь она подумала о многочисленных несчастных женах отца и о других разрушенных жизнях, которые он оставил после себя. Которые теперь объявляются каждый день. Она понимала это чувство, что высшая сила управляет твоей жизнью, потому что для многих людей Дэниэл Нобл был этой высшей силой.

– Это был кошмар, Фиби. Нет, не кошмар. Кошмары. Много, одновременно. Я теперь только жду, чем все закончится. Может, на Рона снова подадут в суд за врачебную халатность, и он сольет и эту работу. Я почти надеюсь на это.

Она покачала головой.

– Вау.

Вики посмотрела на нее с кривой ухмылкой.

– Даже сказать нечего, да?

– Прости. Я никогда не знаю, что нужно сказать.

– Все нормально. Я понимаю. Моя жизнь – катастрофа. Я каждый день встаю, смотрю на себя в зеркало и тоже – «вау».

Фиби начала жалеть, что открыла этот ящик Пандоры. По тому, сколько выпила Вики этим утром, можно было представить, какую волну боли и гнева она сдерживает. Напрашивался вопрос, насколько хуже пойдет дело и не начнет ли она в итоге обращаться к ней с какими-нибудь неприятными просьбами? Фиби почувствовала горечь во рту, когда вспомнила, почему всегда избегала сближаться с людьми. Ожидания – в конце концов они всегда приходят, так? И в большинстве случаев – с протянутой рукой.

На нее нахлынуло чувство стыда от осознания, насколько сильно она сейчас напомнила себе отца. Вики всего лишь ждет, что ее выслушают. Некрасиво искать за этим какой-то расчет. А если бы ей пришлось просить о поддержке? Пять минут назад Фиби была счастлива называть ее подругой. Друзья помогают друг другу.

Но не было ли немного нечестно со стороны Вики ставить ее в положение, когда она вынуждена либо согласиться, либо рискнуть навсегда остаться в натянутых отношениях с соседями? Она не кажется таким человеком, но они знают друг друга всего несколько недель. Если она что-то и узнала о людях в последнее время, так это то, что ты можешь знать человека целую жизнь и вдруг обнаружить, что он чужой.

Несмотря на свои сомнения, Фиби все же задала единственный вопрос, о котором могла думать и который уместен, когда подруга рассказывает о своих проблемах:

– Я могу чем-то помочь?

На лице Вики отобразилось частично облегчение, частично удивление, частично… негодование? Фиби подумала, не сделала ли она что-то не так, но Вики допила остаток вина, поставила бокал и глубоко вздохнула.

– Дело в моей матери. Она…

Два раза подряд позвонили в дверь, и они обе подпрыгнули. Вики опрокинула на колени тарелку с почти нетронутой едой и раздосадованно вскрикнула, когда ее пирог и вилка упали на каменный пол дворика.

– Черт возьми!

– Все в порядке. – Фиби встала. – Я сейчас приду.

Она скользнула к двери, скинув с себя напряжение этого момента. Не важно, кто там. Это может быть торговец библиями или даже журналист с вопросами об отце, все равно. Однако, когда она увидела Джейка, ее сердце, как обычно, забилось, и она широко улыбнулась. Она не ожидала увидеть его сегодня.

– Привет, как дела?

Он не улыбнулся в ответ и вообще выглядел немного бледным. Его футболка спереди была вся мокрая.

– Мама еще здесь? – спросил он.

– Да, заходи.

Она повела его к дворику, но Вики уже ставила свою тарелку в раковину на кухне. Она нахмурилась, увидев сына.

– Что случилось?

Он прочистил горло и начал переминаться с ноги на ногу.

– Ну, э, у нас затопило кухню.

Вики разинула рот.

– Затопило? Что ты сделал?

– Я просто запустил посудомойку, как ты просила. Из-под раковины забила вода. Кажется, лопнул один из шлангов. Я выключил воду и перекрыл вентиль, но, думаю, надо позвать кого-то…

– Да ладно. Если там плохой шланг и немного воды, я сама разберусь с этим.

Он снова вздохнул.

– Это не просто шланг. Когда я выключал воду, вентиль надломился. Я посадил его на изоленту, но он еле держится.

Ее лицо стало почти цвета свеклы.

– Почему ты не перекрыл основной вентиль?

– Я не знаю, где он. Я посмотрел рядом с бойлером, но я не сантехник.

Вики сжала руки в кулаки и стала трясти ими возле головы.

– Прекрасно! Просто… просто восхитительно.

Она повернулась к Фиби, на ее лице отразился гнев, казавшийся почти обвинительным.

– Видишь, что у меня здесь? Нельзя уйти даже на один гребаный час!

Фиби открыла рот, но не была уверена, что сказать, чтобы это не прозвучало слишком неуместно. «Вау» подошло бы. Но это было неважно, потому что Вики устремилась к двери, а Джейк за ней следом. Через плечо он бросил в сторону Фиби несколько виноватых взглядов. Через несколько секунд дверь захлопнулась, и Фиби содрогнулась в тихом вакууме. Она собралась было утешить себя куском пирога Вики, когда зазвонил телефон. Это был Уайатт. Она думала дождаться, пока он запишет голосовое сообщение, но ей нужно было заполнить пустоту другим голосом, даже если в последнее время он был не слишком дружелюбным. К тому же она не могла вспомнить, когда он в последний раз звонил ей с работы. Это могло быть что-то срочное. Хотя, случись что-то, разве ей он позвонил бы в первую очередь?

– Алло?

– О. Привет. – На фоне шуршали бумаги.

Фиби подождала пару секунд и нахмурилась.

– Ну… как дела?

– Прости, я не ожидал, что ты возьмешь трубку. Просто собирался оставить тебе сообщение.

– Ты мог написать СМС или письмо, если не хотел говорить со мной.

– Я не это имел в виду. – Он вздохнул. – Слушай, прости. Я позвонил сказать, что я отменил то, что мы планировали с Джином и его женой еще давно. Собраться в эти выходные.

Ей понадобилось немного времени, чтобы связать все в голове. Джин. Джин Филдер, товарищ Уайатта по работе. У него небольшая практика со специализацией на детской бихевиоральной терапии. Он и его жена, Сара, ближе всего подпадали под понятие «общие друзья» для Фиби с Уайаттом в последние пару лет, но она даже не могла вспомнить, когда они виделись в последний раз. На Рождество?

– А что там?

– Джаз-фестиваль в Инглвуде.

– А.

Тишина. Он добавил:

– Я знаю, что ты все равно не любишь джаз.

– Да, ненавижу. Забавно, что сначала ты сказал, что мы поедем.

Она знала, что это только накалит ситуацию, но не могла с собой ничего поделать. Он каждый день будто дает ей новый повод для раздражения. Уже не первый раз Уайатт соглашался пойти на мероприятие, которое не понравится одному из них или обоим, просто потому что не знал, как сказать «нет». Джаз-фестиваль – это не так ужасно, как когда, скажем, Джин пригласил их на рекламную акцию какого-то подозрительного таймшера во Флориде, но вечер все равно закончился бы головной болью.

– Я просто пытался быть открытым. Ну, знаешь, провести время с друзьями.

Она хотела сказать ему, что у нее есть друзья и в последнее время она достаточно открыта, большое спасибо, но сегодня уже был один эмоциональный срыв на кухне, и она не собиралась повторять это.

– А почему ты не едешь? Тебе не нужна я, чтобы быть открытым.

Тишина на полминуты.

– Не знаю. Может.

– Ладно, если это все, что ты хотел, поговорим позже.

Он начал что-то говорить, но она уже повесила трубку.

* * *

Час спустя в дверь снова позвонили. Фиби уже почти решила проигнорировать звонок и продолжить смотреть тупое реалити-шоу, которое она включила, чтобы заглушить голоса в своей голове. Но, вероятно, это Вики, и она обязательно захочет сгладить утреннее происшествие. Если вообще было что сглаживать. Они не поссорились. Тем не менее Фиби чувствовала себя, будто они поссорились или будто гнев Вики был направлен на нее, хотя она и не понимала почему.

Уайатт со своей уважаемо-психотерапевтической-экспертной мудростью сказал бы, что это проекция. Фиби была не слишком довольна собой в последнее время. Она трусливо скрывалась от мира, чтобы не оправдываться за позор отца, который она как будто тоже унаследовала. Питала страсть к подростку. Позволила браку провалиться в тартарары. Набрала вес. Пила не просыхая. Естественно, что ее отвращение к себе возвращается к ней почти от кого угодно. Проблема в ней, а не в ком-то еще. Вики не сердится на нее. Она сходит с ума от всего, что происходит вокруг. И ей важно знать, что кому-то есть до этого дело. Им обеим важно это знать. Может, наступит черед Фиби рассказать ей о своей так называемой очаровательной жизни в роли дочки безжалостного босса.

Она встала с дивана, выглянула в окно и увидела, что на крыльце стоит не Вики, а Джейк. Он выглядит еще более серьезным, чем раньше, но по крайней мере он был в сухой белой футболке и джинсах. Она открыла дверь.

– Можно зайти? – спросил он.

Она вышла за порог, чтобы дать ему пройти, и снова проверила улицу. Синей машины все так же не было. На сей раз она заглянет в свой блокнот. Последняя запись сделана во вторник утром. Сегодня пятница. Может, приходил полицейский, пока она не видела. Она почувствовала внезапный укол разочарования, подумав о такой вероятности.

Джейк стоял на кухне, опершись на стойку, его руки были задумчиво сложены. Молчание было настолько неприятно вязким, что Фиби чуть не выпалила что-то в духе – Хей, сегодня у всех плохое настроение! Вместо этого она оперлась на стойку напротив него.

– Хочешь попить что-нибудь? Может, маминого пирога?

Он покачал головой.

– Я хотел извиниться за то, что случилось сегодня.

– Не за что извиняться. Все в порядке?

– Сейчас да. Мы вырубили воду до того, как стало хуже. Сантехник придет сегодня вечером. Мама пытается успокоиться и не схватить удар. Все это так глупо.

Он провел рукой по волосам, и несколько прядей упали ему на глаза. Почти рефлекторно она поправила их и сразу поняла, насколько интимным был этот жест. Уместным только для близких людей. На самом деле она еще никогда не прикасалась к нему. Его решительный взгляд сказал ей, что он подумал то же, но не пытался отстраниться. Вместо этого он завел небольшую прядь ее волос за ухо медленным преднамеренным движением, кончики его пальцев задержались и мягко соскользнули вниз по линии ее лица.

– Тебе тоже нужно было поправить.

Фиби заняла себя тем, что пошла к раковине за стаканом воды. Даже стоя спиной к нему, она чувствовала его пристальный взгляд.

– Вы приехали сюда всего несколько недель назад, – сказала она. – Твоей маме скоро станет попроще, я уверена. С таким же успехом она могла говорить о себе, хотя внутри чувствовала, что ничего не упрощается. Она заставила себя выпить воды. Глотки были большими и громкими.

– Я сомневаюсь, что ей станет проще.

– Я уверена, что это не так, – сказала она.

– Это так. Что-то идет не так, если Вики Нейпир не страдает. Значительной ее части нравится то, что происходит сейчас, потому что она может сыграть жертву. Так неловко, когда она выходит из себя, как сегодня утром. Она не заботится о том, что чувствуют люди вокруг. Это в ее стиле, понимаешь?

– Боль и стресс могут делать людей эгоистичными, хотя они этого не замечают.

– Конечно, сейчас она ужасно чувствует себя из-за того, как она себя повела. Я сказал ей, что это было некрасиво.

– Джейк, не нужно относиться к людям жестче, чем они относятся сами к себе.

Он вздохнул.

– Я знаю, ты права. Но чем дольше ты будешь ее узнавать, тем больше ты будешь понимать, что я имею в виду. Я понимаю, что она поначалу выглядит классной, но поверь мне…

Он замолк. Она почти надавила на него, чтобы он закончил мысль, но точно ли она хочет знать больше? В этот момент Фиби почувствовала, что она погружается в мир дисфункционального семейства Нейпиров глубже, чем ей того хочется. Может, нужно сохранить некоторую непрозрачность ради того, чтобы остаться хорошими соседями?

– Что ж, я готова отдалиться от нее и двигаться дальше. Она очень подавлена. Я бы тоже была подавлена.

– Да, но я сомневаюсь, что ты бы вела себя так.

Она повернулась к нему.

– Ты знаешь наверняка?

– Я думаю, я уже неплохо понял, какая ты. – Он улыбнулся. Теплые угольки в ее животе разгорелись. – Ты классная. Как… Блейк Лайвли или Кира Найтли.

Фиби залилась смехом.

– Уау, Джейк. Ты выпил?

Она очень хотела бы быть как они. Понадобился бы целый галлон вина, чтобы заткнуть девочку в ее голове, визжащую от сравнения с двумя красивыми актрисами.

Он подошел к ней сзади, стоя достаточно близко, чтобы коснуться ее плеч. Такая близость сводила с ума, как и запах его одеколона.

– Сегодня нужно что-нибудь сделать?

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Она была уверена, что провалится в его такие голубые глаза и потонет в них, если продолжит смотреть.

– Джейк, – начала она, пытаясь понять, как именно собирается продолжить.

– Мне просто нужно отвлечься. Не отправляй меня обратно.

– Ты в любой момент можешь сходить на пробежку, – предложила Фиби.

– Я думал об этом. Но, скажем так, я предпочитаю твою компанию. – Он слегка подтолкнул ее плечо своим – еще одно небольшое движение, несущее в себе близость.

Окей, все. Пора снова быть взрослой, Фиби. Признай то, что происходит между вами, и отправь его восвояси, пока вы не сделали что-то действительно глупое. Но после сегодняшнего утра ее равновесие было очень неустойчивым. Было сложно произнести нужные слова, но она вытолкнула их через тонкую линию своих губ:

– Я думаю, тебе не стоит больше приходить.

Он покачал головой.

– Пожалуйста, не говори так.

– Я должна поступить правильно.

Да, вот так. Это всегда нелегко, но оно того стоит. Но правильно ли это? Поступить правильно значит сидеть в одиночестве перед телевизором – в конечном итоге пьяной. Поступить правильно значит все так же оставаться на этом примятом диване, пока человек, который знает, что ты ненавидишь джаз, и все же планирует пойти с тобой на джаз-фестиваль, приходит домой и своим унылым лицом напоминает тебе, какая ты бессердечная сволочь.

Перспектива поступать правильно не отзывалась мощным стуком сердца или ощущением, что она стоит на высоком узком выступе с нераскрытыми крыльями за спиной, готовая прыгнуть. Возможно, это превращает правильный поступок в неправильный. По крайней мере сейчас. О, мы сами себя обманываем. Она прогнала этот издевательский голос прочь.

Джейк повернулся к ней, окончательно преодолевая всякое пространство между ними.

– Я уйду, если хочешь. Но почему у меня такое ощущение, что мы оба хотим чего-то другого?

Откуда он берет такую уверенность в свои молодые годы? Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но не смогла произнести нужную ложь. Просто подумай, как пройдут следующие несколько минут. Ты не сможешь пережить это небольшое увлечение, если не дашь ему двигаться естественным образом. Думай об этом как о попытке излечить себя.

Она поцеловала его еще до того, как нашла здравое опровержение этой странной идее. Он горячо ответил на поцелуй, будучи опытным, хотя и не слишком, и он был вполне готов следовать за ее инициативой.

– Мы не можем заняться сексом, – прошептала она. – У меня нет презервативов.

– Ничего.

Чем дольше они целовались и гладили друг друга сначала через одежду, а потом и под ней, тем в большей агонии она была из-за того, что не может быть с ним так, как ее тело требует больше всего. Поэтому она выбрала второй по приятности путь к удовлетворению, взяв его руку и направив ее себе между ног. Он оказался более умелым, чем она ожидала. Она плотно притянула его к себе, пока он работал пальцами, и оргазм настолько захватил ее, что она даже не заметила, что вонзила свои ногти глубоко в его плечо, пока он не закричал.

– Прости, – выдохнула она, отпустив его и облокотившись на столешницу – ноги слишком сильно дрожали, чтобы держать ее. Джейку было не намного лучше, когда он сделал долгий прерывающийся выдох и снова встал перед ней.

– Это правда только что случилось?

– Думаю, да. – Признать это было довольно легко. Сложно было согласиться с тем, что этого недостаточно. Существо внутри, которое она надеялась изгнать, теперь вполне пробудилось и испытывало голод.

Он спросил, будто бы слышал ход ее мыслей:

– Большего не будет?

– Ты ведь понимаешь, что большего быть не может? Я замужем. Ты уезжаешь учиться. – Еще мы с твоей матерью подруги говорить не стоило. Это невидимый слон в комнате, который может задавить ее, если она позволит.

– Я могу разобраться с этим. – Он легко провел по ее руке, заставляя волну мурашек пробежать по ее телу.

Она положила голову ему на плечо, и его рука скользнула по ее бедрам, притягивая ее ближе. Она почувствовала, что разогревается для второго раунда, но сначала было необходимо обозначить правила игры.

– Нам нужно быть очень осторожными. Боже мой, если кто-то узнает…

– Не беспокойся. Я умею быть осторожным.

Она подумала о своем друге в синей машине, потенциальном свидетеле.

– Ты знаешь велосипедную дорожку, которая проходит через лес за нашим тупиком?

– Конечно. Я всегда бегаю там.

– С этого момента ты всегда будешь приходить и уходить по ней. Меньше риска, что кто-то увидит тебя.

– Окей. – Он ухмыльнулся. – Я чувствую себя немного как соучастник преступления.

– Да, думаю, к этому можно относиться и так. – В любом случае, она возьмет на себя ответственность за «мальчика-игрушку».

Он приблизился к ее лицу. Сначала он выглядел серьезно, но потом в его глазах засверкали веселые искры.

– Еще раз спрошу. Что мне нужно сделать сегодня?

И у нее была на примете пара дел.