Читать книгу Другая миссис Миллер - Элисон Диксон - Страница 8

Дом Нейпиров выглядел тихим и темным, будто он все еще пустовал. Возможно, встал только Джейк, а его родители были слишком измотаны долгим переездом через всю страну и распаковкой вещей. Полоса асфальта между их домами вдруг показалась широким проливом, и впервые после ухода Уайатта Фиби почувствовала, что у нее сдают нервы. Открылась передняя дверь, на улицу вышла миловидная миниатюрная женщина в черной майке и джинсовых шортах и села на верхнюю ступеньку крыльца. Красная бандана покрывала большую часть ее темно-каштановых волос, не давая им падать на лицо – видимо, она протирала пыль, отмывала полы и разбирала коробки. Она могла быть нанятой уборщицей, но это маловероятно, учитывая ранний час. Фиби была уверена, что это мать Джейка, Вики.

Кинув вороватый взгляд через плечо, женщина достала пачку сигарет и зажигалку из бюстгальтера и закурила. Фиби подняла бровь. Она не думала, что кто-то еще курит настоящие сигареты, особенно жены врачей.

Она сделала глубокий вдох и направилась к крыльцу, собирая все силы, чтобы выглядеть открытой общительной девушкой, которой она когда-то была или по крайней мере пыталась быть. Вики подняла взгляд и увидела ее, а поджилки Фиби затряслись, как рельсы перед приближающимся поездом. Еще ее слегка затошнило, но, уже подходя, она сделала над собой последнее волевое усилие, чтобы играть роль до конца, и натянула самую яркую улыбку.

– Привет! Я живу напротив, хотела познакомиться. Надеюсь, вам сейчас удобно.

Она говорит не слишком быстро? Она не слишком навязчива? Она потеряла чувство меры в таких вещах. Это как пытаться управлять самолетом, не зная, где горизонт.

Женщина быстро потушила сигарету о дорожку и положила окурок в пачку, прежде чем встать. Фиби заметила у нее на руке темно-фиолетовый синяк, переходящий в желтый по краям.

– Вполне удобно. Я сама собиралась прийти познакомиться, и я знаю, что вы уже встречались с моим сыном, но я тушу здесь один пожар за другим. Вы Фиби, верно?

Значит, Джейк уже говорил про нее. Конечно, его отец уже знал о том, что он заходил, но у Фиби внутри все равно все запылало.

– Да! А вы, вероятно, Вики.

– Да, это я. Хозяйка этого дома, хотя выгляжу скорее как домработница, которую мне хотелось бы иметь.

Под ее глазами были мешки и синяки, явные признаки переутомления. Почему она не позовет кого-нибудь помочь ей?

– Не хочу лезть, но я подумала, что, если ваша кухня еще не собрана, вы будете не против чего-то домашнего к завтраку.

Фиби протянула контейнер с маффинами.

– Боже мой, спасибо. Весь этот фастфуд, пицца и китайская еда уже сводят с ума. Я уже раздулась от соли.

Фиби не видела ни грамма жира на теле женщины. Более того, она выглядела недоедающей, но Фиби знала, как работает тщеславие.

– Может, зайдете? – сказала Вики. – Здесь бардак, но я уже распаковала самую важную вещь.

– Какую?

– Кофейник, конечно.

– Кофе – это здорово. Спасибо.

Фиби удивлялась, как легко все продвигается. Было приятно снова играть вменяемого человека, будто разминаешь ноги после того, как слишком долго сидел. Впрочем, это было легко благодаря Вики. С ней просто было войти в один ритм. В доме Фиби поразило, насколько просторным кажется это место, по большей части за счет высоких потолков и светлых тонов. Натуральная древесина и окна от пола до потолка в гостиной объединяли дом с улицей. Здесь еще не было массивной мебели или ковров, только коробки и пара стульев, так что их шаги и голоса отзывались эхом от деревянных полов.

– Здесь красиво. Я никогда не была внутри.

– К сожалению, здесь нужно сделать больше, чем я предполагала. Водопровод, водостоки, может, даже крыша, но, учитывая цену, нам очень повезло.

– Прошлые владельцы были довольно пожилыми, если я не ошибаюсь. Думаю, они многое запустили.

Вики слегка кивнула.

– Это точно.

Она проводила Фиби на кухню, где не было почти ничего, кроме нескольких коробок. Казалось, они привезли не так много вещей, может, их было достаточно для небольшой квартиры или комнаты в общежитии. Она будто прочитала мысли Фиби.

– Мы приехали с самым необходимым. Переезжать через страну со всем имуществом слишком тяжело, поэтому мы устроили там во дворе большую распродажу и планировали заполнить освободившееся место чем-то новым.

– Думаю, начать с чистого листа – это отлично, – сказала Фиби.

– Определенно.

Вики показала на табуретки под кухонной стойкой и быстро выбросила коробки из-под пиццы и пустые банки от газировки.

– Как я уже сказала, здесь бардак.

– Да ничего страшного, правда. Видела бы ты мой дом. И у меня, в отличие от тебя, нет оправданий.

Это была ужасная ложь. Она содержала дом в идеальной чистоте даже сейчас, без помощи домработницы, которая приходила дважды в неделю, пока Фиби не стала слишком подозрительной после скандала с Дэниэлом. В любом случае помощь была не так уж и нужна. Уборка – это главная страсть Фиби и вечный повод для гордости, но Вики нужно было подбодрить. Фиби села и стала смотреть, как она ставит электрочайник. Кофейником на самом деле оказался стеклянный кемекс. Плюс балл за кофейный снобизм.

– Где мужчины? – Фиби спросила, прекрасно зная, где один из них.

– Джейк на пробежке, а у мужа, Рона, начинается шестнадцатый час восьмичасового дежурства в больнице. Он придет домой в отличном настроении. – Ее сарказм был скрыт так же тщательно, как тату на шее у подростка. Несколько минут спустя они уже потягивали превосходный кофе и принялись за маффины после долгих извинений Вики за то, что она все еще не сходила в магазин и не купила нормальных продуктов, в том числе сливочного масла. Фиби кусала аккуратно и понемногу, следуя правилам приличия в новой компании, но Вики явно не интересовали такие условности. Она откусила полверхушки маффина, в экстазе закатив глаза.

– Боже мой, они восхитительны, – сказала она с почти полным ртом, – добавлять масло было бы преступлением.

Фиби, одновременно развеселившись и освободившись от невидимых рамок общественных приличий, последовала ее примеру и тоже откусила большой кусок.

– Значит, Фиби. Классное имя. Вспоминается девушка из фильма «Веселые времена в школе Риджмонт».

Она ухмыльнулась.

– Вот бы до сих пор выглядеть так в бикини!

– То, что ты вообще когда-то так выглядела, уже дает тебе преимущество передо мной. Расскажи о себе.

Внутри нее все перевернулось. Почему знакомство с новыми людьми всегда начинается как собеседование? Но все-таки Фиби повезло, что Вики, кажется, не знает, кто она на самом деле. Она пробежалась по своей коллекции заготовленных ответов и нашла один, максимально уводящий ее от отца и семьи.

– Я родилась и выросла в Чикаго. Десять лет после свадьбы жила в Лейк-Форесте. Мы с Уайаттом встретились в Северо-западном университете. Детей нет.

Последние два слова отдавали горечью, недавний спор с Уайаттом был еще свеж в памяти. Вики, кажется, ожидала большего, и Фиби осознала, что она не может сказать ничего хоть немного интересного о себе, никак не затронув отца.

– Эм, еще я люблю смотреть на восход и долго гулять вдоль озера. Мой любимый цветок – орхидея.

Вики засмеялась.

– Прости, что поставила тебя в неловкое положение. Это моя плохая привычка. Ты училась в Северо-западном, да? Здорово. Рон работает там в больнице. Какая у тебя была специальность?

– Коммуникации. После выпуска я занималась маркетингом и исследованиями рынка в компании отца. Было весело.

На самом деле это были худшие годы в ее жизни, по крайней мере до последнего времени. Большинство сотрудников либо ненавидели, либо боялись ее, думая, что ее повысят раньше или что она нашепчет про них старику. Никто из них не знал, как он надеется на провал Фиби. Тогда она этого не понимала, но сейчас знает, что ему незачем было держать в компании женщину, если он не мог принудить ее к интиму.

– Видимо, ты больше не работаешь с ним.

– Да, я недолго занималась этим.

– И что же ты делала потом?

Ничего. Ответ – совершенно ничего, но она не могла сказать это.

– Я окунулась в писательство. – И вот снова эта чертова книжная ложь. Она содрогнулась, вспомнив утреннюю ссору с Уайаттом.

Брови Вики предсказуемо приподнялись с интересом.

– Ты стала писать книги?

– Я бы не говорила во множественном числе. Я написала страниц тридцать, прежде чем поняла, что деревья не заслуживают погибать ради такой бездарности.

– О. Ты не слишком строга к себе?

Фиби пожала плечами.

– Может быть. Но это явно не мое призвание. Наверное, я пока так и не поняла, в чем оно. Мой отец был инженером, но я не хотела иметь с этим дела, и он никогда не настаивал на этом или чем-то другом.

Вики разинула рот.

– Как круто! Моя мать тоже была инженером. Тоже серьезным. Но я согласна, это может быть скучно, если это не твое. И это было не мое. Я всегда хотела пойти в юриспруденцию и взяться за большие злые корпорации, как Эрин Брокович.

Фиби внезапно почувствовала радость от того, что не раскрыла личность отца.

– Ты этим занимаешься? Юриспруденция?

Вики покачала головой и опустила взгляд.

– Боюсь, я всегда была только внутренним поставщиком услуг. Жизнь так распорядилась, что у меня не было возможности последовать по стопам матери в плане образования. Так что я вышла замуж, сама стала матерью к двадцати годам и сосредоточилась на этом, в то время как Рон закончил медицинский и ординатуру.

– Думаю, ты сделала все правильно. После того как умерла моя мама, меня просто-напросто выращивала прислуга. Да, черт возьми, даже до того, как она умерла.

– Ну, я не думаю, что сделала бы что-то иначе, но мой единственный ребенок уже почти взрослый, он скоро вылетит из гнезда, и это похоже на то, что тебя увольняют без выходного пособия.

Ее тон был достаточно светлым, но Фиби чувствовала целый океан досады за видимой веселостью этой женщины. Обстоятельства их жизни были совершенно непохожи, но Фиби понимала это чувство, как будто где-то по пути жизнь словно оставила тебя позади и теперь тебе самой нужно искать дорогу.

– Я все думаю, может, завести собаку, – сказала Фиби.

– Я больше думаю завести интрижку с кем-нибудь помоложе.

Фиби была рада, что не глотала сейчас кофе, иначе бы она подавилась. Вместо этого она криво улыбнулась.

– Тоже вариант, наверное.

Они посидели несколько минут и попили кофе, погрузившись в свои мысли. Тишина была не столь неловкой, как могла быть для двух людей, познакомившихся меньше часа назад. На самом деле тишина была почти что интимной. Фиби не хотела испытывать такую приязнь к Вики. Разве сейчас подходящее время, чтобы заводить друзей? Впрочем, когда время казалось ей подходящим для этого? Половина ее проблем заключается именно в этом. Хорошо, что Вики не похожа на других женщин здесь. Она не выглядит настолько напряженной, чтобы колоть орехи мышцами таза. Одно то, что она вышла из дома не накрашенной, переводит ее в совершенно другую лигу. Черт, она даже курит что-то не на батарейках. Может, это потому, что она немного старше Фиби, но Вики… настоящая. Она могла быть такой подругой, в какой Фиби нуждалась большую часть своей взрослой жизни. Ну почему у нее такой горячий сын?

– Слушай, я так рада, что ты зашла, – сказала Вики. – Последние пару дней я сходила с ума в размышлениях, правильно ли я поступила.

– Ты имеешь в виду переезд сюда?

– Мы серьезно рискнули, и это было сложно для всех нас. Я никогда не думала, что снова приеду на Средний Запад. Калифорния, наверное, всегда будет для меня как дом.

– Да. Твой сын сказал, что ты отсюда.

– На самом деле из Оук-Парка. Но я тогда была совсем маленькой.

Она снова замолчала, глядя на свой кофе.

– Когда моя мать заболела, мы переехали западнее, ближе к ее семье. Они уже все умерли. Но я выросла там, встретила Рона. Оказалось, он в детстве тоже переехал отсюда. Думаю, именно это объединило нас, потому что у нас было явно мало общего. – Она засмеялась. – В любом случае, мы снова оказались здесь, пройдя полный круг.

Фиби удивилась, зачем они вернулись сюда, если Вики явно не хотела этого. Но она хорошо знала эту позу: отстраненный взгляд, скрещенные руки, слегка сгорбленные плечи. Фиби так выглядела, когда разговор слишком близко касался ее отца. Конечно, у Вики есть свои болевые точки. Сейчас не время трогать их. Может, такое время никогда не настанет, и это нормально.

– Здесь не так плохо, – сказала Фиби жизнерадостно, надеясь вернуть разговору некоторую легкость. – Зима бесит, но у нас есть озеро, которое прикидывается океаном, и в хот-доги у нас кладут салат, так что ты испытываешь не такое сильное чувство вины, когда ешь их.

Вики ухмыльнулась.

– Даже не знаю, смеяться или плакать.

Дверь в гараж открылась, и зашел Джейк, весь потный, из его наушников была слышна музыка. Когда его взгляд остановился на Фиби, ее живот захлестнула теплая волна, будто она выпила шот виски, и она сразу почувствовала себя ужасным человеком. Неожиданно милый разговор с Вики возбудил странную смесь противоречивых эмоций.

– Привет, Фиби. – Он сдернул наушники и взял кухонное полотенце, чтобы вытереться.

Вики вздернула брови.

– Эй, а манеры?

– Она разрешила называть себя Фиби, когда мы познакомились.

– Это правда. Я разрешила. Привет, Джейк. Как побегал?

– Вспотел. Очень влажно на улице.

– Вообще-то мне нужно было это полотенце. – Вики стрельнула в него глазами, но по улыбке было совершенно очевидно, что на самом деле она не сердится.

– Успокойся, женщина. Я достану тебе чистое. – Он кинул в нее комок белой махровой ткани.

Вики поймала его прямо перед своим лицом.

– Грубиян!

Она посмотрела на Фиби с наигранным возмущением.

– Видишь, с чем мне приходится иметь дело?

Она толкнула в его сторону контейнер с маффинами.

– Поешь, мальчишка. Их сделала Фиби, и они великолепны. Еще осталось немного кофе, если хочешь.

– Поем, но сначала в душ.

– Подожди. Пока ты не помылся, можешь подстричь траву? Клянусь, я уже слышу, как она там растет. Меньше всего мне нужно, чтобы кое-кто приехал из города и постучался в дверь с линейкой в руках.

– Я бы с радостью, но мы не привезли газонокосилку, помнишь?

Вики вздохнула и потерла лоб.

– Чудесно. Еще одна чертова вещь, которую нужно купить. Твой отец будет в восторге.

– Я думал, ты уже знаешь.

– Будто мне больше думать не о чем сейчас! Разве так сложно немного помочь? Боже мой.

Фиби бросила взгляд на Джейка, он уставился на свои ноги, как испуганный пристыженный маленький мальчик. Что-то изменилось между матерью и сыном, и веселая атмосфера, царившая минуту назад, исчезла.

– Прости, мам, – сказал он, не поднимая взгляд. – Ты права. Нужно было сказать тебе раньше.

Вики закатила глаза.

– Забудь. Я просто добавлю это в список прочей хрени, которую мне осталось сделать.

Она посмотрела на Фиби, будто вспомнив, что она все еще здесь, и по ее лицу пробежало смущение.

– Боже. Прости. Ты знаешь меня пять минут, и уже нюхаешь мое грязное белье.

– Да не переживай, – сказала она. – У тебя столько дел, я представляю, как это сложно.

Ее плечи немного расслабились.

– Спасибо. Твой садовник, случайно, не мог бы зайти на минутку? Я поклялась Рону, что газон будет сегодня готов, как и все остальное.

Фиби задумалась, что такое Рон сделает, если его жена не сможет выполнить обещание, и тут она снова увидела синяк на руке Вики и вспомнила этого мужчину, который в тот день ходил по тротуару и кричал в свой телефон. Возможно, это не тот вывод, который нужно сразу делать о человеке, которого она формально никогда не встречала, но Рон как минимум выглядел так, будто у него проблемы с управлением гневом. Однако у нее было решение для дилеммы с газоном Нейпиров.

– Не знаю, доступен ли сейчас садовник, но у меня в гараже стоит газонокосилка, которой вы вполне можете воспользоваться.

Все тело Вики расслабленно обмякло.

– Боже мой, ты уверена, что это не доставит проблем?

– Совершенно. Иногда Уайатт стрижет газон сам между посещениями садовника, если слишком дождливо, но это бывает редко. По-моему, он использовал ее только раз за последние два лета.

– Ты настоящий спаситель, Фиби. Ты не представляешь… – Было не похоже, чтобы она преувеличивала, и это было тревожно. – Я отправлю Джейка за ней в любое время, как будешь готова. Может, он возьмет у тебя и номер садовника.

– На самом деле Джейк может пойти со мной прямо сейчас. В любом случае, мне уже пора.

Фиби стояла, надеясь, что выглядит не слишком возбужденной, особенно сейчас, когда Джейк сверлил ее глазами.

– Я перед тобой в таком долгу. Приходи опять завтра, если хочешь. У Рона снова будет дежурство, и я приведу кухню в состояние, когда здесь уже можно будет приготовить завтрак. Но я не давлю.

Она хотела отказаться. На этом этапе ее жизни одного визита вежливости было бы достаточно по меньшей мере до Рождества, но было сложно сказать нет человеку, которому явно нужна дружеская компания.

– Хорошо. Увидимся завтра.

– Может, принесешь мне почитать свою книгу? – подмигнула Вики.

– Очень смешно, – сказала Фиби с усмешкой.

Джейк пошел с ней к передней двери. С того момента, как они пришли с улицы, стало намного жарче, но она не была уверена, что в этом виновата только погода. Так или иначе, что именно она пытается сделать?

– Значит, ты написала книгу? – спросил он.

– На самом деле нет.

– Хорошо, если бы ты ее написала, какой бы она была?

– Что-то вроде садомазо для супермамочек. Блокбастер, конечно.

– Ясно. А я больше по части фантастики. Если это будет садомазо для супермамочек в космосе, я обязательно гляну ее.

Она засмеялась.

– Я приму к сведению.

Когда они подошли к гаражу, она набрала код от одной из дверей, готовясь к его реакции на то, что будет внутри.

– Да ладно! Это 458?

Дорогущий «Феррари» Дэниэла всегда был гарантированным гвоздем программы. Она подумала о сцене в «Выходном дне Ферриса Бьюллера», когда Феррис страстно захотел прокатиться именно на такой запретной машине, стоявшей в гараже Кэмерона, но не стала ничего говорить, хотя почти дословно помнила диалог и знала все места, где его снимали. Фильм был лет на пятнадцать старше его, почти ее ровесник.

– Этот на самом деле значительно более редкий, – сказала она. – Но я не очень много о нем знаю.

И не особо интересуюсь, подумала она.

– Он твой, и ты ничего про него не знаешь?

– Он принадлежал моему отцу. У него была большая коллекция автомобилей. Почему-то он подумал, что этот должен достаться мне, когда он умрет. – Она знала точную причину, по которой он достался ей. Ему было прекрасно известно, насколько она ненавидела его пристрастие собирать все, чем хоть как-то можно похвастаться, как, например, самые редкие автомобили в мире. Этот «Феррари» он ценил больше всего не только среди своих машин, но среди всего своего имущества. Его доставили сюда на грузовике примерно за три недели до его смерти с запиской, что двум самым ценным его сокровищам суждено быть вместе. Очень мило; для тех, кто не знает, каким он был манипулятором. Дэниэл рассчитывал на то, что из-за своих противоречивых чувств она не продаст его, и он был прав. И вот он здесь, спрятан в ее гараже, как скрытая рана. Но она часто фантазирует о том, чтобы принести сюда бейсбольную биту. А может, даже банку с бензином и спичку.

– Твой отец, кажется, был интересным парнем.

Фиби натянуто улыбнулась.

– Он точно не был скучным.

– Ты ездила на нем?

– Боже мой, нет. Муж как-то брал его прокатиться вокруг квартала, но это было ужасно.

Как и сам Дэниэл, добавила она про себя, одновременно заметив, как необычно она сказала об Уайатте. Не «мой муж», а просто «муж». Вербально она уже освобождала себя от своих обязательств, надеясь выглядеть более доступной. Но учитывая, как обстоят дела с ее браком, такая степень отстраненности была даже преуменьшением. «Парень, с которым мне довелось жить» – это, пожалуй, самое точное определение, но это звучало бы слишком странно. Честность – не всегда лучшая политика.

Тем временем, кажется, Джейк даже не заметил этого. Он изучал каждый изгиб на теле «Феррари».

– Он нелепый, да? – сказала она.

– Думаю, «восхитительный» – более подходящее слово.

Она незаметно для него закатила глаза. Люди со стороны никогда не понимают этого, даже такие, как Джейк, кто вырос явно не в бедности. Может, когда он станет старше, он поймет, что все это просто ширма. Ее отец собрал так много вещей за свою жизнь, надеясь, что их блеск и фантастический ценник покроют тот факт, что он ужасный человек. Это довольно хорошо работало, когда он был жив, но сейчас – не очень. Ему еще повезло, что люди не заговорили о нем до его смерти. Опять-таки, он наверняка знал, что правда скоро выяснится, и ожидал, что она взвалит себе на плечи и эту ношу, как и эту проклятую машину.

– Ты тоже помешан на технике, да? – спросила она.

Джейк пожал плечами.

– Немного. Но даже если бы я не увлекался машинами, я бы с ума сошел от этой. Он сцепил руки за спиной, будто осматривая в музее бесценный артефакт. В этой позе его и так впечатляющие мышцы плеч выступили четким рельефом. Тут она осознала, что их не видно с улицы, и каждая ее клеточка наполнилась энергией, которую она не чувствовала годами. Она помнила, что испытывала такое же чувство, будучи гораздо младше, свыкаясь со своей сексуальностью и проверяя эффект, который она производит на мальчиков своего возраста и на мужчин старше. Именно тогда она обнаружила в себе то, что показалось ей почти суперспособностью. Это было связано не только с красотой и хорошей фигурой, хотя и они были не лишними. Это было нечто невидимое: глубокий, притягательный источник харизмы, который заставлял оцепенеть каждого, на ком она его использовала. В какой-то момент, примерно в то время, когда она встретилась с Уайаттом, она окружила этот источник стеной и постепенно забыла о нем. Больше не было чувства, что он ей нужен – зачем, когда она нашла человека, который рад быть с ней в ее худшие дни? Но сейчас раствор между кирпичами крошился, и Фиби снова ощутила часть той силы, пусть ей, повзрослевшей и давно не тренировавшейся, было сложно совладать с ней.

– Можешь потрогать, если хочешь, – сказала она, подступая немного ближе к нему. – Может, я даже пущу тебя внутрь.

Она сделала это, и внутри у нее все закричало. Эти слова повисли между ними, как мощный афродизиак, который может или сделать их ближе, или отпугнуть его. Или, может, он будет настолько наивен, что примет все за чистую монету. На самом деле, было бы неплохо, если бы он вовсе не услышал ее, поглощенный очарованием «Феррари». Да, пусть все закончится так, потому что это глупо. Так, черт возьми, глупо. Ей уже не семнадцать. Повзрослей, Фиби. Хочешь чего-то возбуждающего – сходи на пробежку. Чтобы получить всплеск эндорфинов, есть способы получше.

Он отвернулся от машины и посмотрел на нее пристальным и уверенным взглядом гораздо более взрослого мужчины.

– Я бы поставил себя в неловкое положение, если бы сделал это.

Теперь не было сомнений, что он все слышал – и слова, и их подтекст, и это ключевой момент для них обоих. Дверь между ними широко раскрыта. Любой из них может пройти через нее, если они захотят. Но он ждет ее действий. Конечно, он ждет. В конце концов, со сколькими девушками он был за свою жизнь? С одной? Максимум с двумя? Он может все еще быть девственником. Эта мысль стала иглой, из-за которой все лопнуло.

Она прочистила горло и отступила назад. Ее желание стихло, освобождая место для здравомыслия. Единственное, чего ей сейчас хотелось – оказаться у себя в постели. Одной.

– Ладно, давай я покажу тебе, где стоит газонокосилка, – сказала она. Стыд победил, по крайней мере сейчас.